Какой-то юнга что-то звонко кричал, умоляя пощадить, но мужчина остался непреклонен. Уверенным движением достал огниво и звонко щелкнул.
Мадам де Ворг графиня де Бомон стояла на берегу, потирая руки, только что освобожденные от пут, и смотрела на море, где могучий галеон разворачивался на встречу с ее флейтом. Тридцать мощных пушек против двенадцати. Да, усиленных боевым магом, но она уже достаточно узнала о магах и артиллерии, чтобы понимать – предсказать результат этого боя невозможно. В прошлый раз, когда захватывали золотой конвой, победу обеспечила внезапность применения магии, а вовсе не боевое превосходство.
Судя по действиям кастильского капитана, он допускать такую ошибку не собирался.
И тут над морем вспыхнула зарево. Грохот пришел позже, а вначале было зарево в абсолютной тишине. Потом послышался плеск падающих в море обломков, многие из которых еще долго горели на поверхности, освещая океан, людей, замерших на берегу, и флейт, уверенно входящий в бухту.
Когда графиня садилась в шлюпку, кто-то из матросов, еще не отошедших от потрясения и потому подзабывших требования этикета, заметил:
– Ваш-сиясь, а ить брошка-то у вас того, погасла.
Глава 32
Дальнейшее плавание мадам де Ворг графиня де Бомон провела в своей каюте, не сильно интересуясь происходящим вокруг.
Пришли к месту встречи, остров на траверсе? Ну и что? Ждем. Как дождемся – идем к Европе. Куда конкретно? Когда дойдем, тогда и думать будем.
Два галлийских фрегата впереди? Идут встречным курсом? И что? Нам до них какое дело?
Ба-бах! Бух! Хрясть! Что за…
Графиня выскочила из каюты, накинув легкий плащ – жарко, но возиться со шнуровкой корсета некогда. Что там?
Мокон стоял, облокотившись на перила полуюта, и, прищурившись, пристально вглядывался в идущие навстречу корабли под галлийскими флагами, первый из которых только что отстрелялся правым бортом. Сейчас доворачивал, готовя залп левого борта.
«Регина» и «Цезарь», два тридцатипушечных фрегата начали бой, в котором у флейта не было ни единого шанса уцелеть.
Команда «Мирного» в спешном порядке занимала места на вантах, кто-то срочно натягивал над шкафутом прочную веревочную сеть для защиты от обломков рангоута, канониры раздували фитили, заряжали пушки, шестифунтовые, слишком слабые, чтобы повредить корпуса фрегатов. Оставалась надежда сбить паруса и повредить такелаж книпельными, но, кажется, нападавшие не желали давать жертве такой шанс.
Еще залп! Стоявший на корме Джеральдин вскидывает руки. Уф-ф, все ядра – мимо. А отстрелявшийся фрегат продолжает поворот, освобождая место для атаки своему напарнику. Издалека, словно зная, что на борту «Мирного» маг, которому всего-то и надо приблизиться, чтобы заклятьем взорвать крюйт-камеры галлийцев.
Но, очевидно, именно этого капитаны фрегатов и избегали. Огонь велся издалека, в расчете на усталость мага, которая рано или поздно обессилит его.
Залп! Маг вновь отводит ядра. Не все, но серьезных повреждений, кажется, нет. На сколько его хватит?
Графиня смотрит на флаг – откуда ветер? Справа, чуть спереди, бейдевинд называется. Что там Мокон?
– К повороту оверштаг!
Крики боцмана, топот босых ног.
– Начать поворот!
И корабль неторопливо поворачивает влево, ложась на курс, параллельный напавшим.
– Залп!
Рано, недолет.
– Лево на борт! Еще влево!
Как бы не так. Отпускать добычу никто не собирается, а у фрегатов есть и носовые орудия. Однако их лишь три, с ними магу справляться легче. Выстрелы! Вновь маг отводит угрозу, ядра падают, лишь едва задевая обшивку.
– Право на борт!
Зачем?! Так хоть шанс есть! Галлийцы замечают маневр, и ближайший фрегат «Регина» поворачивает для бортового залпа. Ба-бах! Уф-ф, снова мимо. И теперь флейт идет почти в два раза быстрее преследователей. Жаль, что это ненадолго. Сейчас корабли довернут и начнется преследование с бомбардировкой. Рано или поздно силы мага, единственной сейчас защиты «Мирного», иссякнут, после чего преимущество больших пушек решит исход погони.
– Желаете кофе, ваше сиятельство?
Чего?! Кофе посреди боя?
Но Мокон стоит рядом и улыбается. С ума сошел? Хотя, наверное, не один – вон и Джеральдин обернулся. Мокрый от пота, осунувшийся, словно весь день камни таскал, но тоже довольный, сверкает белозубой улыбкой.
– Не волнуйтесь, госпожа, самое страшное позади. Кормовые – залп!
Стоявшие на нижней палубе две пушки рявкнули, «Мирный» содрогнулся, но выпущенные ими тяжелые двенадцатифунтовые ядра пробили корпус «Регины». Жаль, что выше ватерлинии – погоня продолжилась.
– Какой, к демонам, кофе? Командуйте, черт бы вас побрал.
Мокон лишь пожал плечами.
– Вы куда-то спешите? Эта перестрелка надолго, поверьте.
Снова стреляют галлийцы. Снова мимо. Никто не меняет курс. «Мирный» – от бессмысленности, галлийцы – от уверенности в результате.
– Право на борт!
И что? Мокон решил укрыться в той же бухте, где недавно готовились к атаке на золотой конвой? Укрыться можно, вон она, совершенно пустая, только что толку? Какая разница – расстреливать жертву там или в открытом море? С флейтом, стоящим на якоре, еще и легче справиться.
Нет, прошли мимо. Спаситель, на что он надеется.
Выстрел «Мирного», дрожь корпуса, скрип. Господи, не хватало кораблю развалиться от собственной мощи! Что там? Вроде попали. Точно, в паруса. Ну-ну, насколько это отсрочит неизбежное? Демон! Только он знает, чем закончится эта погоня.
– Еще право на борт!
Точно спятил. Решил в догонялки вокруг острова поиграть. И что, что он там высматривает?
Господи, святитель небесный!
Графиня прижала ладони к щекам, да так и замерла, не в силах оторвать взгляд от фрегата и галеона, что показались из-за прибрежной скалы прямо на траверсе «Мирного» и на всех парусах направились к преследующим флейт фрегатам.
Капитаны галлийцев не сразу оценили ситуацию, сбитые с толку флагами, поднятыми над «Аполлоном» и «Внимательным». Какое зеландцам дело до боя галлийцев с островитянами? И лишь рассмотрев открытые порты, поняли свою ошибку. Но было поздно. Бортовой залп «Внимательного», нанесенный с близкого расстояния по ватерлинии, сразу выбил «Регину» из боя – беспорядочный ответный залп повредил рангоут, но на большее галлийцев не хватило – пришлось срочно выбрасывать в море пушки правого борта и спускать шлюпки. Только так у людей оставался шанс на спасение.
Отстрелявшись, корабль Буагельбера тут же довернул вправо, освобождая место галеону и пересекая курс «Цезаря». Галлийский корабль тоже начал маневр, думая уже не о победе, а о выходе из боя. Поздно! Шестнадцать мощных пушек правого борта «Аполлона» проламывают носовую обшивку «Цезаря», ядра залетают внутрь корпуса и в хлам разносят внутренние переборки. Ответ точен и дружен, корпус галеона содрогается, но и только. Еще один залп «Внимательного» по ватерлинии галлийца ставит точку в морском сражении.
«Лечь в дрейф», «Капитанам прибыть на борт». Именно эти, принятые в военном флоте Галлии, сигналы взвились над мачтой «Мирного», когда команды тонущих фрегатов на шлюпках плыли к острову. Обычно такой сигнал поднимает адмирал, созывая капитанов на военный совет. Но никаких адмиралов на этом несчастном флейте, лишь чудом избежавшем поворота оверкиль, не было и быть не могло. Поэтому ни на одной из шлюпок на него не отреагировали.
Однако ядро, упавшее в десятке метров от той, что плыла первой, заставило галлийских моряков пересмотреть приоритеты. Весла были демонстративно уложены вдоль бортов и лишь одна из шлюпок развернулась и направилась к «Мирному».
Сброшен веревочный трап, на борт ловко поднимаются двое хорошо одетых мужчин средних лет. Их встречают четверо. Двое – понятно, моряки, а еще двое кто? Слишком молоды, один вообще почти мальчишка. Но самое странное, что заговорила стоявшая чуть в стороне женщина.
– Прошу представиться, господа.
Удивленный взгляд на моряков, мол, что здесь происходит? Никакой реакции, все демонстративно ждут ответа. Чудеса. Пришлось отвечать.
– Капитаны де Шайак и де Буссак.
– Какого демона вы на нас напали?
Заминка, капитаны переглядываются, мнутся, но в конце концов один отвечает:
– Был приказ потопить флейт «Мирный».
Вот как! Не захватить, не арестовать команду, а именно потопить. Без вопросов и колебаний.
– Чей приказ?
– Командора карибской эскадры капитан-адмирала де Сардана.
– Почему нас ждали именно здесь?
– Вас не ждали, просто мы курсировали в этом районе. Остальные корабли – в других.
Все ясно. Сейчас удалось спастись только потому, что этот дьявол де Сардан не знал о существовании «Аполлона» и «Внимательного». Скоро спасшиеся моряки доберутся до своих, там сделают выводы и второй ошибки не допустят.
Но женщина молчит. Капитаны тоже молчат, но вздохнули уже облегченно. Еще бы, красотка, и вообще очевидно, что дама благородная. В худшем случае высадит на вот этот вот остров, а скорее, и доставит в какой-нибудь цивилизованный город, где есть какие-никакие врачи, чтобы подлечить раненых. Ну в самом деле, что еще может грозить военным морякам, виноватым только в том, что выполняли приказ.
Они не сразу осознали услышанное. А когда поняли, не поверили своим ушам.
– Убить всех. Буагельбер, проследите, чтобы никаких чудесных спасений. У нас нет права на милосердие.
Это невозможно, этого не может быть!.. Капитаны де Шайак и де Буссак не успели додумать эту мысль – заклятье, посланное тем самым почти мальчишкой остановило их сердца. Ни крови, ни боли. В отличие от их подчиненных, с ужасом наблюдавших, как неторопливо поворачиваются бортами три корабля. Три залпа в щепы разнесли шлюпки. Тех несчастных, что не погибли сразу, методично добили мушкетеры. Лишь после того, как моряки «Мирного», «Аполлона» и «Внимательного» убедились, что морская гладь чиста, корабли повернули и взяли курс на зюйд-вест. Туда, где еще оставался шанс на спасение. Слабый, но другого и вовсе не просматривалось.