Бедра Мары приподнимались в такт его движениям, она отыскала ртом его рот. Ее тело стало содрогаться в конвульсиях, она задыхалась, стараясь принять его как можно глубже, оставляя следы ногтей на его лопатках, сжимая его ногами и не отпуская до тех пор, пока все не кончилось.
Мара чувствовала, как слезы проступают сквозь плотно закрытые веки. Она лежала совершенно расслабленная, пытаясь восстановить дыхание, не в силах шевельнуться.
Торжествующая и до смерти перепуганная.
Что она натворила? Мара яростно оттолкнула Фалькона, и тот перевернулся на спину. Из груди его вырвался глубокий вздох удовлетворения. А она нервно ползала по кровати, натягивая на себя нижнее белье и джинсы, которые болтались у нее на коленках. Потом стала искать блузку, одной рукой прикрывая грудь.
— Куда ты так торопишься? — удивился Фалькон.
— Я… мне нужно выбраться отсюда. Фалькон сбросил наполовину спущенные джинсы на пол. Только тут Мара поняла, что они не в состоянии были даже раздеться, так сильна была их страсть. Она бросила взгляд на Фалькона — и тут же пожалела об этом: такой самодовольный у него был вид. Впрочем, чего же от него ожидать? Она ведь сама набросилась на него. Что же ему оставалось? О чем она только думала? Занималась любовью — нет, нет, занималась сексом с человеком, которого презирает.
Она искала утешения, и он охотно предложил его. Скотина, грубиян, похотливый кобель.
— Нечего меня разглядывать, — огрызнулась она, отыскав блузку. Фалькон засмеялся. Она смерила его презрительным взглядом:
— Что за смех?
— Смотрю на тебя. И не делай вид, что ничего не произошло.
— Ничего не произошло!
Мара повернулась и вышла из комнаты. В последний момент она еле сдержалась, чтобы не хлопнуть дверью. Но покой Сюзанны был ей дороже всего на свете.
Поднимаясь по лестнице, Мара с ожесточением стукнула кулаком по перилам:
— Как я могла это допустить? Идиотка! Кажется, я окончательно тронулась.
В то же время она не могла не признать, что никогда не испытывала ничего подобного в постели с мужчиной. Она так до конца и не понимала, что же все-таки произошло. Самое ужасное для нее заключалось в том, что вряд ли она сможет сопротивляться Фалькону, если он решится на повторный шаг.
Пора пересмотреть ее отношения с Фальконом Уайтлоу. Может, если вглядеться внимательнее, можно найти в нем такие качества, которые оправдают ее поведение.
Прошло уже три томительных недели, с тех пор как Фалькон занимался любовью со своей женой. Она бросала на него косые взгляды каждый раз, когда он оказывался поблизости, словно боялась, что он вот-вот набросится на нее и потащит в спальню. Но Фалькон даже не делал попыток подойти к ней. При одном взгляде на нее было ясно, что она даст суровый отпор малейшему поползновению с его стороны. Ему ничего не оставалось, как ждать, когда она сама сделает первый шаг.
Но ему необходимо было поделиться с кем-нибудь своими переживаниями. Может ли, в самом деле, человек так сильно хотеть женщину, которая шарахается в сторону, едва завидев его? А ведь он не переставал надеяться, что когда-нибудь Мара простит его — и себя — и их брак перестанет быть фикцией. Бесконечными размышлениями на эту тему Фалькон чуть не довел себя до сумасшествия, но так и не нашел ответа на мучившие его вопросы. В конце концов он решил встретиться со своим братом Заком, чтобы обсудить с ним эту проблему. Зак был самым близким ему человеком, к которому он обращался каждый раз, когда ему требовалось дружеское участие.
Расстаться с Марой и Сюзанной даже на пару дней, чтобы посетить «Ястребиное гнездо», Фалькон был не в состоянии. Поэтому он пригласил Зака к себе в Даллас.
— Как дела? — спросил Зак.
— Я женился, — признался Фалькон. На том конце трубки помолчали:
— Кто эта женщина?
— Ты ее не знаешь. У нее больная дочь. Были причины… Послушай, это не телефонный разговор. Ты можешь приехать?
— Я буду сегодня вечером.
У Зака был собственный самолет, так что — никаких проблем! Братья договорились встретиться в Международном аэропорту Далласа.
Фалькон понимал, что до поры до времени не стоит представлять жену и брата друг другу. Поэтому он повез Зака ужинать в город.
— Что думает твоя жена по поводу того, где ты проводишь вечер? осведомился Зак, отложив в сторону меню.
— Мы с Марой не отчитываемся друг перед другом.
Зак недоверчиво приподнял брови:
— Но ты же все-таки женат, братишка.
— Ну, у меня… трудности, — признался Фалькон.
— Какие?
Оказалось достаточно сложным растолковать Заку, что брак этот фиктивный. Зак не скрыл недоумения:
— Никогда не слышал о более идиотской причине для женитьбы. Тебе нужно было взять деньги у меня. Или у отца.
Глаза Зака сузились, и Фалькон почувствовал себя неловко под его проницательным взглядом.
— Не верю я, что ты женился на этой женщине только для того, чтобы помочь ей. Ты влюблен в нее, так ведь?
Фалькон вспыхнул. Рассказать ему все?
— Да, я к ней неравнодушен, — признался он.
Ему не хотелось произносить слово «любовь», хотя то, что они испытывали, сильно смахивало на нее. Но только дурак может признаться, что любит, в такой ситуации.
— К несчастью, она меня не переносит, — сказал он Заку. Зак присвистнул:
— Плохи дела. И никакой надежды, что она переменится?
— Есть, небольшая. — Фалькон изо всех сил старался выглядеть беззаботным.
— Так зачем, собственно, ты мне позвонил?
— Наверное, мне хотелось убедиться, что я не круглый идиот, — буркнул Фалькон. Зак рассмеялся:
— Ты ей ничем не обязан. Как только ребенок поправится, вы сможете развестись, и ты быстро ее забудешь.
Губы Фалькона дрогнули.
— Я не собираюсь забывать ее. А ребенка зовут Сюзанна.
— Ого, у братишки прорезались острые зубки. Если ты так решительно настроен, то почему ничего не предпринимаешь?
— Что, по-твоему, я должен предпринять?
— Добивайся ее, завоюй ее любовь, пусть ваш брак станет реальностью.
— Но как? — голос Фалькона звучал жалобно.
Зак глотнул немного виски:
— У меня есть предложение. Не знаю, правда, придется ли оно тебе по вкусу.
— Я не вижу выхода. Что ты предлагаешь?
— Поставь ей ультиматум.
— Что-о?
— Скажи ей, что ты не можешь превратиться в евнуха на столь продолжительный срок и, если она не хочет, чтобы ты заводил романы на стороне, пусть исполняет свои супружеские обязанности.
Фалькон покраснел:
— Я не могу требовать от нее этого.
— Но почему?
— Это не было условием договора.
— И что же?
— Ты-то можешь позволить себе быть черствым, бессердечным негодяем. Фалькону вдруг стало жаль женщин, влюблявшихся в его брата.
Зак пожал плечами:
— Ты спрашивал моего совета, я его дал. Но ты волен поступать по собственному усмотрению.
Может быть, думал про себя Фалькон, нечестно требовать от Мары супружеских отношений, а что, если просто предложить ей спать вместе? Их единственный сексуальный опыт показал, что они прекрасно подходят друг другу. Этого недостаточно для прочных отношений, но с чего-то ведь нужно начать.
— Спасибо, что приехал, Зак, — сказал Фалькон.
— Ерунда. Когда же я увижу идеал?
— Не в этот раз, — предупредил Фалькон. Ему не хотелось, чтобы Зак видел, как Мара от него шарахается. Одно дело — посвятить старшего брата в свои проблемы, и совсем другое — превратить его в непосредственного свидетеля. Если лечение Сюзанны пройдет удачно, мы сможем приехать на наш семейный пикник в День труда.
— Очень надеюсь вас увидеть. Зак бросил салфетку на чистую, нетронутую тарелку.
— Если мы закончили, — он усмехнулся, — я сегодня же возвращаюсь в «Ястребиное гнездо». Возьму такси до аэропорта. А тебе, думаю, лучше ехать домой.
Фалькон поднялся и пожал брату руку:
— До встречи, Зак. Я, пожалуй, последую твоему совету.
Он делал это не потому, что Мара стала бы беспокоиться за него. Не так уж она к нему расположена. Ему нужно было пожелать спокойной ночи Сюзанне, прежде чем она ляжет спать.
— Подумай о том, что я сказал. — Слова Зака вывели его из задумчивости.
К черту! Фалькону больше нечего обдумывать.
Глава 5
— Фалькон дома?
Мара напряглась при звуке женского голоса на том конце провода.
— Да, дома, — ответила она.
— С кем я говорю? — спросил женский голос.
— Это его жена, — не без вызова ответила Мара.
— Ах, в таком случае, я полагаю, он не сможет прилететь на выходные в Нью-Йорк.
— Это полностью зависит от него.
— О-о-о… — Слова Мары вызвали явное замешательство у ее собеседницы.
В самом деле, думала Мара, было ли у нее хоть какое-то право указывать Фалькону, когда и куда ему ехать? Она — его жена, но их брак не больше чем фикция. Если ему вздумается отправиться в романтическое путешествие в Нью-Йорк с какой-нибудь роскошной южанкой, разве может она возражать?
— Сейчас я его позову, — заключила Мара, положив трубку на письменный стол. Фалькон сидел на кухне с Сюзанной.
— Тебя к телефону, — сообщила Мара. Фалькон лениво протянул руку за трубкой. Мара стояла, скрестив на груди руки, и слушала с видом одновременно вызывающим и беспомощным. Она знала, что у ее мужа должно быть много старых подружек, и ей интересно было взглянуть, как поведет он себя в такой ситуации.
— А, это ты, Фелисия. — Фалькон повернулся к Маре спиной и понизил голос. — Да, я женат… примерно два месяца. Фелисия, свадьба была очень скромная, мы не приглашали даже родственников. — Голос его звучал сердито. — В Нью-Йорк? На эти выходные?
Фалькон оглянулся на Мару, лицо его выражало недоверие.
— Моя жена не возражает? С чего ты взяла? Он нахмурился.
— Она тебе так сказала?
Мара с безразличным видом пожала плечами.
— Нет, Фелисия, приехать я не смогу. У меня есть обязательства.
Даже из противоположного угла комнаты Мара услышала женский смех и заметила, как Фалькон смущенно покраснел.