Оружие добывалось с помощью толп жителей, включая женщин и детей, которые блокировали воинские части, давая возможность мужчинам изымать драгоценные стволы, благо здесь располагались многочисленные части бывшей советской, а теперь российской 14-й гвардейской армии. Одна из основных баз армии и ее штаб находились как раз в Тирасполе — столице самопровозглашенной республики. На момент начала войны 14-я армия имела небольшую численность — не более 10 тысяч человек, но располагала, традиционно для советского формирования, огромным арсеналом: 229 танков, 305 БМП и БТР, 328 орудий и минометов всех типов. Многие офицеры 14-й армии сочувствовали приднестровцам в достаточной степени, чтобы закрывать глаза на захват ими складов. Один из волонтеров упоминал о поразительной детали: на КПП часовые сами попросили связать их, чтобы иметь возможность честно написать рапорт о захвате оружия силой.
Иногда, впрочем, воинские части поступали проще и переходили на сторону ПМР организованно, с оружием и под командованием офицеров. Так, 115-й инженерно-саперный батальон перешел в ведение Приднестровской республики в полном составе, под началом подполковника Дуткевича. Таким же образом Приднестровье приобрело одного из основных военных деятелей — начальником штаба ВС ПМР стал Владимир Атаманюк, до тех пор — кадровый офицер Советской армии. Командарм Неткачев распорядился уволить всех офицеров батальона, однако процесс шел стихийно, и остановить его генерал не мог. Всего с осени 1991 года приднестровцы набрали на складах бывшей непобедимой и легендарной армии 11 тысяч автоматов, 453 пулемета, 242 гранатомета, 101 снайперскую винтовку (включая совсем старые «Мосины»), 52 ствола артиллерии, 19 танков и 51 единицу легкой бронетехники. Правда, надо отметить, что не все оружие, взятое на складах, попало в руки ополченцев. Стволы начали вовсю расходиться по просторам бывшего СССР. Скажем, после вскрытия арсенала батальона радиоэлектронной борьбы в селе Парканы в Приднестровье принялся звонить начальник одесской милиции. Слуга закона был в бешенстве: одесский подпольный рынок ломился от «молдавских» пистолетов и автоматов.
Что интересно, в этих событиях участвовал генерал Макашов, который позже всплывет уже в Москве в 1993 году. 19 мая 1992 года он возглавлял захват техники Российской армии при помощи Женского забастовочного комитета. Этот день оказался чрезвычайно богат на захваты отрядами ПМР техники: 9 танков, 18 легких бронемашин, 28 орудий и минометов — словом, внушительный арсенал по местным меркам. Интересно, что штаб армии стоически перенес такое потрошение собственных баз: Неткачев, судя по всему, хотел застраховать себя от любых претензий, но вовсе не собирался чахнуть над своим арсеналом, как скупой рыцарь над сундуками.
Из-за частичной нехватки настоящего вооружения стороны наладились использовать охотничье оружие и разнообразные самоделки, включая, например, противоградовые ракеты «Алазань». Вместо того чтобы с их помощью разгонять облака, их начиняли горючими материалами и запускали по наземным целям. Эффективность такого вида оружия была, очевидно, низкой, однако некое психологическое воздействие на противника оно оказывало.
Хотя Молдове были переданы только воинские части на западном берегу Днестра, базы бывшей Советской армии на восточном берегу они тоже пытались прибрать к рукам. Оружия было более чем достаточно, вопрос состоял только в том, когда оно начнет стрелять.
В ночь на 2 марта неизвестные из засады расстреляли автомобиль с дубоссарскими милиционерами, лояльными ПМР. Они выехали на вызов — как оказалось, ложный. Начальник милиции умер от ран. После этого гвардейцы и казаки окружили здание полиции (лояльной Молдове) и вынудили полицейских сложить оружие. Вскоре их обменяли на генерал-лейтенанта Яковлева, захваченного ранее молдавскими спецслужбами.
В тот же день отряд ОПОН и добровольцы на БТРах внезапно напали на полк гражданской обороны в Кочиерах, неподалеку от Дубоссар. Молдавские полицейские скрутили дежурный наряд, захватили оружейную комнату и добыли там более ста автоматов. На полковом узле связи забаррикадировались и вызвали помощь. Командарм Советской армии Неткачев отдал потрясающий приказ — «не вмешиваться». Вмешался отряд Республиканской гвардии ПМР. Пока опоновцы пытались вломиться на узел связи, с другой стороны в здание проник взвод гвардейцев. В результате отряд ОПОН неожиданно наткнулся на огонь из окон и отошел. Полицейские предприняли еще одну попытку захватить задние, на этот раз используя слезоточивый газ, но гвардейцы, как выяснилось, имели с собой противогазы и вторично отбили налет. В это время из Кишинева в Москву сообщили, что воинская часть 14-й армии… захвачена приднестровцами. В Москве не стали разбираться и велели Неткачеву очистить военный объект от захватчиков. Пока в Дубоссарах, Тирасполе, Кишиневе и Москве обрывали телефоны, вокруг базы полка ГО продолжался бой. Дубоссары начала обстреливать молдавская артиллерия. В конце концов на место действия прибыли новые части гвардии, которые эвакуировали российских военных, а заодно и членов их семей. В качестве финального аккорда этого боя приднестровцы взорвали два моста через Днестр.
События в Кочиерах производят тягостное впечатление. Российская армия не могла и не хотела защищать себя. Воинская часть, по соседству с которой — армия с тысячами солдат в строю и сотнями боевых машин — должна была искать защиты у формирований ополчения непризнанной республики. Кремль слабо понимал, что происходит, и в результате отдавал откровенно безумные приказы. Армию на месте возглавлял генерал, руководивший по принципу «моя хата с краю» и допускавший налет на свои объекты с человеческими жертвами и расхищением оружия.
Захват Кочиер серьезно улучшил положение молдаван. Они получили плацдарм и вдобавок установили контроль над паромной переправой через Днестр. Кочиеры стали саднящей раной в боку у Приднестровья и на некоторое время — самой горячей точкой региона.
Следующий шаг молдаван был полностью предсказуем. Получив плацдарм, «румыны» могли попытаться вклиниться в самопровозглашенную республику. Благо от Кочиер до украинской границы всего-то 15–20 километров по прямой. Географически Дубоссары находятся ровнехонько посередине республики, так что молдаване в случае успеха делили Приднестровье пополам. Для решения этой задачи молдаване смогли наскрести только несколько сот человек. Однако малочисленность не означала, что эти силы были безопасны: если бы «румыны» хотя бы поставили под свой огневой контроль дороги через Приднестровье, для повстанческой республики это означало бы катастрофу. Однако для этого требовалось все-таки взять сами Дубоссары.
Кочиерский плацдарм находился севернее Дубоссар, однако молдаване решили сначала завоевать еще одно предмостное укрепление, расположенное южнее, — там Днестр делает крутой изгиб на запад. 14 марта молдавские отряды атаковали эту излучину и вскоре переправились на восточный берег. Попытка ополченцев подорвать мост не удалась: взорвать получилось лишь часть полотна. Одновременно шел бой севернее города у Роговской шоссейной развязки. План молдавского командующего был очевиден и вполне логичен: взять Дубоссары в клещи, вынудить к отходу или окружить части ополчения, а затем спокойно вырваться к границе. Однако после недолгих боев наступление застопорилось. Во-первых, волонтеры молдавских проправительственных формирований случайно расстреляли украинский туристический автобус, набитый гражданами разных стран. Международный скандал пошатнул уверенность Кишинева в том, что проводить операцию так уж необходимо. Во-вторых, наступление неожиданно оказалось трудным делом. По мере того как у сторон появлялось оружие, маховик войны раскручивался все сильнее. Регулярно велись артиллерийские обстрелы Дубоссар, около этого городка шла настоящая позиционная война. Однако приход в отряды ПМР бойцов из 14-й армии и мобилизация местных ополченцев поставили жирный крест на планах молдаван по захвату города. Внутри него находилось слишком много оружия и людей, способных использовать его профессионально, а наличие техники из частей 14-й армии превращало атаки в чрезвычайно трудное дело: навстречу им катился вал огня. В один прекрасный день толпа местных жителей подстерегла колонну российских войск, возвращавшуюся с учений на полигоне, и отбила у военных сразу два десятка танков и БТР. Хотя учиться использованию техники часто приходилось на ходу, легко представить себе чувства «румын», на которых буквально из пустоты выезжали бронегруппы местного ополчения. Вообще, приднестровцы сражались куда отчаяннее своих противников. Для них защита своих домов не была риторикой: их дома и семьи безо всяких метафор находились прямо за спиной. Поэтому ПМРовцы сопротивлялись жестко, известны были даже случаи тарана чужой бронетехники.
К тому же сказалась обычная для локальных войн третьего мира проблема. Хороших солдат молдавским вооруженным силам недоставало, и по мере того, как оказывались убитыми или ранеными люди, способные вести бой на передовой, их становилось некем заменить. Наступление молдаван под Дубоссарами застопорилось в шаге от успеха. Своеобразным символом боев за Дубоссары стал советский гипсовый пионер на холме неподалеку от городка. Прямо возле этой скульптуры окапывались гвардейцы, а саму ее использовали молдавские снайперы для пристрелки. Изуродованный истуканчик, побитый пулями и осколками, стал памятником новой войны — и всей переломной эпохи.
Апофеоз войны. Сражение за Бендеры
Никакой популярности кампания против Приднестровья в Молдове не снискала. Люди совершенно не понимали, для чего им нужно идти на войну с собственными соседями. Массовое уклонение от призыва, вялые и нерешительные действия полиции — никто не умел воевать и никто не хотел умирать. Радикалы стремительно теряли популярность, и летом молдавский парламент принял решение о мирном урегулировании конфликта. Однако по неясным причинам правительство попыталось в последний раз разрубить все узлы силой.