Матерь Божья…
Клитор начинает пульсировать, и я сжимаю ноги. Если сейчас же кто-нибудь не вмешается, я сама уволоку его в спальню.
– С днем рождения, сын, – Ник подступает к нам, и Эзре приходится выпустить меня из своих рук. – Оставь Серену в покое хотя бы на секунду и обними отца.
Эзра принимает объятия Ника, и тот хлопает несколько раз по его плечу. Эзра улыбается. И это так красиво. Так искренне. Я бы хотела всегда видеть его именно таким.
– Береги ее, – слышу, как шепчет Ник, а Эзра поглядывает на меня из-за его плеча и произносит одними губами «всегда», так, чтобы заметила только я.
Мне тепло. В груди разливается приятное, тянущее чувство, от которого хочется сиять и парить в воздухе. Это ли не счастье?
– С днем рождения, Эзра, – ровно произносит Бостон, и Эзра отстраняется от Ника.
Без лишних слов Бостон протягивает ему запакованный подарок в разноцветной обертке и с красным блестящим бантом.
– Я сам накопил, – добавляет он. – И мне кажется, тебе это нужно.
Эзра непонимающе смотрит на него, затем на меня, но я лишь пожимаю плечами, недоумевая, что задумал Бостон. Судя по выражению лица Ника, он тоже не знал о подарке.
Эзра аккуратно срывает обертку и теперь держит в руках пустую рамку для фотографии. Красивую, аккуратную, из черного дерева.
– Я видел ту… – говорит Бостон. – Из твоего ящика возле кровати. Она старая. А та фотография, кажется, для тебя много значит. Пора поменять рамку.
Руки Эзры начинают дрожать. А я, кажется, догадываюсь, о чьей фотографии из прикроватной тумбы идет речь.
Джейд.
Не замечаю, как закусываю губу и позволяю слезе скатиться по щеке, но тут же ее смахиваю. Эзра растерянно смотрит на Бостона. Затем на меня. На Ника. На меня. Я вижу в его глазах проступившие слезы. Он не знает, что сказать. Бостон попал в цель. Он нашел его тайник, о котором не знала даже я. Он нашел память о Джейд, которую Эзра хранит по сей день.
Дети всегда слишком любопытны.
Всегда прямолинейны.
Всегда задевают до глубины души.
– Спасибо… – шепчет Эзра и нагибается, чтобы сжать в крепких руках своего сына. – Ты выбрал идеальный подарок.
Бостон обхватывает плечи Эзры и прикрывает глаза, а мое сердце пропускает удар. Я смотрю на Ника и вижу слезы в его глазах. Стенли тоже раскраснелась и прониклась моментом, а Юджин в недоумении поглядывает на прослезившуюся меня.
Звонок в дверь прерывает нашу затянувшуюся паузу, и я подаю беззвучный сигнал Стенли, что пора всех уводить в гостиную, ведь я знаю, кто пришел. И Эзре лучше встретить этого гостя наедине со мной.
– Очередной сюрприз? – Эзра кладет рамку на комод и обнимает меня за талию. – Кажется, ты решила свести меня сегодня с ума.
– Прошу, только не злись, – накрываю его щеки руками и притягиваю к своим губам.
– Почему я должен злиться? – улыбается он и оставляет на моих губах невесомый поцелуй. – Да, я ненавижу сюрпризы. Но ведь это же твой сюрприз. А тебя я люблю.
– Помни об этом, когда я открою дверь.
***
В дверном проеме стоит Шейн.
Я была уверена, что он не придет. Что не решится. Не переступит через себя, ведь он тоже зол на Эзру. Но он здесь. В фирменном костюме Kiton темно-синего цвета и пальто, которое забрал из багажника моей машины. Он пришел. Стоит и даже пытается улыбнуться, держа в руках подарочную бутылку коллекционного ви́ски.
У Эзры сжимаются кулаки.
– Какого черта?! – рычит он, но я удерживаю его под руку, не позволяя сорваться.
– Перестань, – шепчу ему на ухо, едва дотягиваясь. – Пожалуйста. Умоляю. Это я пригласила его.
– Эм… С праздником… Брат, – Шейн осторожно преступает порог и застывает, смотря Эзре в глаза.
– Ты мне не брат, – процеживает сквозь зубы Эзра.
– Мда… – вздыхает Шейн. – Это было плохой идеей.
– Отвратительной, – добавляет Эзра. – Выметайся.
– Нет! – вмешиваюсь я и хватаю за локоть Шейна, который собирался развернуться и уйти. – Останься. Пожалуйста.
– Серена, что ты, мать твою, творишь?! – злится Эзра.
– Почему вы так долго? – за плечом Эзры появляется Ник и замирает в недоумении. – Шейн?!
– Привет, пап, – Шейн возвращается в квартиру, а я прикрываю дверь за его спиной и снова впиваюсь пальцами ему в локоть. На всякий случай. Чтоб не сбежал. – Я подумал… Ч-черт… – Шейн нервничает. – Не знаю, что я там себе подумал. Это все Серена. Она убедила меня прийти.
Взгляды Эзры и Ника фокусируются на мне, ожидая ответа. А что я могу сказать? Да, это я надоумила Шейна явиться сюда. Да, я солгала, что Эзра остыл и готов его видеть. Да, я совершила очередную глупость. Но они должны поговорить. А здесь, в присутствии Бостона и Ника, Эзра точно не сорвется и не устроит очередной скандал. Надеюсь, что не устроит.
– Ты здесь не останешься, – шипит Эзра, обращаясь к Шейну. – И уж точно не сядешь есть за мой стол.
– А ты кто такой? – никто не замечает, как в холле появляется Бостон и смеряет заинтересованным взглядом Шейна.
Господи.
Я же просила Стенли усадить всех за стол.
Шейн замирает и пристально оглядывает мальчика. Своего сына. Его и Джейд. О котором он понятия не имеет. У меня перехватывает дыхание. Эзра моментально напрягается. Но он растерян и не знает, что делать.
– Это твой… Дядя, – тихо поясняет Ник.
– А почему я его ни разу не видел? – не унимается Бостон. – Эзра не любит его?
Шейн нервно сглатывает, пораженный вопросом Бостона, а я крепче обвиваю руки вокруг его предплечья. Чувствую на себе тяжелый взгляд Эзры. Слышу, как часто и глубоко он дышит. Он готов растерзать меня. Разорвать в клочья. И меня лихорадит от страха.
– Нет, просто дядя Шейн очень занятой человек, – Ник продолжает спасать ситуацию. – И теперь он рад с тобой познакомиться, верно, Шейн? – Ник переводит взгляд с Бостона на Шейна и спокойно кивает, чтобы тот подтвердил его слова.
– Верно, – в голосе Шейна чувствуется нервозность. – Позволите мне войти?
Повисает пауза. Эзра напряжен до предела, но Ник кладет руку ему на плечо и сжимает его, будто говоря: «Позволь ему. Вам пора многое обсудить. Мы не расскажем твою тайну. Не бойся. Бостон под защитой». Я умоляюще смотрю на Эзру, мысленно прошу сдаться, уступить, и он не выдерживает:
– Скажи спасибо Серене.
Я облегченно выдыхаю. С плеч как будто свалился многотонный груз. Эзра скрывается в гостиной, а я помогаю Шейну снять пальто.
– Ты наврала мне, – говорит он, когда мы остаемся наедине. – Сказала, что предупредила Эзру.
– Ну прости. Все ведь обошлось.
– Если бы я знал, я бы не пришел.
– Поэтому я соврала.
– Серена… – вздыхает Шейн. – Все слишком сложно. Если ты думаешь, что можешь примирить нас, ты ошибаешься. Между нами с Эзрой – десять лет безмолвной ссоры. Десять лет молчания и ненависти друг к другу. Это не исчезает бесследно. Он не перестанет меня ненавидеть за один день.
– Я понимаю. Именно поэтому пошла на риск. Я не пытаюсь вас примирить. Я пытаюсь сдвинуть давнюю ссору с мертвой точки. Начните хотя бы говорить, а не махать кулаками. И тебе, и ему, есть что сказать. По-моему, сейчас самое время.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – искренний взгляд Шейна устремляется мне в глаза.
– Я знаю Эзру… Он сложный человек. Но он все поймет. Заставь его себя выслушать.
– Ты будешь рядом? – его ладони накрывают мои плечи.
– Без меня вы поубиваете друг друга, – усмехаюсь и ловлю мягкую улыбку Шейна. Добрую. Теплую. Совсем как у отца. – Пойдем.
– Не знал, что у Эзры такой взрослый сын, – шепчет Шейн, пока я провожаю его в гостиную.
– Ему десять. И он невероятно смышленый.
– И очень похож на Эзру.
Я на мгновение цепенею.
«И на тебя».
***
Эзра сидит во главе стола, справа я, затем Юджин и Стенли. Напротив – Бостон, Ник и Шейн. Напряженная пауза уже порядком затянулась. Стук приборов об тарелки надоел. Он раздражает не меньше, чем звон бокалов и звучных глотков, которые невозможно скрыть в тишине. Эзра отрезает кусок прожаренного стейка и жует его так, будто впивается зубами не в говядину, а в шею Шейна. Он смотрит на него. Прожигает взглядом. И удивительно, что еда не встала у Шейна поперек горла.
Ник нарушает это безумное натянутое спокойствие и прочищает горло, затем встает, подняв стакан с ви́ски.
– Эзра… – Ник смотрит ему прямо в глаза. – Я никогда тебе этого не говорил, но должен был повторять каждый день. Я очень тобой горжусь. У тебя невероятно сильный дух. У тебя доброе сердце. И я знаю это, как никто другой. Да, ты упрям. Да, вспыльчив. Но ты хороший человек. Я рад, что смог воспитать такого мужчину. Я горжусь, что у меня такой старший сын. Ты ошибался. Все мы ошибаемся, но… Я горжусь каждым твоим поступком, Эзра, – в глазах Ника скапливаются слезы, а Эзра крепче сжимает в руке рокс, но не отводит взгляда от отца. – И спасибо тебе за Бостона. Я люблю вас всем сердцем. Тебя. Своего внука. И… Младшего сына.
Взгляд Эзры на долю секунды метается к брату, и они оба напрягаются.
– Мы семья, – добавляет Ник. – И всегда можем положиться друг на друга. Даже когда кажется, что связь между нами утеряна, – он внимательно смотрит на Шейна. – Так всего лишь кажется, – пристальный взгляд Ника устремляется к Эзре. – За тебя, Эзра. За моего сына. За мою гордость. За того, кто не дал мне упасть, когда было тяжело. Я люблю тебя.
– И я тебя… – шепчет Эзра. – Папа…
Я замечаю, как Стенли снова тихо плачет, и только тогда понимаю, что и по моим щекам катятся слезы.
– За тебя, Эзра, – раздается голос Шейна, едва Эзра успевает сделать глоток ви́ски. – За то, кем ты был. Моим старшим братом, который стоял за меня горой. Который помогал с математикой и учил играть в приставку. Который ночью закрывал мне уши ладонями и оберегал от ссор родителей. Я все помню.
– Хватит! – Эзра стискивает зубы, и я кладу ладонь на его колено под столом. Сжимаю его и мысленно молюсь, чтобы Шейн замолчал.