Мы торопились закончить укладку багажа, чтобы хоть раз выйти в море. Очень важно было увидеть, как “Джу” сидит в воде. Надо было ликвидировать возможный крен. И самое главное — узнать, как она будет вести себя под парусами. Кроме штатного снаряжения спасательной лодки — грота и стакселя общей площадью 17 квадратных метров, — мы хотели поднять двойные стаксели, чтобы “поймать” пассат. Нам много раз доводилось читать, что двойные стаксели — услада всякого мореплавателя-одиночки…
Шитьем парусов занялся боцман морского клуба. Но он только испортил превосходный дакрон, и нам пришлось отказаться от его услуг. В конце концов паруса сшил известный яхтсмен Рафаил Овчаров.
“Джу” становилась все более надежным судном. Специалисты усилили крепление румпеля. На вершине мачты установили только что привезенный из Софии радиолокационный отражатель. Его сделал Сергей Куприянов, с которым Дончо познакомился во время одной научной конференции. Сергей пообещал изготовить для “Джу” радиолокационный отражатель, чтобы нас засекали идущие мимо корабли. Он не только выполнил свое обещание, но и приехал собственноручно установить свое детище.
Провожая нас, Сергей сказал:
— Знаете, я совсем не боюсь за вас. Что-то подсказывает мне, что у вас все будет отлично.
Потом мы вспоминали эти слова в самые трудные минуты.
Даю бесплатные советы по оснащению экспедиции
Я комплектовала багаж по спискам. Пронумеровав все мешки, я составила списки их содержимого — один экземпляр списка я клала в соответствующий мешок, другой оставался в моем блокноте.
Первый мешок. Предметы туалета
Пенофикс — 30 тюбиков (единственное, что пенится в морской воде. С его помощью мы мылись и стирали).
Зубная паста “Мери” — 20 тюбиков (осталось еще на пять таких путешествий).
Жидкость для полоскания рта.
Сосновый вазелин — 5 тюбиков.
Крем для бритья — 2 тюбика.
Шампунь (не понадобился).
Мыло (не пригодилось).
Вата — 10 пакетов (оказалось мало).
Зеркало.
Кисточка для бритья.
Крем для лица — 6 тюбиков.
Зубные щетки — 4 штуки.
Белый кувшинчик — в нем 2 губки и термометр.
Пергидроль.
Две бритвы.
Второй мешок. Пожитки Дончо
Грелка.
Штормовой костюм.
Белый парадный костюм (не пригодился).
Новый синий свитер.
Старый синий свитер.
Синяя пижама.
Никак не могу отучить его от синего. Он и машину красит в синий цвет. Стоит ему увидеть что-нибудь синее, как он сразу же лезет в карман за бумажником.
Носовые платки.
Бежевый свитер.
Синие брюки.
Коричневые шорты.
Оранжевые плавки.
Синие плавки.
Синяя рубашка.
Тельняшка.
Носки.
Трусы (конечно, синие).
Белые шапочки — 12 шт.
Белая майка.
Синяя майка.
Еще одна синяя майка.
Махровая синяя майка.
Старые ботинки.
Третий мешок. Кухня
Две эмалированные миски.
Полулитровая мензурка, внутри 6 ножей.
Две маленькие кастрюльки (разумеется, синие.)
Никелированная сковорода (никуда не годится).
Зеленый пластмассовый черпак.
Большая алюминиевая кастрюля, внутри зубочистки, прищепки для белья (необходимейшая вещь).
Кастрюлька для приготовления кофе, внутри мельница для черного перца.
Ситечко.
Две щетки для мытья бутылок.
Роскошный фарфоровый чайник.
Воронка для керосина.
Две льняные скатерти (роскошь).
Две синие тарелки с парусниками.
Две деревянные тарелки.
Алюминиевая кружка.
Мышеловка (идея Дончо).
Четвертый мешок. Юлия
Белая ночная рубашка с вышивкой (?!).
Белые хлопчатобумажные сорочки.
Бежевая шерстяная блузка.
Красная шерстяная блузка.
Две хлопчатобумажные тенниски.
Белый хлопчатобумажный пуловер.
Белый парадный костюм (мне он тоже не пригодился).
Грелка.
Штормовой костюм.
Пять белых шапочек.
Кожаный костюм.
Три малых полотенца.
Большое махровое полотенце.
Новые джинсы.
Старые джинсы.
Клетчатая юбка.
Пакет с простынями и наволочками.
Купальники — несколько.
Пять пар кожаных перчаток.
Белый халат.
Туфли.
На будущее будем знать: нужно больше обуви и хотя бы одну пару сапог. И ни в коем случае не брать такую прорву одежды.
Пятый мешок. Безымянный
45 банок вареной телятины по двести граммов в каждой (через две недели испортились).
5 банок томат-пасты.
Шестой мешок. Питье
Абрикосовый компот — 15 банок.
Растворимый кофе (нельзя, как выяснилось, пить в жару).
Чай — 2 коробки (мало).
Седьмой мешок
10 кг сухарей (осталось 2,5 кг).
Восьмой мешок. Деликатесы
Чищеные грецкие орехи — 1 кг.
Лесные орехи — 1 кг.
Сушеные яблоки — 0,5 кг.
Сушеные абрикосы — 1 кг.
Чернослив — 2 кг.
Оливковое масло — 0,2 кг.
Черный перец — 4 пакетика.
Девятый мешок. Книги
Гоголь, Достоевский, Чосер, Томас Манн, Шолохов, Бальзак, Морис Дрюои, Генрих Сенкевич, Булгаков…
“Психология летчика” Кирилла Златарева, “Школа яхтсмена”. “Мореходная астрономия”, “Парусный спорт”, “Морская лоция”, “Навигация”, “Альманах Брауна — 1974”. Гора карт.
Десятый мешок. Резина
Три резиновые подушки.
Ласты — 2 пары.
Маски и трубки.
Две резиновые шапочки.
Матрацы резиновые — 3 шт.
Одиннадцатый мешок. Мягкое
Спальные мешки — 2 шт.
Куртки — 4 шт.
Две маленькие пуховые подушечки.
Двенадцатый мешок. Кухонная техника
Чешская газовая плитка.
Четыре баллона с пропан-бутаном.
Запасная газовая плитка (польская).
Два баллона для польской плитки.
Тринадцатый мешок
Керосиновый примус с ручным поршнем и запасные иглы для него.
Четырнадцатый мешок. Разное
Циритокс — снадобье от насекомых.
Четыре пузырька с глицерином.
Два больших спичечных коробка.
Фонарь-прожектор.
Фонарики — 10 шт.
Очки — 7 пар.
Клей — несколько типов.
Две катушки клейкой ленты.
Бинокль.
Туристский нож в ножнах.
Опреснитель морской воды (емкость 3 л).
Фитиль.
Рулетка.
Десять пар брезентовых рукавиц.
Дончо составил список обязательного оборудования лодки из 40 пунктов: здесь были паруса, инструменты, керосиновые лампы и т. п. Наш багаж весит около полутора тонн.
Друзья из Океанографического института изготовили сети для планктона. Когда за три дня до объявленного отплытия мы перевозили багаж из гостиницы на шлюпку, я повесила эти сети сзади на багажнике в качестве эмблемы, и они развевались, привлекая к нам всеобщее внимание.
Все последние дни нас засыпали письмами и телеграммами. Знакомые и незнакомые желали нам счастливого пути, сообщали какие-то адреса на Кубе, вызывались сопровождать нас…
Наконец сборы подходят к концу. Мы объявляем, что корабль “Басил Априлов”, который доставит в Гибралтар “Джу”, нас с Дончо и съемочную группу телевидения, отплывает 26 апреля.
Идет сильный дождь. Возле лодки суетятся с полсотни человек. Снова град наставлений и советов. Мы отвечаем сдержанным ворчанием. На шлюпке кипит работа: одни нивелируют компас, другие ставят антенну. Эта антенна представляет собой примечательное явление — она из толстой медной проволоки, к тому же снабжена фарфоровыми изоляторами “высокого напряжения”. Это чудище необходимо поднять на мачту и укрепить растяжками, что не составило бы никакой проблемы, если бы у нас не было парусов. А теперь придется выбирать: грот или антенна. Ясно, что мы расстанемся с ней при первом серьезном испытании. Но сейчас мы готовы взвалить на борт все, что угодно.
В разгар суматохи кто-то протискивается к “Джу” и скороговоркой произносит: “Отплываем через полчаса!” В этот момент распределение сил следующее: по городу носятся несколько друзей в поисках лампочек для фонарика, кто-то побежал за только что отпечатанными (как выяснилось, неправильно) визитными карточками. В гостинице сидит целая армия родственников, которым до особого приглашения запрещено показываться возле лодки. А самое главное — Дончо отправился на склад за эпоксидной смолой (латать шлюпку на случай пробоины!).
В первое мгновение все остолбенели, но уже через секунду бросились врассыпную: кто за посланными в типографию, кто за родственниками в гостиницу. Я побежала к машине, чтобы ехать за Дончо. Но в последний момент столкнулась с ним на трапе. Дончо возвращался со склада с рулоном брезента и туго набитым мешком. Бросив все это в шлюпку, он пошел ставить печать на каких-то документах.
За несколько минут до отплытия все собрались на причале. Дождь припустил еще сильнее, и с высокого борта нам было видно целое море зонтов. Последние поручения: привезти зубы акулы. Советы мне: быть внимательной на Кубе, так как кубинки, по слухам, очень красивы.
Ревет гудок. Причал быстро уходит от нас, тонет за пеленой дождя. Едва мы добрались до нашей каюты, Дончо бросился на койку и уснул так, что его не могли потревожить завывающие в поднявшемся тумане гудки корабельных сирен.
А я не могу сомкнуть глаз. События всех последних дней роятся в голове, и я то и дело принимаюсь ходить из угла в угол каюты.
Дончо спит по 14 часов в день. Откуда у него это спокойствие? Ведет себя так, словно экспедиция уже позади. Я же едва могу заснуть на 3–4 часа, остальное время слоняюсь по всему кораблю. Два года у нас не было такой бездны свободного времени.
Единственное, что омрачает мои дни, это количество снаряжения. Каждое утро я прежде всего бегу посмотреть на лодку, и всякий раз мне кажется, что наш багаж еще увеличился за ночь. Возвращаюсь с одним и тем же вопросом: “Дончо, куда мы денем эту прорву вещей?” Он отводит глаза. А что ему еще остается, этому Плюшкину? Если ему подарят фикус, он и его возьмет в лодку. Наверное, испанский королевский двор не возил за собой такого количества барахла, когда переезжал из Мадрида в Эскуриал. Ничто не может поколебать железного принципа Дончо. Он утверждает, что единс