Я сел на единственное свободное место рядом с установкой искусственного освещения. Каскад зеленых огней падал с потолка прямо на мой столик. На стенах висели какие-то фотографии, но с моего места я не мог их разглядеть. На той, что висела рядом со мной, был запечатлен Том из Финляндии, мускулистый волосатый тип, демонстрировавший всему миру свой прибор, сильно смахивавший на муниципальный водопроводный шланг.
Официант был одет в широкий блузон.
— Что желаете? — Мягким движением он прошелся тряпкой по столу.
— Джин с тоником и орешки.
— Миндаль?
— Давайте миндаль, все равно.
Казалось, все здесь друг друга знают. Возраст клиентов приближался к тридцати, хотя попадались и томные юноши, и старые педерасты, из тех, что обычно толпятся в общественных туалетах, озираясь украдкой, как голодные волки. Но большинство составляли сильные мужчины с крепкими бицепсами и тонкой талией, завсегдатаи культуристских клубов. Они громко разговаривали, стараясь перекричать друг друга. Кругом стоял адский шум, в котором тонули пронзительные звуки музыки.
Принесли джин, и я отпил глоток. В этот момент к моему столику подошла смуглая женщина с полными губами, одетая в длинную юбку с разрезами по бокам и сильно декольтированную блузку. Черные волосы были распущены до пояса.
Она сеПа рядом, и я заметил на ее лице следы бритвы Голос был хриплым, но она даже не пыталась изменить его.
— Одиночества нужно избегать, милый, — сказала она.
— Ты права.
— Что ты пьешь?
— Джин с тоником.
— Угостишь?
— Конечно, детка. Закажи себе что хочешь.
Я поманил официанта в блузоне, и он бегом кинулся к нашему столику
— Куантро со льдом, Фернан, — сказала она и, повернувшись ко мне, добавила: — обожаю этот ликер, оставляет приятное ощущение на губах, и целоваться вкусно.
Она рассмеялась, официант поклонился и отошел. Я заметил, что у нее сильные, привычные к работе руки.
— Часто заходишь сюда?
— Первый раз.
— Я так и думала. Мы все здесь большие друзья, одна компания, понимаешь? Но иногда хочется познакомиться с кем-нибудь со стороны. Не знаю, понимаешь ли ты меня. Можно взять одну миндалинку?
Она загребла целую пригоршню, кинула в рот и начала громко жевать.
— Меня зовут Аманда, а тебя?
— Тони.
— Тони? Какое красивое имя…
— Я всегда считал, что у меня вульгарное имя.
— Все зависит от человека. Тебе очень идет это имя, сразу видно, что ты человек с характером.
Я взглянул на часы. Паулино запаздывал.
— Кого-нибудь ждешь?
— Друга.
— Понятно.
Она снова высыпала на свою жесткую ладонь остатки миндаля и принялась его грызть. Официант принес куантро, она отпила половину и облизнула губы.
— М-м-м, какая прелесть… Скажи, милый, ты пришел сюда по рекомендации друга?
— Да.
— Может быть. я его знаю. Как его зовут?
— Паулино.
— Паулино? Ты хочешь сказать, что Паулино твой друг?
— Именно это я и хочу сказать. Но что с тобой?
— Ничего. Он здесь хозяин. Значит, тебя интересуют карты?
— Меня интересует только одна карта, скажем так.
— Он обычно приходит в это время.
Она тряхнула головой, откидывая назад волосы. Парик был явно дешевый.
— Я с ним не разговариваю. Он мерзкий тип… Видишь вон ту девушку?
Она показала пальцем на худую женщину в черных бархатных брюках.
— Это его невеста… Ванесса… Раньше мы с ней были подругами, очень близкими подругами, понимаешь? Но потом она связалась с Паулино… я ей все выложила начистоту. В жизни и так много страданий… к чему мне эти неприятности… я права?
— Абсолютно.
У той, которую звали Ванесса, было узкое, какое-то стертое лицо, тонкие губы и брови вразлет. Волосы она начесывала под Бриджит Бордо.
— Паулинс — порядочная свинья, — вздохнула моя собеседница и залпом допила свой бокал. Потом положила руку мне на ширинку. — Пойдем наверх, милый?
— Ты слишком торопишься, Аманда.
— Пойдем, не пожалеешь, вот увидишь.
— Амандита…
— Что, милый?
— Держи ручки при себе, как хорошая девочка. Не обижайся. Дело в том, что я очень робкий.
— Ты мне очень нравишься, честное слово. Может, все-таки поднимемся наверх на минутку? Это будет великолепно.
— Не сомневаюсь, но у меня свидание с Паулино, пойми же ты, наконец. Лучше выпей еще куантро.
— Большое спасибо, милый. — Она громко окликнула официанта, который в этот момент в противоположном конце зала пошел танцевать с каким-то пузатым и бородатым дядей. — Ты не можешь себе представить, какие они тут все скупые.
Блузон подошел к нам походкой изнуренного человека.
— Еще один куантро, Фернан. — Официант вопросительно посмотрел на меня. — Он платит. Быстренько, одна нога тут, другая там.
— Послушай, Амандита, ты не помнишь, не приходил сюда вместе с Паулино высокий красивый мужчина?
— Дон Луис.
— Он самый… Скажи, пожалуйста, они здесь часто бывали?
— Почти что каждый вечер… Ты ведь знаешь Паулино, он не может жить без карт.
Я вспомнил. В армии у Паулино была кличка Шулер.
Никто не мог обыграть его в покер.
— А где они играют?
— Вон там, — она показала на тяжелую портьеру бледно-лилового цвета, полностью закрывавшую дверь в глубине зала. — Это его кабинет… Они там проводят ночи напролет, играют в карты и пьют… Я не люблю, когда мужчины напиваются… противно… А ты?
— Я тоже.
Появился блузон с куантро и поставил его возле Аманды. Пузатый бородач терпеливо поджидал своего партнера.
Она снова опрокинула залпом полстакана.
— Паулино тебе близкий друг?
— Не очень, скорее знакомый.
— Он совсем забросил заведение, все это в конце концов лопнет… Виновата Ванесса… Раньше здесь дела шли прекрасно, приятно было зайти.
— Они что, только играли в карты?
— Как тебе сказать… дон Луис иногда выходил… Он очень щедрый, настоящий джентльмен… Пил, конечно, много, но меру знал, никогда не напивался… Однажды он подарил мне целую бутылку куантро, подумай только…
Вот уж несколько дней, как он не приходит. — Она рассмеялась. — Они собирались вчетвером: дон Луис, Паулино, еще один его дружок по кличке Псих и здешний управляющий Мононкле Соберутся и часами подряд дуются в карты. Тоже мне развлечение…
— Сегодня они, кажется, не придут, — сказал я, бросив взгляд на часы.
— Наверно. Паулино возится со своими грузовиками
— Какими грузовиками?
— Ты что, не в курсе дела? Он часто ездит… — Она внимательно посмотрела на меня. — Послушай, какие же вы друзья, если ты ничего не знаешь о грузовиках? Ты случайно не из легавых?
— Не говори глупостей.
Она положила руку мне на колено и чуть-чуть наклонилась.
— Я с первым встречным дела не имею.
— Это я сразу усек.
— Милый, тебе будет хорошо со мной. Пойдем. Всего три куска.
— Держи ручки при себе, крошка.
— Пошли, с тебя я возьму два.
— Нет.
— Тогда угости еще одним куантро.
— Амандита, ты очень добрая и хорошая девушка, но три куантро — это слишком. Тебе не кажется?
Аманда отвлеклась на какое то время, глядя на двух типов, целовавшихся с таким остервенением, как будто бы они вылавливали друг у друга муравьев чо рту и тут же их убивали.
— Знаешь, я не способна сидеть здесь просто так и ничего не пить. Честное слово.
— Попроси стакан воды.
Она встала и одернула юбку на костлявых бедрах. Силиконовые инъекции и гормональные препараты накачали ей грудь не хуже, чем у хозяйки солидного пансиона.
Кончиком языка она провела по губам.
— Я обычно бываю в «Танжере», его содержит мой деверь. Сюда я прихожу повидаться с друзьями. Я не какаянибудь дешевка, просто… нужны деньги… на операцию.
Но я не продаюсь.
Гордой походкой, напоминающей движения пасодобля, она отошла от моего столика, чтобы присоединиться к толпившимся у стойки друзьям.
Я медленно потягивал все тот же джин с тоником. Ча сы пробили десять, мне надоело наблюдать этот бедлам, я расплатился и вышел.
На улице меня поджидали двое. Один — высокий, грузный, с неожиданно короткими ножками. Он напоминал бочку пива. Жидкие белобрысые волосы были тщательно распределены по огромному черепу. Второй — сухопарый, подобранный, выглядевший элегантно в своем темно-синем пальто. Он все время делал какие-то хватательные движения руками, сжимая и разжимая пальцы, как будто ловил мух. Лицо у него было холодным и невыразительным. Я узнал его. Это был Дельбо. Он приходил ко мне в то утро с Луисом.
Оба не производили впечатления моих друзей.
Тип на коротких ножках схватил меня за локоть.
— Сеньор Карпинтеро? Мы хотим поговорить с вами. — Я тщетно попытался освободиться от его клешни, которая жгла меня, как горячая грелка. — Это не займет много времени.
— Сожалею, но не имею обыкновения разговаривать с незнакомыми людьми. Кто знает, чего от них можно ждать.
Мужчина в синем пальто медленно приблизился ко мне.
— Донья Ортенсия желает поговорить с вами. Будьте добры…
Он указал на большой «мерседес», припаркованный на противоположной стороне улицы.
— Кто такая донья Ортенсия? Она работает в баре «Рудольф»? Я, кажется, с ней незнаком.
На бесстрастном лице мужчины в синем пальто появилось какое-то подобие эмоций: ноздри раздулись, тонкие губы скривились.
— Это теща дона Луиса, — процедил он сквозь зубы.
— Мне будет очень приятно встретиться с ней.
Тип на коротких ножках по-прежнему сжимал мой локоть.
— Не будете ли столь любезны?.. — обратился я к нему.
— Сорли, — приказал Дельбо, и тот отпустил меня.
— Благодарю. — Я потер руку. Она совсем онемела.
Мы перешли улицу. Коротконогий по имени Сорли открыл дверцу машины, подождал, пока я сел, и захлопнул ее.
Мать Кристины курила сигарету, запах дорогого табака смешивался с ароматом тонких духов. Она сидела, откинувшись на спинку, положив ногу на ногу, и даже не взглянула в мою сторону. На ней был белый кожаный пиджак, надетый поверх очень короткого черного платья, открывавшего ноги намного выше колен. На голове нечто вроде белой чалмы, на шее сверкающая нитка такого крупного жемчуга, что он казался не менее фантастичным, чем мечты п