Илья поднял глаза и посмотрел на человека, так спокойно говорящего ужасные, циничнейшие вещи; человека, убившего собственную больную сестру, будучи под действием сильной дозы кокаина, и все это только затем, чтобы причинить страшную боль собственному отцу.., пусть мерзавцу, бросившему его во младенчестве, но все равно — родному отцу!
А рядом, за спиной Михаила, стояла женщина, которую он называл своей матерью и которая покрывала все преступления своего чудовищного сына.
Марина Викторовна Рогинская.
А прямо перед ним, Ильей, была другая женщина, молодая и прекрасная, которую только несколько дней назад он, Илья Свиридов, назвал своей женой перед богом и людьми.., и…
Илью едва не вывернуло наизнанку от подкатившего тошнотворного, дикого, не правдоподобного страха. Ему показалось, что всем этим сумасшедшим, всем этим моральным уродам — с самой колыбели! — ничего не стоит уничтожить его, Илью. Просто так, без причины и душевных трат.
Он рванулся было с места, но сильные руки Михаила перехватили и легко развернули его, а потом повалили на пол.
— Спокойно, — проговорила Ирина. — Ничего не бойся, Илья. Я понимаю, как тебе страшно. Но ты должен пойти и отдать своему брату вон тот чемоданчик.
Михаил грубо приподнял Свиридову-младшему голову, и Илья увидел прямо перед глазами небольшой черный кейс с кодовым замком.
— Я не.., я никуда не пойду.
— Ты что, сука? — прошипел Михаил. — То есть как это — не пойдешь? Мама, иди-ка сюда!
Марина Викторовна покорно приблизилась к сыну.
— Дорогой гость начинает проявлять признаки недовольства, — проговорил Михаил. — Давай-ка попотчуем его, чем следует!
— Миша, может, не надо.., хватит? — тихо отозвалась та.
— Это как это — хватит? Или — или. Или Свиридов идет к своему супербратцу и тот отстреливает наших добрых родственников.., нет, для начала дядю Энди.., ну, или нам с Иркой конец! И тебе, дорогая родительница, кстати, тоже.
— Что же, у тебя свет белый на Владе сошелся? — прохрипел Илья, корчась от боли: Михаил сильно вывернул ему руку. — Ты же всегда хвастался, какой ты крутой.., как ты легко договариваешься с нашей «крышей».., кому мы платили часть наших доходов с агентства. Чего же ты не договоришься с этой «крышей» убрать Ковалевых?
— Во-первых, я никогда не договаривался ни с какой «крышей», — заговорил Михаил. — Я сам себе «крыша». Во-вторых, я уже пробовал решить проблему собственными силами. Три трупа. И четвертый — вынужденный — вот здесь, в ванной вот этой квартиры. Так что план вызвать в Россию твоего брата, которым ты так козырял перед Ирой, оказался вполне применим к ситуации. Папа собственными руками репатриировал своего будущего убийцу.
— А если Влад откажется от этого вашего.., от вашего заказа?
— Не откажется, — улыбнулся Михаил, а Ирина подошла к нему сзади и обняла за плечи. — Сейчас мы вколем тебе замечательный препарат, который вгонит тебя в гроб не позже, чем через несколько часов, если ты не примешь антидот. Проще говоря, противоядие. Это противоядие есть только у нас. Конечно, в Москве оно есть во многих медицинских учреждениях, но пока определят, что именно тебе ввели и какое противоядие потребуется, будет уже поздно. Так что выбирай: или настоятельно рекомендуешь брату работать по нашему сценарию, или собирай вещички и готовься к переезду на кладбище.
На любое по твоему выбору.
Михаил улыбнулся и добавил:
— Хотя по-родственному мы можем оказать тебе посмертную услугу: похороним в семейном склепе Ковалевых рядом с покойным Михаилом Владимировичем Ковалевым, год рождения семьдесят второй.
Глава 10ПОСЛЕДНЕЕ ИСКУШЕНИЕ
— То есть ты хочешь сказать, что эти люди и есть убийцы Ирины Свиридовой, жены твоего брата? — с оттенком некоторого недоумения спросил Стеклов.
— Что касается Михаила Блажнова, то это так оно и есть. У меня есть сильные подозрения, что в данный момент он живет в Москве под именем Сергея Сергеевича Климова, совладельца модельного аген…
— Что-о-о? Компаньон твоего брата?! Да ты что, Владимир Антоныч? Ну-у-у.., это ты, прямо скажем, загнул.
— У меня есть масса доказательств, но пока, если позволишь, я попридержу их. Так будет лучше.
Стеклов откинулся назад и пристально посмотрел на Влада. Потом снял очки и произнес:
— Любишь ты темнить, Свиридов. Ладно.., что же ты от меня хочешь?
Влад пожал плечами:
— Я? От тебя? Ничего. Разве это я приехал к тебе? Нет, это ты привез меня. Ну ладно.., необходимо, чтобы твои люди выставили наблюдательные у квартир Климова и Рогинской.
— Наблюдательные посты? То есть проводить захват ты пока не намерен?
— И я не намерен, и тебе, Стеклов, не рекомендую. Прежде всего потому, что я уже вышел на всех них по другим каналам.
— По каким еще другим?
— Этот самый Михаил позвонил мне и предложил застрелить Ковалева.
Свиридов приехал в условленное место ровно в двенадцать. В предыдущем разговоре с Михаилом он четко обговорил координаты встречи, и поэтому ему не потребовалось озираться в поисках посланника.
Не успел он притормозить у запорошенного снегом фонтана, в стекло постучали, Свиридов, не глядя, протянул руку, в тот же момент в машину ввалился человек в куртке с поднятым воротником и натянутой до бровей вязаной шапочке. В руке он держал черный кейс, на который уже нападало немало снега.
— Что ж это ты на улице торчишь? — холодно спросил Свиридов. — Встал бы в арку.
— Ты что, и сейчас мне будешь читать нотации о правилах хорошего тона?
Владимир резко повернул голову, его глаза широко раскрылись, и он воскликнул:
— Илюха? Ты?!
— Я, Влад, я, — проговорил брат и стащил с головы шапочку, и Владимиру бросилась в глаза пепельная бледность, потухшие глаза и цепенеющие серые губы брата.
— Что с тобой? — после паузы медленно проговорил Влад. — Что они с тобой делали?
— Да ничего особенного.., просто вкололи какой-то препарат, от которого я сдохну через несколько часов, если не получу противоядия. А противоядие я получу только после того, как выполню возложенное на меня поручение.
Илья говорил тихо, спокойно, без надрыва, но от этого выжатого, стылого, мертвого спокойствия становилось тревожнее вдвойне: Влад знал импульсивность и эмоциональность брата.
— Во-первых, я должен передать тебе этот чемоданчик, — продолжал Свиридов-младший, — вот он.
Что в нем, я не знаю, хотя догадываюсь.
— Какой код? — сухо, по-деловому, спросил Влад.
Илья сказал код.
— Ты сказал «во-первых», а что во-вторых?
— Во-вторых — ты не должен пытаться выследить меня, потому что в таком случае меня просто уничтожат.
— Я прекрасно понимаю тебя, Илюшка, — грустно проговорил Свиридов. — Мне очень жаль, что все так повернулось, но.., но я попытаюсь все исправить.
— Ты не должен ничего пытаться, — возразил Илья, — конечно, если ты не хочешь, чтобы я сдох, как собака. Вот так.
— Да что ты такое несешь? — тихо спросил Влад. — Как будто мы никогда не были в ситуациях…
— Мне никогда не было так страшно, Володька, — перебил его Илья. — Ты просто не можешь представить, насколько это страшно, если я.., если я вот так упорно прошу тебя стать убийцей.
— В который раз, — печально проговорил Влад. — В который раз стать убийцей. Ну хорошо… как там Афанасий?
— Да так.., в гараже.
— Они что, держат его в гараже?
— Ну да. И меня держали там же.
Илья молчал, остолбенело уставившись в «бардачок», на котором лежала смешная игрушка — красный резиновый дракончик с открытой пастью.
Потом облизнул губы и вдруг спросил:
— Влад.., а ты, правда, спал с Иркой?
Свиридов поднял на брата задумчивые глаза.
— А.., ты уже знаешь? Она тебе сегодня сказала или раньше?
Некоторое время Илья сидел ошеломленный и придавленный этими словами, сказанными самым будничным, обыденным тоном. Потом судорожно сглотнул и выдавил:
— То есть как — сегодня? Ты что — знаешь, что она.., не погибла?
— Знаю, — последовал немедленный ответ. — И про Лизу знаю. И про то, кто убил главврача Рогинского и кто повесил девушку на люстре, чтобы ее приняли за Ирину. И кто приказал убить Андрея Ивановича Ковалева.
— Значит, тебе все известно?
— Многое. Кое-что рассказал мне ты сам. Просто, вероятно, ты этого не помнишь — все-таки, судя по отдельным признакам, обработали тебя знатно.
Но самое печальное, — Влад покачал головой и положил руку на плечо брата, — самое печальное в том, что ведь ты на самом деле подумал, что Лиза — это Ирина.
— А ты?
— А я — нет. Равно как и Ковалев. Милый, сердечный родитель видел свою дочь во всех позах. Он не мог ошибиться. А тебе, Илюха, просто закрыло глаза горе.
— Но как ты докопался до.., всего этого?
— Когда я понял, что там, на люстре, была вовсе не Ирина, я подумал, что Ковалев многое скрывает.
В частности, что у него есть дочь — близнец Ирины.
Вместе со Стекловым мы нашли связь между преступлением в саратовской клинике и убийством в доме Ковалева. Было несколько ниточек. Например, в крови Елизаветы обнаружен такой букет психотропных препаратов, что не оставалось сомнений в том, где именно их могли вколоть: только в психиатрической клинике. Михаил рассчитал правильно:
Ковалев просто не дал бы этому делу хода. Но Михаил не учел одного…
— Что ты тоже спал с Иркой, — тихо проговорил Илья.
Владимир еле заметно кивнул, а потом спросил:
— Ты пойдешь на похороны Лизы?
— Нет!
— То есть Михаил и Ирина не отпускают тебя?
— Они говорят: иди, если хочешь. Но только без глупостей. Хотя.., лучше не стоит. Они начинаются через два часа, правда?
— Правда. Ты сейчас возвращаешься к.., ним?
Лицо Ильи внезапно дрогнуло и поплыло в страшной конвульсивной гримасе: очевидно, к душевной боли примешивалось еще и страдание физическое, потому что на высоком лбу младшего Свиридова выступили бисерные капельки пота… Илья закрыл лицо руками, а Влад пробормотал: