Потом Мамушкин и Ян что-то устроили на воротке и из колодца очень быстро, одно за другим, стали подниматься ведра с сухой землей. Да, земля была сухая — Сережа ясно видел, как она пересыпается, когда вываливают из ведра. Это удивило мальчика. Он выбрался с сеновала и бродил по двору. Появился Витя, и Сережа сразу же спросил:
— Вить, а сухую землю вы зачем из колодца черпаете?
Витя остановился и растерянно посмотрел на брата.
— А ты откуда знаешь?
— Знаю.
— Больно много знать стал. Вот доберусь я до тебя! — заворчал Витя. Но надо было что-то отвечать брату, и он сказал:
— Дядя Ян хочет глубить колодец, тогда вода лучше будет. Понял? А на дне земля сухая. Понял?
Когда работы закончились, Сережа долго рассматривал колодезную глубину. Ничего особенного там не было. Колодец как колодец, только все было новое, чистое. Пахло смолой. Но почему же все-таки его сюда не подпускали?
Витя смеялся в ответ:
— Чудило ты! За тебя боялся — вдруг свалишься и убьешься. Ты ведь брат мне.
Он ласково поглаживал стриженую Сережину голову — и Сережа поверил...
А теперь... Теперь Сергей не верил. Обманул его, малыша, старший брат. С какой целью? Что было сделано в колодце такого, что нельзя было видеть? Какая тайна кроется?
Глава 8ТАЙНА КОЛОДЦА
Сергею почему-то казалось, что если он хочет как можно больше собрать материалов о жизни брата, восстановить события того бурного времени, то надо начинать именно с колодца. Отдых, положенный демобилизованному офицеру, приближался к концу. Однажды Сергей сказал матери, что будет осматривать колодец, может быть, требуется какой-нибудь ремонт. Анна Михайловна искоса взглянула на сына и кивнула:
— Давно пора, сколь годов не смотрен...
Больше она ничего не сказала.
Сергей сростил две лестницы, погрузил их в колодец, спустился к самому дну,и начал осмотр ствола. Холодно, сыро. Над водой висят обтаявшие, прозрачные ледяные наросты. Как слезы, по стенам катятся крупные капли и, оторвавшись, звонко шлепается вниз. Каждый шорох, каждое движение гулко отдается в шахте...
Сергей постукал обухом топора по нижним венцам — загудели хорошо, звонко. Колупнул лезвием один из горбылей — еле отодрал крохотную щепочку, белую, без признаков гнили. Еще бы — лиственница! Век простоит и ничего не сделается. Да, хорошо поработали Ян Балтушис и его друзья — больше тридцати лет прошло, а сруб еще крепок, только обтянут зеленоватым влажным налетом. Где же здесь тайна?
Поднимаясь по лестнице, Сергей осматривал и выстукивал звено за звеном. Ничего! Но вот, наконец, он обнаружил два выема. Расположение странное — как будто нарочно сделано, чтобы удобно было стоять. Повыше — две железных скобы. Забивают такие скобы обычно, чтобы скрепить, стянуть два венца бревен. Но-почему именно в этом месте понадобилось их стягивать? Ни выше, ни ниже скоб не было видно.
Сергей поставил ноги в выемы, ухватился за скобу. Что ж, хорошо, стоять удобно. Но зачем именно на этом месте?
Сергей внимательно осмотрелся. Все венцы связаны пазами, а вот эта сторона сделана впритык. Доски удерживаются большими гвоздями ручной работы с крупными коваными шляпками. Сергей подцепил топором одну из шляпок, приподнял, пошевелил — гвоздь держался не очень-то крепко. Потянул его рукой — и неожиданно гвоздь легко выдернулся из гнезда. Ясно! Не забит, а просто вставлен. Что это значит? Посмотрим!
Сергей устроился поудобнее и выдернул остальные три гвоздя. Доска даже не пошевелилась. Понятно! Она набухла и сидит в гнезде прочно, надо подцепить топором...
Кажется, от волнения он начинает бормотать вслух. Ну и пусть, черт подери, все равно его никто не слышит! Кончик лезвия с трудом входит в щель, Сергей начинает выворачивать доску, она неожиданно отходит и чуть не падает вниз, в глубину. Толстая, крепкая доска все из той же ядреной лиственницы. Подхватив, Сергей кладет доску на край тайника.
Сунул руку в отверстие и тут же отдернул: наткнулся на что-то мягкое, податливое, влажное, Показалось, что там, в тайнике, лежит что-то лохматое и тяжелое. Что бы это могло быть?
Преодолевая оторопь, ощупал препятствие. Кошма! Ну да, учли, что в колодце сыро и прикрыли вход слоем кошмы. Сделано по-хозяйски, ничего не скажешь... Давненько сюда никто не лазил: кошма плотно приросла к краям отверстия, отодралась с треском. За кошмой — черная пустота, ничего не видно. Сколько ни протягивал руку Сергей, так и не смог достать до другого края тайника.
С каждой минутой становилось интереснее. Куда ведет лаз? В какое-то другое помещение? Катакомбы? Или весь он тут? Надо раздобыть огня и обстоятельно все осмотреть...
Поспешно поднявшись наверх, Сергей вернулся с армейским фонариком. Разочарование: никаких катакомб, конечно, не было. Просто клетушка сантиметров в семьдесят вышины и метра полтора в глубину. Вся выстлана плотно сбитыми плахами, нигде ни щелочки... Что же, превратимся в сыщика, обследуем и попытаемся узнать, для чего предназначено таинственное сооружение.
Протиснувшись в клетушку, Сергей начал обстоятельный осмотр. Поиски дали немного: один винтовочный патрон и клочок бумаги. Патрон как патрон, только окислился очень. Бумажка — истлевший кусок газеты — рассыпалась на ладони. Сергей смог только прочесть название газеты: «Казак». Помнится, такой листок издавался в Мисяже в дореволюционное время. Выходит, что тайник построен еще до революции? Как все это связать: Виктор, Ян Балтушис, ремонт колодца, пустой тайник, газета «Казак», винтовочный патрон? Что здесь происходило?
Однако колодец не подходящее место для размышлений. Хотелось курить, знобило. Сергей заделал отверстие и поднялся наверх. Там ярко светило горячее летнее солнце, было жарко, хорошо. Отличная вещь — солнце! Стоит пробыть часок в темном, сыром колодце и сразу узнаешь настоящую цену солнцу, во сто раз прекраснее становится наземный мир.
Щурясь на солнце, Сергей заметил, что он в огороде не один. В дальнем углу огребала картошку Марфуша, а неподалеку от нее на маленькой табуретке сидела Анна Михайловна и пропалывала гряду с морковью. Белый платок повязан по самые брови, чтобы не обжигали солнечные лучи. Неторопливо движутся узловатые старческие руки, выхватывая сорняки. Изменилась все-таки мама: подобрела, стала спокойнее. Интересно, знала ли она о том, что происходило на огороде в те далекие времена? Или все это было тайной Вити и Яна? Сергей подошел к матери и спросил:
— Мама, а вы знаете, что у нас в колодце тайник устроен?
Анна Михайловна тыльной стороной ладони стерла капли пота с лица, поправила платок.
— Докопался-таки! — хитровато усмехнулась она. — Как мне не знать. Известно — знала.
— А мне почему ничего не сказали?
— Зачем тебе было говорить? Ты малолеток был, мог и сболтнуть.
— Ну хоть взрослому сказали бы, что ли, — проворчал Сергей.
— Как-то к слову не пришлось.
Марфуше, конечно, захотелось узнать, о чем так оживленно разговаривают сын с матерью. С тяпкой на плече она подошла к ним и уселась рядом — в широких сатиновых шароварах и ковбойке.
— Тайник в нашем колодце? Да что вы говорите? Кто его устроил? Еще до революции? Вот это интересно!
Она полезла в колодец, долго ахала там, щупая мокрые доски. А потом начала приставать с расспросами к Анне Михайловне.
— А чего я вам расскажу? Года два я про тайник и сама не знала — обманули меня Витька с Яном. А партийным делом они сразу стали заниматься, как только Ян поселился у нас. Придут, бывало, с работы, умоются, покушают, глядишь, Ян и подъезжает ко мне: «Может быть, моя хозяйка, желаете в гости сходить? Пожалуйста, гуляйте на здоровье, мы домовничать будем...» Какое уж там домовничать! Чуть стемнеет, соберутся к нам комитетчики, будут сидеть до полуночи, толковать про свои дела. Так бы оно ничего, пускай сидят, не жалко, да вот табачищем своим прокоптят — не продохнешь.
— Подождите, подождите, мама! У нас в доме? Комитет? Какой комитет?
— Известно какой — большевистский. Тот самый, который теперь в сесюнинском доме поселился. Знаешь, поди?
Еще бы не знать, сесюнинский дом — один из лучших в Мисяже. Теперь там помещается городской комитет партии. Позавчера Сергей заходил туда. Но как же так? В их домике заседал большевистский комитет? Просто невероятно! И он ничего не знал!
— Мама, вы что-то путаете!
— Верно, Сереженька. Стара стала, позабываю кое-что — не грех и запутаться. А вот тут уж ничего не путаю, хорошо-помню. Сколько страху из-за этого комитету натерпелась. И Сорокин приходил, и Мамушкин являлся, и Бородулин — знать-то человек восемь их было. Поодиночке на гору взойдут, оглядятся и прямо к нам в огород и в избу. Проулком никогда не подходили — уследить могли. А с горки заходить хорошо: если кто идет сзади, его сразу увидишь...
— И вы были на заседаниях?
— Нет, не была. Не доверяли.
— А Витя?
— А Витюша сторожит. На завалинке посиживает, семечки лузгает...
— Ну, а я-то? Я-то где был, почему ничего не знал? — нетерпеливо, сердясь и досадуя, проговорил Сергей.
— Тебя мы загодя спроваживали — в кино отпускали, к товарищам. Или с собой в гости заберу.
Марфуша, взглянув на Сергея, громко засмеялась:
— Ну и дурачили же вас, дядя Сережа! Как маленького!
— Маленький и был, — продолжает Анна Михайловна, — будь постарше, небось бы Ян и ему дело нашел. Дел много было в ту пору — всю царскую власть сбросить задумали. Шутка ли — самого царя! А уж когда царя сбросили — наш-от комитет на волю вышел, не стали у нас заседать. Внизу свое здание заимели, там собирались. Кипело все тогда в Мисяже. Витька с Янкой, почитай, ни одного вечера дома не пробыли, все на собраниях. Потом и про тайник узнала...
— Тетя Аня, голубушка, рассказывайте! — взмолилась Марфуша.
— Осенней ночью то было, я уж спать легла. Слышу — ворота заскрипели, во двор телега въехала. Чего это еще такое? Выхожу: телега стоит посреди двора, Витюша из огорода тяжести какие-то таскает, укладывает, будто железо брякает. Подошла и вижу — винтовки! Ян в колодце стоит и наверх подает, а Витюша в телегу их складывает. «Батюшки! Да откуда у вас все это?» Смеется Ян: «Выросло, хозяйка, выросло! Ты, говорит, думала, что в огороде только картошка растет? Видишь, какие штучки выросли?» Покричала я на них, покричала, а они только пересмеиваются. «Антихристы вы, говорю, столько оружья ко мне сложили. Да узнай про этакое власти наши — всем бы нам конец». — «Так ведь не узнали же, моя хозяйка! Ты сама даже не знала!» Что им тут скажешь? Уговорились, что про тайник никому не будем сказывать — может, пригодится. Тем оружьем и установили Советскую власть...