Пристроившаяся рядом с Афанасием дама смахнула алкогольно-депрессивную слезу умиления.
— Вах, генацвалэ, у тебя доброе сердце, воскликнули старцы, — продолжал Фокин, — молодец, что не забываешь о покойном друге.
И ушли.
Через некоторое время старцы снова пришли в то же место и снова увидели того же парня. Он сидел и пил вино, но на этот раз из одного бокала. Старцы подошли к нему и гневно возопили: вах, злодэй, ты забыл о другэ?! А он отвечает: уважаемые, недавно мне вырезали половину желудка и.., в-в-в.., запретили пить вино. Теперь мне нельзя пить, и я пью только из одного бокала: за своего друга.
Так выпьем за то, чтобы никогда не допиваться до такого состояния, чтобы вырезали половину желудка!! — воскликнул Афанасий.
— Тост-то был, вообще-то, за дружбу, — пробормотал Илья.
Он поднялся и взял под мышки «залипающего»
Климова. Тот был массивен и плохо транспортабелен, и Илье, никогда не отличавшемуся выдающимися физическими данными, пришлось бы туго, но в этот момент Фокин оглянулся.
— Что, Серега нажрался в хламидомонаду? — крикнул он.
— Угу.., батонится.
— Одну минуту, леди и джентльмены, — проговорил Фокин, вставая из-за стола, — кажется, Сеня, нам пора освежиться. В м-мое отсутствие.., песню прро зайцев не петь!
…Охранники посмотрели на Климова и конвоирующих его Фокина и Илью Свиридова откровенно косо: эскорт был не намного трезвее полубесчувственного Сергея. Впрочем, вступаться не стали: вероятно, воспоминания недавней ночи с вырванным из креплений металлическим шестом были еще свежи в их памяти. К тому же, что тут такого — клиент нажрался? Главное — чтобы он заплатил за выпивку и культурное времяпрепровождение.
На воздухе Климову, кажется, полегчало. Он поднял голову и, прислонившись к стене, произнес:
— Вот.., совсем другое дело. А то в этом клубе… духота.., уф!
— Но ты, надеюсь, не собираешься уходить, Серега? — обеспокоенно спросил Фокин. — Я там набился в гости к двум мымрам.., можем поехать вместе., так что я ангажирован на ночь и уходить буду, только если вперед ногами.
— Да и Влад должен приехать; — вставил Илья.
— Да нет, ничего, — ровным и трезвым голосом произнес Климов, бросив неожиданно острый и осмысленный (после этого-то беспомощного мутного «залипания»!) взгляд поверх плеча Фокина. — Как скажешь, Афанасий Сергеич.., вперед ногами — так вперед ногами.
Если бы Фокин был хоть немного трезвее, он, возможно, сумел бы предотвратить то, что произошло несколькими десятыми или даже сотыми долями секунды позднее.
Но он был пьян слишком сильно.
Страшный удар обрушился на голову Афанасия, и все с глухим уханьем опрокинулось.., колыхаясь, как потревоженная морская гладь, в глаза Афанасию одним хищным прыжком бросился мокрый асфальт с радужными прожилками разлитого бензина, что-то колюче обожгло лоб, и все померкло…
Со стороны это выглядело иначе: из темноты вынырнул рослый парень с бейсбольной битой и одним коротким ударом разбил Афанасию голову…
Илья рванулся было в сторону, но цепкие мощные руки схватили его и пригнули к земле.
— Давай! — рявкнул над ухом незнакомый голос, и что-то легко кольнуло Илью в шею.
Рванулась и наросла багровая пелена — словно кто-то задернул тяжелый театральный занавес.
— Куда его, Михал? — проскользнул над Ильей рваный хриплый шепот.
И все кончилось.
— Тут не было трех молодых людей, по всей видимости, пьяных до последней возможности, среди которых был такой огромный, метра два, детинушка?
Они абсолютно точно должны быть где-то здесь.
Бармен посмотрел на задавшего этот вопрос Свиридова и произнес совершенно безотносительно к словам Влада:
— А это не вы два дня назад.., так сказать, призывали к порядку здоровенного господина в майке с номером тринадцать, а?
— Я. И теперь ищу этого господина.
— В самом деле? Это что, был он же? А я думал,. что если его ловила ФСБ, то я увижу его в нашем клубе в лучшем случае лет через семь-восемь.
— Напрасно вы так думали: этот громила очень скользкий тип.
— Да, здоровяк тут был. Но где он сейчас, я не имею ни малейшего понятия. Может, он в кабинке с одной из наших девушек. Знаете что.., спросите у охранников на входе. Может, они больше моего знают Свиридов кивнул.
— Ничего не закажете? — вкрадчиво ввинтился бармен.
— Нет, спасибо. В следующий раз.
— Да они только что вышли.., минут десять назад, — сообщил Свиридову охранник на фейсконтроле. — Совершенно такие, как вы описываете Здоровяк и с ним два молодых парня.., один похож на вас. Ваш брат?
— Да, брат. Значит, вы говорите, что он был в невменяемом состоянии?
— Нет, в невменяемом состоянии был другой А ваш брат и высокий его тащили. Хотя, — охранник усмехнулся, — хотя, надо сказать, все они были хороши. Здоровый тоже на ногах еле стоял.., весельчак.
По-моему, это именно он недавно сломал шест, вокруг которого стриптиз танцуют.., да?
— Может быть, — сказал Влад. — Значит, вы уверены, что назад они не возвращались?
— Ну, конечно, уверен. За что же мне тогда деньги платят, если я не буду следить, кто и как входит и кто и как выходит.
Неплохо тебе бы еще платить дотацию за болтливость, подумал Свиридов — и почувствовал, как на плечо опустилась чья-то рука.
Он обернулся и увидел перед собой… Настю.
По всей видимости, она тоже не была особенно трезва, потому что лицо ее было бледно — она всегда бледнела, когда выпивала лишнего, — а красивые яркие глаза блестели неестественно весело и бодро Может, еще и балуется наркотой.
— Я тебя заметила в зале.., вышла за тобой. Ты ищешь Афанасия? — спросила она. — Да?
Влад кивнул, не сводя с нее настороженного взгляда.
— Он был с нами.., недавно куда-то вышел, а с ним Илья. Сейчас вернутся. Сережку Климова потащили.., может, домой отправляют, а может, просто чтоб очухался на свежем воздухе. Значит, щас придут. Илюшка вообще ничего и никого не видел… сидел, как пенек… — она осеклась, а потом тихо произнесла:
— Прости.., я не…
— Ничего, — коротко ответил Свиридов, — все нормально. А ты что тут делаешь?
— Да так, — сказала Настя. — Гуляю. А что мнет еще делать?
— А работа?
— Я уезжаю из России, — тяжелым капризным тоном обиженного ребенка отозвалась она. — Надоело. Вот пройдут похороны Иры, и уеду.., хватит.
— Что так?
— Не знаю.., плохо мне. После того, как такое с Ирой.., а потом еще ее дядя, Андрей Иванович.
В него стреляли.., ты ведь знаешь, что там убили несколько этих самых.., киллеров? Страшно мне почему-то.., хотя я всегда была не самая пугливая. Ну что.., пойдем в-выпьем, а то, я смотрю, ты п-просто безобразно трезв, Володька…
— Погоди, — остановил девушку Свиридов, — сейчас я приду.
Он вышел из клуба и, спустившись по ступенькам, окинул заставленную машинами автостоянку и пустынную полутемную асфальтовую площадку под небольшим фонарем в пятидесяти метрах от парадного входа в «Ариэль» и, прищурившись, словно таким образом пытаясь проникнуть взглядом сквозь обволакивающий полумрак, пронизанный слабым рассеянным светом полукиловаттной лампочки, направился туда.
И, пройдя половину расстояния, остановился, словно его с силой ударили в грудь.
Несмотря на вяжущие мутные сумерки, его глаза выхватили небольшой черный предмет, притулившийся у самой стены.
И темное пятно около этого предмета.
Влад сорвался с места и в два прыжка оказался на пятачке асфальта, так привлекшего его внимание.
Он наклонился и поднял маленький черный предмет.
Это был мобильный телефон «Эрикссон». Владимир покрутил его в руках и внезапно резко выдохнул последний номер, по которому звонили с этого аппарата, был номер московской квартиры Ильи Свиридова.
Влад держал в руках персональный сотовый телефон своего младшего брата.
А происхождение бесформенного темного пятна, выделявшегося даже на мокром асфальте, тоже представлялось вполне определенным.
Это была свежая кровь.
— Я хочу поговорить с тобой.
Настя, на ухо которой что-то назойливо ворковал широкоплечий и толстый молодой человек со складками на здоровенной шее, по виду — боксер в тяжелой весовой категории, подняла голову.
— А-а, Влад, — без особого энтузиазма произнесла она, и по ее потухшему голосу и мертвым глазам (какими яркими они были еще четверть часа назад!).
Влад сразу понял, что она просто катастрофически пьяна-вероятно, за время отсутствия Свиридова она выпила еще, и выпила очень прилично, — я уж думала, что ты не придешь.
Она решительно напоминала Владу кого-то… женщину, которая была вот в таком же состоянии, при котором почти невозможно контролировать себя, зато так легко идти на безрассудные слова и поступки.
Он пригладил левый висок и ответил:
— А Илья, Афанасий и еще Климов.., и про них ты думала, что они не придут?
Влад пытался говорить спокойно, но, вероятно, его слова прозвучали довольно вызывающе, потому что «боксер» хищно задрал тяжелую голову и произнес:
— Эй.., полегче, ты!
Свиридов даже не посмотрел в его сторону.
— А что такое? — спросила Настя и внезапно откинулась назад, едва не упав со стула на пол. — Ты… ты хочешь сказать, что и с ними.., и с ними что-то случилось?!
— Вот именно. Они исчезли. Я нашел только вот это. — И Влад выложил на стол мобильный телефон Ильи.
— Что.., это? — Она покосилась сначала на «Эрикссон», потом на бульдоговидного поклонника, и он воспринял это как руководство к действию.
Тот поднялся и, положив руку на плечо Влада, внушительно проговорил:
— Борзеешь?
Возможно, им руководили какие-то благородные соображения — он подумал, что Настя нуждается в защите от этого холодного язвительного господина с колюче сощуренными глазами.., но надо сказать, что он не мог найти худшего времени, места и повода для вхождения в роль рыцаря.
— Настя, ты едешь со мн