И очень плохая идея, как думала теперь Ярдли, заливаясь краской стыда и унижения, когда Саймон наклонился, чтобы исследовать, где именно и как зацепились ее штаны. Чертов задавака! Неужели он не может дать ей шанс хотя бы объясниться.
Если бы она доставала до земли, то со стыда провалилась бы сквозь нее, лишь бы исчезнуть из его поля зрения!..
Он хмыкнул, обнаружив ту точку, где в ткань вцепился острый край проволоки.
— Так-так. Придется поговорить с подрядчиком насчет этой опасной проволоки. Если бы я заказывал колючую проволоку, а то ведь этого не было. Так что надо будет приказать устранить подобные недоработки.
— Поступайте, как знаете, мистер Блай, но только, пожалуйста, прошу вас, отпустите меня, — взмолилась Ярдли, чувствуя, что, если он перестанет ее прижимать, она сможет освободиться.
Он удивленно взглянул на нее и задумчиво проговорил:
— Отпустить вас и предоставить шерифу заниматься этим делом? Нет, это было бы дьявольски немилосердно по отношению к нему. Его ожидают адские трудности с поимкой и уличением отпущенного ночного грабителя. Особенно если тот принадлежит к клану Киттриджей.
— Обещаю, что больше никогда не побеспокою вас… — начала было она, но тотчас ее слова прервал его смех.
— Бросьте! Объясняться будете с представителями власти. Незаконное вторжение есть незаконное вторжение. Вероятно, там вы не отделаетесь столь легковесными обещаниями больше так не делать, если, конечно, не придумаете какого-нибудь благовидного предлога, якобы дающего вам право на подобное нарушение. Детали мы сможем отсортировать позже. Вам, я вижу, не терпится спуститься вниз. Может, если мы стянем с вас штанишки…
— Нет!
Он пожал плечами. Одной рукой поддерживая ее под бедро, другую освободил, но не завел ей за другое бедро, а просунул между ног. Волна возмущения захлестнула ее. Ох, как она ненавидела этого Саймона Блая!
А он беспардонно ухватился этой рукой за забор, так что она повисла теперь на ней. И просто окаменела, понимая, что если хоть немного пошевелится, то съедет по его руке и та окажется в еще более интимном месте се тела. Оставалось только сморгнуть слезы унижения.
Хотя сам он больше не прижимал ее к ограде, но жар его рук сквозь грубую ткань пронизывал ее насквозь. Она напрягла мышцы, чтобы заглушить ответный пожар, грозящий вспыхнуть в ней самой. Да как он смеет? Если бы не идиотская поза, в которой она была пригвождена к ограде, она ударила бы его, несмотря на то что почти полностью находилась в его власти.
— Вот оно! Здесь! — провозгласил он, не спеша орудуя рукой, чтобы высвободить ткань, и, когда делал это, с вызовом смотрел ей в глаза.
Ярдли опустила глаза, стараясь сдержать набегающие слезы, очень уж не хотелось выказывать ему мучительность своего состояния. Ей даже подумалось, насколько же скучна и пуста жизнь этого человека, если его радуют подобные вещи.
Девушка начала беспомощно сползать вниз. А он легко подхватил ее и поставил на траву. Колени у нее дрожали, ноги были как ватные, голова кружилась.
Когда Саймон ослабил хватку, Ярдли попыталась вырваться, но сил было слишком мало. Ему хватило легкого усилия, чтобы удержать ее.
— Не так шустро, бэби. Давайте-ка пройдем в дом и дождемся шерифа. — И с этими словами подтолкнул ее в сторону задней двери. — Вы ведь собирались зайти ко мне, не так ли?
Ярдли уставилась на него во все глаза. Он ответил ей столь же пристальным взглядом. Затем в глазах его будто промчалась грозовая тень, и он быстро отвел их.
— Поторопитесь. Я не намерен возиться с вами всю ночь. — Помолчав, он добавил: — Видно, ваш ангел-хранитель присматривал сегодня за вами. Если бы я не заметил вас, а просто ушел бы в дом и повернул пару тумблеров, боюсь, вы здесь зажарились бы, как цыпленок к воскресному обеду. Вы ведь понимаете, что повисли на ограде, сквозь которую пропускается электрический ток?
Ярдли побледнела, в ее глазах все поплыло.
— Эй! С вами все в порядке? — Его голос пробился к ней будто с другого конца земли.
Она протянула руку, чтобы схватиться за что-нибудь и устоять на ногах, но поймала лишь пустой воздух. Ей показалось, что голова ее окутана пластиковым мешком. Колени подогнулись, дыхание пресеклось, и весь мир потемнел в ее глазах. Саймон Блай и все остальное, что окружало ее, исчезло из поля ее зрения. Она стала оседать в траву.
— Ярдли!
Кто-то похлопывал ее по щеке. Она открыла глаза и застонала, увидев Саймона Блая, встревоженно склонившегося над ней. Ах, так, значит, он знает ее имя. Слабой рукой она толкнула его в грудь.
— Прочь от меня! А я-то надеялась, что мне просто приснился кошмар.
— Не я к вам забрался, прелесть моя, а вы ко мне. Что-то не помню, чтобы я навязывал вам свое общество и приглашал сюда.
Веки Ярдли тяжело опустились, и она отвернулась от него. Ей хотелось одного — чтобы он ушел. Саймон склонился к ней еще ближе.
— Вам плохо? Кто ваш доктор? Я позвоню ему.
Она повернулась к нему.
— Не надо никакого доктора.
— Ну, вроде бы вы пришли в чувство. И давно вы увлекаетесь наркотиками?
Его тон возмутил ее, но она, покачав головой, ответила довольно спокойно:
— Я не наркоманка, мистер Блай. Хотя после такого вечера начинаю понимать тех, кто к этому пристрастился.
— Говорят, наркотики весьма облегчают существование в тюрьме.
Она неуверенно подняла руку и ощупала челюсть, которая отозвалась болью.
— Я не нуждаюсь в докторе, и у меня не то настроение, чтобы оказаться в приемной скорой помощи из-за простого обморока. А вам не было никакой нужды так сильно колотить меня по лицу. Вы чуть не раздробили мне челюсть.
Его темные брови грозно сошлись к переносице, глаза с деланной озабоченностью осмотрели розовое пятно на ее щеке.
— А иначе вы не проснулись бы. Или вы решили заночевать у меня?
Она побледнела. Он положил руку ей на плечо, его прикосновение было легким и успокоительным.
— Вы больны, — заключил он. — Смотрите, если вы на наркотиках…
Она покачала головой.
— Нет. Просто я слишком быстро свалилась с ограды.
— Итак, вы знаете, как надо правильно сваливаться с чужих оград. Значит, вам не впервой вторгаться в чужие владения?
— Вы с ума сошли!
Саймон склонился над ней и, к ее неудовольствию и замешательству, подхватил ее под мышки.
— Позвольте вас усадить? — Вопрос был риторическим, ибо его невероятно сильные руки уже перевели ее в сидячее положение. Затем он одной рукой приподнял подушки, на которые вслед за тем и откинул ее.
Кровать? Боже святый! Она в ужасе осмотрелась и поняла, что находится в его спальне, мало того, похоже, в его постели. В чьей же еще? Не в своей же! Красный плед был немного откинут, но ровно настолько, чтобы освободить подушки, а сама она сидела поверх его. Осмотрев квадратную комнату, она отметила ее опрятность и гармоничное сочетание ярко-синего с розовым. У противоположной стены красовался внушительный камин. От наволочек исходил его запах, и ее глаза устремились в сторону слегка приоткрытой двери.
Он присел на край матраса и поднес к ее лицу стакан.
— Выпейте.
Колеблясь, Ярдли приняла стакан, осторожно избежав контакта с его пальцами. Взглянув на бесцветную влагу со льдом, она понюхала ее. Наблюдая за ней, Саймон усмехнулся. Она удивленно подняла на него глаза. Его слегка вьющиеся черные волосы в беспорядке спадали на лоб.
— Минеральная вода, — добродушно пояснил он. — А вы уж решили, милочка, что я вас хочу отравить? Пейте, вам не повредит.
Она медленно сделала несколько глотков, и живительная влага омочила ее пересохший рот. От ее внимания не ускользнуло, что он неотрывно следит за тем, как она пьет. А он терпеливо дождался, пока она не выпила все, и, забрав у нее стакан, поставил на ночной столик, на котором стояли часы и лежало несколько книг в ярких обложках.
— Ну как? Немного полегче?
Нотка сочувствия в его голосе удивила ее. Она поняла, что испугала его своим обмороком. Несмотря на наглость и самоуверенность, он, оказывается, способен проявить сочувствие к одной из ненавистных Киттриджей. Немного приободрившись, она тотчас подумала, что это лишь милость победителя, а не простое человеческое участие.
Откинув голову на подушки, Ярдли ненадолго смежила веки, затем подняла их.
— Да, спасибо, мистер Блай. Но я бы не упала в обморок, не выскочи вы так внезапно из темноты.
— По-вашему, я должен был равнодушно наблюдать, как вы прокрадываетесь в мой дом? Смотрите на вещи реально, бэби. Имя Киттриджей впечатляет меня ничуть не больше, чем любое другое имя.
Она взглянула на него вопросительно.
— После всего, что сделал для вас мой дед, вы еще недовольны Киттриджами? Помнится, я наблюдала, как вы у него работали.
— Он никогда не намеревался оказывать мне реальную помощь. Просто тешил свое самолюбие. Больше того, он немало потрудился, чтобы не дать мне создать собственное дело. А теперь появляетесь вы, и не прямо и открыто, а тайно, через заднюю дверь. Кстати, вы ведь никогда не приходили в мастерскую. Как видно, наблюдали за мной исподтишка, так что я даже не замечал. Почему?
Ярдли, опустив голову на руку, потерла ладонью лоб. Она не собиралась спорить с Саймоном о действиях своего дедушки. И не собиралась выслушивать глупую ругань, порочащую старика. Ее горе от потери деда было слишком свежим и сильным.
И она определенно не желала признать, что с удовольствием смотрит на Саймона, потому что находит его самым великолепным образчиком мужественности, какой ей доводилось видеть. Не хотелось ей также объяснять, что если бы дедушка заметил нечто напоминающее флирт с человеком, подобным Саймону Блаю, то отослал бы внучку очень далеко от дома. Кроме того, она приписывала свой восторженный интерес к нему лишь действию взыгравших во время полового созревания гормонов. Да и не верилось ей, что Саймон напрочь не замечал, что она за ним подсматривает…
— Скажите, вы все еще хотите вызвать шерифа? — спросила Ярдли.