Присаживаюсь напротив, также на корточки:
– Ну что, Миша? Поговорим о делах наших скорбных?
Достаточно спокойно, без всяких детских соплей:
– Мне не о чем с тобой разговаривать, быдло большевистское!
– Вот, как?! Ну, в отличии от тебя, мне есть о чём поговорить с культурным, хорошо воспитанным… Хахаха! ПАПОЙ-ЛАКЕЕМ(!!!) молодым человеком – сперва хотевшего без всякой причины меня зарезать спящим, а потом застрелить.
Взбесился, вскочил на ноги, слёзы из глаз – но без интеллигентской истерики:
– МРАЗЬ!!! Мой папа был ГЕНЕРАЛ!!! А вы маму убили, а сестру – перед тем, как… Я ВСЁ(!!!) видел! А отца в Крыму, в овраге расстреляли – я видел как! Я вас всегда… УБИВАТЬ!!! Везде – как только смогу… Как тогда! Всегда – да, я уже… НЕНАВИЖУ!!!
Ну, начинается… Сейчас, чего доброго – пена изо рта пойдёт.
Я подошёл ближе, переложил «Браунинг» в левую руку и, от всей души ему врезал – да так, что перекувыркнулся вверх даренными мной обмотками. Соскакивает и с кулаками на меня.
Ого!
– Английский бокс?
Спрашиваю уклонившись от удара и, не дождавшись ответа, сбиваю с ног подсечкой:
– Фигня, этот ваш «английский бокс»!
Вскакивает вновь и пытается применить против меня какой-то хитротраханный приём. Уклоняюсь, спрашивая:
– Джиу-джитсу?
Без всяких затей, укладываю его «остыть» ударом в ухо:
– Гов…но, это ваше «джиу-джитсу»! Восемь лет в средней школе номер восемнадцать и три года в техникуме и, ты бы тоже научился драться, Миша!
Впрочем, всё дело не в приёмах или даже боевых навыках – а в массе: я весил – как бы не в полтора раза больше и, ему по любому не светило в равной драке со мной. Это только в книжках да в фильмах, тощий шкет походивший в секцию карате – играючи расправляется с агрессивно настроенным, откормленным мордоворотом… Если последний, конечно, не под кайфом каким-нибудь или просто связанный.
В этот раз, он вставать не торопится.
Присаживаюсь на корточки рядом и, предварительно мельком глянув на Солнце, душевно так говорю:
– Как стемнеет, наши с тобой дороги, Миша, разойдутся в разные стороны и станут – как две никогда не пересекающиеся параллельные прямые… Геометрию Эвклида помнишь, надеюсь? А пока побудь у меня на глазах.
Действительно – отпусти его сейчас восвояси, он чего доброго – засаду на выезде из леса устроит и приложит меня из кустов каким-нибудь дрыном по кумполу.
Выковыряв из барабана револьвера порченные патроны, я вставил в его гнёзда новые. «Браунинг» спрятал, а «Наган» покрутил в руках, красноречиво посматривая на пленника.
Да присмирел Барон, вроде.
Прошло где-то часов пять-шесть и Солнце начало уверенно идти на закат. Ещё час-полтора и начнёт темнеть.
Подхожу и пинаю сапогом по голени в обмотке:
– Ну, что разлёгся как подвыпившая барышня на корпоративном пикнике? Разведи костёр, разогрей «шулюм» да поставь на огонь чайник… Видишь, у меня руки заняты.
Вижу не торопится, поэтому как-бы между прочим:
– Понимаю: «бароны», они – птицы гордые и на «быдло» им горбатиться впадлу… Однако, это в твоих же интересах! Я то, через пару-тройку часов покушаю за столом чем-нибудь домашним – а ты будешь зубами щёлкать с голоду в лесу, как дятел клювом и, причём – неизвестно сколько.
Наконец, он не торопясь поднимается и с угрюмо-быковатым видом принимается за дело.
– Смотри в котелок мне не плюнь, «интеллигент», – строго предупреждаю, – я внимательно слежу… С вас станется, «добро нации».
Не спеша покушав сам, ровно половину оставил Барону… Пока тот жадно ел, заварил покрепче чай: душа по этому напитку истосковалась и, тут подвернулся настоящий китайский – а не какая-то суррогатина вроде «фруктового» с цикорием, или «копорского» – из листьев иван-чая, что до сих пор пил. С рук, если у спекулянтов брать – дорогой, мама не горюй! А в заводском буфете на «Красном Сормове» удалось подобрать нужные «ключики» к снабженцу и прибрести просто сказочно много заварки и, за довольно скромную цену – дешевле только даром[27].
Пили чай из жестяных кружек уже вместе, сидя друг против друга по разные стороны костра. Обычно, русское чаепитие располагает к «душевному» разговору, вот я и начал:
– Понимаю твои задумки, Миша: хочешь отомстить большевикам за своих близких, да?
Однако, «душевного» разговора не получилось – сидит, маленькими глотками хлебает обжигающий чай и молчит как бирюк. Ладно, пусть это будет монолог:
– А кому ты хочешь отомстить? Конкретным виновникам, или всем «краснопузым» подряд? Убивая первого встречного милиционера или совслужащего – «ответственного работника»? Хм… Если верно последнее – то ты глуп как пробка из эфиопского баобаба, Миша!
Исподлобья зыркнул на меня и всего лишь…
– Налетел ураган и, тёплое ласковое море – в котором ты недавно купался, вздыбилось и смыло твой дом вместе с папой, мамой и сестрой… СТИХИЯ!!! Печально, конечно… Но, так часто бывает.
Наклоняюсь вбок, пытаясь глянуть в его глаза и мне это на мгновение удалось:
– Ты хочешь высечь море, Миша?! Море успокоится, войдёт в свои берега и, снова будет ласковым и нежным – в нём будут купаться дети и, по нему будут плавать яхты с белоснежными парусами… А как в этой истории будешь выглядеть ты?!
Не дождавшись ответа:
– Как полный дебил.
После довольно продолжительной паузы – пусть осмыслит ранее услышанное:
– Ежели ты хочешь отомстить конкретным виновникам смерти твоих близких… То, ты – даже тупее, чем я о тебе думаю!
Наконец, у Барона непроизвольно вырвалось:
– Почему?
– Спрашиваешь «почему»? Хорошо, время ещё есть – сейчас поясню… Ты читал книжку «Граф Монтекристо», Миша?
– Читал.
Я её тоже читал… В очень далёком детстве. Сразу скажу: мне она не понравилось, как и «Война и мир» и, прочие – тому подобные «преступления и наказания». «Воды» в них много и запятые неправильно расставлены… Хахаха! А позже, когда сам «бумаготворчеством» грешить стал, всё удивлялся: как обычными гусиными перьями по бумаге – без всякого «Microsoft Office», можно написать такой объём – да ещё и, вычитывать, редактировать и переписывать Бог весть сколько раз?!
Уму непостижимо.
– Если ты читал «Граф Монтекристо», Миша, то должен знать – что у главного героя этого произведения… Этого, как его? У Эдмунда Дантона…
– Эдмона Дантеса, – поправляет.
– …Разве? «Дантес», тот нашего Пушкина вальнул – а этого звали именно Эдмунд Дантон.
Мишка упрямо:
– Нет, его звали Эдмон Дантес!
– Да, не в том суть! У главного героя этого романа была схожая с твоей проблема и, он решил отомстить своим обидчикам. Всю историю рассказывать не буду – ты её знаешь, начну с момента побега…
Внимательно слушает.
– Итак: хитромудрым способом покинув «домзак» строгого режима на острове, Эдмунд долго плывёт нагишом по морю, теряет силы и уже готовится сделать «буль-буль» – пойдя на корм средиземноморским тупорылым акулам…
Опять перебивает:
– Откуда в Средиземном море акулы, да ещё и «тупорылые»?!
– Тебе не всё равно? Ну, положим: из Чёрного моря – через Босфор и Дарданеллы приплыли… Легче стало?!
– ???
– …Как были в вышиванках и с трезубом – так и приплыли. Ты меня слушать будешь или только перебивать?
Невольно улыбается и:
– Буду слушать.
– Утонуть он не успел – его заметили с судна контрабандистов. Нашего героя подбирают, поят, кормят, одевают и укладывают спать в капитанской каюте. Проснувшись полный сил, наш герой режет тупым ножом капитана, стреляет из его мушкета всю команду и на захваченном корабле плывёт в родной город, чтоб отомстить обидчикам.
– Да, не так…
– Подожди, я ещё не закончил: не успел он пришвартоваться, как его схватывают и после короткого – но справедливого суда, гильошируют на городской площади под весёлое улюлюканье толпы черни… И поделом ему – ибо, дебил!
– Да, не так же всё было!
– Это я про тебя рассказывал, а не про этого Дантона! …Ты пей, пей чай Миша – а то остынет.
Однако, ему не до чая – глаза как у филина!
– На самом же деле, Эдмунд этот – в отличии от тебя, был человекам умным. Потихоньку помаленьку – не делая подобно тебе резких движений, шаг за шагом, он с самого «дна» поднимается в «высшее общество» и, дождавшись подходящего момента, хорошо подготовившись… КРАСИВО И С ИЗЫСКОМ(!!!) свершает возмездие.
Тот, пылко возражает ссылаясь на благоприятные обстоятельства:
– У него было богатство завещанное стариком!
– У него – в отличии от тебя, Миша – мозги были! А ты б, все богатства мира профукал бы – по скудости ума… Уверен, именно поэтому – Господь не послал к тебе старика с картой, на которой сокровища зарыты.
Насупился и молчит.
– Вот сам подумай – если есть чем: приехал бы ты в Питер на этом «Бразье» (если бы доехал!) и, дальше что? Кто убил твою мать и сестру – кому мстить ты знаешь?
– Они спрашивали про отца и показали ордер из ЧК – на его арест и обыск квартиры.
– Хм… Яков Блюмкин тоже показывал германскому послу какой-то «ордер», перед тем как кинуть в него бомбу. Скорее всего, всё же это были обычные бандиты – возможно из анархистов, пусть даже и с каким-то липовым ордером.
– Матрос, пролетарий и жид…, – со злобой, – я их морды хорошо запомнил.
– Надо говорить «еврей», Миша, – мягко поправил, – хотя да… Среди евреев жидов тоже хватает! Как бы там не было, какие-то документы по этому делу должны остаться в архивах ВЧК – большевики переняли от старого режима российскую бюрократию и даже значительно её развили. Если ордер был настоящим – там должно найтись постановление об аресте с фамилиями исполнителей, если липовым – материалы расследования преступления. Было расследование? Тебя допрашивали чекисты с улицы Гороховой?
– Не знаю, я сбежал – меня тоже хотели убить… Стреляли… Нет, я сразу же на вокзал, на поезд и поехал на Юг к отцу.