Организатор пошивочной артели «Пролетарий», швейным ремеслом никогда не занимался. По профессии это бывший цирковой артист, который выступал где-то на юге под псевдонимом «мистер Сэм» и, обладая некой «тибетской тайной» – разгадывал доверчивым лохам их настоящее, прошедшее и будущее. Однако, чуть позже он обнаружил, что большинство «лохов» скопилось в государственных органах и решил играть по крупному. Организованная Сэмом-проходимцем пошивочная «промысловая» артель, была наименована «инвалидной» и, в качестве таковой – получила рекомендательные письма от управления делами Политуправления Реввоенсовета республики, от управления делами СНК РСФСР и СССР…
Ну и, Наркомздрава до кучи.
В одном из рекомендательных писем указывалось, что «ввиду болезненного состояния» председателя артели как инвалида – «не следует задавать ему лишних вопросов». «Вопросы» один фиг появились, когда в конце концов – артель «Пролетарий» была уличена в продаже на рынке материалов, тканей похищенных из Главного военно-хозяйственного склада.
«Маленький мальчик нашёл пулемёт…». Ой, извините!
Не по годам ушлый хлопчик по имени Лёва Брегин – 14 лет от роду, организовал в Ленинграде промысловую «Детскую артель имени товарища Ленина». Инициатива юного предпринимателя встретила полное понимание, одобрение и поддержку государства. Кроме добрых пожелания и приветственных напутствий, Лёва получил кредит в 8 тысяч рублями, 200 пудов списанного обмундирования и бесплатные проездные билеты от НКПС. Несмотря на всю свою ушлость, всем этим добром – предприимчивый мальчик распорядился сообразно возрасту: он открыл кинематограф и быстро «прогорел».
Эти примеры показывают, что промысловая кооперация – сплошь и рядом служит лишь вывеской и прикрытием частнокапиталистического предпринимателя. В какой мере и насколько? Центральное статистическое управление произвело соответственное обследование за 1925 год, по результатам которого мы можем об этом судить – по сведениям о наличности наёмных рабочих в производственных промысловых артелях нецензовой промышленности.
Итак, свыше половины промысловых кооперативов – применяют наёмный труд. Лишь у одной группы кооперативов (менее, чем с 15 человек работающими) – наёмные рабочие составляют меньше половины персонала. А по всем остальным кооперативам – наёмных рабочих намного больше, чем самих членов кооперативов. Это обстоятельство указывает: по крайней мере в половине производственной промысловой кооперации – мы имеем дело с очень подозрительными организациями, работающими главным образом путём найма рабочих… Причём, сплошь и рядом одна особенность: в самом производстве промышленной продукции – члены кооператива личного участия не принимают.
12. Уклонение от уплаты налогов.
Само собой разумеется, что основные директивы РКП(б) всегда оставались в силе: капиталиста в эпоху НЭПа всегда облагали на большую сумму – чем рабочего, а кулака облагали на большую сумму – чем бедняка, и так далее…
Так ли это происходило в эпоху НЭПа?
Маркс по этому поводу учил: «Высшим критерием теории (мерилом для её оценки) является практика». Ленин добавил своё веское слово:
«Идиот тот – кто верит на слово»!
Мы тоже на слово не поверим и хорошенько «порывшись», обнаружим, что в рамках этих директив – проводились, так сказать, отдельные практические меры, какие давали крупному частному капиталу – немалые налоговые послабления.
Да и, сами многопараграфные налоговые законы, с их бесконечным количеством ставок в приложениях – представляющих собой целые брошюры, своими бюрократическими извращениями способствовали частникам уклоняться от налогов.
На словах существует совершенно определённая линия на то, что сельхозналог должен быть для кулаков тяжелее – чем для середняков, а для маломощных – должен быть ещё легче. Однако на практике, почему-то, ставка налогообложения сельхозпроизводителей – почему-то была составлена таким образом, что физические лица с доходом от 60 до 80 рублей – платят родному государству 4,9 % налога, а с доходом свыше двухсот карбованцев – всего 2,8 %.
Такое ощущение, что не знали или забыли большевики русскую народную пословицу: «Закон, как дышло: куда повернул – то и вышло!».
Глава 21. Политэкономика периода раннего НЭПа
«Если не можешь бороться с каким-то вредным явлением – поставь его себе на службу», – я всегда руководствовался таким правилом и, «попав» не собираюсь ему изменять.
Конечно про Дон-Кихотов, пять минут сражающихся с ветряными мельницами – пишут книги, а про мельников, всю жизнь мелящих на них муку – только посмертные некрологи, в лучшем случае…
Ну, да ладно!
В назначенный срок, в заранее условленном месте, у меня состоялась ещё одна встреча с Ксавером. После взаимного приветствия, вполне сердечно поблагодарив его за помощь с размещением заказов на «Красном Сормове», то да сё, первым делом озадачиваю его насчёт мануфактуры для «Красной иглы», кожи для обувной артели Чеботарёва и, на будущее – листового металла для кооператива «Красный рассвет». Есть у меня, кой-какие интересные и многообещающие задумки…
Удивлённо на меня посмотрев, тот:
– Цены знаешь?
– Цены знаю, поэтому пришёл к тебе, Ксавер.
Достаю листочек и предъявляю для ознакомления.
Если забыл сказать: Чеботарёв – прекрасный организатор сапожного производства, но донельзя хреновый снабженец и сбытовик. Ничего лучшего, чем лазить по вагонам с пломбой – в поисках сапожной кожи он придумать не мог и, уже была парочка весьма рискованных инцидентов – в результате которых он запросто мог оказаться в домзаке, а я в лучшем случае – разжалованным в простые агенты. Посадив своего зама на неделю под домашний арест, я после отбытия наказания поговорил с ним, что называется «по душам»:
– Так, в семнадцатом году интендант был виноват, или как намедни – ты куда-то не туда залез?
– В соседний полк за подошвенной кожей, – угрюмо признаётся, – а всё одно – виноват интендант, что вовремя её не завёз!
– Ладно, верю…, – согласно киваю головой, – а в этот раз куда побежишь? В Петроград или ещё куда подальше? Во Владивосток, к примеру?
Молчит как в воду опущенный. Тогда я, так по-хорошему:
– Слушай, Гаврила! Никогда не надо браться за то, что не умеешь делать как следует…
После «душевного разговора», я стал пайщиком-соучредителем в артели Чеботарёва, отвечающим за снабжение и сбыт.
Примерно то же самое, можно сказать и про – фактически владелицу, а формально – Председателя артели «Красная игла». Конечно, Анна Ивановна по товарным вагонам в поисках тканей для своего предприятия не шастала… Она, просто-напросто разок «хлопнула ушами» и какой-то заезжий добро-молодец, посулив товар – нагрел её на довольно-таки кругленькую сумму, большая часть которой была заёмной. Чтоб выручить, пришлось хорошенько вложиться и стать фактическим совладельцем швейного предприятия.
Конечно, хлопот-забот у меня прибавилось… Впрочем, я с помощью Клима довольно быстро нашёл себе одного шустрого старичка по прозвищу Дед Мартимьян, имеющего впечатляющий опыт дореволюционного предпринимательства:
– Из староверов он, поэтому не обманет.
На него, назначив финансовым директором кооператива «Красный рассвет» – я свалил весь головняк со сбытом и снабжением, себе оставив лишь договорную часть.
Внимательно, не торопясь, прочитав колонки цифр, в процессе чего у него несколько раз приподнимались брови, Ксавер посмотрел на меня поверх очков:
– Сбыт?
– Пятая часть через тебя и мы с тобой в расчёте за полуфабрикаты.
Тот, с отчётливо заметным нажимом:
– Половина!
Очень хотелось показать ему фигу, но я силой воли сдержался:
– Так, даже в подворотнях уже давно не грабят, партнёр!
Поторговавшись вдоволь, мы с ним пришли в итоге к консенсусу – устраивающему обе «высокие стороны».
Затем, выдаю «на гора»:
– В апреле произойдёт XII съезд партии большевиков.
– А мне что с того? – недоумевает, – меня всё одно забудут на него пригласить.
– Моё дело передать тебе информацию. А, «что с того» – это уже в твоей компетенции, Ксавер.
Согласно-задумчиво кивает:
– Натуру шепчешь, Серафим… Продолжай дальше, если есть ещё чем обрадовать.
– Не знаю обрадуешься ли ты – но знающие люди говорят, что на этом съезде не будет не только тебя – но и самого Ленина…
Приподнимает в удивлении брови:
– Его тоже забудут пригласить, что ли?!
– Типа того… Но главное, на съезде намечается некое переосмысление НЭПа.
Видна ясная заинтересованность:
– Вот, как? С этого бы и начинал! Давай, выкладывай – что там они затеяли на нашу с тобой шею.
– Пока ничего серьёзного: по мнению большинства большевистской верхушки, в начале НЭПа была допущена «анархическая» конкуренция между заводами – сбивавшая цены на промтовары в интересах деревни. Теперь же, они собираются свершить прямо противоположное – искусственное завышение цен на промышленные товары в ущерб продовольственным.
С лёгкой руки Троцкого, это экономическое явление было названо «Ножницы цен». Несмотря на более низкое качество промышленных товаров, стоимостью они окажутся – в несколько раз дороже, чем до войны, Если рассчитать в пудах пшеницы, к октябрю 1923 года – цены на промтовары составят почти триста процентов от уровня 1913 года, в то время как цены на сельскохозяйственные товары – повысятся менее чем на сто.
Крестьяне перестанут продавать зерно сверх того, что им было нужно для уплаты налогов и собственного пропитания и, страна окажется перед угрозой нового продовольственного кризиса.
Ксавер, потемнев ликом задумался:
– Так вот, значит, оно что…
Затем, пару раз дёрнувшись в нервном тике – лицо его просветлело и, он удовлетворённо молвил:
– …Ладно, хорошо!
Уверен, он уже придумал как минимум пару вариантов махинаций и с промтоварами и с продовольствием. Продолжаю его «грузить»: