— Вернем ее родителям, я видел место, где она жила.
С этим Кейташи был согласен. Он рассыпал порох вдоль стен и размотал фитиль до самого входа. Кот же закрыл глаза, потряс головой, несколько раз сжал и разжал кулаки, а после без церемоний перевернул ближайший сундук и откидывал в сторону все самое ценное. Он отвлекся только один раз, чтобы бросить:
— Не стой, помогай давай.
— Не стоит это трогать, это вещи мертвых, они принадлежат Уводяшему, — он повторил слова жрецов бога смерти, произносимые на проповедях. Среди тех редко попадались одаренные, способные нести божественную силу в мир. Говорят, только в последние годы редко-редко, но могли они сравняться со жрецами других богов.
— Зачем ценности тому, кто владеет душами? — кот быстро обернулся, сверкнул нечеловечески яркими глазами и вернулся к пиратскому скарбу. — Ты можешь дальше играть в благородство и дать захиреть своему наделу, а можешь взять это золото, нанять хороший отряд наемников и очистить острова.
— Твоя мамаша вместо завтрака всем демонам из Долины давала, — буркнул Кейташи и подхватил ближайшую к нему диадему.
Идея еще на острове не казавшаяся хорошей, по возвращению домой вовсе потеряла привлекательность. Сколько там они набрали золота? Слезы. Этого хватит нанять человек сорок-пятьдесят, на месяц, а не на всю зиму. И с этим выходить против пиратов? Сумасшествие! А он, старый дурак, повелся на слова кота. “Если есть человек, способный совершить подобное, то это ты, Кейташи Вада! Ичиро столько рассказывал о твоей лихой молодости” — давил мерзавец. А Кейташи соглашался, кивал, привез проклятое золото в свой родной дом!
И теперь он целыми днями метался по наделу, разговаривал с разными людьми, съездил в столицу, поругался с Руоки не меньше тысячи раз, а после — со своими воинами, чтобы убедить всех — Кейташи Вада тот же удалой боец и смелый командир, что и двадцать лет назад, хотя сам не верил в это ни капли. Верил только кот, раз за разом говоривший, что Кейташи победит всех врагов, а после — получит небывалое вознаграждение от князя. Вот чувствовалось — где-то паршивец врет, оттого руки чесались ему врезать, но где — Кейташи понять не мог.
Самое обидное — за прошедшие недели он ни разу не смог прорваться к своей беседке и поглядеть на яблоню.
Кейташи думал, что его время прошло, что отныне он будет сидеть в беседке, тихо заниматься домашними делами и радоваться успехам сына. Но Ичиро не стало, Хиро ещё слишком мал, а Кейташи внезапно раз за разом одерживал победы. Кот же толкал его в новые и новые походы, а ещё следил, чтобы старого воина не нашла внезапная и героическая смерть.
К середине зимы они очистили все ближайшие острова и скалы, прославились на весь Монтис и поправили дела надела. Ещё трое соседей, включая скандального Иочи перешли под руку Кейташи, назвав его своим господином. Руоки уже планировала переделку дома, чтобы тот больше соответствовал новому статусу владельца целого побережья, а то и всего остова. И в этом тоже чувствовалось вмешательство кота. Стоило проходимцу посетить кого-то из соседей, те сразу же приносили Кейташи клятву верности. Войско росло, в него входило уже больше пятисот солдат, а в надел приходили все новые и новые люди: пираты, отрекшиеся от прежней жизни, выходцы из других княжеств, воины, потерявшие своего господина, простые искатели славы и быстрых денег.
Кот собирал всех, разделял по группам, заставил строить себе бараки, стены и башни на границе надела. И люди его слушали, пускай не всегда охотно, но у недоразумения был дар, Кейташи видел это. Наверное, единственный. Кот не умел читать и писать, вовсе не дружил со счетом, дрался как криволапый шипоглав, беря только скоростью и предчувствием действий противника, и до сих пор не освоился с мечом. А ещё постоянно болел. Тогда, во время первой вылазки, кот слишком долго бегал без одежды и застудил лёгкие. Кашель то усиливался, то отступал, но никак не проходил, кот даже дышал с трудом, из-за чего пришлось сократить тренировки. Руоки пыталась показать бестолочь лекарю, но тот отнекивался, Кейташи же особенно не волновался: коты болели редко и быстро поправлялись.
Заволновался он тогда, когда Анрир не явился на тренировку: болезнь подточила его настолько, что кот просто не смог встать. Приглашенный врач развел руками и посоветовал хорошего гробовщика. Формально Кейташи должен был радоваться такому исходу: опозоренный, бестолковый кот наконец отправится туда, куда и положено, но не получалось. Этакого проходимца он мечтал убить лично, в поединке! Но тот никак не мог освоить меч, а драться с заведомо более слабым противником — большой позор, теперь заболел. Как нарочно!
Руоки не отходила от паршивца ни на шаг, поила и кормила, делала какие-то припарки. Она снова похудела и выглядела несчастной. Через два дня Кейташи надоело все это, и он отправился в Долину отражений. Входов в нее было много, днём это обычные столбы, покрытые резьбой, но с последним лучом лучезарного на считанные мгновения открывали невидимую границу. Кейташи уже бывал в Долине, но не переставал ей удивляться. Ни ночи, ни дня, вечный полумрак, разгоняемый светом, который шел от каждого растения или камня. Где-то в тьме прятались духи, тысячи и миллионы духов, и только одного можно было увести с собой, на время. Дать ему возможность увидеть большой мир, взамен получая защиту и особенную магию. Но и без них в Долине хватало чудес, не всегда хороших: вода, которую будешь пить, пока не лопнешь, цветок, что пока не завял, давал возможность видеть сквозь стены и слои почвы и сок Дерева-с-одним-листом. Он побеждал любую хворь, но давался взамен чего-то важного.
Кейташи долго шел к Дереву, провожаемый лишь молчаливым духом, оставшимся от Ичиро. Вымотался и устал, сотни раз пообещал себе пусть не убить, так поколотить кота — точно, только бы тот дожил. Потому, к моменту разговора с хозяином сока, злился так, что чуть не набросился на него с мечом. Прямо на оггромное засохшее дерево, на котором растет единственная живая ветвь с листом алым, как кровь, и мелкого мальчишку-духа рядом.
— Осторожнее, Кейташи Вада, — он не беспокоился, видя злость незваного гостя, но не спешил и давать стеклянный нож, которым можно прорезать кору дерева. — Если возьмёшь сок, долгие годы будешь вынужден заботится о том, кого запомнят без имени. И твоя жена будет любить его. Не возьмёшь — будешь жить спокойно и тихо, и никто не узнает о твоём выборе и не осудит за него.
Тишина и покой — вот чего Кейташи хотел больше всего, но в их семье было достаточно смертей.
Сок подействовал быстро, и кот начал идти на поправку. Руоки же впервые отошла от него и пришла ночевать в свою спальню. Кейташи сидел на краю кровати и смотрел, как жена расчесывает длинные волосы. Свои он остриг в тот день, когда получил весть о гибели Ичиро.
Гребень скользил по черным прядям, таким же длинным и блестящим, как много лет назад, когда они только познакомились. Руоки тогда была уже однажды вдовой, не пожелавшей жить с родней мужа и переехавшей в столицу. Она держала маленький магазин цветов и имела столько предложений выйти замуж или стать любовницей обеспеченного человека, что нищий воин, чье богатство — один меч и доблесть, не должен был и подходить. Но Кейташи подошёл. И сходу ляпнул глупость. Скорее всего, рифмованную. Руоки вежливо улыбнулась, а он понял, что готов на все, лишь бы видеть эту улыбку каждый день. И за без малого пятьдесят лет, что они были знакомы, ни разу не пожалел о своей дерзости.
А теперь между ними стоял кот. Руоки ни разу не дала повод заподозрить себя в неверности, но и внимание недоразумению оказывала много.
— Любишь его?
Пусть будет прямой вопрос, на который нельзя ответить расплывчато. Жена же рассмеялась и отложила гребень.
— Ты ревнуешь, Кейташи Вада? К мальчишке, что младше нашего Ичиро лет на пять? Чем он мог увлечь меня, как женщину?
— Ну, у него есть нечто занимательное и кроме молодости.
Руоки расхохоталась ещё громче и пересела на кровать.
— Я не засматриваюсь на голых мужчин, в отличие от тебя, Кейташи Вада. Анрир почти ребенок, глупо ревновать.
Кейташи обнял ее, поцеловал в висок, а после нагло втащил к себе на колени, как делал в молодости.
— Мы с тобой так изменились за эти годы. И каждый раз, после каждой перемены, я заново влюблялся в тебя, моя госпожа. Сейчас кажется, что я буду любить тебя даже вместе с тощим котом, усыновишь ты его или возьмёшь в любовники, просто потому, что ты часть меня.
— И ты часть меня, Кейташи. Хотя и самая упертая и бестолковая.
Утро выдалось ясным. Дела внезапно закончились, и Кейташи решил навестить любимую беседку. Но за месяцы она потеряли очарование, да и что занимательного в чахлой яблоне, замёрзшим у берегов ручье и темном духе? Лучше уж вернуться в дом, найти жену и…
Но стоило повернуться, как дорогу ему перегородил дух. Кейташи попытался обойти его, но темная тень сместилась и снова встала на пути.
— Хватит, уходи! Горечь от потери всегда будет в сердце, но надо двигаться дальше. Смотри, даже у меня получилось, пусть и не сразу. Пора и тебе. Ступай! Найдешь себе достойного воина и будешь охранять его. Так правильно, в этом смысл жизни, что она сильнее смерти.
Дух колыхнулся от его слов, но не ушел. Кейташи разозлился и взмахнул рукой, будто хотел развеять тень, но та схватила его за руку, обожгла холодом и внезапно стала частью его самого, устроившись где-то в углу сознания, рядом с другим духом.
Глава 14
Отступление. Анрир
Зима прошла так быстро, что Анрир заметил это только с первой зеленью, еще робкой и настолько зеленой, что хотелось смотреть и смотреть, лишь бы дать отдых уставшим от белого и серого глазам. Кейташи Вада успел помириться с женой, собрать себе неплохое войско и, поговаривали, ждал князя Монтиса с короной.
В других местах Атрокса такой традиции не было, там редко кто добровольно расставался с золоченым ободом, но здесь, в царстве скал, островов, сурового моря и воинов, каждый из которых носил в себе еще и духа-близнеца, правитель сам нередко отказывался от власти в пользу более достойного кандидата. Анрир чувствовал, еще немного и Кейташи Вада станет князем Монтиса. А значит, пора уходить отсюда, чтобы не мешать этой славной семье жить счастливо и не вспоминать о погибшем сыне.