— Я распоряжусь, чтобы вам приготовили носилки.
— Нет, нет! — запротестовал младший писец Собрания мудрых. — Я не достоин такой чести!
— Вы мой гость! — надменно вскинул подбородок верховный жрец.
— Подчиняюсь вашей воле, мудрец — склонился в поклоне Гнешаат.
Там, где позволяла ширина улицы, их несли бок о бок, в других местах гость следовал за хозяином, но везде встречные горожане низко кланялись верховному жрецу и кричали здравицы в его честь, прославляя щедрость и доброту. Люди еще хорошо помнили чудесный праздник, устроенный им при вступлении в должность.
— Как вас любит народ, мудрец! — умилительно вздыхал младший писец Собрания мудрых.
— Дармовое угощение и выпивка, господин Гнешаат, — снисходительно ответил Сетиер. — Вот кратчайший путь к сердцу простолюдина.
— Жаль, что это не все понимают в столице, — вздохнул гость.
Супруга верховного жреца встретила его с искренним радушием, расспросила о здоровье жены и детей, посетовала на загруженность мужа делами в новой должности и лично проводила до дверей шикарной ванной комнаты.
Хозяин составил компанию гостю, тоже решив ополоснуться.
Отмытые, довольные господа попали в руки опытных массажистов. Над пухлым телом младшего писца Собрания мудрых добросовестно трудился широкоплечий слуга, которого верховных жрец недавно переманил у старшего писца сепаха, заплатив пять дебенов золота за освобождение того от клятвы.
— Может быть, пригласим наших танцовщиц? — предложил довольный Сетиер, располагавшийся на соседней лежанке, и жмурясь от удовольствия под ловкими пальцами своего старого слуги.
— Благодарю, мудрец, не нужно, — не открывая глаз, отказался гость, — Мой корабль отходит с восходом солнца. А я уже не так молод, чтобы быстро восстановить силы после любовных утех.
— Время беспощадно, — вздохнул верховный жрец.
— В любом возрасте нужно уметь получать удовольствия от жизни, — наставительно проговорил Гнешаат. — Что может быть лучше хорошего ужина и приятной беседы?
— Увы, в нашей глуши не так часто встретишь интересного собеседника, — посетовал Сетиер.
Пришел цирюльник и долго возился со своими инструментами, уничтожая ненужные волоски на лицах и телах господ. Слуги принесли одежду и помогли им облачиться.
В ожидании ужина верховный жрец с младшим писцом Собрания мудрых гуляли по саду, любуясь на цветущие кусты.
— Какие новости в столице, господин Гнешаат? — поинтересовался Сетиер, усаживаясь на скамейку в густой тени сикоморы.
— Их так много, что нам придется пропустить ужин, чтобы услышать их все, — рассмеялся гость, присаживаясь. — Лучше расскажите, что нового у вас? Я слышал, младший писец вашего храма тоже оказался замешан в колдовстве?
— Увы! — верховный жрец со вздохом развел руками. — У них вся семья такая! Чего можно ждать от брата убийцы?
— Это ужасно! — покачал круглой головой Гнешаат. — Его поймали?
— Искали очень тщательно, но он исчез, — Сетиер нахмурился. — Уверен, что здесь не обошлось без магии!
— Да хранят нас все великие боги! — в унисон проговорили гость и хозяин.
— И чужак-убийца тоже исчез? — продолжал расспросы младший писец Собрания мудрых.
— Негодяй нашел свою смерть в водах благословенного Лаума! — с пафосом ответил верховный жрец. — Боги не дали ему избегнуть расплаты.
— У вас был такой тихий и спокойный город, — посетовал гость. — И вдруг эта череда убийств!?
— Все началось с возвращения Тусета, — понизил голос хозяин дома. — Он привез из-за моря не только утерянную святыню, но и черное колдовство, лишившее покоя весь народ!
— Келлуанам нечего делать в дальних странах, — убежденно заявил Гнешаат. — Вдали от родной земли, нашего Лаума, святынь и богов наши души могут стать лакомой добычей для сил зла!
— Вы говорите истину, — важно кивнул верховный жрец. — Лишь наш государь, жизнь, здоровье, сила оберегает покой всех своих подданных.
Появившийся слуга сообщил, что стол накрыт.
Ужинали по-семейному, в тесном кругу. Кроме гостя и Сетиера с супругой присутствовал их старший сын, только что получивший место младшего писца храма Сета. Хозяева постарались не ударить в грязь лицом. Гусь получился замечательный! С хрустящей корочкой, а свежие булочки с изюмом и яблоками просто великолепны! Гнешаат не уставал нахваливать искусство поваров, по секрету сообщив, что не у каждого вельможи в столице есть такие умелые мастера. А когда слуги принесли либрийское вино, гость пришел в полный восторг и после третьего бокала стал рассказывать уморительно смешную историю, как во дворце живого бога искали кошку его любимой наложницы. Красавица капризничала, требуя немедленно отыскать любимую зверюшку. Вот слуги и старались.
— Но вместо кошки нашли пожилую супругу одного очень уважаемого человека в объятиях молодого дворцового стражника! — выпучив глаза, проговорил Гнешаат под смех хозяев. — Представляете, каково это? Толпа слуг с факелами и эти двое в подвале среди бочек в самой пикантной позе!
Жена Сетиера смеялась, осторожно вытирая выступившие на глазах слезы уголком платка, сын фыркал, изо всех сил стараясь не расхохотаться, даже сам хозяин улыбался.
— Но самое смешное, что эти двое заявили, будто осматривают помещение в поисках заговорщиков! — развел руками гость.
Тут уже не выдержал и сам Сетиер!
— Несчастный супруг так расстроился, что в тот же день выкупил у храма Нейт двух молодых танцовщиц!
— А как же кошка? — поинтересовался молодой человек.
— Её нашли в галерее богов за статуей Баст, — торжественно объявил младший писец Собрания мудрых. — Она принесла четырех котят. Это посчитали чудесным предзнаменованием, и жрицы Баст уже попросили государя, жизнь, здоровье, сила передать котят в храм.
За приятной беседой не сразу заметили, как подкрались сумерки. Слуги зажгли светильники. Сетиер уже стал переживать, видя, как столичный гость искусно уходит от серьезных разговоров. Уловив его настроение, супруга и сын покинули зал, оставив хозяина наедине с гостем.
— Мне очень жаль, что вы не погостите у нас подольше, — посетовала женщина на прощанье.
— Увы! — Гнешаат развел руками. — Дела. Я покину ваш дом еще до рассвета и очень прошу не беспокоиться и не провожать меня. Иначе я буду очень переживать, что лишил вас сна.
Кланяясь и желая доброй ночи, хозяйка вышла, аккуратно притворив за собой двери.
Младший писец Собрания мудрых выпил бокал вина.
— Государь назначил наследника.
— Да? — верховный жрец весь превратился в слух.
— Церемония совершится на днях в храме Хотептаха I. Новым живым богом станет Айхмос.
Сетиер почувствовал, как внутри его что-то оборвалось.
— Принц Бэсаат удален из дворца, — продолжал гость. — Государь, жизнь, здоровье, сила приказал ему построить город у озера Лезен и канал, соединяющий его с Лаумом.
— Да, — кивнул Гнешаат. — Главный казначей с семьей отправлен в ссылку в оазис Сельба, а главный смотритель складов на восточную границу. Лишились своих мест и отправились в изгнание еще два десятка вельмож рангом пониже.
— Что же произошло? — в сильнейшем волнении спросил хозяин дома.
— На все воля живого бога, — развел руками собеседник. — Кто мы такие, чтобы обсуждать его волю?
— Да, да, — согласно кивнул Сетиер.
— Арестован Снорамош, бывший наместник в Нидосе, — младший писец налил себе еще вина. — Завтра арестуют его брата. Наверное, солдаты корпуса Моот уже окружили дворец.
— Сепаха? — вскричал пораженный верховный жрец.
— Тише, мудрец! — шикнул гость, тревожно поглядывая на закрытые двери. — И вовсе незачем так кричать! Да! Вместе с помощником великого визиря, который доставит арестованного в столицу, плывет племянник Себернеба, уже назначенный на его место.
— Какой кошмар! — хозяин вытер выступивший на лбу пот.
Словно не замечая его состояния, Гнешаат с аппетитом вцепился в кусок ароматной дыни.
— Но неужели в столице не говорят, в чем причина гнева государя, жизнь, здоровье, сила? — поинтересовался Сетиер, не в силах ждать, когда толстяк насытится.
Тот икнул, вытер липкие пальцы полотенцем и, перегнувшись через стол, тихо сказал.
— Я слышал, что они тайком брали золото у нидосских богачей за разные сомнительные торговые операции.
Верховный жрец мысленно перевел дух.
— Я же говорил, мудрец, что новости могут сильно испортить аппетит, — покачал гость бритой головой, выбирая яблоко. — А ведь это еще не все.
— Как! — хозяин едва не подпрыгнул в своем кресле.
— Арестован средний сын главного казначея и множество его друзей, — Гнешаат, подумав, оставил фрукты в покое. — Все дети уважаемых родителей, забывшие свой сыновний долг.
Младший писец Собрания мудрых грустно вздохнул.
— В какие страшные времена мы живем, мудрец. Не иначе боги забыли о нас? Молодые люди из лучших семей! Краса и гордость Келлуана погрязла в ереси! Говорят, сам живой бог плакал, узнав об их жалкой судьбе.
— О чем вы говорите? — пролепетал Сетиер, с трудом сохраняя удивленное выражение лица.
— Не все корни богопротивного учения вырвал грозный Мосайх, — скорбно поджал губы Гнешаат. — Ересь гедан не уничтожена. Многие молодые люди соблазнились их речами о свободе, стремлении к наслаждениям и познанию мира!
Толстяк сурово сдвинул брови и чуть слышно продолжил:
— А сами пили колдовские зелья, лишавшие человека разума, и устраивали развратные сборища, на которых убивали ни в чем не повинных людей.
— Помогите нам, великие боги, — пролепетал мокрый, как мышь, верховный жрец.
— Уверяю вас, мудрец! Говорят, эти эликсиры подстегивают все чувства, и раз попробовав их, человек уже не мог без зелья получать удовольствия ни от вкусной еды, ни от вина, ни даже от любви! Еще я слышал, что они подкупали младших жрецов и проводили свои действа в священных гробницах!
— Я ничего об этом не знаю! — вскричал Сетиер.
— Конечно, мудрец, — легко согласился Гнешаат и все-таки взял яблоко. С хрустом откусив кусок, он проговорил с набитым ртом. — Только ходят слухи, что зелье присылали из Абидоса.