и слугам?
Взгляд поймал мое отражение в зеркале. Я резко остановилась и приблизилась, смотря в глаза самой себе. Никогда не считала себя самовлюбленной, но Аглая сделала с моей внешностью что-то невероятное. Я очень красива. Аккуратная прическа идеально подчеркивает миловидное лицо, платье повторяет рельеф хрупкой фигуры, давая возможность взгляду насладиться изгибами тела. Нимфа — соблазн для мага. Нимфа — искушение и сосуд, который они выпивают до дна и получают силу, здоровье и магию. В своем лесу я чувствовала себя в безопасности, но здесь…
Перестав метаться, словно загнанный зверь, я медленно опустилась на кровать. Во дворце постоянно крутятся самые сильные маги мира. Чем сильнее маг, тем острее он чувствует мою природу, тем сильнее его тянет ко мне. Конечно, Регаллан очень могущественен, у него много ресурсов, но он не всесилен. Неужели мне придется жить с постоянным чувством опасности?
С другой стороны, во всем этом есть несомненные плюсы: ежедневная порция горячего шоколада и невероятно вкусные десерты три раза в день. Прежде я и мечтать не смела о том, что буду лакомиться воздушными взбитыми сливками, мягким бисквитом и нежным джемом из летних ягод. От одних только мыслей о лакомствах у меня потекли слюнки.
Устав валяться, я встала и подошла к окну. Занавески сделаны из полупрозрачной органзы, расшитой мельчайшими блестками. Распахнув их, я едва слышно ахнула. Никогда прежде мне не доводилось находиться на такой высоте! Какой это этаж? Десятый? Да откуда же мне знать, я ведь выше четвертого никогда не поднималась, а тут… Под моими окнами столица раскинулась, словно игрушечная. Вдали виднелись маленькие уютные домики и большие важные здания. Крошечные дорожки-тротуары и широкие полосы, по которым носились тяжелые кареты. Люди, как муравьи, снова в разные стороны, спешили куда-то и даже не подозревали, что в эту самую минуту я наблюдаю за ними. Удивительно!
Я простояла у окна не меньше часа, рассматривая город, его здания и районы. На востоке расположились небольшие бедные завалюшки, в то время как на севере красовались пузатые двухэтажные хоромы.
Территория дворца, которую я тоже могла разглядеть, не так впечатляла. Несколько беседок, пара-тройка лысых клумб и паутинки дорожек, пронизывающих весь двор. Никакого сада с этой стороны не видно, должно быть, он находится в южной части дворца.
Постепенно я освоилась. Первый страх прошел, и я решила изучить свое жилище получше. Рассматривала живописные картины, висящие на стенах, любовалась изразцами, ощупывала искусное напыление на остове своей кровати и долго изучала ткани постельного белья, пытаясь понять, как удалось переплести нити таким интересным способом. Я так увлеклась, что даже не заметила, как стемнело, и магические светильники зажглись сами собой. Почувствовав тонкий магический импульс от них, я вздрогнула, но быстро поняла, что бояться нечего. Это всего лишь бытовые артефакты.
Раздался осторожный стук в дверь. Всем своим существом я поняла — это император. Я физически ощущала его присутствие, вдыхала запах кедра и винограда, который начал расплываться по комнате. Язык будто прилип к нёбу, сердце учащенно забилось в груди. Да что же это такое?! Сколько можно бояться всех и вся, будто я мышка-полевка?! Нужно вести себя уверенно и достойно, тогда и Регаллан начнет к моим словам прислушиваться. Как только появилось осознание того, что мне не грозит опасность, дышать стало легче, с шеи словно камень свалился. Я легко расправила плечи и встала, поправляя на себе юбку. Нам нужно поговорить как взрослым людям.
— Добрый вечер, — я сама открыла дверь и заметила, как император отскочил и распрямился. Могу поспорить, что он стоял, прижавшись ухом к двери. Стоило взглянуть на него, и прежней уверенности чуть-чуть поубавилось. Я не испугалась, нет. Скорее удивилась тому, как душу заполняет непривычное чувство теплоты и защищенности при взгляде на этого мужчину. Сейчас он выглядел как пижон, но я прекрасно помню и разорванные, окровавленные клочки одежды, и простой черный костюм, в котором Лан валялся на моей печи, и даже черное пальто, в котором он носил мои ткани. В голове не укладывается то, каким разным он может быть.
— Добрый, — улыбнулся император и вошел в мои комнаты. Не успела я рта открыть, а за ним уже потянулись вереницы слуг, внося большой стол, два тяжелых стула, обитых мягкой тканью и множество каких-то невообразимых блюд. Регаллан встал непозволительно близко от меня, нарушая все мыслимые нормы личного пространства. Я ощущала тепло, исходящее от его тела, а запах магии, смешанный с ароматом дорогого парфюма, пьянил и путал мысли.
Стол сервировали очень быстро. Как обычно, для императора поставили мясные блюда и закуски, для меня — супы, салаты, десерты и неизменный стакан горячего шоколада. Когда слуги ушли и оставили нас наедине, император отодвинул для меня стул и дождался, пока я сяду за стол. Я чувствовала себя ужасно неловко, ведь никогда прежде мне не доводилось есть в такой необычной обстановке. Эти манеры и правила нервировали меня, а набор столовых приборов из четырнадцати предметов и вовсе вселяли ужас.
— Почему ты волнуешься? — спокойным голосом спросил Регаллан, усаживаясь напротив. Движения его были плавными и ровными, взгляд — твердым и уверенным. Чувствовалось, что он в родной стихии.
— Потому что я не привыкла ужинать с монархами, — постаралась пошутить я, но вышло не очень хорошо.
— Ты обедала со мной намного чаще, чем это удается сделать многим министрам и советникам, — со знакомым смешком в голосе ответил император и посмотрел на меня мягким, нежным взглядом. — Гретта, это все тот же я, — произнес он и развел руками. — Лан.
— Нет, — мягко улыбнулась я. — Лан был простым аристократом, который обещал мне спокойную жизнь в своем доме, а ты — глава государства, который поселил меня во дворце. Я смотрю на эти вилки, — взгляд упал слева от тарелки, изучая разновидности принесенных приборов, — и не понимаю, что мне с ними делать. Почему у двух по три зубца, а у остальных — по четыре? Почему одни короткие, а другие длинные? Почему здесь столько видов ножей? Зачем они нужны, если можно обойтись всего одним?
— Гретта, — рассмеялся Регаллан, и от этого я почувствовала себя ещё более глупо и неловко, — ты поражаешь меня каждый день. Нам нужно обсудить твое обучение, твою легенду, твое будущее, в конце концов, а тебя волнуют столовые приборы! — искренне поразился он и откинулся на спинку кресла. Я поймала себя на том, что любуюсь широкими плечами, затянутыми в ткань рубашки. Он закатал рукава, открывая моему взору предплечья, по которым вилась паутинка синих вен. Матерь Жизни, почему мне так приятно смотреть на его руки? Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох и попыталась выбросить из головы посторонние мысли. — Можешь пользоваться только первой, самой длинной вилкой и самой первой ложкой, она называется столовой. Остальные приборы для мяса и рыбы, которые ты не ешь, а также для десертов. Для сладкого используй вторые вилку и ложку, а также третий нож. Наедине со мной вообще можешь есть руками, — устало вздохнул он.
— Я хотела обсудить с тобой некоторые вопросы, — с напряжением в голосе ответила я, отведя глаза от столовых приборов. Не верится, что я говорю эту фразу императору.
— Я весь во внимании и ловлю каждое твое слово, — заверил меня Регаллан, отправляя в свой рот кусок свинины.
— Мы переспали, — сразу взяла быка за рога я и с наслаждением смотрела, как самообладание подвело монарха, и на несколько секунд он застыл с полным ртом.
— Гретта, — медленно протянул Регаллан, положив локти на стол, — зачем же так грубо? Переспали… Были близки, — странной интонацией перефразировал он, бросив на меня теплый взгляд.
— Называй как угодно, — мотнула головой я. — Вопрос в том, что я все ещё жива. Ночь с тобой меня не убила, и это странно. Скажи, ты почувствовал что-то странное в тот момент, когда мы…были близки? — последние слова я вытолкнула из себя. Они до последнего не хотели покидать мое горло.
— Я не могу передать словами всю ту гамму эмоций и ощущений, которые накрыли меня тогда, — и снова этот жаркий, красноречивый взгляд, от которого я вообще пожалела, что начала этот разговор. — Это было что-то неописуемое и невообразимое. Иногда мне казалось, что я умер и попал в рай.
— Насчет тебя не знаю, а у меня такая возможность действительно была, — ковыряя вилкой в тарелке, заметила я. — Я почувствовала, как из меня уходит Гейнэ, уже думала, что попрощаюсь с жизнью, но тут жизненная сила начала восполняться, — бросила на мага внимательный взгляд. Он нахмурил лоб, показывая, что не понимает, о чем я говорю. — Ты влил в меня свою жизненную энергию взамен утраченной. Как тебе это удалось?
— Гретта, я не понимаю, о чем ты говоришь, — отмахнулся от вопроса Регаллан. — Я уже дал поручение изучить все источники, в которых хотя бы косвенно упоминаются нимфы. Нам нужно понять, как работает твоя сила. К сожалению, ты сама до конца не осознаешь, как управляться ею.
— Я не вижу своего будущего здесь, — прямо сказала я, смотря императору в глаза.
— Твое будущее — рядом со мной, — невозмутимо ответил он.
— В качестве кого? — начала терять терпение я. Его спокойный и расслабленный вид уже начал раздражать. — Жениться на мне ты не собираешься, а с подопечными, насколько я знаю, не принято спать, — эти слова явно не понравились императору, на его лице промелькнула тень. — Ты говорил, что намерен выдать меня замуж. Уже подыскал мне жениха? — последняя фраза прозвучала с ядом, который не удалось скрыть за обманчивым равнодушием.
— Я подыскал тебе учителя, который готов заниматься твоим даром, — Регаллан сделал вид, что пропустил шпильку мимо ушей, однако потемневший взгляд говорил об обратном. — Скажи, почему ты выгнала целителя? Я подобрал для тебя самого опытного, переживал о твоем здоровье.
— Мне не понравилось, что этот целитель делал неуместные намеки о моем поведении в отношении тебя, — стараясь подбирать слова, ответила я. Регаллан поперхнулся мясом от этой фразы. — К тому же, я не нуждаюсь в его услугах.