я Спиритуса от тела носителя к внешним бронеплитам и силовой установке. Ноздрей достиг мощный запах пота, — и верно, как бы ни работало водяное охлаждение в скрытых под внешним слоем кожи «кишках», находясь на задании Возвышенные вообще редко снимают доспехи, им даже естественные нужды оправлять требуется не так часто, благодаря особенностям метаболизма.
Можно ли найти разницу между экзальтом, минором и нобилем? Да, и очень легко. В отличие от высшего патрициата, который миновал сотни лет священной евгенической программы, ускоренное Возвышение налагает на кандидатов характерные особенности. Тогда как лица патрициев гармоничны, изящны, симметричны и вообще являются воплощением классических идеалов красоты античной эпохи, для экзальтов характерна лёгкая плебейская асимметрия и «лошадиные» черты: тяжёлые надбровные дуги и крупные скулы, гипертрофированно широкие челюсти и чрезмерно мощные подбородки, например. Это не делает их уродливыми, просто придаёт более варварский вид; вероятно, древний герой Эркулес был вот таким дикарём в львиной шкуре на голое тело.
— Ты похож на коня и пахнешь соответственно, — честно сказал Гай, улыбаясь во всю ширь.
Экзальт и бровью не повёл, ни один мускул на грубом лице не шевельнулся, карие глаза остались бесстрастными, как у неживого. На его правой щеке расположилась чёрная саламандра, её хвост струится по челюсти к подбородку, а пасть извергает на лоб красивый узор пламени со стороны виска, — почётная татуировка героя и знак лучшего из лучших.
— Ты обучен пользоваться орихалкумовым оружием, испытуемый? — басовито спросил Иоаннис.
— Обучен, — неохотно сказал Гай, поднимаясь.
Длинный и тяжёлый меч перелетел по воздуху и чуть не сбил его с ног. Второй Иоаннис вынул из ножен сам и произвёл воинский салют. Спата, выкованная под руку Возвышенного намного длиннее и тяжелее обычной, фактически — это двуручный клинок для взрослого мужчины, однако, Гай смог кое-как стянуть ножны. Отличная сталь с узором, но не в ней ценность: по середине клинка идёт тонкая линия орихалкума, также бронзой титанов покрыты режущие кромки, соединённые с сердечной жилой, а та продолжается в рукояти, усеянной маленькими орихалкумовыми кружками. Чтобы оружие работало как надо, плоть спирита должна постоянно передавать ему Спиритус по орихалкумовым жилкам, тут большинство принципов работают схоже с законами проводимости электричества среди металлов.
Гай попытался отсалютовать, держа спату двумя руками, но получилось коряво, и он положил клинок на плечо. Его тело отлично натренировано, однако, это всё ещё тело девятилетнего мальчика, поэтому с тем же результатом можно ожидать, что он будет фехтовать шпалой.
— И как ты себе это представляешь, экзальт? Наш поединок?
— Для начала пусти Спиритус в клинок.
Вздохнув, Гай скинул меч с плеча, разноцветные глаза одинаково побелели, Спиритус устремился из рук в эфес и дальше, по орихалкумовым жилам в режущие кромки, создавая вокруг материального клинка слегка мерцающую корону перламутрового свечения. Иоаннис движением запястья метнул Гаю в голову камень, который прятал до этого момента, мальчик вскинул клинок, разрез получился идеальный, две половинки камня упали на землю.
Эффект «nebula interitus», тумана разрушения, являлся титульной способностью спиритов-инвазоров. Вся материя, будь то камень, металл, древесина или живая плоть, расщепляется, соприкасаясь с ним. Инвазоры могут создавать nebula interitus просто на частях собственного тела безо всякого вреда; их альфы полностью укутываются в эту гибельную белёсую дымку, достигая состояния Джагганата, после чего атаковали врагов и прорывались сквозь почти любые материальные препятствия на немыслимой скорости.
Однако же когда Алфеос Игний создал из бронзы титанов клинок, всё изменилось. Теперь достаточно Прерывистого дыхания, и вот, у тебя в руке оружие, способное пластать стальные слитки словно куски масла.
— Сколько ещё у тебя камней? — спросил Гай.
— Ни одного.
Медленный замах — удар, Гая отбросило, но не сбило с ног. Ещё удар, экзальт бьёт несерьёзно, сразу понятно, что он не намерен убивать или даже ранить ребёнка, могучая рука точно выверяет усилие, спата стремится к спате, а не к плоти. Всё ясно, Саламандр желает узнать, насколько хорошо Гай держит Прерывистое дыхание в состоянии большой физической нагрузки. По имперской классификации это уже упражнения дельта-ранга, и то, что оружие не подходит ребёнку, лишь добавляет им интенсивности. Что ж, великана ждёт интересное открытие.
Обычный ребёнок не выдержал бы и одного удара, не поднял бы тяжёлый меч, но в жилах Гая текла кровь нобилей и самого Сатурна, а его тренировками занимался беспощадный человек, знавший о воинском искусстве всё. Поэтому час спустя он продолжал сопротивляться: каждый удар отдавался болью в мышцах и костях, вибрация прокатывалась по всему телу, по внутренностям, по хребту. Болело всё, горячий пот сделал землю под ногами тёмной, а дыхание вырывалось свозь зубы с шипением. Спата поднялась в очередной раз, белые глаза мальчика упрямо взглянули в такие же белые глаза великана, удар, сотрясение, и ещё раз, заново.
— Может, достаточно? — спросил Гай, улучив момент.
— Устал?
— Ещё как устал! Но дело не в этом. Можно уже двигаться дальше.
— Это не тебе решать, испытуемый.
— Да я просто предложил. Давай ещё три часа ерундой позанимаемся, у меня ведь вся жизнь впереди, а тебе сами Парки наплели бездарно тратить свою. Давай, бей сильнее!
Саламандр опустил оружие.
— Как я должен понимать твои слова? — прищурился он.
— В смысле? Тебе на высокой латыни повторить? Может, по-гречески? — Гай воспользовался передышкой и опёрся о меч, ткнув его остриём в землю. — Не может быть судьбы печальнее для спирита, чем Возвышение, так я считаю.
Туман рассеялся с клинка великана, в потемневших глазах отразился интерес.
— Какое мудрое наблюдение для ребёнка. Моя судьба, по-твоему, такая удручающая, потому что она подразумевает много труда?
— У меня всегда было плохо с риторикой, но даже я знаю, что, primo: апелляция к личности оппонента является признанием слабости своей позиции, тогда как следует опровергать тезисы; secundo: нет, труд здесь не причём. На самом деле я просто заговаривал тебе зубы, чтобы передохнуть.
Но Саламандр покачал головой.
— Уже несколько раз мне довелось слышать о твоей исключительной честности. Либо это всё ложь, либо ты действительно считаешь величайшую честь служения богам на поле боя жалкой участью. Где зерно истины, испытуемый?
Гай вздохнул и даже перестал улыбаться.
— Раз ты настаиваешь, то изволь, Иоаннис. То, что вы зовёте Спиритусом, является силой, не предназначенной для служения кому-либо, кроме своего обладателя. Каждый из тех немногих, кто обретает её, имеет огромный потенциал, но тупое стремление загнать спирита в таблицу рангов зачастую просто гасит белое пламя. Однако гораздо хуже то, что люди вроде тебя, ослеплённые ложными целями, ломятся в ряды экзальтов, как гурты скота в ворота скотобойни. Сильные спириты погибают от изуверских мутаций, чтобы выжившие стали служить беспощадным богам. Ха! Общее поголовье сокращается, а племенные особи оказываются надёжно приручены, связанные клятвами верности, гипнотерапией и всем таким. Даже я сам не придумал бы лучше, но тот, кто смог заставить эту систему работать — просто гений! Злой, беспощадный гений!
Радостно щерясь, мальчик поднял меч и пустил по нем Бесцветную силу, однако, Иоаннис свой меч отбросил.
— Видимо, у тебя было много времени на развитие своей философии. Возможно, следовало бы потратить его на тренировки.
— Не, мне этих тренировок уже по горло хватило.
— Тогда перейдём на уровень владения гамма-ранга (Γ).
Глаза великана побелели, а на правой ладони появилось мерцание, — туман разрушения сформировался быстро, сразу же стабилизировался и вытянулся, приняв форму клинка. Вероятно, это владение уже третьего, а то и четвёртого тезиса гамма-ранга, Гай точно не вспомнил. Что ж, он и сам не вчера освоил силы, — сто шестьдесят лет практики в прошлой жизни оставили след. Меч упал на землю, Гай пробудил Спиритус в полной мере и всё его тело укутала корона почти бесцветного перламутрового свечения: armatura voluntatis, доспех воли, титульная способность спирита-дефенсора.
— Полное покрытие, — констатировал великан, — и как долго ты способен поддерживать его в таком виде?
— Без понятия! Ненавижу пользоваться этим! Ну, давай, ты же хочешь узнать, чьё Дыхание сильнее, могучего тебя или мелкого меня?
Гай широко улыбнулся и сделал шаг вперёд, его движения стали такими, словно приходится протискиваться сквозь густую смолу, а земля при этом дрожит. Эффект аномального увеличения веса действует тем сильнее, чем плотнее защита, в определённый момент дефенсор оказывается таким тяжёлым, что может потопить корабль. Ни о каких быстрых движениях больше не идёт речи, ни о беге, ни об уклонении, ни о парировании, в доспехах воли спирит только держит удар.
— Ну? Атакуешь?
— Какова твоя тактика, испытуемый?
— Бегать, прыгать и веселиться, когда ты уже наконец отстанешь от меня.
— Я инвазор, я диктую ход боя, — пробасил Саламандр, — как ты намерен побеждать?
— Да никак, — пожал плечами Гай и отпустил доспех. — Ты действительно ничего не понимаешь?
— Явно не понимаю того, что доступно твоему маленькому мозгу.
— Явно, — согласился Гай. — Запомни: любая инициатива наказуема. Любое действие порождает пропорциональное противодействие вселенной, которое бьёт по действующему как оттянутый жгут. Поэтому я всегда руководствуюсь принципом «bene qui stat, non moveatur»[22] и тем счастлив. Ну, так что, будешь проверять мою броню?
Горящие глаза и дерзкая улыбка смотрятся странно на раздвоенном лице, доспехи воли восстановились в прежнем объёме, маленькие кулаки сжались. Взглянув на это, великан сказал: