— Отдашь припасом на седмицу для каждого бойца, — резко обрубил К'ирсан, уставившись в глаза старейшины.
— Вот и хорошо, вот и правильно. А колдовство ничего хорошего не приносит, это я тебе как глава рода говорю!
— Но если я волшбой обнаружу отраву, то многие из них умрут, — пообещал Кайфат, указав на сородичей Равиза.
— Говорю же, все зло от этого колдовства, все зло! — сокрушенно помотал головой старик и принялся отдавать приказания.
Дальше Равиз юлить не рискнул и расплатился с К'ирсаном по чести, вызвав недовольство жаждущих крови молодых сородичей. Против воли старейшины племени они не пошли, а к недовольным взглядам и проклятиям в спину капитан относился откровенно наплевательски.
Слух об этом найме прокатился по пустыне, добравшись до самых отдаленных закоулков. Отряд капитана Кайфата стал известен среди тех, кто с готовностью покупал мечи умелых воинов, появилась возможность торговаться.
С заказчиком штурма Черкес'суар К'ирсану по-настоящему повезло: свежесозданный отряд только прошел через тоннель гномов и застрял в городе, выросшем у тракта. О них никто не знал, идти дальше оказалось некуда, и капитан с сержантом едва ли не ночевали у грубой карты, выбирая маршрут движения. Людей следовало кормить и платить жалованье, а дно кошелька запасливого Терна уже показывало дно, вот и мучились командиры поисками выхода из опасного тупика. Из баронств они уходили в слишком большой спешке, и думать о будущем приходилось уже на бегу.
Старейшина нашел их сам. Равиз давно лелеял мечту о захвате чужого оазиса, да только жалел воинов. Колдуна у племени не было, и бой за Черкес'суар вполне мог окончиться печально: защитники и атакующие, обескровленные войной, — легкая добыча для остальных стервятников пустыни. Приз важно не только захватить, но и удержать! Бесхозные наемники, ищущие работу, стали для лелеющего захватнические планы старика настоящим даром небес. Он легко согласился на названную сумму, рассчитывая без труда расправиться с уцелевшими, но жизнь все расставила по своим местам.
Теперь заказы посыпались на отряд один за другим. Им не пришлось ждать и седмицы, как их нашел новый наниматель, и здесь уже развернулся Терн Согнар. Он с удовольствием торговался за каждый медяк, не упуская ни одной мелочи. К восьмой седмице лета солдаты К'ирсана поучаствовали еще в двух сражениях, где потеряли двоих товарищей, но выжившие не роптали — платили им теперь очень щедро. Пару раз отряд нанимали для сопровождения крупных караванов, везущих товар из Суры в Сураль и обратно. В Лайлате появился новый претендент на трон халифа, и под покровом начавшейся смуты торговцев грабили все, кто хотел и имел на то достаточно сил. Потому купцы пошли по проверенному пути, не жалея золота и нанимая для охраны небольшие армии. Теперь любителям чужого добра приходилось щедро платить за разбой, и от купцов отстали.
Выполнив последний контракт и пожелав отдохнуть, Кайфат увел отряд к поселению на границе Залимара и Лайлата, где бойцы могли получить все то, чего не хватает в походе, — много вина и дешевых шлюх. Уставшие от напряжения войны люди спускали пар, забыв о бродящей совсем рядом смерти.
— Как всегда, они не знают, чему больше рады: что могут щупать баб и лакать вино или же что ты теперь не стоишь над ними как вестник Кали, — радостно объявил ввалившийся в палатку командира Терн, спихнув гоблина с подушки и торжественно усевшись на освободившееся место.
Кайфат, уже который день корпевший с самопишущим пером над листом пергамента, медленно поднял голову и уставился на друга затуманенным взором.
— Не смотри на меня так! — замахал руками Терн. — Никогда не знаешь, что за дурь вам, колдунам, в голову придет…
— Думаешь? — с прежней задумчивостью уточнил К'ирсан.
Сержант важно кивнул и пояснил:
— О, да в тебе така-ая дурь бродит! Ну сам посуди, зачем ты тогда Люсиля убил? Просто взял и убил?! Солдаты до сих пор вспоминают…
Люсилем звали одного из уцелевших после атаки драконов и поддавшихся уговорам Согнара уйти в халифат бойцов гарнизона. Как только отряд покинул тоннель, К'ирсан приказал построить бойцов и подозвал к себе Люсиля. Особенно церемониться капитан не стал и сразу обвинил солдата в предательстве. Тот шпионил для барона, донося хозяину о каждом шаге капитана. Именно Люсиль рассказал барону о встрече Кайфата с нолдским магом и положил начало серьезной размолвке капитана с нанимателем. Побледневший солдат искать оправдания не стал и выдал длинную тираду о долге перед человеком чести, дворянином, а не капитаном-дезертиром…
— Ему, конечно, не стоило кричать о твоем прошлом и бегстве из армии Зелода, но и с непонятными завываниями вспарывать человеку живот… Это ты что-то перегнул палку! Да половина солдат была готова тут же бежать прочь. Их остановило лишь отсутствие денег на оплату обратного прохода! — уже без шуток, совершенно серьезно сказал Терн.
— Я ненавижу предателей, — твердо повторил К'ирсан, изгнав из глаз задумчивость. — И глупцов. Если же два этих качества соединяются, то неудачнику пора оправляться в гости к предкам.
Согнар закатил глаза и ударил себя по колену:
— К'ирсан! Нечто вроде этого ты и выдал остальным. Вот только мне-то можешь сказать правду, а?! Ну не верю я тебе что-то, не верю, и все!
Сержант выжидательно уставился на товарища, но тот молчал, опустив голову. Терн недовольно крякнул и уже начал подниматься, как Кайфат заговорил:
— Пришло время наложить на меч последний заговор. Чары надо скрепить силой крови молодого воина, и выбор пал на Люсиля. Он оказался тем продажным мерзавцем, чья жизнь немного значила для этого мира. В свое время я приказал Руалу последить за участниками встречи с Истинным магом, и малыш показал про Люсиля очень неприятные вещи!
— Это мохнатый что-то там показал?! — недоверчиво воскликнул Терн, чем заработал укоризненный взгляд капитана. Сержант помянул богов Тьмы и в сердцах почти повторил слова Равиза: — Мархузова волшба. От нее только зло и смута!
— Ты даже не представляешь, насколько прав, — рассмеялся в ответ Кайфат. — Неважно, как она называется: магией ли или просто наукой, но смущения в умы приносит ой как немало!
— Ну да… — немного ошарашенно протянул Согнар и кивнул на листок перед капитаном. — Очередная твоя задумка? Из высоких, так сказать, сфер!
Последнюю фразу сержант произнес, подняв глаза к потолку и покрутив кистью, чем сильно рассмешил урга.
— А ты что ржешь, зеленая отрыжка Тьмы?! — неожиданно разозлился Терн и направился к выходу, бросив через плечо: — Командир, я буду у себя. Если что, пришли пушистого!
Согнар уже потянулся задернуть за собой полог, как его остановил голос К'ирсана:
— Терн, прикажи, чтобы этой ночью никто не входил ко мне в палатку. И… сам не заходи. Боюсь, происходящее тебе может не понравиться.
Сержант с удовольствием помянул мархузовых предков друга.
— Если хотел разжечь мое любопытство, то считай, что тебе удалось! Я сейчас распоряжусь насчет охраны и вернусь, и только попробуй меня не пустить.
Задернув полог, Терн поспешил к костру, у которого лежали трое дозорных. Тихий шипящий смешок, донесшийся из-за спины, заставил пробежаться по спине стайку мурашек.
Поставив двух караульных в паре саженей от полотняных стен, Согнар быстро нырнул внутрь палатки и даже вздрогнул от окрика:
— Вход плотно закрой!
Голос К'ирсана звучал незнакомо, походя на рычание дикого тролля, да и сам он выглядел необычно. Совершенно голый маг лежал на спине, вытянув руки по бокам и подложив под голову свернутую циновку. В полумраке его изуродованное лицо казалось ненастоящим, подчеркнуто страшным. Вокруг суетился такой же обнаженный ург, сверкая золотом глаз.
— Кажется, ты был прав. Кое-что меня все же может удивить! Да, скажем так, удивить, — с любопытством протянул Терн, за что удостоился злого взгляда друга.
— Сядь в углу и, ради всех этих хфурговых богов, помолчи. Просто смотри, ничего не бойся и ничему не удивляйся, ясно?! — прорычал-прошипел К'ирсан и с неприятным смешком добавил: — Прыгун последит, чтобы ты глупостей не наделал.
На колени Согнара запрыгнул добродушно урчащий Руал, а сержант с сожалением подумал, что просьбу капитана придется исполнить в точности. Милый и пушистый зверек имел дурную привычку исполнять волю хозяина буквально. Что с него возьмешь, тварь бессловесная, а в К'ирсане души не чает, вот и готов ради него в лепешку расшибиться. Или глотку кому перегрызть, уж это Прыгун отлично умеет!
— Я все понял, Пушистый, не дурак! — Терн кончиком пальца потрогал жесткую шерстку зверя и прислушался к довольному урчанию.
В это время внутри палатки начало разворачиваться колдовское действо. Гоблин устроил вокруг лежащего капитана нелепые пляски. Даже далекий от магии Согнар не ощущал в них ни капли чародейства, а одно лишь глупое фиглярство. Высоко вскидывая колени, кривляясь и завывая, Гхол походил на опасного безумца, отравившегося вытяжкой ядовитых грибов.
Через минуту упав на колени, ург испуганно зашептал:
— Не выходит, хозяин. Шаманский бубен надо, без него никак!
— Продолжай, пока не получится, — яростно потребовал Кайфат, и Согнар поймал странный зеленый отблеск в его глазах.
Смущенный неудачей, гоблин вскочил на ноги столь резко, что задел головой потолок палатки. Туго натянутая парусина загудела, но Гхол уже ничего не замечал. Высоко запрокинув голову и затянув гортанную, вызывающую мороз по коже песню, он принялся ритмично притоптывать и щелкать пальцами. Через десяток секунд он вдруг поймал нужный ритм и снова пошел по кругу.
Согнар происходящим искренне наслаждался, забавляясь нелепыми кривляниями урга, но в какой-то момент ощутил, как перед глазами все поплыло, мир начал двоиться. Первобытный танец Гхола неожиданно заворожил разум сержанта, едва не накрыл его пеленой беспамятства, и, пока тот сражался с дурманом колдовства, блестящий от пота ушастый коротышка успел закончить ритуал. Следующее, что Терн помнил, это гоблин, сжавший руками голову хозяина и что-то напряженно высматривающий в глубине его глаз.