- Выходит, зря мы шляемся по планетам и туманностям, - изобразил я уныние. – Думаешь, без толку?
Ящер задумался. Может даже снова заснул, четыреста лет – срок большой, дедуля вообще должен был сейчас в маразме родичей своих пинать, а он вот, даже мысли внятно излагает. От этого и притомился. Но только я замахнулся ногой, чтобы вернуть собеседника к общению, он открыл левый глаз.
- Ладно, - словно сомневаясь, сказал он, - ходит у нас легенда, у ящеров, что есть еще один храм Тринадцатой. Настоящий.
Я покачал головой. Примерно так же втюхивали на моей Земле лекарства для похудания. Уникальные.
- Ну или не легенда, - ящер следил за моей реакцией. – Но сведения верные.
Пашка хрюкнул. А что, сидели как-то вместе за покерным столом.
- Зуб даю, - сказал я. Чего тянуть-то.
- Что? – не понял ящер.
- Помогаю тебе. Ты же поклясться хотел, проще сказать – зуб даю. Вроде как клянешься, но без последствий, кому нахрен твой зуб нужен.
Старый змей обиженно утопал куда-то, потом все-таки вернулся, пряча что-то за спиной.
- Вот это, - веско сказал я и положил Пашке руку на плечо, правда, тянуться пришлось, отьелся парень на шумерских харчах, - победитель чемпионов, спаситель ящеров и усмиряющий. Что это такое, ты не знаешь, и лучше бы тебе не знать. И ты еще торгуешься, морда резиновая?
Нет, старика не проняло. Но Пашка помог, обнял мутанта и сказал, как он любит их народ и вообще теперь все ящеры – его лучшие друзья. Искренне, как все врачи, когда пишут направление на платные анализы. И только тогда чешуйчатый спекулянт впарил мне за тридцать тысяч прозрачный листик.
- Что там написано, я не знаю, но тот, кто четыреста лет назад тут был, утверждал, что нашел еще один храм, и написал, где он находится.
- И что, никто не пробовал прочитать?
В чем преимущество мутантов – у них нет морщин. Так что не понять, врут они или нет. А в чем слабость – сознание, хоть и защищено с самого рождения, но при достаточной сноровке спокойно открывается уже набившим на этом руку псионам. Змей не врал. Он заставлял гостей из центральных миров разбирать каракули, но те только руками разводили, и советовали обращаться к хранителям, мол, не тот уровень владения родным языком. А хранителей и вообще всех, кто с оставшимися древними был связан, ящеры ненавидели на генетическом уровне.
Я бил себя в грудь пяткой, чуть ли не рыдал, в общем – сполна отплатил ящеру за жадность. Мутант твердо был уверен, что развел лоха по полной программе, но переведенные деньги напрочь задавили слабый росток совести.
Только перед нашим уходом местный жрец наконец вспомнил, кто он и зачем вообще здесь находится.
- Если вдруг, - он выделил последнее слово, вложив в него все сомнение и неверие в мой успех, - тебе удастся достучаться до Тринадцатой, скажи ей, что народ ушум-галу всегда верно служил и будет служить ей. А ты, - он повернулся к Пашке, - помни, что в любом месте и в любое время можешь рассчитывать на нашу поддержку, если мы сможем, и будет кому поддержать. И прилетай через общий год, лучший боец клана хорошенько подготовится и сразится с тобой, а то вдруг ты недостоин нашей великой дружбы.
Пашка, само собой, не обещал, но сказал, что постарается. Но что опасается последствий для этого бойца, потому что троих самых сильных храмовых служак он и так еле вылечил после того, как они решили засомневаться в его победе над ящером-чемпионом.
На мой скромный взгляд, денег своих прозрачное стеклышко стоило. Система, которая там описывалась, в списке хранителя отсутствовала, это раз. А во-вторых, местоположение храма там было указано точно, не «где-то в южном полушарии на четной планете», а с привязкой к координатам. И все это в пяти клинышках, обожаю древний язык за лаконичность.
Система, куда нас направил неизвестный посетитель храма ящеров, ни к одному звездному скоплению не принадлежала, перемещаясь вокруг центра галактики по собственной траектории. И что примечательно, вот уже несколько тысяч лет она как раз летела через то скопление, где находилась Оранжевая, проходя его по самому краю. В принципе, на этом храме я решил и закончить метания туда-сюда.
Лишние уши и глаза мне не требовались, под предлогом того, что миссия практически завершена, я заскочил в систему Оранжевой, выпустив Трис из кают-камеры. Пашку тоже пришлось оставить, ан Траг вцепился в него как клещ.
Перед отлетом со мной связалась Майя, но узнав, что отсутствовать я буду всего несколько дней, сказала, что поговорит позже. И очень серьезно. На что Элика, присутствовавшая при нашей беседе, пообещала революционерке тяжелую и болезненную смерть, если та хоть какие-то виды на меня будет иметь. Правда, не в лицо, а через меня передала. И сдается мне, что не Майе это послание было предназначено.
Вообще, наши отношения все больше напоминали мне мои прошлые увлечения, когда девушки, такие нежные, заботливые и ненавязчивые, через какое-то время начинали считать меня своей собственностью. В голосе появлялись покровительственные нотки, любой мой знак внимания принимался как нечто само собой разумеющееся, а мой самый невинный флирт с другими представителями женского пола – как тяжкое преступление. Что должно было за этим последовать – я не знаю, при первых признаках мы расставались. Сейчас же что-то держало меня. Не то чтобы мне это нравилось, но бывает такое, когда плюсы перевешивают минусы. А они – перевешивали.
- Поторопись, - перед очередным отлетом сказал дядя. – Скоро фаза.
И Аглая, стоящая у его кресла, за спинкой с левой стороны, важно кивнула. На что я пообещал, что, когда вернусь, подчиненную себе верну, и сразу же хорошенько накажу. А то нос задрала.
После активации нужного пункта на карте красный жгут портала слизал нас из системы торговца. Переход происходил не мгновенно, тысячные доли секунд на него уходили все равно.
Когда взрывается сверхновая, то, что было возле нее, разносит в разные стороны. То, куда мы попали, раньше было частью системы двойной звезды. Желтый карлик вращался вокруг гиганта, и был вытолкнут из образовавшейся туманности вместе с планетой. По непонятной случайности планета оказалась на нужном расстоянии от звездочки, пыль, окружавшая их в момент взрыва, собралась в систему колец, а остатки других космических тел закрепились на орбите светила. И теперь эта система неслась по вытянутой орбите вокруг центра галактики с десятой частью световой скорости, пересекая плоскость эклиптики под углом почти в тридцать градусов. Через несколько миллионов лет она сделает очередной полный оборот.
Вся эта информация содержалась в семи клинышках, которые остальные воспринимали просто как вариант написания названия системы – древний язык эме-галь мне нравился все больше и больше.
Красный портал по определению предполагал, что мы выходим к планете с органической жизнью, существа, организовавшие Нашествие, время впустую не тратили и дымчатые окружности располагали исключительно в местах с доступным питанием. Уверен, до сих пор где-то существуют миры, где черная масса, так и не мутировавшая в к-рангов, жрет все подряд, но на моей карте таких не было – только очищенные от чужаков планеты с черным кубом в красном колечке.
- На месте, - Элика снова никак на момент переброса не отреагировала, я уже начал думать, что в первый раз мне просто показалось. – Что будем искать?
Вопрос был конкретно мне, наемники – те привычно бездельничали.
- Выходим на орбиту планеты и ждем.
Планета была живой – на одном из континентов извергался вулкан, выбрасывая пепел в атмосферу, в воздухе летали птицы, значит, плотность атмосферы позволяла, приближение дало рассмотреть даже отдельные растения, не похожие на земные, но с зелеными листьями. Следов человеческой деятельности видно не было, но для того и зонды нужны, чтобы на максимальной скорости облететь планету и передать данные корабельному ИИ, а тот уже вычленит нужное и доложит своему начальству. Увы, не мне, на время полетов старшей была Элика. А я так, для мебели, формальный руководитель экспедиции.
- Смотри, - ком-лейтенант вывела на большой экран первые результаты.
На планете раньше явно кто-то жил, растительность уверенно отвоевывала любые свободные участки, но можно было угадать остатки больших городов. Некоторые конструкции сохранились – пластобетон может и миллион лет пролежать, ничего ему не будет, особенно если он с режимом самовосстановления. Зонды в нужных участках снизились до высоты несколько метров и обнаружили и дороги, и какие-то площадки, и даже целые здания.
- Полное сканирование займет несколько дней, останемся здесь, или оставим зонды и вернемся потом?
- Уйдем через местные сутки-двое максимум. Сколько тут они?
- Семнадцать часов.
- Вот. Два полных оборота. Если за это время ничего интересного не произойдет, уходим. Активности вроде нет, значит, или люди деградировали до первобытного состояния, или давно отсюда сбежали в более приличные места. И смотри, видишь мыс такой?
- Ага, - Элика кивнула.
Я приблизил изображение, ткнул пальцем.
- Мне кажется, там отличный пляж. А рядом живописные развалины. Как насчет отдохнуть?
- А как насчет поработать? – это она уже не мне, а Тодину сказала. – Развалины эти похожи на то, что мы ищем. Или я зонды посылаю?
- Вот еще, - Кир подключился по общему каналу. – Я точно иду, а то мой хапу уже заржавел.
- И я, - Тодин аккуратно отодвинул тарелку с какими-то фиолетовыми ошметками, с сожалением на нее поглядел. – В таких местах должны скрываться сокровища. Да, Эирин?
- Твоя семья и так богатая, - Линник, как раз появившаяся в проеме переборки, потянулась, - а вот некоторым бедным капралам прибавка к скромному жалованию не помешала бы.
- Тогда грузимся, - решил я.– Элика на посту. Эсминец с орбиты не убираем.
Черный треугольник штурмовика мягко выскользнул из разошедшейся обшивки шлюза и скользнул к верхним слоям атмосферы. В воздухе планеты была небольшая примесь серы и аммиака, не так, чтобы обычный человек сразу задохнулся, но без модулей, имплантатов и пси-способностей дышать на поверхности долго не рекомендовалось. А вот птицы и животные чувствовали себя отлично, радар обнаруживал все новые и новые формы жизни вокруг.