– Сочувствую Вам и Вашей утрате, миссис О’Нил, – насыщаю голос прискорбием и опускаю взгляд в пол. – Эм… Аманда… Запиши-ка рецепт говядины под брусничным соусом для моей жены. Думаю, миссис О’Нил не преувеличивала, когда говорила, что это настолько вкусно, что ее муж облизывал пальцы, – наша дамочка с обвисшими мочками сразу же оживляется, и я даже вижу блеск в ее голубых глазах. – А я пока поищу уборную.
– Прямо по коридору, профессор Малдер, через две двери направо.
– И записывай внимательно, Аманда. Чтобы миссис Малдер в точности повторила блюдо. Я тоже хочу облизывать пальцы, – добавляю с прищуром.
– Хорошо, профессор Малдер, – во взгляде Серены проносится гнев, а тон слишком холоден, отчего я едва сдерживаю улыбку.
Оказывается, мою Панду так легко заставить ревновать. Ее выводит из себя даже наличие у меня несуществующей супруги. Признаю, я сделал это специально, чтобы побесить ее. Чтобы увидеть эту милую складку между бровей и ощутить на себе пронизывающий взгляд, от которого кровь стынет в жилах и приливает к паху. Кажется, обратная поездка в отель будет очень интересной.
***
Скрываюсь за углом и, как только голос миссис О’Нил затихает за спиной, проникаю в соседнюю от уборной комнату. Будь я Теренсом, выбрал бы под обустройство кабинета помещение на первом этаже, чтобы быть подальше от семейной спальни, раз уж привык работать и ночью. А еще бы установил свой, отличный от других замок, раз запираться я тоже привык.
Опираясь на эти доводы, угадываю с комнатой с первого раза.
Она отличается от остального интерьера дома. Здесь нет бежевых или кремовых оттенков, а мебель выполнена в цвете красного дерева. Темно-синие стены увешаны рамками со статьями из газет, помещенными под стекло. Наверное, самые выдающиеся работы Теренса. И ни одной о загадке всей его жизни – Ви́торе Пе́ресе ди Виэйра. Опять же, не удивительно. Он зачистил все. Только не знал, что Эзра Нот способен видеть прошлое.
И эта способность на самом деле пригодилась бы мне сейчас, потому что ни старого компьютера, разумеется, ни фотоаппаратов, ни объективов, ни каких-либо накопителей здесь уже, увы нет. Есть только пожелтевшие шторы, выцветший темный паркет, пыль и старая коллекция виниловых пластинок, которую на память сохранила миссис О’Нил.
– Давай, Эзра, думай. Включай мозг.
Чтобы сосредоточиться, начинаю отсчитывать на полке обложки пластинок. Самые ценные до сих пор запакованы в целлофан. Я трогаю их пальцем и аккуратно перекидываю одну на другую, разгоняя осевшую пыль.
– Если бы я был скандальным журналистом и чувствовал, что мне грозит опасность, куда бы поместил самую важную информацию? Где бы я хранил основной компромат на влиятельного страшного дядю, который с легкостью стер бы меня с лица Земли? А я бы хранил. Потому что я же конченный, раз вообще начал провоцировать такого человека.
Перед глазами начинают мелькать знакомые обложки Queen3, и я не могу не отметить, что у Теренса, мать его, О’Нила охренительный музыкальный вкус. Среди этих пластинок есть даже винтажные. Неудивительно, что он залипал здесь до утра. Вот бы показать это достояние Серене. Она бы точно оценила каждый альбом.
– Кроме этого… – притормаживаю и вытягиваю одну из пластинок. – «Queen III»?! Что за чушь? – прищуриваюсь и встряхиваю головой, но название альбома в моих руках не меняется. – Не было у Queen альбома «Queen III». Полная хрень. После «Queen II» 1974 года шел «Sheer Heart Attack». И такой заядлый коллекционер, как Теренс О’Нил, никогда бы не купил такой очевидный для ценителей брак. Если только…
Медленно вытаскиваю винил из футляра и прощупываю его пальцами. Пластинка слишком толстая.
– Не создал его сам.
Глава 7. Запредельно
Серена
Эзры слишком долго нет, и я начинаю нервничать. А еще не прекращаю злиться из-за его идиотских шуток о какой-то «миссис Малдер», для которой я записывала этот гребаный рецепт говядины под брусничным соусом. Заодно и выслушала весь субботний распорядок для миссис О’Нил. До того, как погиб ее муж, разумеется.
– Знаете, – вздыхает женщина. – После смерти Теренса все о нем сразу же забыли. Поэтому мне очень приятно было узнать, что кто-то еще помнит о заслугах моего мужа. Тем более молодое поколение. Он ведь погиб двадцать два года назад… Вас тогда, наверное, даже не было на этом свете… – тепло улыбается она.
– Да, Вы правы. В то время я только родилась.
– Такая юная… – оглядывает мое лицо. – И такая красивая. Не зря профессор не сводит с Вас глаз.
– Что? – меня резко бросает в пот. – Эз… Эм… Мистер Малдер… Он просто…
– Не просто, дорогая. Поверьте. Я хоть и старая, и почти слепая, но в его взгляде точно разглядела что-то большее, чем обыкновенный интерес к своей студентке. Приглядитесь. Он очень даже ничего, – усмехается и подмигивает она.
– Миссис О’Нил… – я пылаю. И жар от моих щек можно ощутить даже без прикосновения.
– Думаю, нам пора заканчивать, Аманда, – за спиной миссис О’Нил появляется Эзра, и я с облегчением выдыхаю. – Ты уже порядком утомила эту чудесную женщину.
– Что Вы, профессор Малдер. Я была рада поболтать с Амандой. Она очень приятная собеседница и ничуть не утомила меня.
– Спасибо, миссис О’Нил, – улыбаюсь и поднимаюсь с дивана. – За гостеприимство и ценную информацию. И еще раз простите за наш бестактный визит.
Хозяйка дома проводит нас до двери и не забывает шепнуть мне на ухо о том, чтобы я все-таки пригляделась к «профессору».
«Поздно приглядываться, миссис О’Нил. Он уже украл мое сердце».
***
Эзра не произносит ни слова, пока мы не усаживаемся в машину. Он просит водителя закрыть стеклянный затвор, чтобы тот нас не слышал, опускает поверх черную шторку и без предупреждения набрасывается на мои губы.
– Ты такая умница, Панда, – целует меня жадно, а я только и успеваю, что уворачиваться от его нападений.
– Ты больной?! Прекрати!
– Без тебя я бы не справился, – притягивает меня к груди, и я чувствую, как бешено колотится его сердце. – И ты не представляешь, как дико я хотел тебя трахнуть, когда ты идеально играла свою роль, – в черных глазах бушует пламя. – Иди ко мне.
– Нет! Ты с ума сошел!
– Сошел. Ты свела меня с ума. И только ты будешь виновата в том, что я сделаю прямо сейчас.
Эзра резко расстегивает мои джинсы. Я не успеваю возразить, как его рука нагло ныряет мне в трусики без каких-либо прелюдий.
– О Господи… – выдыхаю я и бешусь от того, что мое тело слишком податливо ему. Оно отвечает мгновенно, оно идет ему навстречу и абсолютно игнорирует указания мозга.
– Блять… Я так сильно хочу тебя, – он устилает поцелуями мою шею и быстро проталкивается в меня пальцем.
– Эзра! – всхлипываю прежде, чем он накрывает мои губы своими. – Нет… Не здесь… Мы не должны… – пытаюсь оттолкнуть его слабыми руками, но его напор слишком силен.
– А кто нам запретит?
– Мы в такси!
– Элитном такси. И водитель ничего не слышит, – прикусывает мою нижнюю губу и вводит в меня два пальца. – И не видит.
– О ч-черт… – стону и впиваюсь ногтями ему в шею.
– Как тогда в самолете, помнишь? Я ведь обещал, что никто нас не заметит. И тебе понравилось.
Его проникновения становятся резче, и я вся горю изнутри. Мне так приятно. Так хорошо. И, черт, хочется большего. Я чувствую жар между ног, который только усиливается от его движений. Я вся пылаю. Эзра вытаскивает из меня пальцы и растирает мою влагу вдоль клитора, надавливая на него. Весь стыд снова куда-то испарился, и я протяжно стону Эзре в губы. Он делает со мной невозможные вещи. День изо дня он раскрывает новую меня. И эта Серена пугает, но не может не нравиться мне.
– Сопротивлялась, но взмокла за секунду, – шепчет Эзра, облизывая мое ухо. – Дать тебе кончить?
– Да.
– Хочешь кончить прямо тут, в этой гребаной тачке? – кусает меня за мочку.
– Черт, да… – хнычу я, чувствуя, как сильно пульсирует клитор.
– Моя девочка.
Подаюсь бедрами навстречу его пальцам и резко выдергиваю его ремень из пряжки. Эзра замирает на секунду и перестает меня целовать. Пользуюсь его ступором и расстегиваю ширинку, спешно высвобождая твердый член из боксеров. Не верю, что делаю это, но делаю.
– Хочу, чтобы ты кончил вместе со мной.
Опускаю руку на член и сжимаю головку. Эзра запрокидывает голову, и его хриплый стон разносится по салону. Крепче обхватываю его горячую плоть и скольжу вниз, ощущая резкий толчок его пальцев внутри меня.
Он входит в меня чаще и жестче, и я делаю то же самое. Растираю капли его влаги вокруг головки и начинаю двигать рукой быстрее. Чувствую, как он пульсирует в моей ладони, и сама завожусь сильнее, наседая бедрами на его пальцы. Чертовски хорошо. И мне уже совершенно плевать, что мы находимся в такси. Плевать, даже если водитель не до конца закрыл затвор и слышит нас. Мне плевать. Я хочу только Эзру, его ласк. И хочу довести его до оргазма первой.
Поэтому рывком вытаскиваю его руку из своих джинсов. Ловлю его недоуменный взгляд и решаюсь на сумасшествие, которого никогда не делала.
Не решусь сейчас – не сделаю никогда.
Облизываю губы и склоняюсь над его членом.
Я точно сошла с ума, но я безумно хочу узнать еще что-то новое с ним.
– Серена… – Эзра звучно втягивает в себя воздух и замирает.
Сейчас. Я хочу – я делаю. Я мечтаю попробовать его на вкус. И боюсь, что в другой момент не решусь.
Эзра отслеживает каждое мое движение, и я спускаюсь еще ниже. Касаюсь языком головки и чувствую солоноватый привкус. Член дергается в моей хватке, и я проскальзываю по нему ладонью вверх-вниз. Эзра непроизвольно вздрагивает и тихо стонет.
– Серена, если ты не готова… – хрипит он.
Не даю ему закончить и плотно обрамляю член губами, скользя вниз.
– Мать твою… Серена… – его рука ложится мне на голову и захватывает пряди волос в кулак. – Господи… Не останавливайся.