– Эзра… – тихо молю я, подавляя очередной всхлип.
Я вся трясусь от страха. За него. За себя. За то, что, возможно, никто из нас не выживет. Но я не хочу видеть, как он умрет первым. Пожалуйста, Господи.
Сзади Эзры приходит в себя один из наемников старика. Он хватает Эзру, заламывает ему руки и оттаскивает подальше от инвалидного кресла. Пес тут же реагирует, подбегает к хозяину и начинает лаять в сторону Эзры. Старик бьет собаку по морде, и та виновато скулит.
– Я разочарован, – шепчет старик, пес замолкает. – Ты был лучшим моим продолжением. И только в знак моего сожаления ты не умрешь сегодня. Но если твои руки коснуться моего горла в третий раз – я закрою глаза на прошлое и заставлю тебя умирать в муках. В машину ее.
– Нет! – кричит Эзра и пытается вырваться из хватки теперь уже двух громил. – Нет! Серена! Нет! – он рвется ко мне, я плачу навзрыд и стараюсь высвободиться, но у меня не хватает сил. – Джорджи! Отпусти ее! Мать твою, убери от нее свои руки!
Меня перехватывает какой-то другой мужлан и толкает за порог квартиры. Я оборачиваюсь через плечо. Замечаю, как доберман кидается на Эзру и вгрызается ему в предплечье.
– Я Кевин, – тот, который держал меня, подходит к Эзре и бьет его в лицо.
Последнее, что я вижу, как Эзра пластом падает на пол. Я кричу. Ору что есть сил. Захлебываюсь слезами. Брыкаюсь и размахиваю руками куда попало. Я вижу, как по светлому полу струится кровь. Пса оттаскивают за цепь на его шее.
– Эзра! Нет! Эзра!!!
Меня подхватывают на руки и зажимают рот ладонью.
Эзра.
Умоляю.
Не умирай.
Глава 24. Божественная власть
Эзра
Не знаю, сколько потребовалось времени, чтобы я пришел в себя.
Голова раскалывается. Лица не чувствую. Кости болят. Мышцы ноют. Меня не хреново так отделали.
Серена.
Одно имя подрывает сердце, и я вскакиваю вслед за ним на ноги. Идиотский рефлекс, потому что я тут же падаю обратно, едва успевая удержаться за стену.
Гребаные уроды. Меня точно били после отключки. И, кажется, сломали пару ребер. Еще и эта чертова псина разодрала всю руку. Я до сих пор истекаю кровью.
– Ублюдки… – шиплю и вскарабкиваюсь на ноги. В этот раз выходит.
Прислоняюсь спиной к стене. Откидываю голову.
Они забрали Серену.
Я убью каждого. И плевать, что потом будет со мной. Главное, что я спасу ее. Отомщу за нее. Любой ценой.
Беру из морозильной камеры лед, прикладываю к ребрам и кое-как тащусь в ванную. Закидываюсь обезболивающим, запиваю его глотком ви́ски для храбрости, дезинфицирую руку и принимаюсь зашивать место укуса.
– Блядская псина! – рычу сквозь зубы, но мысли о Серене заставляют наносить шов за швом.
Когда заканчиваю, накладываю повязку и умываю разбитое лицо.
Я выстою. Я выживу. Ради нее. Ради нас. Ради Бостона. Отца. Брата. Ради будущего, которое нас ждет. Мы заслуживаем счастья. Серена заслуживает. И даже такой кретин, как я, тоже заслуживает любви. Ее любви. Самой прекрасной на свете. Ради этого стоит бороться.
Перезваниваю Полу, который вместе с Дрейком должен был следить за ситуацией, но ни хрена не справился. Он не отвечает. Дрейк тоже. Меня отправляет в голосовую почту. Уверен, О́дин пришил моих парней.
– Гребаный кусок дерьма! – ору и швыряю телефон в стену.
Один против них – я пустое место. Особенно, когда у них Серена.
Мне нужно добраться до Кёртиса.
Раньше, чем это сделает О́дин, и передаст ему Серену.
Подбираю телефон с пола и набираю номер.
– Они забрали Серену. Буду у тебя через полчаса. Звони своим федералам.
***
Шейн заскакивает ко мне в тачку укутанный в пальто.
– Мать твою, Эзра, выглядишь как дерьмо из микроволновки.
– И чувствую себя также.
– Тебе нужно в больницу!
– Шейн, мать твою! – стискиваю руль до побелевших костяшек. – Плевать на мое состояние! Это сейчас не самое главное. Серену похитили.
– Ч-черт… Как это произошло?
– Мой босс и его люди забрали ее. И значит, ее совсем скоро передадут твоему отчиму. Заказ выполнен. Компромат найден. И теперь Чарльз может распоряжаться ей как пожелает.
– Нет, стоп, – Шейн встряхивает головой. – Чарльз не играет грязно. Он самый честный человек из всех, которых я когда-либо встречал. Поверь, я знаю. Я ведь наследник его бизнеса. Я в курсе всех его дел.
– Видимо, не всех. И, видимо, не так чисто он ведет свой бизнес, раз обратился за помощью ко мне. Честные люди не прибегают к моим услугам, Шейн, и не связываются с О́дином.
– Нет, тут что-то не так. Чарльз конкурирует с ди Виэйра, но никогда бы не действовал подобным способом. Он осуждает такие методы. Он бы не похитил… Серену.
– Так же ты говорил и про Лиз.
– Эзра… – брат тяжело вздыхает. – Она подделала письмо. Да. Но это не значит, что она замешана в аварии. Этого просто не может быть.
– Если ты не хочешь в это верить – не значит, что она здесь ни при чем.
– Эзра, – он сдавливает руками лицо и нервно поправляет волосы.
– Я понимаю, что она твоя мать.
– Она и твоя мать тоже.
– И я смог разглядеть в ней дьявола.
– К черту, – выдыхает Шейн. – Сначала Серена. Мы должны спасти сначала ее.
– И нам потребуются твои связи.
– Уверен? Если возьмут О́дина, он наверняка потащит за собой и тебя. И там я уже не смогу помочь, если будут улики.
– Улик не будет. Я не идиот. Хоть я и верил ему, но всегда за собой все подчищал. Потому что нож в спину может прилететь даже от родной матери. А кто такой мне О́дин?
Мы с Шейном переглядываемся, но он не произносит больше ни слова. В глубине его души тоже поселилось сомнение.
– И какой у нас план? – тихо спрашивает брат спустя минуту молчания.
– Я не зна… – мое внимание перехватывают ворота особняка Кёртисов, которые начали свое движение. – Какого черта? – толкаю Шейна и указываю на них. – Обнаружили, что ты сбежал из кроватки?
– Заткнись, – Шейн прищуривается. – Это машина Чарльза. Сейчас шесть утра. Куда он собрался?
– Говоришь, самый честный человек из всех, которых ты когда-либо встречал? – плавно завожу мотор. – Сейчас проверим. Пусть твои люди будут на хвосте.
***
Мы преследуем тонированный Астон Мартин до порта, но приходится конкретно отстать, чтобы не выдать себя. Паркуюсь подальше и застегиваю куртку под горло, потому что нам с Шейном придется побродить прежде, чем мы найдем место, где Чарльзу передадут Серену. Уверен, он здесь именно для этого. Сомневаюсь, что Кёртис любитель свежего улова и предпочитает получать его лично. Разве что мою русалку с неземным голосом, за которую он поплатится жизнью.
Проверяю обойму глока и сую ствол за спину, под ремень джинсов.
– Эзра, – Шейн с опасением наблюдает за моими действиями. – Тебе ведь он не понадобится?
– Хотел бы я быть уверен в этом так же, как ты, – достаю второй пистолет из бардачка и сую его в карман пальто Шейна.
– Нет! – отстраняется он.
– Успокойся. Это на всякий случай. Тебе он точно не понадобится.
– Ладно, – он поправляет пальто и осторожно прощупывает карман.
На секунду задумываюсь. Я делаю что-то не так. Это не его дело. Я не хочу вовлекать брата в этот мир. Хватит, что в него по горло вовлечен я.
– Шейн… – смотрю ему в глаза. – Ты не обязан находиться здесь. Не обязан помогать мне. Серене. Не обязан рисковать ради нас. Ты всегда избегал такой жизни. И я не хочу, чтобы я стал тем, кто лишит тебя твоих заслуг.
– А я не хочу стать тем, кем был для тебя пару дней назад, – он вынимает руку из кармана и вздергивает подбородок. – Я рядом, брат. И теперь ты от меня так легко не избавишься.
Я люблю этого засранца.
Всегда любил. Все эти годы я даже не осознавал, как сильно нуждался в нем.
– Идем, – хлопаю брата по плечу.
***
Мы огибаем хренову тучу морских контейнеров. Мои зубы уже стучат от холода. Снег не перестает сыпать на наши головы и плечи. Атлантика не перестает бушевать. Как будто специально заглушает наши шаги, играет за нас и дает нам шанс оставаться незамеченными, пока я не улавливаю слабые голоса.
– Тише! – командую Шейну и жестом заставляю его замереть. – Они здесь.
Осторожно выглядываю из-за контейнера и вижу кресло О́дина в кругу его головорезов. Он с кем-то говорит, но этот человек не попадает в круг моего обзора. Гребаный Чарльз Кёртис. Я бы прямо сейчас выстрелил ему между глаз.
Головорезы слегла расступаются, и между ними проглядывает силуэт Серены. Ее лицо заплакано, но взгляд суровый. Она не сдалась.
Серена.
Сердце стынет. Пропускает удар.
Моя любовь.
Она укутана в чье-то серое пальто. Ее держит Кевин.
«Попрощайся с жизнью, малыш Джорджи, я прострелю насквозь твой крошечный мозг».
Шейн хватает меня за плечо, а я и не заметил, что рванул вперед.
– Не глупи, – говорит он.
– Я пойду туда. А ты оставайся здесь, пока я не подам знак. Понял?
– Идея идиотская.
– Твои люди скоро прибудут. Нужно чтобы они услышали все до последнего слова. Я постараюсь спровоцировать. И тогда за решетку упекут не только О́дина.
– Да они могут пристрелить тебя!
– Надеюсь, мой организм отторгает пули, а не только семейство Кёртисов, – усмехаюсь.
– Надеюсь, из тебя не сделают решето, и мы еще поговорим об этом.
Смотрю на брата, и он, черт возьми, обнимает меня.
– Не умри, ладно? – просит Шейн. – Я еще не приударил за Сереной. Хочу, чтобы ты это видел.
– Я сейчас выстрелю тебе в лицо.
Мы улыбаемся. И эта улыбка последняя, которую я вижу сегодня.
***
Я делаю шаг. Чувствую кожей холодный ствол у себя за спиной. Я готов его вытащить и выстрелить. Перезарядить и спустить целую обойму в тело Кёртиса. Затем в О́дина. Во всех его людей. И будь что будет.
Но я замираю, как только выхожу из-за жестяного контейнера.