– Уро-сей? – раздался за ее спиной удивленный голос супруга.
Воин упал на колени.
– Господин Сабуро, пленница сбежала.
– Как? Когда? Кто был на посту?
– Через дверь сегодня ночью. Заколола господина… Омо.
Соратник нарушил обычай, назвав мертвого по имени стразу после смерти, но в данных обстоятельствах было не до соблюдения традиций.
Десятник сразу взял себя в руки.
– Иди, господин Уро, – кивнул он воину. – Я скоро буду.
– Да, мой господин, – пробормотал воин, пятясь за дверь.
– Что теперь будет, Сабуро-сей? – побледнев от страха, спросила супруга.
Не обращая внимания на женщину, десятник сунул за пояс меч и, взяв со стола лепешку, вышел. Послышалось шлепанье босых ног по лакированному полу.
– Что случилось, мама? – сонно щурясь, спросила Ясако, натягивая сползавшую с плеч ночную рубашку.
– Эта змея сбежала! – сквозь стиснутые зубы ответила женщина. – Зарезала… часового и удрала!
– Сайо?! – вскричала, широко распахнув глаза, девушка. – Сбежала? Вот это да!
– Молчи, глупая! – махнула рукой мать, доставая из рукава платок. – Твой отец в ответе за нее перед самим Канцлером! Из-за этой гадины его могут казнить!
Ясако резко обернулась и скрылась в своей комнате. Усевшись на узкую кровать, она накинула шаль и задумалась, глядя в узенькое, зарешеченное окно. Значит, Сайо удалось бежать. Интересно только, как ей удалось убить господина Омо? Неужели попыталась соблазнить? Девушка вспомнила неказистого воина и подумала, что такой мог и позариться на Сайо. А она вырвала у него из-за пояса кинжал и зарезала его! У Ясако даже дух захватило, когда она представила себе эту картину. Но тут же скептически поморщилась. Нет, никто из подчиненных отца не стал бы связываться с Сайо. А может быть, ей кто-то помог? Вот только как этот «кто-то» попал в замок? И что теперь будет с отцом?
Этот же вопрос занимал и самого десятника, когда он, прыгая через ступеньки, мчался в подвал. Когда до темницы осталось совсем немного, он резко остановился и, переведя дыхание, продолжил путь неспешным шагом, как и подобает важному начальнику.
У двери в тамбур стояли трое соратников, тихо переговариваясь.
– Расступитесь, – приказал Сабуро.
Воины поклонились, отходя в стороны. При свете факела десятник увидел перемазанное в крови тело без штанов и сапог. Из камеры выглянул соратник и поспешно поклонился. В ответ на безмолвный вопрос ответил:
– Пусто, мой господин.
Сабуро присел перед телом, заметив кровавую дорожку, спросил:
– Где вы его нашли?
– Под лавкой, мой господин, – доложил Уро. – Он лежал лицом к стене, вот и натекло столько крови.
Десятник сразу разглядел глубокую рану под подбородком. Чтобы нанести её, надо обладать силой и умением.
– С одного удара, – пробормотал кто-то за его спиной.
– Господину Наино уже доложили? – спросил Сабуро, поднимаясь.
– Нет, мой господин, – растерянно пробормотал Уро. – Еще рано. Мы хотели вначале тебе…
– Доложить немедленно! – крикнул десятник. – Бегом к воротам, узнайте, не выходил ли кто из замка ночью. Быстро!
Соратники поклонились и рысью бросились исполнять распоряжение командира.
– Ты останься, – остановил Сабуро последнего воина. – Возьми факел и посвети.
Десятник не зря везде сопровождал чиновника Тайного Ока Сына Неба, слышал его разговоры, наблюдал действия.
Сабуро внимательно осмотрел засов и дверь со стороны коридора. Никаких следов взлома. Кажется, несчастный Омо сам открыл дверь своей смерти. Вздохнув, десятник вошел в камеру. Сразу бросилась в глаза раскинутая постель. Подушка и простыня валялись на полу, а одеяло исчезло. На каменном полу не видно никаких следов. Судя по всему, Сайо собиралась поспешно и очень торопилась. Или кто-то хочет создать у него такое впечатление, подумал воин.
Прибежал первый из отосланных соратников.
– Из замка никто не выходил, мой господин, – хрипло проговорил он, низко кланяясь.
«Выйти можно не только через ворота», – грустно подумал Сауро, кивком давая понять, что услышал доклад.
Он вновь вышел в тамбур. Там стоял Уро и пара слуг с носилками.
– Надо бы тело семье отдать, мой господин, – проговорил воин.
– Пусть ждут, – отмахнулся десятник, с тревогой вслушиваясь в звук приближающихся шагов.
Сотник Наино явился в сопровождении четырех соратников. Бросив короткий взгляд на распростертое тело, он уставился на Сабуро.
Десятник низко поклонился. Сотник являлся самым старым из командиров сегуна, именно поэтому его и назначили старшим соратником на время отсутствия прочих начальников, доверив команду оставшимися воинами.
Маленькое, сморщенное личико Наино густо заросло седыми волосами. Усы плавно переходили в бороду, а из-под косматых бровей гневно смотрели выцветшие от старости голубые глаза.
– Мой господин, – поклонился Сабуро. – Пленница сбежала. Часовой убит.
– Это я вижу и без тебя, – проворчал сотник. – Что мне докладывать ее сиятельству?
Десятник замялся и жестом пригласил начальника в камеру. Наино понял его правильно и приказал сопровождавшим его воинам остаться в тамбуре.
– Охранник дверь открыл сам, – стал в полголоса докладывать десятник. – Удар нанесен под подбородок. Мастерски. Он и пикнуть не успел. Девчонка так сделать не могла. Бил воин или тайный убийца.
– Откуда ему взяться в замке? – усомнился Наино и добавил: – С этой заразой Сын Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, давно покончил.
– Нужно проверить, все ли люди на месте, мой господин, – стал предлагать Сабуро. – Соратники, придворные, даже слуги. И обыскать весь замок снизу доверху. Вдруг сообщник спрятал ее где-то здесь?
– Что говорят часовые? – спросил сотник.
– Они говорят, что ночью из замка никто не выходил.
– Я допрошу их сам, – решил Наино. – И отдам приказ об обыске. Тебе, Сабуро-сей, проверить наличие слуг и соратников.
– Да, мой господин, – поклонился воин.
В тамбуре послышался какой-то шум. Командиры оглянулись. В камеру вошел Ёсо, облаченный в полные доспехи. Наино и Сабуро поклонились десятнику стражи внутренних покоев. Официально он остался охранять семью властелина. Но поговаривали, что сегун не взял Ёсо в поход именно из-за опрометчивого сватовства к Сайо. И так-то нелюдимый десятник стал походить на готовую разразиться грозой тучу.
– Девчонка сбежала, господа? – спросил он, криво ухмыляясь. – Значит, плохо охраняли.
Сабуро очень не понравились последние слова телохранителя.
– Ей кто-то помог, Ёсо-сей, – сказал он, кланяясь. – Умелый воин. Из тех, кто свободно расхаживает по замку и кому несчастный часовой безбоязненно открыл дверь.
– Кто это тебе сказал? – нахмурился десятник.
– Неповрежденная дверь тамбура, мой господин, – ответил десятник. – И удар ножом под подбородок, нанесенный сильной и опытной рукой. Часовой сам открыл дверь убийце.
– Общение с чиновником Тайного Ока пошло тебе на пользу, Сабуро-сей, – криво усмехнулся телохранитель.
Десятник почувствовал, как краска заливает его лицо.
– Я лишь выполнял приказ, Ёсо-сей, – ответил он, кладя ладонь на рукоятку меча.
– Тише! – повысил голос Наино. – Подумайте лучше, что мы скажем Чубсо, когда он вернется из Нагаси? А у него будут вопросы ко всем. И почему здесь нет его писаря?
Воины переглянулись. Никто из них и не подумал послать за Митино. Не с руки благородным воинам унижаться перед каким-то мелким чиновником.
– Немедленно пошлите за ним! – приказал сотник. – До его прихода ничего здесь не трогать! Ясно?
– Да, мой господин, – поклонился Сабуро и тут же кивнул соратнику, заглянувшему в дверь камеры.
Начальники вышли в тамбур. Сабуро поклонился Наино.
– Я займусь проверкой слуг и воинов.
– Останься здесь и дождись человека Чубсо, – велел сотник. – Я прикажу провести проверку кому-нибудь другому.
– Господин Ёсо, – обратился Наино к телохранителю. – Я прошу тебя сообщить о случившемся ее высочеству.
– Слушаюсь, мой господин, – поклонился тот.
– И осмотри, пожалуйста, покои придворных, – добавил сотник. – Я никого не подозреваю, но должен быть уверен, что девчонка не прячется где-нибудь наверху.
– Понимаю, мой господин, – кивнул Ёсо, собираясь уйти.
– И еще, – остановил его Наино. – Расставь часовых на лестницах и попроси господ не спускаться без крайней нужды.
– Хорошо, мой господин, – телохранитель ушел.
Сотник еще раз окинул взглядом залитый кровью тамбур.
– Тебе придется многое объяснить Тайному Оку, – проворчал он.
– Я знаю, мой господин, – ответил десятник.
– Я прикажу отправить погоню по всем дорогам, – сказал Наино.
– Мне кажется, она еще в замке, – проговорил Сабуро. – Её кто-то прячет.
– Я тоже думаю, что она еще здесь, – согласился с ним сотник. – Но все же разошлю по дорогам гонцов.
Из коридора донеслись торопливые шаги.
– А вот и писарь, – поморщился Наино и, поклонившись, ушел, оставив десятника один на один с чиновником Тайного Ока Сына Неба.
Митино летел по коридору, не разбирая дороги, на ходу завязывая пояс и приглаживая лохматые со сна волосы. Соратник, разбудивший его, остался далеко позади. Писарь торопился увидеть место происшествия. Наставники твердили, что первое впечатление самое важное. Он промчался мимо лестницы в темницы, и часовой, поднявшись на четыре ступеньки, проводил его удивленным взглядом.
Писарь заметил, как три человека отошли от ярко освещенной двери в тамбур и направились в противоположный конец коридора. Митино скрипнул зубами, очевидно, кому-то не захотелось встречаться с чиновником Тайного Ока.
Все свое раздражение и негодование молодой человек перенес на смиренно поклонившегося десятника.
– Так-то ты исполняешь свой долг? – ядовито спросил он. – Мой господин Сабуро.
На каменном лице воина заходили желваки, но голос был абсолютно спокоен.
– Я готов ответить за свои действия, Митино