— Встанете в цепь вдоль этой речки и до команды «отбой» из оцепления не выходите. Задача ясна, товарищ комбат?
Вытянулся по стойки смирно:
— Так точно, ясна! Разрешите уточнить, тааащ…?
— Разрешаю.
— Какова вероятность прорыва банды именно здесь?
— Самая малая, — отвечает несколько снисходительно глядя на меня с высоты рослой лошади, — местность по причине зимнего периода почти непроходимая для обоза. Хотя, отдельные всадники или небольшие группы могут через вас…
— Так, у банды и обоз имеется⁈
— Имеется. Погуляли они на славу — всё награбленное на вьюках не умещается, вот и заставили местных крестьян с санями быть с ними.
«Белые пришли — грабют, красные пришли — грабют… — вспомнилось бессмертное, — и, куды хрестьянину податься⁈»,
Когда начальство попрощавшись ускакало на лихих конях, весело переговариваясь, отдал Чеботарёву распоряжение начёт оцепления, а сам прошёлся по избам и поговорил с мужиками… Карта картой, но местные знают местность лучше.
Уже после разговора с третьим мужиком, я пулей выскочил из избы и, придерживая рукой шапку — побежал к своему заму, оря как оглашённый:
— Чеботарёв! Отставить «цепь»! Всех командиров отделений ко мне. БЕГОМ!!!
Так, так, так… Что делать?
Эх, жаль бинокля нет… Рассмотрев повнимательнее местность и, поездив с Чеботарёвым и Мишкой вдоль речке на санях, выбрал место новой диспозиции:
— Вот за этим бугорочком расположитесь. Задача ясна?
Мой заместитель недоумевает:
— Так ведь, за ним ни черта не видно, товарищ заведующий оружием? Ни леса, ни поля…
— А на кой чёрт тебе на них таращиться, товарищ начальник команды по охране грузов? Или кто-то из наших агентов — на полторы версты из винтаря способен в амбар попасть⁈
Озадаченно чешет под папахой:
— Пожалуй, что нет…
— Вот то-то и оно! Сигнал о появлении банды из села подадут и тогда… Мосток отсюда видно? Видно! До него шагов триста-четыреста — слепой попадёт, если на шорох… Не забудь прицелы у агентов и милиционеров на выставленную дистанцию проверить.
— Слушаюсь! Окопы рыть?
— Зачем? Чтоб умереть уставшими⁈ Сделайте лёжки в снегу, нарубите и подстелите лапник, а головы обмотайте чем-нибудь белым — чтоб было незаметно. Как будут через мосток перебираться — так и вдарим со всех стволов! Но, только по моей команде.
Когда возвращались в село, Барон восхищённо воскликнул:
— Ну, ты меня ещё раз удивил… Не дать, ни взять — наш генерал Яша!
Не понял — всерьёз он это или подначивая? Ведь, «генерал Яша» — знаменитый Слащёв, считался лучшим тактиком периода Гражданской войны и, недавно вернувшись в Советскую Россию — ныне учит воевать своих бывших противников, командиров РККА на курсах «Выстрел». Однако, особо долго думать по этому поводу было некогда…
Вернувшись снова в село, с помощью председателя Сельсовета собираю сход:
— Мужики! Нас всего три десятка милиционеров и сторожей с железной дороги — банду в полторы сотни офицеров да казаков с пулемётами, мы не удержим.
Никакого боевого энтузиазма мои слова не вызвали, как бы не наоборот — всеобщее угрюмое молчание. Лишь один старичок неподалёку в тулупе и треухе — так и просящийся на любую из картин Репина, прошамкал:
— Тогда бегите вместе с председателем, а нам не впервой: пограбят малость — да вслед за вами утекут куда… Не в первый раз и не в последний, чай.
Ага, «бегите»… Приказано встать цепью и никого «не пущать». Как прореагирует начальство, если дам команду отступить с занимаемых рубежей? Не сделает ли оно из меня козла отпущения, после чего, о всех моих далеко идущих планах — можно будет навсегда забыть?
— Мужики! Если банда прорвётся в село — вам всем мало не покажется… Поэтому, прошу у общества помощи.
— Не дадим своих мужиков! — заорала одна из баб, — сами воюйте, на то вам и ружжа властью дадены.
Гул голосов подтвердил, что с ней согласно большинство на сходе. Бабёнка так, ничего… Смазливая! И бойкая, не по своему бабьему уму.
— Дура, — ору ей, — тебя же ссильничают! И хорошо, если один…
— С меня не убудет! — задорно отвечает.
Кругом засмеялись:
— … изда не обмылок — не смылится!
— БУГАГАГА!!!
Никакой классовой или патриотической сознательности, блин… Местная Советская власть — Председатель Сельсовета, стоит — молчит, как в штаны насрал.
— МУЖИКИ!!! — ору, что есть мочи, — геройствовать от вас и не требуется! Постоите вдоль речки вместо нас в оцеплении: бандиты увидят от леса, что нас много — да уберутся подобру-поздорову. И, волки сыты и овцы пьяны…!
Переглядываются меж собой сомневаясь и, спрашивают:
— А коль не уберутся, а стрелять по нам начнут?
— От леса до села — три версты. От речки до села — полторы версты… Из винтовок не попадут, а пушек у бандитов нет — это не регулярная армия! А когда через мосток переезжать будут — разбегайтесь по избам, по погребам или ещё куда. Мне, лишь бы вы их отвлекли, а там…
Помитинговав ещё с час, крестьяне подписались на мою авантюру и вскоре вдоль безымянной речки выстроились аж целые две «стрелковые цепи». Все до кучи — мужики, бабы, дети! Вооружённые самым разнообразным дубьём. Впрочем, у председателя я заметил револьвер, а у нескольких человек сельских «активистов» под его началом — охотничьи берданки и даже ещё шомпольные ружья.
Шутки, смех, повизгивание девок и пошлые шутки парней… Кажется, народу «война» только в радость — хоть какое-то, да разнообразие в монотонной сельской жизни.
Может, всё же пронесёт?
Вернувшись к своим, проверил «лёжки» для стрельбы и наличие маскировки на головах агентов. У большинства из «белого» — оказались лишь собственные рубахи или кальсоны. Хорошо, если запасные были — а то у некоторых я заметил уже… Хм, гкхм… Со следами «жёлтого» или «коричневого».
У Мишки на голове чья-то наволочка, а когда я подошёл ближе, он молча протянул мне ещё и простыню. Хотел было разораться на него, да Барон — протянув руку в сторону деревни, молвил:
— Машут чем-то красным.
Непроизвольно перекрестился: всё-таки не пронесло.
— Так, внимание… Товарищи агенты, стрелять только по моей команде — если жизнь дорога! Гешефтман!
— Я, товарищ заведующий оружием!
— За мной — будешь у связным.
Местечко для КНП я выбрал уже давно — в небольшой ложбинке несколько поодаль места расположения засады. Здесь более лучший общий обзор и главное — глубже снег и ближе к зарослям камышей. Пока бандюки будут рубить агентов и ментов — у нас с Мишей будет достаточно времени, чтоб попытаться по камышам удрать в лес.
Чеботарёв, по ходу, это тоже понял и, всё время — как-то беспокойно-нервно на нас оглядывался. Подбадривающе ему машу рукой, мол: «Всё будет ровно, не сцы». А затем показываю кулак: «Я тебя, если лажанёшься!».
Хороший организатор пошива обуви оказался, кстати. Уже полностью обул наш ОВО и перешёл к продаже сапог на свободном рынке.
«Жаль будет такого потерять… Надо было кого-нибудь другого с собой взять. Например, Кондратюка: от того всего и пользы, что балакает — обхохочешься».
Придя в себя, резко трясу головой: ну и, идиотские мысли в голову лезут!
Укутавшись с головой в простыню, устроился в сугробе, чтоб иметь больший сектор наблюдения и дополнительно хорошенько замаскировался, нагрёбя впереди себя большую кучу снега.
А, вот и они!
Подошедшая к мостку без выстрелов разведка бандитов — с десяток всадников, некоторое время погарцевала перед ним — визуально осматривая местность. Бросили и в нашу сторону пару раз косой взгляд… Но основное их внимание привлекло крестьянское «войско», что мне и требовалось. Наконец, большая часть головного разведдозора спешилась и, перебежав по одному через мосток, залегла. Многочисленность противника никого из них не смутила: видать, у бандитов имеется оптика и они ещё от леса поняли — что за «войско» им противостоит у окраины села.
— Миша, — я перекрестился на виднеющуюся вдалеке церковь, — если с Божьей или ещё чьей-то помощью — мы победим, не забудь поискать среди трофеев бинокль.
Кто знает, в скольких подобных мероприятиях ещё предстоит участвовать, ведь верно? Если конечно, после этой уцелею…
Тьфу, тьфу, тьфу!
— Сделаем, товарищ заведующий оружием!
Меж тем, события развивались своим — только им ведомым чередом.
— «Так, так, так… — со стороны бандитской разведки послышалась редкая пулемётная очередь, — так, так, так…».
— Пулемёт «Шоша», — сплюнул лежавший рядом Мишка, — редкостное дерьмо… Нам, часом не пригодится?
— Спрячь голову, — шиплю на него рассерженным гусаком, — последние мозги вышибут!
«Стрелковые цепи» деревенщины, после пулемётных очередей в их сторону начинают в панике разбегаться… Но, кажется обошлось без жертв: упавших было много, но полежав чуток — «убитые» вскакивали и резвее прежнего ломились куда-нибудь в безопасную даль.
Чеботарёв на меня оглядывается — я строю зверскую рожу и показываю ему кулак: не время ещё!
Разведка бандитов оседлав подведённых коноводами лошадей не торопясь двинулась в село, а к мостку подошли их основные силы — тридцать с чем-то груженных саней и…
— Славтебегосподи!
Нет, не полторы сотни. Где-то под восемьдесят, может чуть меньше или больше, всадников — не считая возниц.
Когда голова колонны подошла к мостку и на нём получился неизбежный в таких делах затор с доносящимися до нас крепкими выражениями, я дал знак Чеботарёву: пора выдвигаться на огневые позиции… Затем, когда мои агенты и милиционеры были готовы и, об этом просигнализировал мой заместитель, громко скомандовал:
— Залпом… ОГОНЬ!!!
Как бы не с десятка два-три всадников разом выбило из сёдел — а может, нарочно с них попадали, сразу не понять. С пяток лошадей взвилось на дыбы, а две упали и забились в конвульсиях, пронзительно заржав… Заранее договорились, в возниц и лошадей по возможности не стрелять.