– Или моя голова пополам или эта стена вдребезги!
Конечно вслух, я выражался более витиевато…
Видя как я мучаюсь, Клим куда-то съездил и привёз одного маленького, седенького, сморщенного старичка из… Из какого-то бывшего завода «Империи» братьев Баташёвых – наподобие нашего, только давно уже закрытого и превратившегося в самое обычное село. У того было очень сложное для произношения имя-отчество и, про себя я нарёк того «Старик Хоттабыч»… Бородка у него такая – очень похожая: так и хочется выдрать волосок и загадать сокровенное желание.
– Может, посоветует что, – говорит Клим, с жалостью на меня глядя, – а то исхудал весь, сил нет на тебя смотреть… Того и гляди, Графиня от тебя к городскому какому сбежит.
– Задрали вы все уже, со своей «Графиней»!
– К тому же и психованный совсем стал. Пойду я, а то пристрелишь меня чего доброго…
Подумав-поразмыслив сперва, свозил того на могилу Георгия Тимофеевича Доможилова… Посидели, помянули добрым словом, поговорили «за жисть»…
Показываю на крест и говорю:
– Видишь? Покойный помог мне советом и, я в долгу не остался… Уважил!
Старичок неделю понаблюдал за моими потугами и помалкивал, затем прошамкал беззубым ртом:
– Когда мы пушки из чугуна лили, наружную сторону нагревали, а внутреннюю – канал ствола, наоборот охлаждали.
Чешу в затылке:
– За «совет», конечно спасибо… Но как это на практике сделать?! Ведь, там – температура – мама не горюй!
Старик Хоттабыч, поглаживая бороду:
– За «температуру» ничего не скажу – не видел её ни разу. Но мы это – «по темноте» своей, делали так…
– …Чё дерётесь, дедушка?!
– «Бить и учить» – у нас одно и то ж!
Под «чутким» руководством этого «Старика Хоттабыча» (который лаялся как царский фельдфебель и, даже не стеснялся подзатыльники мне то и дело отвешивать), не сразу – с одиннадцатой попытки, наконец получилось что-то похожее. С пятнадцатой – вполне годное изделие, которое после минимальной механической обработки поступало на сборку трактора.
– Ну, а теперь, – старик перекрестился по-староверчески двумя перстами, – лей мне крест на могилку…
Я расчувствовался, обнял его и, даже, как баба какая – прослезился, обильно орошая его жилетку:
– Эх… Золота столько в этом мире нет – чтоб вам обоим с Георгием Тимофеевичем, памятник отлить!
Я был как никогда искренен.
«Установка по первичной переработке шлака» – по своей сути мини-завод, извлекала из ульяновского шлака коржи и корольки чугуна, клинкер и фосфаты, остальное отправлялось обратно на отвал – только уже в другое отдельное место.
Что это такое?
Это, почти белый порошок, состоящий процентов на 70–80 из двуокиси (диоксида) титана – TiO2. Иначе, его ещё называют «рутил». Остальное: карбид того же титана – TiC, оксид циркония (диоксид) – ZrO2 и его карбид – ZrC. Плюс «неизвестный элемент» – гафний и его соединения, неизбежные «хвосты» – остатки ранее извлечённых из шлака химических элементов и их соединений и, бесполезные и вредные примеси…
Пускай пока полежат – дойдут и до них руки.
В начале августа начало прибывать оборудование для продвинутой химической лаборатории (готов поклясться на чём угодно, но в Советской России такой пока нет и, неизвестно когда она будет!) и, профессор Чижевский довольно потирая руки, готовился совершить «открытие» гафния и тем навек прославить своё имя среди корифеев мировой науки.
Я не возражал, но предупредил:
– Читайте контракт, Дмитрий Павлович: открытие открытием – но прежде всего, Вы должны – научиться в промышленном масштабе разделять эти химические соединения. И прежде всего, меня интересует двуокись титана – в как можно более чистом виде.
– Не пойму для чего Вам это, Серафим Фёдорович? – недовольно морщится тот, – совершенно бесполезное вещество.
Как известно, дореволюционные российские учёные – сторонники «чистой» науки!
Они совершали открытия и публиковали их в немецких журналах – за что западные промышленники говорили им большое «мерси». Нашим «бессребреникам», было впадлу – даже подумать о каком-то коммерческом использовании своих открытий.
Приходилось читать, что и Попов – изобретя свой «грозоотметчик», не захотел оформить патент из тех же соображений и, инвестиции потекли мимо него и государства Российского к некому Маркони и созданному им акционерному обществу. А Александр Степанович довольствовался славой первооткрывателя (на Родине) и ста рублями – что от щедрот своих отвалило ему Морское ведомство…
И профессор Чижевский, на мой взгляд – такой же тип «бескорыстного» учёного.
– А, шоб было! Если вопросов больше нет – приступайте к работе, Дмитрий Павлович.
Радость профессора Чижевского была несколько преждевременной.
Большинство заказанного оборудования к нам прибывало по железной дороге в сильно разукомплектованном – а то и по-вандальски раскуроченном виде… Переписка с «инстанциями» ничего не дала: железнодорожники валят на портовиков, те – на корабельщиков или тех же железнодорожников.
– Что, что за люди! – хватался за голову профессор.
Перефразируя будущее высказывание Виссарионовича, разведя руки обескураженно отвечаю:
– Увы, но других людей для нас с вами нет.
– Что за страна! – не унимается.
– Есть такое понятие, профессор, – лишь вздыхал я, – «Родина» – мать наша… Мать её!
Как известно, в том мире – который я не по своей воле оставил, лишь пять процентов титановой руды идёт на выработку металлического титана. Остальное используется в виде его двуокиси в самых различных областях – от пищевой промышленности до лако-красочной… Конечно, для «высоких технологий» желательно иметь как можно более чистое вещество – в районе 98 процентов очистки. Тем не менее, даже «грязный» 80-ти процентный рутил (двуокись титана) можно успешно применить, например – в составе обмазки сварочных электродов, что я и не преминул проделать.
«Рутиловые электроды» универсальны – пригодны для работы как на постоянном токе, так и переменном. Более-менее без проблем, варить ими можно даже начинающему сварщику: они легко «зажигаются», дают стабильное и сильное горение сварочной дуги, шов после них получается ровный и стойкий к трещинам при остывании.
Рутиловыми электродами возможно проделывать даже такую операцию – как наплавление истираемых деталей!
Что немаловажно для меня – дым от электродов с рутиловой обмазкой менее вреден для лёгких сварщиков. Ведь, я учу варить электросваркой практически детей – Кузька-Домовёнок и его комсомольско-молодёжное «КБ», первыми изъявили желание освоить новую технологию.
– Ребята, отнеситесь к делу серьёзно, – я легко щёлкнул Кузьму по носу, – деньги, что я даю на молоко – используйте по целевому назначению, а не на подарки своим девушкам… Не то маме твоей расскажу и она тебя заругает.
К великой моей досаде, обучение электросварке ребят продвигалось не так успешно, как мне того хотелось…
Лишь сам Кузьма освоил это дело на достаточно приемлемом уровне, а мне требовалось как минимум – бригада из пяти-десяти «дипломированных» сварщиков, уже к весне 1924 года. Уж пал было духом, но как-то захожу в «сварочный цех» и, вижу: кузькина «павидла» – девушка небольшого росточка, смешливая, понятливая комсомолочка, «тыркает» электродом – пытаясь пришпандорить одну железяку к другой.
Осмотревшись по углам, спрашиваю:
– Сашка, а где эти трутни?
Отложив держак и маску, та смущённо отвечает:
– Покурить вышли…
Прям беда с этим курением… Смолят самосад здесь – чуть ли не с младых ногтей, хорошо хоть в производственных помещениях отучил. Единственный, кого я занимаясь индивидуально, отучил от этой пагубной привычки – это Барон, на остальных видать – мои нравоучения не действовали.
– Ну и как…, – спрашиваю, кивая на сварочное оборудование, – получается?
Тут вдруг вспоминаю: во времена Второй мировой войны, цельносварные американские суда класса «Либерти» – варили наскоро обученные девушки…
Почему?
Не настоль уж американцы «подчистили» своё мужское население в те годы, чтоб как мы – ставить к станкам женщин и детей. Возможно, женская рука более чувствительна к этой работе, а терпение выдержаней?
– Да, вроде получается, Серафим, – отвечает неуверенно, – но вот…
– Дай-ка мне держак, Сашка! Возьми вторую маску и смотри внимательно.
Когда ребята вернулись из курилки (надо сказать, не очень-то торопились!), я их выгнал со словами:
– Идите ещё погуляйте, жоп…порукие бездельники!
Через две недели, каждый день – через день занятий, Сашка стала варить не хуже Кузьмы и намного лучше других парней и, тогда я ей предложил:
– Набирай комсомольско-молодёжную девичью бригаду сварщиков, Александра Макаровна!
Кстати, зря я наезжал на большинство парней – к весне 1924 года и они более-менее освоились со сваркой.
Кто не «освоился» – тоже не остался без дела: сперва сам лично изготовлял, потом научил своих «домовят» – те научили ещё кого-то и, к осени образовалась целая комсомольско-молодёжная артель «Красный электрод».
Конечно, обмазка «заводских» рутиловых электродов имеет довольно сложный состав…
Однако, я на первое время приготовлял жидкую глиняную «болтушку», насыпал туда «отходы» после установки (примерно половину), добавлял толчённый мел и древесную муку и, тщательно всё перемешивал. В полученную таким макаром «субстанцию» несколько раз окунал тонкую проволоку из низкоуглеродистой стали, каждый раз хорошо просушивая. Когда слой получался достаточно толстым, окончательно сушил в печи – и готово.
Подсказал Кузьме несколько идеек как этот процесс можно механизировать, тот приложил свой «гений» да золотые руки и, к весне – производительность изготовления сварочных электродов выросла в разы.