Я бегу.
Не чувствую ног. Не вижу ничего вокруг. Не слышу. Только свое рваное дыхание. Рывок – вздох. Рывок – всхлип.
Моя любовь.
Снег липнет на лицо. На глаза. Я давлюсь им. Задыхаюсь.
Серена.
Я чувствую ее страх. Морозный воздух сковывает горло. Но я уже рядом. Я вижу дверь.
Пожалуйста, держись.
Я чувствую ее боль. Вижу полицейский пикап. И ору в голос, разгоняясь изо всех сил.
Я убью этого выродка. Своими гребаными руками.
Набегу́ вытаскиваю из-за спины глок и готовлюсь прострелить эту чертову дверь, но она распахивается раньше, чем я успеваю снять предохранитель.
Серена.
– Эзра! – она валится мне прямо в руки и выбивает пистолет. Он падает вместе с ножом из ее рук, и снег окрашивается в красный. – Эзра…
Она дрожит. Или я?
Она плачет. Или я?
Господи.
– Ты цела?
– Да… Да, – всхлипывает Серена.
Боже мой, она цела. Когда все это закончится, я даже схожу в церковь.
К нам подбегает Шейн и накрывает Серену своим пальто.
– Он… – Серена проглатывает слезы. – Убил маму.
– Что?!
– Линда мертва, – Серену накрывает истерика. Ее лихорадит. Она давится потоком слез.
– Черт возьми… Шейн, побудь с ней! – дергаюсь в сторону дома, но Серена так крепко вцепилась мне в грудь, что я не могу оторвать ее рук.
– Нет, пожалуйста, нет. Не бросай меня, Эзра, – ревет она, а внутри меня в который раз вспыхивает вулкан.
Я придушу ублюдка.
– Шейн! – вскрикиваю я. – Будь с ней! Пол, Дрейк, смотрите за территорией. Этот урод не должен сбежать.
Вовремя подоспевают Юджин и Стенли и помогают оторвать Серену от меня. Шейн сковывает ее в объятиях. А Юджин порывается вслед за мной.
– Эзра! – взвывает Серена, но я должен. Мне нужно. Я обязан поквитаться с выродком за все.
***
Как только попадаю внутрь дома, замечаю следы борьбы. Они ведут к лестнице. Туда мне и нужно.
– Осмотри низ, – бросаю Юджину. Этот урод мог затаиться где угодно. – И не трогай тело.
– Я не дебил, – огрызается Юджин, но послушно выполняет мое поручение.
Сам, на всякий случай, прихватываю возле камина кочергу и настороженно поднимаюсь на второй этаж, оглядываясь по сторонам. Ни единого шороха.
Сукин сын.
Здесь не горит свет. Что-то вижу только благодаря включенным лампам на первом этаже, но все равно приходится ориентироваться наощупь. Жалею, что оставил на улице глок. Был бы весьма кстати.
– Лучше сам покажи свою морду, – процеживаю сквозь зубы и тихо ступаю вдоль стены. – Мамочкин ссыкун.
Не успеваю заглянуть в комнату, как на меня сверху с ревом набрасывается мощное тело. Я роняю кочергу, вваливаюсь в спальню напротив и падаю на пол. Бриан придавливает мой корпус, заламывает руки. Я ерзаю, пытаюсь выкрутиться и огребаю прямой в голову. Чертов ублюдок не медлит и наносит еще один удар в лицо.
– Мразь! – высвобождаю из-под него руку и хватаю Бриана за горло.
– Так это ты обесчестил мою принцессу? – кряхтит он и бьет снова.
Чувствую привкус крови во рту, но не разжимаю руку вокруг его горла. Второй пробиваю ему по ребрам. Под дых. Снова по ребрам. Треск. Бриан взвывает. Делаю рывок, и мы перекатываемся. Я оказываюсь сверху и теперь сам бью его в лицо. Бриан ревет. Из носа струится кровь. Я бью еще раз. Снова и снова.
– Сука! За Серену, – удар. – За ее детство, – удар. – За каждый ее шрам, – прописываю три повторных. – За каждый прожитый день с тобой, – размолачиваю его нос всмятку. Бриан уже даже не сопротивляется.
Моя кровь с разбитых губ капает ему на лицо, я стираю ее тыльной стороной ладони и бью ему в лицо еще раз. Еще. Еще. И еще. Пока оно не превращается в месиво из раздробленных костей, крови и мяса.
– Сдохни, сука.
– Эзра, нет! – слышу за спиной дикий возглас Серены, но не могу остановиться. – Пожалуйста, не надо, Эзра! Не убивай его! Ты не такой! У него есть сын!
Мой кулак зависает над лицом Бриана. Над тем, что от него осталось.
Сын.
Сквозь мрак на меня смотрят безумные глаза Бриана. Он не испуган. Он ненормален. И у этого морального урода есть сын. Он воспитывает ребенка. После всего, что сделал Серене.
Мне хочется его добить.
– Эзра, пожалуйста… Ты не убийца, – плачет она.
Верно. Я не убийца. Я Дьявол. Который заставит платить за свои грехи.
– Ты почувствуешь на себе то, что чувствовала она, – наступаю коленями на его слабые руки и достаю из заднего кармана зажигалку, которую тогда все-таки подобрал в порту. – Ты будешь страдать, как страдала она.
– Эзра… – тихо всхлипывает за спиной Серена, но Юджин удерживает ее и просит помолчать.
– Каждый день. И твой сын увидит это. И ты можешь придумать любую историю, но сам будешь знать, за что получил шрам.
Зажигаю огонь и подношу к щеке Бриана. Он тут же корчится и начинает орать. Безумный взгляд пропадает. Теперь я вижу только испуг и держу ублюдка крепче.
– Терпи, тварь, – зажимаю его рот свободной ладонью. – Терпи. Как терпела она.
Жгу его лицо, смотря прямо в глаза. Сзади плачет Серена, но Юджин крепко держит ее. Он тоже смотрит. Я уверен. Он так же ненавидит это отродье, как и я. И дай ему волю, он бы его убил.
– Запомни, если я увижу тебя еще хотя бы раз – спалю заживо, – щелкаю зажигалкой и проговариваю в дюйме от его лица. Бриан воет, как побитое животное. Плачет и кряхтит.
Уверен, в свои двенадцать Серена была более стойкой.
– Ты сядешь, скотина, – плюется кровью Бриан.
– Мне не впервой, – оглядываю его свежий ожог на половину лица. – Разве ты не понял? За нее я убью. Поэтому сделай шаг из этой комнаты. Прошу. Дай мне повод.
Резко встаю на ноги, толкаю тело Бриана носом ботинка и разворачиваюсь к Серене.
Наверное, я монстр. Но сердце только сейчас успокоилось. Перестало предпринимать попытки вырваться из груди.
Подхожу к ней и Юджину. В ее глазах только слезы.
– Уходим отсюда, – сворачиваю в коридор первым.
«Серена, надеюсь, ты все еще любишь меня».
***
– Нужно со всем этим разобраться, – говорит Шейн, стоя в гостиной, и смотрит на лужу крови на кухне.
Серена туда не заходит, она сидит на стуле, укутанная в свою куртку, и смотрит в противоположную сторону – на стену. Не смотрит даже на меня.
– И с этим, наверху, тоже, – добавляет Шейн.
– Дрейк и Пол разберутся, – слабо выдыхаю. Я слишком устал. И хочу, чтобы Серена хоть раз посмотрела на меня, но она не смотрит.
– Тот, наверху, без сознания, – докладывает спустившийся Пол. – Что с ним делать, босс?
Замечаю, как вздрагивает Серена. Я должен с ней поговорить.
– Мне нужно подумать, – шагаю к Серене, которую не перестает обнимать Стенли.
Я подхожу ближе, Стенли понимающе кивает мне и отступает в сторону, в объятия Юджина.
– Любимая… – приседаю перед ней на корточки. Ее уставший взгляд находит мое лицо и фокусируется на глазах. Боже, сколько же там боли.
– У тебя на лице кровь, – голос монотонный, и мое сердце сжимается.
– Ничего страшного, – кладу руки ей на колени и нежно поглаживаю.
– Здесь везде кровь, – по ее щеке скатывается одна слеза, задерживается на подбородке, и я вытираю ее трясущимися пальцами.
– Прости меня, – не выдерживаю ее взгляда и опускаю лицо ей на колени.
– Все кончится вот так?
Боже.
– Все кончится так, как ты того захочешь, – нахожу в себе силы снова взглянуть ей в глаза.
– Я не хочу, чтобы ты убивал Бриана, – ее нижняя губа начинает подрагивать, и Серена вот-вот снова разрыдается.
Не верю ее словам. После всего, что он сделал, она не желает его смерти. А я едва его не убил.
Я выпрямляюсь и притягиваю Серену к себе, занимаю ее место и усаживаю ее себе на колени. Прижимаю к груди слишком крепко. Дрожу и целую ее в макушку, в висок, в щеку. Мои ладони накрываю ее лицо, а губы не останавливаются.
«Пожалуйста, люби меня. Только люби как прежде».
– Эзра… – выдыхает она. Наши глаза закрыты. – Пожалуйста, не убивай его. Я хочу, чтобы его лечили. Ему нужна помощь. Он болен.
– Не убью.
Мы сталкиваемся лбами, мои дрожащие пальцы касаются ее лица, а затем мой рот находит ее губы. Снова соленые. Трясущиеся. Но только их я хочу целовать всю свою жизнь.
Кажется, на мгновение все замирает. Я не слышу шума и голосов вокруг. Есть только я и она. Такая потерянная и хрупкая в моих объятиях. Но теперь все будет хорошо. Я подарю ей дом. Я дам ей семью. Я окутаю ее любовью. Со мной она будет счастлива.
Тишину прорывает звук глухого хлопка.
Стенли взвизгивает.
Мы с Сереной одновременно вскакиваем на ноги. Все вокруг застывают и не двигаются.
Это был выстрел.
– Босс! – кричит Пол и сбегает по лестнице.
Серена смотрит наверх, в сторону раздавшегося звука, и мы оба понимаем, что произошло.
Она зажимает рот рукой и начинает реветь.
Я притягиваю ее к груди. Сжимаю изо всех сил, но Серена вырывается. К нам сразу же подбегает Юджин.
– Серена, эй, пожалуйста, посмотри на меня, – он пытается ее обнять, но Серена отталкивает и Юджина.
Она всхлипывает и бежит на второй этаж, в комнату, где остался Бриан. Я – следом за ней. Юджин, Стенли и Шейн тоже.
Она залетает в свою детскую спальню и вскрикивает так, что меня пронзает острая боль.
– Бриан! – ее захлестывает истерика. Она хочет броситься к нему, но я вовремя обхватываю ее за талию и оттаскиваю от тела. – Бриан!
Его руки раскинуты в стороны, в одной из них пистолет. Шея изогнута набок, а вокруг простреленной головы растекается лужа крови.
Говорят: «Покойся с миром», но я никогда не пожелаю этого ему.
Этот ублюдок настолько слаб, что не смог жить с вечным позором.
Так пусть теперь страдает в вечных адских муках.
Серена растирает слезы и замечает разблокированный телефон в руке Бриана. Она вырывается из моей хватки.