— Надеюсь, дело действительно важное, — проговорил он, подставляя сложенные лодочкой ладони под струю воды.
— Речь идет о вашей жизни, господин маг, — почтительно проговорил Треплос.
— Даже так! — вскинул брови жрец. — Тогда это серьезно. Подожди, пока я умоюсь.
Чистый и посвежевший старик уселся в кресло, жестом указав юноше на табурет. Тот присел напротив и тихо сказал, опустив глаза:
— Мне бы хотелось поговорить наедине, господин маг.
Жрец приказал слугам выйти на галерею. При этом он заметил, что губы Айри презрительно скривились, а Алекс сохранил свою обычную невозмутимость.
Едва за ними закрылась дверь, поэт быстро заговорил:
— Уважаемый маг, я случайно оказался хранителем страшной тайны, которую собираюсь рассказать только вам! Я знаю, почему налетчики пытались вас ограбить! Все дело в документах, которые передали сегодня ночью!
«Примерно так я предполагал», — с тревогой подумал жрец и спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Меня пытались заставить их выкрасть, — ответил юноша. — Они хотели снять с меня кожу заживо, если я откажусь. Это страшные люди. Беспощадные убийцы, которые ни перед чем не остановятся.
— Как же ты спасся и почему пришел ко мне?
— Они сели обедать и перестали смотреть за мной, — объяснил Треплос. — Воспользовавшись этим, я перелез через стену и скрылся. Они пытались меня догнать. Я спрятался в публичном доме «Ночные звездочки». Там женщины дали мне эту одежду и помогли накрасить лицо, чтобы меня никто не узнал.
Он умолк.
— Ты не ответил, почему пришел ко мне? — напомнил Тусет.
— Как честный человек, я не мог не предупредить тебя о страшной опасности, — преданно глядя ему в глаза, ответил юноша. — Мы же вместе плыли на корабле, терпели трудности и лишения морского путешествия…
Жрец усмехнулся.
— И мне очень нравится твоя служанка, — торопливо добавил поэт. — Если ты позволишь, я хотел бы взять ее в жены.
Старик потер рукой подбородок.
— Нидос сейчас слишком опасное место для всех нас. Мы едем в Келлуан.
— Господин! — Треплос встал и поклонился. — Возьми меня с собой.
Жрец даже растерялся, услышав столь необычную просьбу.
— Ты так её любишь? — спросил он первое, что пришло на ум.
— Да! — пылко вскричал поэт и уже тише добавил. — Они меня убьют, если поймают. Сдерут кожу с живого и закопают в соль.
Тусет понимающе улыбнулся: «Ты просто хочешь отсюда смыться».
— Но мне не нужно так много слуг, — сказал он. — Да и что ты можешь делать?
— Я могу быть твоим охранником! — предложил Треплос.
— У меня уже есть Алекс.
— Только прикажи, и я докажу, что он ничего не стоит! Я знаю борьбу, кулачный бой и умею обращаться с мечом!
Жрец усмехнулся и велел позвать слуг.
— Алекс, — громко сказал он. — Этот юноша хочет быть моим охранником и говорит, что легко справится с тобой.
— Я первый борец Милеты! — вскричал он, стаскивая платье через голову. Оставшись в одной набедренной повязке, он заиграл мускулами.
Алекс молчал, с тихой грустью глядя на эту демонстрацию.
— Что скажешь? — спросил у него Тусет.
— А что говорить? — пожал тот плечами. — Ты сам, мудрец, предложил мне стать твоим телохранителем. Если считаешь, что я недостоин, пусть им будет Треплос.
— Я хочу узнать, кто из вас лучше, — важно проговорил жрец. — Боритесь.
— Не умею, — пожал плечами Алекс. — Я не борец. Я воин.
— Тогда докажи это! — вскричал поэт и бросился на молодого человека.
Через миг многострадальная голова поэта с гулким треском ударилась о пустой сундук. Обозленный юноша вскочил и, вытянув вперед длинные руки, попытался схватить противника.
Тусет заметил, как Алекс метнулся в сторону, перехватывая его за кисть и выворачивая самым неестественным образом. Поэт взвыл и, согнувшись, стал быстро перебирать ногами, торопясь за движением противника. Тот, спокойно держа его руку, подвел юношу к сундуку и заставил сесть.
— Достаточно, мудрец? — спросил он у жреца, выворачивая сустав и пресекая очередную попытку Треплоса встать.
— Хватит, — кивнул тот. — Отпусти его.
Юноша поднялся, потирая руку и злобно глядя на охранника.
— Мне очень жаль, — развел руками Тусет. — Но ты оказался недостаточно хорош.
— Господин маг! — поэт побледнел. — Если я останусь здесь, то умру жестокой и страшной смертью. Умоляю, помоги мне уехать из города.
— Ничего не могу сделать, — покачал головой жрец. — Попробуй попросить у Алекса немного серебра, чтобы сесть на корабль.
Убитый этими словами юноша, ни на кого не глядя, поднял с пола платье и направился к двери, провожаемый злорадными взглядами Айри.
— Мудрец, — разорвал наступившую тишину голос Алекса. — Пусть он задержится.
Треплос вздрогнул и с надеждой взглянул на охранника.
— Зачем? — нахмурился Тусет.
— Я тоже хочу поговорить с тобой наедине, — сказал юноша.
— Подождите за дверью, — велел Айри и поэту заинтересовавшийся жрец.
Алекс подошел к столу, только в отличие от поэта садиться он не стал.
— Я так понимаю, что вся эта суета связана с теми… папирусами, которые передал вам писец Менхотеп, — полувопросительно, полуутвердительно сказал юноша. — Эти документы так важны для вас?
Тусет задумался, и чуть поколебавшись, ответил:
— Да.
— Я не знаю, что там написано, — проговорил Алекс. — И не хочу знать. Но поскольку я служу вам, позвольте кое-что сказать.
— Говори, — разрешил старик.
— Вы должны спрятать эти листки так, чтобы ни я, ни Айри не знали, где они лежат.
— Зачем? — удивился Тусет.
— Если я правильно понял, они нужны очень…, — юноша замолчал, видимо, подбирая подходящее слово. — Знатным людям. Я и Айри можем попасть к ним в руки, нас, наверняка, будут пытать. Опытный палач может заставить говорить любого. Поэтому будет лучше для всех, если мы будем знать о них как можно меньше.
— Я понимаю, — кивнул Тусет, удивляясь тому спокойствию, с каким произнес эти слова Алекс.
— И еще хочу предложить вам кое-что, — продолжил охранник. — Бандиты не знают, что ищут. Им известно только о папирусах в футляре. А если заменить их?
— Как это? — не понял жрец.
— Я думаю, вы, мудрец, сумеете составить и написать такой текст, — чуть усмехнувшись, разъяснил Алекс. — Который обманет не только неграмотных налетчиков, но и их хозяев.
Старик удивленно вскинул брови.
— Даже если они все-таки разберутся, это даст нам дополнительное время.
— Я прикажу Айри принести чернила и папирус! — решительно проговорил Тусет, пораженный такой простой идеей охранника.
— И еще, мудрец, — Алекс вздохнул. — Не прогоняй Треплоса. Он может пригодиться.
— Зачем? — сразу нахмурился жрец. — Ты же его победил?
— Я думаю, во всем Нидосе найдется немного людей, которых я бы не одолел, — сказал юноша. — Но сейчас, когда у тебя появились могущественные враги, нужно усилить охрану. Я же не могу одновременно находиться рядом с тобой и сторожить наши комнаты. А Айри лишь девочка.
— Тогда, может быть, лучше нанять настоящих воинов? — предложил Тусет.
— Это дорого, — покачал головой юноша. — И есть риск предательства. А Треплос уже доказал тебе свою преданность.
Жрец задумался.
— Он хочет взять в жены Айри. — тихо проговорил он.
— А у тебя, мудрец, есть более достойный кандидат? — спросил телохранитель.
— Я хочу выдать ее за своего брата, — еще более понизил голос Тусет. — Он добрый человек, хотя и немного ленивый.
— Думаю, если Треплос так хочет убраться из Нидоса, — раздумчиво проговорил Алекс. — Он согласится оставить Айри в покое. Поставьте это условием принятия на службу.
— Позови их, — велел жрец.
Молодой человек направился к двери, но вдруг остановился на полпути.
— Только я тебя очень прошу, мудрец, спрячь папирусы так, чтобы никто не видел.
Прежде чем старик что-то сказал, он открыл дверь.
Айри и поэт вошли в номер. Жрец заметил, что на щеках девочки гневно ходят желваки.
— Я решил взять тебя, Треплос, — сказал Тусет.
— Готов слушать твой зов год, господин, — юноша опустился на колени.
— Но ты должен кое-что сделать, — покачал бритой головой старик.
Треплос с тревогой посмотрел на келлуанина.
— Поклянись всеми богами, что не станешь просить руки Айри.
Девочка возмущенно фыркнула и, отвернувшись, тихо, но отчетливо проговорила:
— Да я и сама ни за что за него не пойду!
— Я клянусь, — быстро согласился поэт.
— Вот и хорошо, — довольно улыбнулся жрец. — Ты будешь помогать Алексу и во всем его слушаться. Понял?
— Да, господин, — поклонился Треплос, поднявшись.
Он все еще был в одной набедренной повязке и держал в руках сложенное платье.
— Мудрец, — обратился к жрецу Алекс. — Ему нельзя оставаться в таком виде.
— Конечно, — согласился тот. — Купи ему какой-нибудь старый хитон.
— Нет, нет, — покачал головой охранник. — Я имею ввиду совсем другое.
— Что же?
— Налетчики его знают. Надо попробовать изменить ему внешность.
— Это как? — живо заинтересовался старик.
— Сделаем из него… келлуанина!
— Что?! — в один голос вскрикнули жрец и Айри.
— Я не знаю языка! — моментально возразил поэт.
— И не нужно, — улыбнулся Алекс, сразу став тем, кем был на самом деле, совсем молодым человеком, почти мальчишкой. — Ты будешь немым келлуанином.
— Хм…м…м…, — Тусет покачал головой. — И как ты это сделаешь?
— С помощью вот этого! — охранник широким жестом показал на разложенные баночки с косметикой. — У тебя же есть краска для тела. Не хватит — возьмем у Караха. Она точно есть в гостинице
— Голову острижем! — улыбнулась Айри и плотоядно потерла ладошки. — Наденем парик! Побреем, где надо!
Треплос сглотнул комок и затравлено посмотрел на них и своего нового господина.
— Тогда твои шансы остаться в живых сильно повысятся, — с улыбкой заверил его Алекс.