– И ты, кстати, тоже можешь сделать одного человека чуточку счастливее, – прищуриваюсь я.
– О ком это ты?
– Об одном очень романтичном и ранимом парне, который огорчится до глубины души, если ты откажешь ему в свидании.
– О нет-нет-нет, – машет руками и головой. – Нет. Нет и еще раз нет. Не занимайся сводничеством. Тебе это не идет.
– Одно свидание.
– Нет!
– Всего одно! Чего тебе стоит? Юджин очень милый парень.
– Он не соответствует ни одному моему критерию.
– А вот отсюда поподробнее, – внимательно таращусь на Стен, которая допивает ви́ски и закатывает глаза.
– Ну, во-первых, он парень.
– Ты же встречалась с парнями, – усмехаюсь я.
– Это было давно и очень печально. Хотелось бы вычеркнуть из жизни тот опыт, но увы…
– Не все парни одинаковые.
– А, во-вторых, – перебивает Стен. – Он младше меня. Сколько ему? Двадцать два? Двадцать три?
– Двадцать четыре. И возраст не имеет никакого значения!
– Я не встречаюсь с сосунками.
– Никто не заставляет тебя с ним встречаться. Просто сходи на свидание. Дай парню шанс. Позволь ему отвлечь тебя от Кристи́н…
При упоминании имени бывшей Стен дергается и бросает на меня злобный взгляд, который моментально наполняется грустью.
– Сучка, – выдыхает Стенли. – И хватило же наглости заявиться в бар. Стерва.
– Теперь долгое время не заявится, – беру ее за руку. – И, между прочим, благодаря одному, как ты сказала, «сосунку».
– Ладно, – фыркает Стен и прищуривается. – Одно свидание. Не больше!
– Одно свидание.
– Передай, чтоб заехал за мной в четверг в семь.
– Будет сделано.
– И ты отрабатываешь за это мою предновогоднюю смену!
– Сделаю все по высшему классу.
– И подумай насчет Эзры, – теперь уже она сжимает мою руку.
«Не переставала ни на минуту».
Раз уж свершилось вселенское чудо – свидание Стенли и Юджина прошло благополучно, и она даже позволила ему заглянуть сегодня в бар, то почему бы не попытать свое счастье и мне. Тем более в канун Нового года. Может, сегодня Вселенная снизойдет и до меня, подарив крупицу смелости для разговора с Эзрой.
Пять дней он не давал покоя моим мыслям. Пять гребаных дней я прокручивала в голове каждое его слово. Прокручивала, повторяла, переосмысливала. Что помогло в очередной раз убедиться, какая же я идиотка, истеричка и слабачка.
Я сотню раз пыталась набрать его номер. Сотню раз читала имя контакта «Смотритель за Пандой», сотню раз улыбалась и набирала. И столько же сбрасывала, не дождавшись первого гудка. Сотню раз игнорировала косые взгляды и вздохи Юджина, пока нависала над телефоном. И ровно сто раз посылала друга ко всем чертям, когда он сиял лучезарной улыбкой и повторял, что каждый имеет право на шанс.
Имеет. И, наверное, имею даже я.
Поэтому, когда, примеряя лучшую рубашку, Юджин вздыхает в сто первый раз, я не выдерживаю.
– Ты куда? – удивляется он, едва я срываюсь с места.
– Ты добился своего. Еду к Эзре.
– Да я же молчал!
– Но я знаю, о чем ты думал. Твои печальные вздохи говорят громче слов, – в спешке натягиваю ботинки и хватаю шубу. – Надень черную! Стенли оценит.
– Но она не праздничная! – кричит мне в спину, когда я уже выбегаю за дверь.
– Зато элегантная и подчеркивает твои мощные плечи! И ты потрясающе впишешься в ней в атмосферу нашего бара!
Стенли будет в восторге. А если нет, то все равно не сможет отвести глаз от его торса в этой рубашке. Гарантирую.
Заскакиваю в тачку и трогаюсь максимально быстро, чтобы эта мимолетная смелость не испарилась из тела Серены Аленкастри. Чтоб довела ее прямиком до двери той самой квартиры. А дальше уже будь, что будет.
Но я ведь не могу приехать просто так. Не могу постучать ему в дверь спустя пять дней молчания, как ни в чем не бывало. Не могу начать разговор ни с чего. Не могу ведь? Нужен же повод. А последний он оставил на барной стойке, бросив ключи от моей машины прямо к моим рукам.
«Новогодняя акция – все ели со скидкой восемьдесят процентов», – неосознанно вчитываюсь в яркий плакат, дожидаясь зеленого света на перекрестке.
Кажется, Вселенная все-таки на моей стороне, и сама подкидывает новый повод. Кажется, все складывается в мою пользу. И остается только надеяться, что Эзра не захлопнет передо мной дверь.
Глава 27. Виниловый поединок
Пять дней гробового молчания. Пять гребаных дней тишины. Пять проклятых дней моего ангельского терпения, которое вот-вот лопнет, и я сорвусь в чертов Чайнатаун прямо к ее ногам. И плевать, что обещал себе дать ей свободу выбора. Плевать. Я приеду и заставлю ее меня выслушать.
Меня не отвлекает даже работа. Не отвлекают звонки Бостона и отца, которые восхищаются каждым днем, проведенным в Вермонте. Не отвлекают ни сигареты, ни музыка. Я просмолил легкие. Я прокрутил по несколько раз уже все любимые пластинки, но ни разу не расслабился. И не избавился от образа Серены в своей голове.
Сколько боли она вытерпела? Сколько пережила? Сколько таит в себе до сих пор?
– Черт… – выдыхаю в высокий потолок и растягиваю руки по спинке кожаного дивана.
Гостиную наполняет голос Честера Беннингтона27, и я прислушиваюсь, как потрясающе «My December» («Мой декабрь») звучит на виниле. Дух захватывает. Я закрываю глаза, пропуская через себя каждое слово, каждый звук, каждый переход. Представляю, как острая игла касается пластинки и обводит круг за кругом, умиротворяя меня.
«Это мой декабрь. Это мое время года»28.
– Честер, я давно потерял контроль.
Как только притронулся к ее губам. Уже ничто не зависит от меня. Она решает.
«И я отрекаюсь от всего, только бы мне было, куда идти. Отрекаюсь от всего, чтобы был человек, к которому можно прийти».
– Я хочу прийти к ней, Честер. Очень хочу. Но, мать твою, я снова буду давить. Хотя, когда меня это волновало, – тяжело выдыхаю в пустоту комнаты и делаю глоток ви́ски из стоящего на кофейном столе стакана.
Тридцать первое декабря. Луну снова затянули густые тучи над Бостоном – скоро польет дождь. Почти новый, мать его, год, который не принесет с собой ничего хорошего. Как и каждый предыдущий.
«Это мой декабрь. Это я – совершенно один».
Совершенно. Один.
И с каких пор мне перестало это нравиться?
К черту.
Подрываюсь с дивана и стаскиваю с себя футболку. Переоденусь и поеду к ней. Решено.
Но мое решение прерывает слабый стук в дверь, который я бы не услышал, если бы Честер, наконец, не замолчал и не перестал рвать мою душу.
– Да кого там, на хрен, принесло?! – распахиваю дверь, и раздраженное выражение лица тут же сменяется изумленным. – Серена?!
Не может этого быть. У меня галлюцинации.
– Привет, – говорит она.
Да, она. Та самая Панда в своей безумной белой шубе. И с елкой в руках, достающей ей до макушки.
– Это шутка какая-то? – оглядываю ее, потом елку, потом снова ее с ног до головы и застываю напротив смущенных глаз.
– У тебя очень уютно, но… В прошлый раз мне показалось, что не хватало елки.
– То есть в прошлый раз ты успела заметить отсутствие елки?
– Я вообще-то пришла тогда, только чтобы на нее взглянуть, – серьезно заявляет она, и я не могу сдержать улыбки. Мелкая гадина. Которую готов прямо сейчас зацеловать до исступления.
– Ну раз так, то я обижен и даже не буду тебе помогать, – отступаю в сторону, чтобы она смогла втиснуться в проем с этой елкой. – И где ты ее вообще взяла?
– Срубила по дороге, – отрезает она.
– Всегда носишь при себе топор и вредишь природе? – с прищуром оглядываю ее лицо.
– А ты всегда ходишь по дому полуобнаженным и встречаешь в таком виде гостей? – толкает мне в руки ель и принимается стаскивать верхнюю одежду и ботинки.
– Нет, тебя ждал, – «и я не вру». – Извини, не успел снять штаны. Сейчас исправлюсь.
Она закатывает глаза и выхватывает елку из моих рук.
– А где Бостон? Может, он не такой, как ты, и захочет мне помочь?
– Ага, покорит последний съезд в Вермонте и сразу же поможет. Присядь, немножко подожди.
– Ничего себе! – в ее глазах вспыхивает восхищение. – Он умеет кататься на лыжах?
– Только при нем такое не ляпни. Заявил мне, что уже слишком взрослый для лыж, поэтому теперь только сноуборд.
– С ума сойти, – хихикает она. – Какой он смелый.
– Есть в кого, – хитро улыбаюсь я, и щеки Серены покрываются румянцем.
– Эм… – она прочищает горло. – Жаль, что не застала здесь Бостона. У меня для него подарок.
– Ты видела его один раз в жизни и уже балуешь подарками?
Такого я точно не ожидал. У этих двух явно какая-то взаимная необъяснимая симпатия с первого взгляда. Кажется, Бостон в разы умнее меня – он сразу разглядел в Серене что-то особенное.
– Да это безделушка, – смущенно улыбается она. – Набор для химических экспериментов, которые можно провести в домашних условиях. Я подумала, что Бостону понравится. Он ведь твердит, что у него есть мозг, – усмехается Серена. – И кажется, он любит им пошевелить.
– Это его любимая фраза. И я поражен осведомленностью о моем… Бостоне.
Вот кретин. Едва не спалил сам себя.
Конечно, я не собираюсь скрывать факт отцовства от Серены вечно. Я когда-нибудь все ей расскажу. Только перед этим нам сто́ит обсудить еще много сложных тем.
Но все-таки мне интересно, догадывается ли она, что Бостон мой сын. Думаю, нет. Думаю, даже если я ей в этом признаюсь, она все равно не поверит. Уверен, Серена считает, что такой, как я, не способен самостоятельно воспитывать ребенка. И в чем-то она права. Но я исправлю все ошибки. Я уже начал.
– Эм… Ладно. Куда будем ставить елку? – смотрит на меня своими синими глазами, а я делаю вид, что не замечаю, как трясутся ее руки. Мои трясутся так же. Ей максимально неловко, а я, какого-то хрена, чертовски нервничаю, но еще неплохо держусь.