Глэдис растерянно посмотрела на него и стала прикидывать, как пробраться через гостиную безопасно для документов.
— Не получится, — предупредил он, проследив за ее взглядом. — Оставайся там. Мы сейчас отправимся куда-нибудь поужинать.
— Зачем?
Глэдис искренне удивилась, а Ларсон начал спокойно собирать бумаги, заодно просматривая их.
— Да, идем, — ответил он решительным тоном. — Думаю, ты еще не ужинала?
— Нет, но…
— Тогда решено.
Он встал, потянулся, посмотрел на Глэдис и не смог сдержать улыбку — девушка стояла на одной ноге. Собиралась пробраться к столу, занесла было ногу, да так и застыла, поразившись предложению Ларсона.
— Ты похожа на аиста, — пошутил он.
Какая у него чарующая улыбка! У Глэдис всегда сердце замирает, когда он так улыбается.
Она рассмеялась, ей вдруг пришло в голову, что они очень давно не разговаривали. Вообще не виделись толком: обычно он уходил на работу рано, возвращался поздно.
Настроение у нее было хорошее, несмотря на то, что пришлось проехать через весь город для того, чтобы посмотреть квартиру в старом мрачном доме. Но погода стояла отличная, тепло и солнечно даже сейчас, под вечер.
— Я не одета для такого случая, — сказал Глэдис.
На ней были джинсы и рубашка, как всегда.
— На мой взгляд, ты выглядишь вполне нормально, — заметил Ларсон, и она тут же пожалела, что привлекла к себе его внимание.
Теперь он осматривал ее с ног до головы, а она при этом всегда чувствовала себя неловко.
— А кроме того, — продолжал он, — ты же не знаешь, куда я собрался тебя пригласить.
— В какую-нибудь закусочную? В прилично место меня просто не пустят.
— Только не в закусочную. Давай пойдем в итальянскую тратторию.
— Лучше я отведу тебя куда-нибудь, — предложила Глэдис.
— Ну что ж, веди.
Она нерассчитывала, что он согласится. Вряд ли ему приходилось бывать в кафе или кабачках, хотя, возможно, он наведывался туда очень давно, в юности, когда было все равно где перекусить. Теперь же у него определенное положение в обществе, а такие люди не посещают подобные места.
Глэдис оглядела его с ног до головы таким же оценивающим взглядом, каким он недавно смотрел на нее.
— Я не уверена, что ты одет подобающим образом для визита в то кафе, которое я имею в виду.
Но Ларсон, как она и думала, не пошел переодеваться, и через полчаса они оказались в шумном, многолюдном и ярко освещенном кафе. На столике перед ним стояли два подноса с гамбургерами, чипсами и большими пластиковыми стаканами кока-колы.
Глэдис опустила глаза и едва сдерживала улыбку, поглядывая на представительного мужчину, сидящего напротив, — Ларсон в своем костюме и белой рубашке совершенно не вписывался в атмосферу простенького кафе.
— Не думаю, что тебе часто приходится бывать в подобных заведениях, — сказала Глэдис, объясняя этим свою усмешку.
— Честно говоря, я не очень-то и стремлюсь сюда, — ответил Ларсон, обводя взглядом весь зал, в котором толпились жующие гамбургеры посетители. — Хотя это место, кажется, пользуется успехом.
Ларсон взглянул на свой поднос.
— Интересно, можно ли назвать это настоящей едой? — сказал он.
Глэдис рассмеялась.
— А ты возьми и попробуй. — И она принялась с удовольствием уплетать двойной гамбургер с салатом и кетчупом.
Давненько она не заходила сюда, даже соскучилась по такой сытной еде.
— А ты так и не ответила на мой вопрос, — заметил Ларсон, пробуя чипсы. Со стакана с колой он снял крышку, предпочитая пить без соломинки.
— Какой вопрос?
— Где ты была после работы?
Глэдис ответила не сразу — сперва похрустела чипсами, потом глотнула колы.
— Я ходила смотреть квартиру, — сказала она.
— Квартиру? — нахмурился Ларсон. — Ты ищешь квартиру? Зачем?
— Чтобы жить в ней.
— Я же, по-моему, ясно сказал, что тебе не нужно переезжать из моей квартиры.
— А я посчитала, что ты будешь рад, если я съеду. — Глэдис сделала вид, что не замечает, как он помрачнел.
— Как, черт возьми, мне может понравиться перспектива снова мчаться через весь Лондон, чтобы вытаскивать тебя из очередной дыры?
— Но я, насколько помню, не просила тебя об этом.
— Да. Я вернулся в Лондон навсегда, и так случилось, что ты — единственная связующая нить с моим прошлым, единственная, кого я хотел найти.
— Линда не в счет?
— Нет.
— Причины ты не объясняешь.
— Во всяком случае, не сейчас. — Он помолчал немного и потом продолжил: — Должен заметить, что всегда вспоминал о тебе с большой теплотой и вполне искренне забеспокоился, узнав, что ты сбежала в Лондон после смерти отца. Вот поэтому я и появился тогда у тебя. А теперь вернусь к сказанному минутой раньше — я не хочу больше вытаскивать тебя из дурацких халуп, в которые ты так стремишься.
— Я не собираюсь снимать халупу, — заявила Глэдис, обидевшись, что он снова с ней обращается, как с несмышленышем. Как это он сказал? Всегда вспоминал с большой теплотой? Ну прямо как о любимой собаке!
— Ты уже разок накололась, мало?
— Я теперь могу выбирать. Положение мое вовсе не такое отчаянное, как в самом начале, когда я только приехала в Лондон.
— И какую же квартиру ты нашла? — Ларсон не просто спросил, а потребовал ответа.
— Пока никакой. Это довольно нелегко, — прижалась Глэдис и посмотрела на него с укоризной. — Меня избаловала твоя шикарная квартира, с ней просто невозможно сравнивать то, что я видела. Ну, из тех жилищ, которые мне по карману. Так что все пока безрезультатно.
— Зачем тогда вообще этим заниматься?
— Я же не могу остаться у тебя навсегда! — рассердилась она и даже нахмурилась. — Может, ты и рассчитываешь на то, что я скоро уберусь в свою деревню, но, боюсь, придется долго ждать, гораздо дольше, чем ты предполагаешь. А я не собираюсь жить у тебя все это время.
Еда казалась теперь невкусной, просто отвратительной, все остыло, и Глэдис решительным жестом отодвинула поднос в сторону, откинулась на спинку стула и уставилась на свои руки. Но коль скоро она коснулась щекотливой темы, придется высказать все до конца.
— Мне пора съезжать, правда, — сказала она, Хотя эта мысль не вызывала у нее энтузиазма. Но об истинной причине не хотелось задумываться. — В конце концов, совершенно очевидно, что из-за моего постоянного присутствия в доме ты не можешь… ну, в общем, ты понимаешь.
— О Господи! О чем ты говоришь?
— Ты не можешь приглашать женщин, — выпалила Глэдис, имея в виду Тельму Фокс. — С тех пор как я вселилась в твой дом, я не видела ни одной. Но ведь не может быть, чтобы они не приходили к тебе раньше.
Она с трудом подбирала слова и боялась поднять глаза.
— Ну, ты из меня сделала какого-то похотливого самца, — произнес Ларсон удивленно, в его голосе не было ни капли раздражения. Его похоже, даже развеселили слова Глэдис.
— Нет, просто нормальный мужчина с нормальными… ну, этими… — пробормотала Глэдис и покраснела.
— С нормальными инстинктами? — весело подсказал Ларсон, отчего девушка смутилась еще больше. — А что тебе известно о мужчинах и инстинктах, Глэдис?
— Перестань смеяться! — одернула его Глэдис, сердито посмотрев ему прямо в глаза.
Ларсон старался выглядеть серьезным, но у него не сразу это получилось.
— Я вовсе не смеюсь! — стал оправдываться он, все еще улыбаясь, но улыбка была доброй. У меня и в мыслях этого нет.
Пришлось ему поверить. Чтобы прекратить неприятный разговор, Ларсон поднялся, и Глэдис последовала за ним к выходу. Но они не поехали домой, а решили немного прогуляться.
Только в такси Глэдис вернулась к разговору о квартире.
— Тебе придется еще потерпеть мое соседство. Все, что я видела, выглядит ужасно, а мне не хочется снимать, что попало. — Она вздохнула, пристально глядя в окно. — Как, оказывается, легко привыкнешь к хорошей жизни!
На самом деле Глэдис только теперь поняла, почему отцу так трудно было покинуть усадьбу Редгрейвов. Разве обычный, скучный городской дом может сравниться с уютным коттеджем, увитым плющом и окруженным зелеными лужайками?
Она повернулась к Ларсону — в мелькающих бликах света с улицы его лицо выглядело каким-то загадочным.
— Какая ирония судьбы! — воскликнула девушка. — Я точно в такой же зависимости от тебя, как в свое время мой папа от твоего отца. Я даже работаю на тебя!
— Никакой иронии в этом нет.
— Я так не считаю.
— Ты, наверное, думаешь, что твоя судьба в моих руках и я могу поступить с тобой так же, как Линда с твоим отцом?
— Не знаю.
Глэдис стало не по себе, они затронули болезненную тему, но деваться некуда.
— Неужели ты можешь отождествлять меня с Линдой?
В глазах Ларсона появились странные нотки, даже имя мачехи он произнес как-то необычно. Глэдис отрицательно покачала головой.
— Вовсе нет.
— Тогда больше нет проблем, правда?
— Нет.
Глэдис так и подмывало признаться Ларсону, что она устала от намеков Тельмы, которая неустанно твердила, что Глэдис пора переезжать, хотя и делала это весьма тонко и изощренно — мол, пора обзавестись собственным гнездышком, чтобы почувствовать себя независимой.
Тельма всегда представляет дело так, словно они с Ларсоном одно целое, у них одинаковые взгляды и интересы. Так ли это? Глэдис начала сомневаться, действительно ли они обсуждают что-либо, кроме работы. Вот что определенно не вызывает сомнений, так это стремление Тельмы завладеть Ларсоном. Как все красивые женщины, она уверена в успехе, а кроме того, она целеустремленная и опытная. А значит, опасная соперница.
Такси подъехало к дому, и Глэдис услышала, как таксист присвистнул, глядя на роскошное здание, которое светилось ярко-оранжевым светом под лучами фонарей. Да, вид внушительный. Не удивительно, что Глэдис не впечатлило все то, что она успела посмотреть за это время.
Пока они шли к дому, Глэдис поглядывала на Ларсона. Пожалуй, она в такой же ситуации, как и отец в свое время, только ее зависимость