Гребцы сбились с ритма, побросав весла, вскочили со своих мест, наблюдая за приближавшимся врагом. Капитан стоял, сжав кулаки, и с ненавистью смотрел в равнодушное небо, сиявшее синевой.
— К оружию, все кто не хочет опять становиться рабом! — решительно проговорил Прокл. — Пусть варвары умоются своей кровью!
Команда поддержала его, хотя и без особого энтузиазма. Кто-то из матросов поспешил в трюм. Люди разбирали копья и кинжалы. Алекс стоял у борта и копался в сумке.
— Принесите мне меч! — рявкнул Нарон, привлекая всеобщее внимание. В разорванной одежде с исцарапанным лицом он стоял, опершись о перила. Его бородатое лицо исказила гримаса ненависти, а в глазах горел огонек безумия.
Подняв над головой бронзовый клинок, он закричал:
— Смотрите, боги, мы не боимся!
Люди поддержала капитана яростным ревом обреченных на смерть.
Мисос принял из рук матроса длинный кинжал и, сунув его за пояс, оглянулся. Длинные боевые лодки стремительно приближались. Уже стали различимы отдельные воины, остервенело работавшие короткими веслами, и даже перья в их волосах. На корме каждой из пирог торчал длинный шест, украшенный цветными лентами. Вдруг лоцман вздрогнул, протер глаза и, что-то пробормотав себе под нос, крикнул:
— Айри! Айри!
— Что, господин Мисос? — ответила девочка, перегнувшись через край корзины.
— Ты видишь ленты на лодках дикарей?
Какое-то время она молчала, напряженно вглядываясь в горизонт.
— Да, какие-то тряпки висят.
— Какие? — спросил лоцман и, поморщившись, добавил — Цвет какой?
— Оранжевые, вроде, — чуть помедлив, прокричала Айри. — Точно! Оранжевые, черные и кажется зеленые.
— Хвала богам! — облегченно сказал лоцман и бросился к капитану.
— Господин Нарон!
Тот резко обернулся.
— Может, мы еще и уцелеем.
— О чем ты? — нахмурился тот.
— Такими лентами украшают только лодки вождей!
— Ну и что?
— Это цвета племени идосов с Дуганских островов, у их верховного вождя договор с Минатийцем. Они не должны грабить его корабли.
— А кто узнает? — огонек надежды в глазах капитана погас. — Море все спрячет.
— Кто-нибудь из этих дикарей обязательно проболтается, — возразил Мисос. — У них принято хвастаться своими подвигами. Рано или поздно весть о разграблении судна дойдет до господина Минатийца… Тогда идосы не получат ни зерна, ни оружия, ни серебра.
С каждым словом лоцмана капитан словно оживал. Не в силах сдержать радость, он хлопнул Мисоса по плечу и зычно крикнул:
— Эй! Храбрецы! Кажется, сегодня боги могут сохранить нам жизнь.
Матросы с удивлением посмотрели на своего предводителя.
— Эти дикари — знакомые господина Минатийца…
— Идосы! — не выдержав, прервал его Растор.
Тот с неудовольствием кивнул.
— Вроде так, — согласился Нарон. — Но все же не стоит выпускать мечи из рук.
Тут он обернулся к лоцману.
— Что нам делать, господин Мисос?
Тот приосанился.
— Судя по лентам, там кто-то из младших вождей…
— Я знаю многих из них! — вновь влез Растор.
— Это хорошо, — благожелательно кивнул лоцман. — Нужно приготовить хорошие подарки, объяснить, что мы делаем в этих водах, и спустить парус!
Не дожидаясь слов Нарона, матросы полезли на мачту.
Подошел Тусет.
— Нужно рассказать правду. Мы искали Книгу Сета. Вряд ли она им понадобится.
— Одни боги знают, что творится в умах этих варваров, — покачал головой лоцман. — Вдруг они захотят получить её в подарок? А отказать нельзя. Обидятся. Могут даже убить.
Все замолчали.
Вооруженные матросы столпились вдоль борта, наблюдая за лодками. Дикари, заметив, что судно остановилось, сбавили темп.
— Я знаю! — вдруг вскричал Нарон, хлопнув себя по лбу! — Мы искали дорогу в счастливую Уртанию!
Жрец и лоцман с удивлением посмотрели на него.
— Ну да! Нас послал городской совет Нидоса. Мы же нашли тело Инона из Ромса на Наульских островах. Вот и скажем дикарям, что Уртании больше нет.
— Можно попробовать, — согласился Мисос. — В Диких водах про Уртанию слышали.
Лодки подошли с двух сторон. Обнаженные по пояс воины скалили зубы и потрясали копьями, но как-то лениво, без боевого задора. Казалось, они очень удивлены тем, что корабль спокойно их дожидается, вместо того чтобы из последних сил удирать.
— Эй, вы кто?! — раздалось с одной из лодок. — И что делаете в наших водах?
Повинуясь приказу капитана, матросы молчали, держа оружие на виду. Кричавший по либрийски воин поднялся во весь рост. Это оказался мужчина лет тридцати с большим пучком перьев в спутанных волосах, в расшитой золотом набедренной повязке, с блестящим ожерельем на широкой волосатой груди.
Мисос собрался ответить, но его опередил Растор.
— Вождь Грозд! Ты не узнаешь меня? Я Растор Тун! Мы виделись с тобой в Тикене в доме моего дяди Котаса Минатийца!
Воин нахмурил густые черные брови, и вдруг его лицо озарила широкая улыбка.
— Это когда ты наблевал в его кубок, а Минатиец вылил его тебе на голову?
— Ага! — радостно улыбнулся парень. — Ты тогда ползал под столом на четвереньках и кусал рабынь за…
— Я вспомнил! — оборвал его вождь. — Как здоровье твоего уважаемого дяди?
— Хвала богам!
— Я хозяин этого судна Нарон из Смора приглашаю тебя, вождь, быть моим гостем! — крикнул капитан, привлекая к себе внимание.
Тот важно кивнул и что-то сказал на своем языке. Дикари аккуратно подгребли к борту. Вначале на корабль влезли трое воинов, оттеснив матросов. Они помогли вскарабкаться вождю. Грозд звучно шлепнул голыми пятками по гладко оструганной палубе и огляделся. Заметив Мисоса, улыбнулся.
— А я и тебя знаю! Ты служишь у Котаса Минатийца.
— Я рад, что ты запомнил меня, вождь, — поклонился лоцман. — Прошу, пройдем на корму, выпьем вина и поговорим.
— Мои воины… — начал было дикарь, но предупрежденный Нарон вежливо прервал его.
— Я прикажу подать храбрецам три кувшина.
Вождь удовлетворенно кивнул. Тут же двое матросов передали на лодку три большие амфоры с кислым тикенским вином.
Специально для встречи почетного гостя на палубе расстелили ковер из каюты Тусета. Капитан перетряс все корабельные запасы. На серебряных блюдах темнела горка изюма, лежал последний кусок сыра и нарезанное вяленое мясо. В кувшине плескалось дорогое вино. Вождь уселся, не дожидаясь хозяина, до краев наполнил серебряный кубок и залпом выпил. Удовлетворительно икнув, поставил кубок на ковер и спросил у Растора, притулившегося позади хмурого Нарона.
— Что занесло в такую даль корабль Котаса Минатийца? С кем вы торгуете в этих пустынных местах?
— Мы не торговали, вождь, — поспешил ответить лоцман. — Друзья нашего господина из далекого города Нидос попросили помочь отыскать дорогу в счастливую Уртанию.
Дикарь удивленно вскинул лохматые брови.
— В страну молока и меда? Там где золото лежит прямо под ногами? — недоверчиво поинтересовался он.
— Да, — подтвердил Мисос. — Из Нидоса прислали корабль уважаемого Нарона из Смора.
При этих словах лоцмана капитан склонил голову.
— А с ним мудрого мага Тусета.
Казалось, дикарь только сейчас заметил жреца.
— Почему у тебя нет волос на голове? — с почти детским любопытством спросил он.
Тот на секунду растерялся, потом вежливо поклонился.
— Я очень стар, и волосы покинули её.
Вождь с искренним сожалением посмотрел на него, и тяжело вздохнув, вновь обратился к Мисосу.
— Ну, нашли вы Уртанию?
— Её больше нет, — сурово ответил Нарон.
— Как это? — нахмурился дикарь. — Когда я был маленьким, оттуда приходили корабли с золотом, драгоценными камнями, с «дыханьем богов» и пряностями.
Капитан в нескольких словах рассказал о находке на Третьем Найуле. О печальной судьбе Инона из Ромса и о том, что было написано на стене в его хижине.
Вождь, его телохранители, так и оставшиеся стоять, слушали рассказ с раскрытыми ртами.
— Вот почему мы не стали плыть дальше, — закончил Нарон.
Дикарь взял кувшин и, наполнив все три кубка, поднял свой.
— Пусть духи предков радостно встретят капитана Инона из Ромса. Он великий мореход, достойный памяти соплеменников.
Грозд еще раз утробно икнул.
— Почему у тебя так мало людей на корабле? — спросил он у Нарона.
— Недалеко от Найулов мы встретили три боевые лодки рулевов, — ответил за капитана Мисос. — Они напали на нас.
— Ты ничего не перепутал? — нахмурился вождь. — Что бы делать рулевам в такой глуши? Может это были лоухи или рабтяги?
— Нет, — усмехнулся лоцман. — Я не первый год плаваю по островам. Это точно рулевы.
— Мы пытались уйти, — капитан взял с блюда горсть изюма. — Я даже приказал выбросить за борт часть груза…
— Вот почему у твоего корабля такая высокая осадка! — обрадовался дикарь.
— Ты наблюдателен и мудр, вождь, — польстил ему Растор.
Грозд самодовольно ухмыльнулся, потом, словно вспомнив, обратился к Нарону:
— И что дальше?
— Они нас догнали, — ответил капитан. — Вот поэтому на судне осталось так мало людей.
— Ты настоящий воин, — напыщенно проговорил дикарь.
— Я рад слышать похвалу из твоих уст, вождь, — Нарон склонил голову. — Позволь на память о нашей встрече подарить тебе этот меч.
Капитан протянул руку за спину. Матрос подал сверток. Развернув тонкую белую материю, Нарон подал гостю тяжелый клинок в богато украшенных кожаных ножнах.
Тот с жадностью схватил подарок.
— Черная бронза, — заметил Мисос.
Грозд, раздувая ноздри словно жеребец перед кобылой, жадно разглядывал оружие.
— Прими так же эти кубки, — капитан жестом обвел посуду. — Они принадлежали Инону из Ромса.
— Нет человека более достойного их, чем ты, вождь, — льстиво добавил Растор.
Слова юноши оторвали дикаря от созерцания дорогого оружия.
— Я доволен твоим подарком, Нарон из Смора! — торжественно объявил Грозд. — Плыви в свой Нидос, и пусть море будет благосклонно к твоему кораблю.