— Лет десять назад земля была словно каменная. Сухая и мертвая, будто тысячу огненных ураганов пронеслись по этим местам. Но дару Рэду очень хотелось разбить сад, и он позвал меня, — садовник улыбнулся, и в тусклых глазах блеснула гордость.
— Неужели ничего не росло? — ахнула я, рассматривая изобилие цвета. — И все это ваша заслуга?
— Ну, сказать по совести, одно дерево все-таки было — яблоня. Она стояла, как ни в чем не бывало, посреди черной выжженной земли и цвела.
— Цвела?
— Да, удивительно, но все древо было покрыто цветочными завязями. Эльдана, а вам, правда, интересно?
— Очень, рассказывайте дальше.
— Ох, милая дара, если бы вы знали, сколько раз я прошелся по этим кривым тропинкам, пока не понял… — садовник заговорщицки прищурился. — Это рисунок. Большой, огромнейший рисунок. Наверняка, думаете, что старик сошел с ума?
— Ну что вы, дар Дули, — я взяла его под руку. — У меня и в мыслях такого не было. А что за рисунок?
— Я долго думал об этом, рисовал, состыковывал… И догадался. И все же я догадался!
— Так какой рисунок?
— Знаете, самое смешное, что это изображение часто попадается в замке. На гобеленах.
Я напрягла память. На гобеленах… На гобеленах часто используется один сюжет. Не может быть.
— Огромный разъяренный грифон. Да, Эльдана, да! Грифон! Вы представляете? Тропинки образуют силуэт грифона. Но самое интересное, — он поднял верх палец. — Яблоня. Та самая яблоня. Она растет на месте, где должен находиться грифоний глаз.
Во взоре садовника горело пламя энтузиазма и долгожданного открытия. Он ожил, бесследно растеряв тоску по Фребок, распрямил плечи и вздернул подбородок. И это был убитый горем влюбленный? Нет, передо мной сейчас стоял первооткрыватель вселенной, исследователь тайных знаний, покоритель недосягаемых вершин. Дар Дули лучился собственной значимостью и величием.
— Я специально посадил кусты и растения так, чтоб рисунок ожил. Посмотрите. Посмотрите же! Трава белого цвета, видите? Это белоголовник, брюхо грифона. А вон там — бурая травка. Редкий окрас тиупении, специально для крыльев сажал. А вокруг яблони — заметили? — желто-зеленая. Хищное, грифонье око.
Я слушала дара Дули и удивлялась, сколько труда, и любви он вложил в свое творение. Раскрасил холст неизвестного мастера, подарил цвета облику зверя.
О Веда, неужели и тут грифон? Неужели, даже сад связан с Греем? И яблоня, та самая яблоня.
— Темногорские яблоки самые вкусные, — продолжал рассказывать садовник.
— Дар Дули, — внезапно перебила его я. — Так в саду же не одна яблоня, их много.
— Все верно, — улыбнулся садовник. — А что ей стоять в одиночестве? Я ей рядом подружек высадил.
— А где? Где та, что цвела на выжженной земле? Самая первая?
— Да кто ж теперь знает, — он пожал плечами. — Глаз-то ведь большой. Много деревьев требовал.
Старик пошел дальше по дорожке, вновь рассказывая о растениях, но это уже меня не интересовало. Может быть, стоило вернуться к Грею и расспросить о тайнах сада и рисунке? Наверняка, я бы так и поступила, но тут среди кустиков мелькнула тонкая девичья фигурка.
Ивонна!
— Дар Дули, а какие цветы растут в той стороне? Вы о них еще не рассказывали.
Широко улыбнувшись, и искренне радуясь интересу со стороны молодой учительницы, садовник незамедлительно повернул в сторону Ивонны, остановившись совсем рядом с кустами.
Он говорил очень тихо, словно делился самой сокровенной тайной. Мне это было только на руку — невеста Рэда до последнего не подозревала, что за ней следят.
Странно, но теперь она вовсе не была похожа на ту пустоголовую девицу, коей себя показывала в последнее время. Взор светлых глаз искрился толковостью, а упрямо поджатые губы свидетельствовали о внутреннем сосредоточении. Ивонна стремительно двигалась по тропинкам, делая четкие размеренные шаги. Разглядывала деревья, время от времени сверяясь с солнцем, точно боялась сбиться с одной ей известных координат.
Вот и сейчас остановившись под финиковой пальмой, она сорвала плод и, повертев его в руках, осторожно откусила, но тут же отшвырнула плод, с негодованием отплевываясь. И пройдя к следующему древу, опять глянула на солнце.
Она явно что-то искала.
Мне казалось, что еще немного, и я найду разгадку тайны. Было здесь что-то такое, ускользающее, непонятное, но столь необходимое всем обитателям Темногорья.
— Дар Дули, а яблони только в одном месте растут?
— Сажал специально вокруг первого деревца, — кивнул садовник. — Но в саду много и других фруктов. Вот там, например, персики, а там груши. А вы пробовали финики? Нет, не те, что мы для кролика брали, не бойтесь, — он засмеялся. — Давайте, угощу вас.
Старик ухватил меня за руку и потянул за собой, прямо туда, где стояла Ивонна.
Девушка ахнула от неожиданности и быстро спрятала в карман очередной плод.
— Дара Ивонна, доброе утро, — Дули поклонился.
— Доброе.
— Здравствуйте, — кивнула я, внимательно наблюдая, как быстро у девушки меняется выражение лица.
Бровки опустились, подбородок чуть выдался вперед, в глазах появилась пустота и бессмысленность.
— Финики совсем не кусаются. У них нет ножек, а если бы были, они бы бегали. Но жаль, что у фиников нет крыльев, — она подняла взор к небосводу и горестно вздохнула.
— Что вы сказали? — удивленно переспросил садовник. — Кажется, я плохо вас понял…
— Все в порядке, дар, — прервала я. — Не будем мешать даре Ивонне.
Мы прошли чуть дальше, к тем деревьям, плоды которых Ивонна уже успела продегустировать.
Дули перешел на полушепот, видимо опасаясь ненароком помешать невесте лорда в размышлениях. Рассказ старика утратил былой задор, но все же заметно, как сильно он любит сад.
— А эти цветы вообще-то не растут в нашей местности, но я все же сумел их вырасти. Столько трудов, но какой результат!
Сказать по правде, я его почти не слушала. Все внимание было направлено на Ивонну. А посмотреть есть на что…
Едва мы скрылись за зарослями жимолости, как дара словно очнулась от сна. Покрутив головой, и убедившись, что внезапные нарушители спокойствия уже далеко, девушка вновь глянула на солнце. Нахмурилась, пошевелила губами, точно что-то высчитывая, а потом резко направилась к яблоням.
Я даже раздвинула загораживающие обзор веточки, чтоб ни на мгновенье не выпустить дару из вида.
Ивонна мерила шагами расстояние от яблони до яблони. Замирала на мгновенье, рвала плод и нетерпеливо впивалась зубами в сочную мякоть, но тут же отшвыривала в сторону, словно не находила того единственного, чего так жаждало ее сердце.
Но вдруг она резко бросилась вперед и, обняв ствол, прильнула к нему всем телом. Медленно-медленно, ласкающими движениями, провела рукой по шершавой коре и сорвала яблоко.
Блеснули белоснежные зубки.
— Слава Веде! — вырвалось у нее так громко, что даже дар Дули удивленно повернул голову.
Заметив наши внимательные взоры, Ивонна демонстративно встала на одну ногу и состроив глупую мордашку, запрыгала в сторону дома.
— Что случилось? — садовник пораженно смотрел на будущую хозяйку Темногорья.
— Ровным счетом ничего, — пробормотала я, задумчиво глядя вслед попрыгунье. — Наверняка, наступила на что-нибудь, ногу повредила.
Это объяснение старика устроило, и не зацикливаясь более на нелепой даре, он продолжил свои рассказы.
Но меня ее поведение очень озадачило.
Значит, девушка все это время искала яблоню. И не какую-нибудь, а ту самую, под которой я застала Розалинду в объятиях Кенаи, ту самую, под которой сидели мы с Рэдом. Память услужливо оживила картину, где лорд быстро царапает мою ладонь, с нетерпением поджидая первой капельки крови. Зачем? Что ему тогда было надо?
Неужели эта яблоня и есть та самая, о которой рассказывал садовник? Какие же загадки она в себе таит?
Грей нетерпеливо прохаживался подле окна.
— Ты это точно видела? — в который раз спрашивал он.
— Точно.
— Искала яблоню?
— Да, а когда увидела, даже обняла.
Мужчина усмехнулся.
— Расскажи еще раз.
И я повторила вновь все то, что видела поутру. Говорила и говорила, но чувствовала, что в рассказе нет никакой логики.
— Грей, а ведь Ивонна сначала не знала, что именно искать.
— Как так?
— Она долго ходила по саду, считала шаги, сверялась с солнцем. Срывала фрукты, но они ей не нравились, — я начинала нервничать. — Она не знала, что это должна быть яблоня.
В синих глазах мужчина появилась странная искорка.
— А что же она искала?
— Я… я не знаю…
— Эльдана, девочка моя, — Грей подошел и, приподняв за подбородок лицо, нежно поцеловал. — Не стоит думать обо всем сразу. Позволь событиям идти своим чередом.
— Но почему сад в форме грифона? — нетерпеливо шепнула я.
Мужчина вздохнул.
— Какая любопытная, — он спрятал ласковую улыбку. — Когда-нибудь ты все узнаешь, но пока не время.
— Почему?
— Иногда знания бывают опасными.
— Я волнуюсь.
— О чем?
— О будущем. Я волнуюсь о тебе.
Грей мягко коснулся моих волос и едва слышно сказал:
— Тебе не стоит волноваться. По крайней мере, не сейчас.
— Что ты скрываешь?
— Ничего такого, что представляло бы опасности для тебя.
— А для других?
Ничего не отвечая, он крепко поцеловал, точно хотел прекратить дальнейшие расспросы.
Его губы мягкие, но требовательные дарили подлинное удовольствие, дразня и разжигая желание. Я не сразу заметила, как нежные объятия переросли в более страстные, как поцелуи спустились к шее и плечам.
— Грей, — в порывистом вздохе вырвалось его имя. — Мой Грей.
Мужчина сжал объятия еще сильнее, словно эти слова значили очень много.
Но тут раздался настойчивый стук в дверь.
— Дара Эльдана! — послышался женский голосок. — Можно с вами поговорить?
— Кто это? — шепнул Грей.
Я нервно сглотнула.