Умеют же некоторые испортить настроение. Утром был бодр и готов к драке, потом… кстати, а что потом? Хм-м. – Ложка даже на секунду замерла в воздухе. – Потом вместо того, чтобы как всегда после хорошей драки, погулять, снять шлюху, на худой конец привычно напиться, сижу в пустой таверне и чинно хлебаю супчик. Старею? В тридцать-то лет.
Впрочем, какой смысл именно сегодня забивать себе голову? Победа, твою мать. Надо радоваться. И будем радоваться. М-да.
– Мастер, стаканчик потира, пожалуйста.
А когда возбужденная толпа победителей дошла-таки до таверны, Линч встал из-за стола и пошел в свою комнату. Вещи, даже деньги на месте… Чудеса. Ну и слава Спасителю, будет чем заплатить за постой. А сейчас – спать. Несмотря на весь тот загул, что уже начинался там, внизу, в главном зале «Парящей чайки».
Моряк привычен спать средь шума волн, гудения натянутого такелажа, гулкого топота матросских ботинок и зычных боцманских команд. Несмотря на весь тот бедлам, что устроили ночью земляки, утром Линч проснулся бодрым и свежим.
И почти сразу в комнату вошел Пэдди. Вот он точно ночью себе ни в чем ни отказывал – помят, космат, багровый синяк под левым глазом и в кровь сбитые костяшки кулаков. Погулял братик. А уж перегар-то, перегар какой!
Но сейчас-то чего приперся?
– Уже проснулся? Отлично. Вперед, труба зовет. Или что там у вас, моряков? – он уселся напротив и, нимало не смущаясь, запустил пальцы в тарелку с остатками вчерашнего жаркого.
Начинать день с посылания брата в разные трудноисполнимые путешествия не хотелось, пришлось выслушать. Оказывается, пока Линч готовил своих артиллеристов ко вчерашнему бою, самоназначенные командиры разработали целый план по освобождению Гибернии от захватчиков. Таких вот стратегов взрастила захолустная Дрогеда.
И первым номером гениального плана значился захват Дублина. Непонятным соединением, состоящим из вчерашних солдат и восставших горожан. Отважных, но совершенно необученных и сегодня поголовно страдающих от жесточайшего похмелья.
Впрочем, если верить брату, именно сейчас на захват города шансы имелись – две роты дублинского гарнизона частично уничтожены. Оставшиеся в живых кельты целиком перешли на сторону бунтовщиков. Что стало с солдатами-островитянами, спрашивать не имело смысла.
Главное, у кельтов готовы к бою около тысячи человек, из которых треть – подготовленные самими имперцами бойцы. Остальные поклялись от них не отставать.
«Это да, это по-нашему. Пусть и неумело, но драться горожане будут до конца. Чего-чего, а упрямства им не занимать. По себе знаю», – подумал Линч.
Так что двукратное преимущество у кельтов будет. Конечно, островные офицеры своих подчиненных сплотят заклинаниями, не позволят ни убежать, ни промахнуться. Но просто для того чтобы их вооружить, нужно время. Значит, надо ударить внезапно.
Возможно это?
Вполне. Нынешний бунт не первый. И всегда такого карательного отряда, что вчера так красиво вошел в город, хватало для наведения порядка. И сейчас хватило бы, если б не удалось использовать пушки. И если бы к восставшим не присоединились солдаты. А так-то толпу хоть и вооруженных горожан разогнать – это даже не бой. Так, развлечение.
Шанс есть, осталось его использовать. Прежде всего – избежать безнадежного штурма окружающей город крепости.
– Сделаем! – уверенно уже не говорил, а скорее вещал Пэдди, для убедительности шлепая широкой ладонью по столу. – Войдем в город под видом того самого отряда, который островитяне послали против нас. И две трети которого к нам же и присоединились.
– Так вот просто и войдем? При подходе любой воинской колонны, даже своего отряда, ворота закрываются и стража обязательно запрашивает пароль. Это делается всегда. Таков порядок, который никогда не меняется. А если он назван не будет, ворота не откроются, а в городе объявят тревогу. И все на этом – с нашими силами штурмовать Доблин бесполезно.
Но сегодня смутить воодушевленного победами Пэдди было совершенно невозможно.
– Ерунда! Мы хитры, а островитяне глупы. В своей гордыне они считают себя самыми сильными, а нас слабыми и тупыми. Пришло время преподать им хороший урок. Заметь, уже не первый. Так что войдем спокойно и безопасно. Знаешь, почему?
Осталось недоуменно пожать плечами.
– Я знаю пароль. И вообще все, что нужно для победы. Расположение гарнизона, постов стражи, складов оружия. Ну что, все еще сомневаешься?
– Откуда?
В самом деле, вчера к концу боя имперцы явно потеряли управление. Такое могло быть в одном случае – если убиты все офицеры. Иначе любой лейтенант заставил бы солдат держать строй. Кстати…
– Сколько в том отряде было офицеров?
– Трое, – мгновенно ответил брат. – Два лейтенанта и капитан. Все убиты.
– Так кто же тебе все это рассказал? Неужели такие вещи сержанты знают?
Пэдди закончил доедать остатки жаркого, вытер руки о собственные штаны и довольно откинулся на спинку стула.
– Сержанты тоже все убиты. А рассказал твой спаситель.
– Микки?
– Точно. Сразу после боя потребовал отнести офицеров в ближайший дом, двое из них, кстати, тогда еще не сдохли. Где-то с полчаса с ними возился, вышел измочаленный, словно сутки молотом махал, ну и рассказал. Про пароль и много еще о чем.
Так-так-так. А ведь о чем-то подобном уже приходилось слышать. Где же это было? Индия? Точно, в Мумбаи, на каком-то торжестве, устроенном местным губернатором, куда был приглашен молодой моряк.
Денег у того губернатора было немерено, так что в гостях оказались и большие шишки провинции с непроизносимым названием, и он, в ту пору помощник капитана на галеоне «Величественный».
Вот на той грандиозной пьянке и подслушал Линч, как некий крепко выпивший толстомордый тип в зеленом плаще мага хвастался, что может вызнать любую тайну у покойника. Лишь бы с момента смерти прошло не более четверти часа. Якобы после проведения хитрого ритуала трупу можно задать три вопроса, на которые тот обязательно ответит. Главное – вопросы задать правильно, а то вместо имени убийцы услышишь «человек».
И еще, тот маг говорил, что провести последний допрос могут далеко не все, только лучшие из лучших.
Очень интересно. Или Микки все узнал, пока офицеры еще были живы? Но тогда зачем покойников потребовал в тот дом заносить?
– Вот что, брат, – Линч поднялся, – пойду-ка я прогуляюсь, проветрю голову после вчерашнего. Где мои расположились? В казармах? Отлично. Пойду погоняю их по артиллерийскому делу.
И пригласил Пэдди к выходу, чтобы запереть комнату.
Глава 16
Но прежде чем идти к казармам, пошел к кладбищу, где десяток человек в поте лица копали здоровенные могилы. Покойники, словно овечьи туши, были свалены в кучи, но раздельно. Убитые горожане, рядом с которыми читал молитву священник в мантии истинной церкви, и солдаты, которых отпевал его коллега в одеждах господствующей в империи еретической церкви. Друг на друга эти двое не смотрели, но и желания затеять драку не высказывали.
Офицеры лежали чуть в стороне от своих подчиненных.
Линч подошел поближе. Так. Одного зарубили, проломив кирасу чем-то тяжелым и острым от плеча до середины груди. Ясно, этот погиб сразу. А вот двое исколоты, с такими ранами без магического лечения долго не живут, но и сразу не умирают. Лечить их Микки не пытался, иначе раны офицеров исчезли бы, как недавно у Линча на спине. Зато смерть их приблизил способом простым, хотя и грязноватым – просто перерезал горло.
А потом вышел к Пэдди и рассказал все секреты обороны Доблина. И какой из этого следует вывод?
Спасибо ему, конечно, но спиной поворачиваться к своему спасителю лучше не стоит.
Это было, пожалуй, последнее мирное воспоминание Эймона Линча на ближайшие три дня. Потому что все последующее время заняла рутина. Обучение артиллеристов до изнеможения, до отупения, чтобы тела бойцов все запомнили и сами, не требуя команды мозга, могли крепить, заряжать, прочищать. В бою думать будет некогда.
Затем была дорога. Обычная для всех остальных и совершенно непривычная для моряка. В самом хвосте колонны, по разбитой сотнями сапог, ботинок, копыт и колес дороге. Одна радость – и пушки, и телеги со всем необходимым тащили здоровенные кони, могучие и неторопливые. А люди шли налегке, мечтая каждый о своем и наплевав на унылый окрестный пейзаж. Утром перед Дублином, когда основная колонна пошла вперед, остановились, едва озаботившись выставить охрану. Простояли почти до полудня, прислушиваясь к далекой стрельбе и гадая, что происходит в знакомом каждому городе.
Потом прискакал какой-то оборванец на высоком гнедом жеребце под дорогущим седлом и сообщил, что артиллерия может безбоязненно въезжать в покоренный Доблин.
В самом городе все было уже спокойно и относительно мирно. Где-то лежали неубранные трупы, где-то в домах визжали женщины, видимо, не совсем согласные с неотъемлемыми правами победителей, откуда-то слышались разудалые песни. Увы, но без этого войн не бывает. Однако окружающее не шло ни в какое сравнение с тем, что пару лет назад пришлось увидеть Линчу в только что захваченном кастильцами Лиссабоне, куда пришли с грузом сахара.
Вот уж там победители дорвались! И до крови, лужами стоявшей на улицах, и до женщин, чьи истерзанные тела выбрасывали в те же лужи. Грабежи казались совсем уже мелочью, чистой формальностью. Линч тогда не встретил ни одного самого захудалого солдата без увесистой котомки с награбленным.
Нет, Дублин был захвачен практически мирно, хотя и весело.
И вот к тому времени, когда веселье как следует разгулялось, в город буквально ворвался, сметая все и всех на своем пути, отряд кавалеристов. В начищенных кирасах, прикрытых роскошными теплыми плащами, на прекрасных ухоженных скакунах. Под древним изумрудным знаменем Гибернии. Отряд остановился на главной площади, рядом с украшенным мраморными колоннами зданием мэрии, на ступенях которой валялись сорванные флаги Островной империи.