Не снимая мокрого корсета и рубашки, она опустилась на краешек постели, пытаясь понять, откуда взялось в ней это неожиданное и сокрушительное по своей силе желание. Да, она любила его самозабвенно и безответно, но научилась хотя бы контролировать себя. Ради любимого, чтобы не разрушать его жизнь и не мешать соединиться с женщиной, которую выбрал, она скрывала свои чувства, но это было нечто стихийное. Боль, которую она испытала, была какой-то странной: Сьюзен словно шла против сбивавшего с ног свирепого ветра или сражалась с волнами в разбушевавшемся море. Эта ураганная сила могла накрыть ее с головой, смести и уничтожить… причем не только ее.
Пытаясь унять дрожь, она сняла мокрое белье и насухо растерлась полотенцем.
Нужно уезжать отсюда немедленно. Не надо никому давать никаких объяснений. Кон и так поймет. Она вернется в помещичий дом, а потом уедет совсем…
Но оставалось еще столько нерешенных проблем! Пока контрабандисты не поправят свои дела, у нее не будет денег, к тому же ей некуда уехать. Найти работу тоже будет непросто. Но это не имеет значения. Ради него да и ради самой себя она должна уехать отсюда. Миссис Горленд вполне справится с ее обязанностями, пока не наймут новую экономку, а всем скажет, что Сьюзен заболела.
Она и правда чувствовала себя нездоровой.
Сьюзен надела повседневный корсет, сухую нижнюю сорочку и такое же серое платье. Поскольку она уходила совсем, можно было бы обойтись и обычным платьем, но серая униформа служила ей доспехами… которые не защитили ее от Кона.
Выбросив из головы воспоминания, она добавила к одежде накрахмаленную косынку, потом привела в порядок прическу, высоко заколов шпильками волосы, и надела чепец. Но этого недостаточно: единственная реальная защита – это расстояние.
Она взглянула на свои пожитки: книги, рукоделие, рисунки. В чем их нести?
Раздумывать было некогда, надо было уходить сию же минуту, и она отправилась в кухню.
– У нас закончилось сливочное масло, мэм, – сообщила миссис Горленд. – Неплохо бы также заказать хорошего филе.
Сьюзен хотелось убежать, но чувство долга заставило ее задержаться.
– Пошлите за говядиной к Рипфорду, а масла купите в деревне.
– Так и сделаем, мэм, – сказала кухарка и, взглянув на Сьюзен, воскликнула: – С вами все в порядке, дорогая?
От перехода делового разговора к задушевному Сьюзен чуть не расплакалась, но справилась с собой и умудрилась даже улыбнуться:
– Все в порядке. Просто мне нужно еще раз побывать в помещичьем доме.
– Конечно, идите. Мы справимся.
– Да, я знаю. Спасибо.
Сьюзен вышла из кухни, жалея, что не смогла попрощаться со всеми. Она хотела было выйти незаметно через боковую дверь, но парадный вход находился ближе всего, поэтому она пересекла холл, направляясь к нему. Там стоял какой-то мужчина. Неужели Кон? Нет, слава богу, не он, а всего лишь лейтенант Гиффорд. Но и с ним тоже нужно было поговорить перед отъездом.
– Что привело вас сюда, лейтенант?
Он посмотрел на нее и покраснел. С чего бы это? Сьюзен торопливо оглядела свою одежду, вдруг что-нибудь не так.
– Я пришел к графу, миссис Карслейк. Служанка уже пошла доложить ему об этом.
Пришел, чтобы поговорить с Коном? О чем? О контрабандистах? Кон почти уверен, что Дэвид и есть капитан Дрейк, и может как-то это выдать… И она ничего не сможет предотвратить!
– Извините, сэр, меня ждут дела.
Она хотела было обойти его, но он преградил ей путь и жестко произнес:
– Я предпочитаю, чтобы вы на некоторое время составили мне компанию.
У нее промелькнула безумная мысль: уж не собирается ли он сделать ей предложение? Здесь? Сейчас?
Она сделала шаг в сторону, произнеся:
– У меня неотложное дело, лейтенант…
Он опять преградил ей путь:
– У меня тоже. То, что я собираюсь сказать, важно для вас.
Черт бы его побрал! С минуту на минуту здесь может появиться Кон или служанка, которую к нему послали. Она толкнула Гиффорда обеими руками в грудь, но он крепко схватил ее за запястья.
– Отпустите меня немедленно! – потребовала Сьюзен, не решаясь позвать на помощь. – Лорд Уайверн сейчас будет здесь, и ему не понравится то, что он увидит.
– Значит, он до тебя уже добрался?
– Что-о? – завопила она. – Видно, кто-то из нас двоих сошел с ума.
Он быстро огляделся, нет ли кого-нибудь поблизости. Физиономия у него покраснела от возбуждения, глаза похотливо горели.
– Я, может, и не поверил бы этому, но видел собственными глазами вас в саду. Только любовники могут так смотреть друг на друга. А я-то был так деликатен, так вежлив!..
– Лейтенант…
– Жиль, Сьюзен. Зови меня Жиль.
Она заставила себя расслабиться в его руках и спокойно сказала:
– Очень сожалею, лейтенант, но я никак не могу выйти за вас замуж…
У него изумленно округлились глаза. Мгновение он помолчал, потом рассмеялся:
– Милая леди, я вовсе не имею в виду женитьбу. Я хочу того же, чем насладился капитан Лаваль.
Силы небесные! У нее чуть ноги не подкосились. Она всегда боялась, что тот мерзавец будет хвастаться перед другими офицерами, хоть это и было бог весть когда…
– Не понимаю, о чем вы.
– Лаваль говорил, что ты горячая штучка, а теперь я и сам вижу. Граф провел здесь всего две ночи, а уже поймал тебя. Теперь моя очередь. Ты красотка: любого заведешь с пол-оборота, особенно когда на тебе это серое с белым платье, а волосы убраны под чепец…
Он подтолкнул ее к столу и, плотоядно облизнувшись, навалился на нее, пытаясь коленом развести бедра.
– Вы сошли с ума! – сдавленным шепотом возмутилась Сьюзен. – Немедленно отпустите меня!
– Простой вояка после графа тебя не устраивает? – Гиффорд навалился сильнее, кромка стола врезалась ей в спину.
– Прекратите, или я закричу! – прошептала Сьюзен, хоть и знала, что в таком случае придется рассказать Кону про Лаваля. Что делать?
– Не закричишь. Иначе твой братец, капитан Дрейк, окажется на виселице.
У нее перехватило дыхание. Он знает. Нет, скорее всего догадывается.
Она заставила себя посмотреть ему в глаза и изобразила крайнее удивление:
– Дэвид? Контрабандист? Да вы с ума сошли!
– Это вряд ли. Он сын Мела Клиста, а ты его дочь.
Он отступил на шаг и ослабил хватку, уверенный, что теперь она никуда не денется, а Сьюзен не знала, как поступить: убежать или дослушать, что еще ему известно.
– Я-то удивлялся, почему ты до сих пор не замужем! Ты ведь никакая не мисс Карслейк из помещичьего дома, а незаконнорожденная дочь контрабандиста и шлюхи и, судя по тому, что я слышал от Лаваля, недалеко ушла от своей мамаши.
– Что бы он там ни говорил, все это ложь. Лет пять назад он действительно пытался меня соблазнить, но получил от ворот поворот.
Она заметила тень сомнения в его взгляде и решила использовать свое преимущество.
– А о вас, лейтенант, я была лучшего мнения. Вот уж не думала, что вы можете поверить пьяной болтовне!
– Он не был пьян, а сказал это перед смертью. Мы с ним, оба раненые, лежали на одном матрасе в лазаретной палатке после битвы при Албуэре. Я выжил, а он умер. Мы разговаривали о доме, вот он и вспомнил о тебе: красивой, хорошо воспитанной леди, у которой мать, оказывается, была шлюхой, так что никаких выдумок.
Сьюзен не знала, что сказать, но испытала огромное облегчение, узнав, что Лаваля больше нет.
Но что делать с Гиффордом?
– Предлагаю сделку, мисс Карслейк: ваши прелести в обмен на мою лояльность к вашему брату.
Господь милосердный, а она еще считала Гиффорда порядочным!
– Мой брат – управляющий графа, – заявила она решительно, – а вы, сэр, мерзавец.
Он побледнел и пробормотал:
– Но ведь ты не станешь жаловаться графу?
– Боюсь, он решит, что я, как и вы, сошла с ума. Сомневаюсь, что и у вас хватит храбрости повторить ему свои слова.
– Значит, он все-таки твой любовник?
– Это не ваше дело, но я отвечу: нет. Я могу продолжить путь, лейтенант, или вы опять начнете меня лапать?
Гиффорд успел взять себя в руки и с ухмылкой заявил:
– Ровно через неделю, в полнолуние, когда контрабандисты сидят по домам и я могу провести время как хочу, приходи ко мне в каморку на постоялом дворе «Корона и якорь». Местные контрабандисты все пытаются меня подкупить. Если будешь меня ублажать, можешь считать, что они со мной в расчете.
От возмущения она не нашлась что ответить, и тут раздались шаги и вошел Кон.
Интересно, что он подумал, увидев эту картину? Лицо его оставалось непроницаемым.
Гиффорд поклонился и произнес сдавленным голосом, явно нервничая:
– Милорд.
Сьюзен едва не расхохоталась. Она все время забывала, что Кон – граф и обращаться к нему следует с должным почтением.
Она не сомневалась, что он сотрет лейтенанта в порошок, если она ему все расскажет, но, увы, это невозможно, иначе пришлось бы объяснять причину.
Коннот жестом приказал Гиффорду следовать за ним, а ей приказал холодным официальным тоном:
– Миссис Карслейк, распорядитесь, чтобы в библиотеку принесли прохладительные напитки.
Она, как и положено экономке, присела в реверансе:
– Да, ваша светлость.
Коннот повел Гиффорда через сад в библиотеку, а у самого руки так и чесались от желания хорошенько ему врезать. Гиффорд и Сьюзен? Проклятье! Зачем офицеру береговой охраны путаться с дочерью контрабандиста?
Может, он ничего о ней не знает? Что, если она поощряет его ухаживания? Но если это так, то она, видимо, больше не хочет стать владелицей поместья? Или, возможно, она все это делает, чтобы отвлечь его внимание от шайки Драконовой бухты?
Вспыхнувшая было надежда сразу погасла.
Конечно, ради шайки. Еще одна своеобразная жертва дракону.
Сьюзен передала распоряжение графа слугам и поспешила скрыться в своей комнате.
Что теперь делать? Надо бы предупредить Дэвида, но очень не хотелось говорить о попытке Гиффорда ее шантажировать. Дэвид всегда отличался здравомыслием, но ведь любому мужчине может изменить выдержка, если он узнает, что его сестру принуждают к сожительству! Это вполне может закончиться дуэлью, а то и просто убийством, что совсем плохо. Никто не поверит в чистую случайность, если на этом участке побережья найдут труп еще одного офицера береговой охраны. Сразу же введут войска, арестуют главаря местных контрабандистов, а уж причину, чтобы вздернуть его на виселицу, найдут. Кто же поверит, что лейтенант случайно сорвался со скалы?..