— Скоро ко мне придут жители ближайшей деревни, — вспомнил я о еще одном важном деле.
— Зачем?
— Я знахарь, готовлю различные снадобья из трав. Люди часто обращаются ко мне за помощью, — ответил, тщательно подбирая слова, заканчивая приводить в порядок рыжую шевелюру.
— Ты целитель, — утвердительно заявила она, все же извернувшись так, чтобы видеть мое лицо из-под каскада упавших волос.
— Нет, целители — те, кто лечат магией. Я знахарь или лекарь — лечу подручными средствами, — горько усмехнулся, пытаясь вспомнить, как плетутся косички, и изобразить нечто подобное. — Не вертись.
— А почему ты не лечишь магией?
По незнанию Аврора проехалась по самому больному, заставив меня на миг вздрогнуть. Но я тут же взял себя в руки, обрывком какой-то веревки завязывая получившуюся растрепанную косичку.
— У меня нет магии.
— Но это же неправда! — возразила она, решительно вздернув подбородок.
Аврора видит ауры или чувствует магические эманации? Впрочем, почему бы и нет? У аристократов каждый второй владеет магическим даром, но разберемся с этим позже.
— У меня когда-то давно была магия, но больше нет. Давай не будем говорить об этом, хорошо? — я натянуто улыбнулся, готовый к возмущению или обиде Авроры.
Но девушка лишь тяжело вздохнула и сочувственно погладила меня по щеке, развернувшись на своем табурете.
— Больно помнить? Я понимаю… — прошептала она искренне.
Выпустив косичку, порывисто обнял ее, носом снова зарываясь в сладко пахнущую макушку и чувствуя, как боль, на миг сжавшая когтями сердце, тут же растворяется, а вместо нее приходит успокоение и разливается тепло на душе.
— Вот и все. Я попытался заплести косичку, но получилось, если честно… — неловко разорвав объятья, поспешил перевести разговор на другую тему.
Аврора уцепила кончик своих волос, с недоумением поизучала несколько секунд обрывок веревки, скреплявший плетение, и тут же просияла, вновь одним прыжком повиснув у меня не шее.
— Здорово как! — пискнула восторженно, лучась радостью.
— Эм… Рад, что тебе понравилось. Так вот, вскоре сюда придут люди. Если не хочешь ни с кем видеться, можешь в спальне посидеть, но тебе, наверное, будет скучно.
— Я бы хотела в лес сходить…
— Извини, но одну я тебя туда не пущу, — заявил непреклонно строгим тоном.
— Почему? — от удивления Аврора даже рот приоткрыла.
— Там много опасностей.
— В лесу-у? — протянула она и тут же звонко рассмеялась, словно услышала нечто очень смешное.
— Аврора, я серьезно. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Лучше вечером пойдем вместе, если так уж хочется, хорошо? Мне как раз нужно собрать кое-какие травы и коренья на закате, — я постарался смягчить свой отказ новым предложением.
С минуту Аврора молчала, о чем-то размышляя, покачиваясь на пятках, но потом все же согласилась, искренне улыбнувшись. А я облегченно выдохнул — меньше всего хотелось ее обидеть.
— Я хочу быть полезной. Могу тебе чем-то помочь в лечении или осмотре заболевших людей? — заявила она, заставив меня закашляться от неожиданности.
Пусть девушка сама себя и не воспринимала аристократкой, все равно было удивительным слышать такое от нее. А деревенские и вовсе, небось, перепугаются до ужаса.
— Посмотрим. В любом случае буду рад твоей компании, — не стал скрывать я.
— Здорово! А где наш червячок? Ты его пересадил в какое-то другое место? — спросила вдруг она, заставив меня напрячься.
— Эм… Вынес на крыльцо. Пусть погреется на солнышке, подышит свежим воздухом, — выдавил, вспомнив, как первым делом утром выбросил остатки червивого яблока за окно на радость птицам и букашкам.
— Но там же его склюют птички! — ахнула Аврора, прикрыв ладошкой рот.
— Что, правда? Ой-ёй, я как-то не подумал… — я попытался удивиться как можно искреннее, но все же удостоился недоверчивого взгляда.
Но спустя миг девушка уже расслабилась, покачав головой.
— Ничего страшного, бывает и такое. Зато кто-то из птиц вкусно позавтракал, что тоже неплохо… Не расстраивайся, — и она утешающе похлопала меня по руке, участливо заглядывая в глаза.
— Уф… Хорошо, не буду… — выдавил, неловко отведя взгляд.
— А бабочку с утра не видел? Пора уже кормить, а в спальне ее нет, — обронила Аврора, снова подняв на меня выжидающий пронизывающий взгляд.
И вот тут мне в самом деле стало не по себе. По позвоночнику стекла холодная капля пота. Интересно, девушка поверит, если я скажу, что бабочка тоже пошла на солнышко греться?
10. Первые посетители
Аврора
Я все оглядывалась, но в кухне моей голубокрылой красавицы тоже не было. Но как только спросила о ней у Дэниела, он как будто напрягся. Наверное, тоже переживает о ее судьбе.
— На улице погода такая хорошая… Солнышко, опять же… И я открыл окна, проветрить… И она улетела, прости, — сокрушенно покачал головой Дэниел.
— О. Ну ничего, полетает — вернется, — я пожала плечами, успокоившись. А то уже почти испугалась, что с ней что-то случилось.
— Да ты знаешь, бабочки такие легкомысленные создания… Может, она к своей семье полетела или друзьям. Погостила немного и хватит.
— Бабочка? — я недоуменно приподняла бровь.
— А ты, похоже, много о них знаешь, да? — уточнил Дэн тоскливо, покосившись почему-то на окно.
— По крайней мере, знаю, что у них нет тяги «возвращаться к семье и друзьям», — пожала плечами.
— А к тебе она, значит, испытывает тягу вернуться, — почему-то возмутился мужчина.
— Ко мне невозможно не вернуться, — ответила честно, не собираясь объяснять, что конкретно имею в виду. Но Дэн и не пытался спорить, негромко хмыкнув и покачав головой.
Он вытащил на середину комнаты столик, куда переложил какие-то бутылочки с разноцветными жидкостями вместо деревянных фигурок. Я украдкой вздохнула, проследив взглядом за волком, так понравившимся мне вчера, который вместе с остальными фигурками отправился в дальний ящик у стены. Заметив это, Дэн тут же достал волка, ткнул его мне в руки и продолжил приготовления, не слушая мои восторженные писки.
Я любовно погладила фигурку, ощущая едва заметную пульсацию. Внутри меня боролось желание вдохнуть в нее хоть немного силы, пробудить дремавшую душу. Но пока нельзя. Зато можно просто сидеть и любоваться ею.
Дэн тем временем принес откуда-то несколько колченогих стульев и выстроил их у стены. Затем тщательно зашторил часть комнаты с диваном, привычными движениями прицепив плотную темно-синюю ткань к тускло поблескивавшим кольцам, вбитым в одну из балок под потолком. На мой вопросительный взгляд пояснил:
— Иногда приходит сразу несколько человек. Я не могу осматривать кого-то одного при других, да и выгнать на улицу тоже не вариант. Вот и приходится отгораживать часть комнаты.
Я покивала с глубокомысленным видом, отвлекшись на паука, спускавшегося с потолка на тоненькой серебристой паутинке. Дэниел перехватил мой взгляд и почему-то горестно вздохнул. Но спросить, что не так, не успела — в дверь постучали.
Дэниел
Первой пришла сухонькая седовласая старушка, испещренная морщинами, ее глаза блестели любопытством, и чувствовалось, что энергии в ней еще хоть отбавляй, несмотря на довольно преклонный возраст. Бабушка Аглая, как мне кажется, ко мне ходила больше в гости, чем всерьез надеясь получить какое-то лечение. Уж кому-кому, но ей на здоровье грех жаловаться. Мазь от ломоты суставов, общеукрепляющая настойка — вот и весь ее привычный набор. Ну и, разумеется, как же при этом не поболтать о жизни?
В этот раз ее взгляд тут же прикипел к Авроре, смутившейся от такого пристального внимания.
— Опа! Да ты время зря не теряешь — уже молодку привел ко двору? — старушка с порога всплеснула руками и, не обращая на меня внимания, прямиком протопала к удивленно замершей девушке. Не стесняясь, покрутила ее, осматривая со всех сторон. — Вай, а ладненькая какая! Милок, откудай такую взял-то? Ишь, беленькая какая! Сразу видно — не нашенская.
— Бабушка Аглая, это Аврора. Вы ее смущаете, она не привыкла к такому интересу, — я попытался остановить деятельную старушку, но та лишь отмахнулась.
— Да где ж я смущаю? Девонька, да ты не тушуйся, свои же люди. Насовсем сюда переехала к своему жониху али как? — продолжила она допрос.
— К кому? — Аврора удивленно склонила голову набок, услышав явно незнакомое слово.
— Жоних, суженый-ряженый. Чай, городская, нашенские словечки-то не все кумекаешь, агась?
Аврора неуверенно пожала плечами.
— Ай, что с вами говорить? Молодо-зелено… Вы же все по законам божьим, не грешите тут? Али поворкуете тут, да и разбежитесь? — насупилась бабушка Аглая. И тут же круто развернулась ко мне, высказывая, что думает о жизни «во грехе».
— Дэниел — мой избранник, и я буду здесь всегда, — звонко и неожиданно твердо заявила Аврора, заставив бабулю прерваться на полуслове.
— Вона как… Да что же вы молчите, а? А свадебку сыграть? Али давно уж сыграна, а женка только сейчас надоумилась к мужу перебраться? И чегой это она в мужниной одежде ходить-то, а? Не по-людски это!
— Бабушка Аглая. Аврора — моя жена, — я даже не споткнулся на слове — почти и сам поверил в это, — остальное — уже наши дела. Давайте, я вас осмотрю, и подберем вам мазь для суставов…
— Ой, да не так ужо они и болят-то. Знаешь, милок, я, пожалуй, побегу — дел невпроворот, — тут же выдала она и, быстро попрощавшись, выбежала за дверь. Откуда только прыть берется в такие годы?
— А лечиться? — удивилась Аврора, как только хлопнула дверь.
— Считай, что уже вылечилась, — вздохнул я, представив, какие сплетни бабушка Аглая успеет придумать, пока добежит до деревни.
— Магией?
— Магией слова… То есть нет. Она потом еще придет. Но прежде здесь побывают почти все жители деревни, — я чуть поморщился, покосившись на Аврору.
В первый год моей жизни здесь деревенские ходили ко мне каждый день по любому поводу просто, чтобы посмотреть на приезжего. А уж теперь, когда узнают про Аврору… Страшно представить, как все будет.