Одиннадцать лет назад она была гораздо смелее, руководствуясь только инстинктом, теперь же пассивно стояла, пока Кон расстегивал корсет и высвобождал ее груди. Спустив бретельки с плеч, он позволил корсету упасть на пол. Пока он развязывал ленточки ее рубашки, она любовалась загорелой грудью, которую открывала взгляду его расстегнутая сорочка. Шея его стала теперь сильнее, линия челюсти жестче, взгляд решительнее.
Когда он снимал с нее рубашку, ткань коснулась чувствительных сосков, и Сьюзен вздрогнула. Оставались только чулки.
Она вгляделась в его лицо, стараясь отыскать признаки если не любви, то страсти, а он медленно обвел взглядом ее тело и тихо сказал:
– Я тебя не принуждаю.
Она не поняла, вопрос это или утверждение, но ответила:
– Конечно. Даже ради золота я не сделала бы этого, если бы не хотела тебя.
Это было честно. Все ее тело каждой клеточкой с нетерпением ждало его прикосновений. Горячие волны одна за другой прокатывались по ней. Если бы он прикоснулся к ней, то почувствовал бы этот нестерпимый жар. «Господи, пусть он обнимет меня!»
Кон застыл на месте в нескольких дюймах от нее. Опасаясь его нерешительности, она подошла ближе и положила руки ему на грудь.
Он очнулся, поцеловал ее и, уже не отрываясь от ее губ, опустился вместе с ней на пол. Ей хотелось, чтобы он овладел ею тут же, немедленно, но он поднял ее, отнес на кровать и стал торопливо раздеваться.
В считанные секунды он остался в чем мать родила, но она вдруг его остановила, а увидев его ошеломленное лицо, поспешно сказала:
– Я хочу посмотреть на тебя, просто посмотреть. Прошло столько лет, ты стал таким…
Он хрипло рассмеялся:
– Давай рассмотрим друг друга потом. Не мучай меня.
Она нервно хихикнула, и он улегся рядом, забросив на нее ногу.
– Пожалуй, здесь удобнее, чем на берегу, – срывающимся от нетерпения голосом заметил Коннот.
– И можно не бояться, что застукают, – добавила Сьюзен и откинулась на подушку, потянув его за собой.
Он хотел что-то добавить, но она широко раздвинула бедра, взяла его член в руку и направила внутрь.
Он тихо застонал, а она содрогнулась, когда они соприкоснулись…
Момент слияния был восхитителен, причем не имело никакого значения, что у нее так мало опыта. Она руководствовалась чисто женской интуицией, которой ее наделила природа.
Кон вторгся в ее тело и начал медленно двигаться, а она, подстроившись под него, отвечала, изо всех сил стараясь сдерживать свой пыл, чтобы постараться отдать то, что ему так нужно, и увидеть, как он испытывает наслаждение, чтобы запомнить, впитать до последней капли.
Волна наслаждения подхватила и ее, и она лишь смутно слышала его судорожное дыхание, ощущала его напор и опустившееся на нее обессилевшее тело. Разгоряченная, она лежала в наступившей тишине, тяжело дыша и чуть дрожа, потом почувствовала, как он выскользнул из нее, оставив после себя почти мучительную пульсацию.
Такого, как сейчас, она не испытывала ни с ним в тот первый раз на берегу, ни с Райвенгемом, ни тем более с капитаном Лавалем.
Он шевельнулся, сдвинулся с нее и, обхватив ладонью грудь, взял губами сосок.
Она вздрогнула всем телом.
– Кон!
Он поднял голову и шепнул:
– Тсс.
Его рука скользнула между ее бедрами, и она поежилась от удовольствия – уж очень чувствительное местечко там было. Его прикосновения были очень нежными, легкими, и она раскинула ноги, открываясь для него так, как ей хотелось. Прикасаясь к чувствительному бугорку подушечками пальцев, он круговыми движениями довел ее до высшей точки наслаждения, и она закричала, не в силах удержать эту радость в себе.
Потом они лежали рядом, и она разглядывала его лицо, такое дорогое, задумчивое. Волосы его были короче, чем прежде, и сейчас растрепались. Темная щетина на подбородке и щеках делала его непохожим на прежнего Кона, и тем не менее ей казалось, что с тех пор, как они вот так лежали рядом, насытившись друг другом, прошло всего несколько мгновений, а не лет.
Она перевела взгляд на изображение дракона на его груди, обвела его пальцем по контуру и сказала:
– Красиво.
– По чистой случайности мы наткнулись на настоящего специалиста. Правда, он чертовски долго с ней возился, – заметил Кон, наблюдая за ней из-под полуопущенных ресниц. – С тех пор я немного подрос, и это несколько испортило изображение.
Черный дракон извивался, дыша пламенем в ложбинку между ее грудями.
– Но почему дракон? – спросила Сьюзен. – Это из-за меня?
Она не ждала, что он ответит, но он кивнул, и она была благодарна ему за честность.
– Я безумно сожалею об этом. Если бы было возможно, я соскоблила бы его собственными ногтями.
– Нет уж, благодарю покорно, на такие жертвы я не готов. Что сделано, то сделано, и это не изменишь. Как и многое другое.
Он имеет в виду разбитое сердце, подумала она и, заставив себя улыбнуться, спросила:
– Но у нас есть ночь?
Он поднес к губам ее руку и поцеловал.
– Да, ночь. Зря я израсходовал воду в ванне на Рейса.
Она снова улыбнулась:
– Твой камердинер спросил, не наполнить ли ванну снова, и я распорядилась, чтобы это сделали. Правда, вода едва нагрелась…
Он вскочил с кровати, в одну руку взял свечку, а другую подал Сьюзен.
– Каким образом ванна так быстро наполняется?
– Вода подается самотеком из главной цистерны.
– Поразительная конструкция!
Они отправились в ванную, он открыл краны, попробовал рукой воду и усмехнулся:
– Все-таки теплее, чем в море.
Воспоминания. Воспоминания…
Будь она более умной женщиной, сообразила бы, что может заполучить гораздо более ценное сокровище, чем золото, но сейчас у нее есть только эта ночь.
Он поставил свечу на бортик, отчего на стенах заплясали загадочные тени, а по углам затаилась недобрая тьма, потом уселся в ванну и протянул руки к ней, но она подошла к полке и взяла тонкие фарфоровые чашки.
– Если ты намерена попотчевать меня каким-нибудь зельем старого графа, то уволь, я к нему не притронусь.
Она усмехнулась:
– У вас нет сомнений в собственной мужской силе, сэр?
Он бросил взгляд вниз:
– Никаких – когда я с тобой.
Она почувствовала, что лицо залило краской.
– Это всего лишь ароматизатор.
– И его не желаю.
Она все-таки бросила в воду горсточку коричневого порошка и спустилась по мраморным ступеням в ванну, а в воздухе уже начал распространяться аромат сандала.
– Если сюда вылить всю воду из цистерны, то вода может перелиться через край? – спросил Кон.
– Не думаю. А почему ты спрашиваешь?
– Что, если отвлекусь, и мы устроим потоп?
Он уложил ее голову на бортик ванны, провел губами по лицу и шее.
– Может, ты хочешь что-нибудь особенное?
Интересно, что он имеет в виду?
– Нет… Впрочем, да – поцелуй меня медленно и нежно.
Он обхватил ладонью ее затылок, чтобы было удобнее, она обняла его за шею… Пряный аромат сандала плыл по воздуху.
– Так удобно? – спросил Кон, касаясь ее губ своими.
– Да…
Он завладел ее губами, потом языком раздвинул их и принялся медленно исследовать бархатистые глубины ее рта.
Вода тем временем уже достигла уровня груди. Он на мгновение оторвался от нее и улыбнулся. Сьюзен заметила, что вода плещется на уровне ее сосков, и рассмеялась, угадав, о чем он думает.
– Хочешь их потрогать?
– Еще как хочу!
Он уложил ее голову на бортик ванны, ладонями приподнял груди и прикоснулся большими пальцами к соскам.
– Помню, как я думал, что если Мел Клист узнает, что я трогал груди его дочери, мне конец, а еще думал, что за это и умереть не жаль.
От его прикосновений и слов внизу живота словно образовался ком, между ног заныло, тело охватила дрожь. Она опустила руку вниз и осмелилась прикоснуться к нему под водой. Он судорожно вздохнул и взял в рот ее сосок. Поскольку вода прибывала, ей пришлось немного приподняться, опираясь на его плечи.
Он с головой ушел в эту увлекательную игру: покусывал соски, лизал, посасывал. Пока один ласкал ртом, другим играли пальцы: пощипывали, поглаживали, перекатывали, потягивали.
Кон вдруг обхватил ладонями ее талию, приподнял над водой, посадил на бортик и, широко раздвинув ноги, принялся ласкать ее самое сокровенное местечко языком. Она в ужасе вскрикнула, попыталась вырваться, но он, удерживая ее за бедра, поднял голову и с удивлением взглянул на нее. Сьюзен догадалась, что такие ласки, очевидно, в норме у любовников, перестала вырываться, но ни что делать, ни что сказать не знала.
– Тебе не нравится? – спросил Кон.
– Очень нравится. Просто ты застал меня врасплох, я испугалась, что ты можешь меня укусить!
Он рассмеялся и, опираясь руками о бортик, мощным рывком выскочил из ванны, принес стопку полотенец и расстелил их на полу.
Она наблюдала за ним, впитывая красоту его обнаженного тела, и изображала, будто понимает, что он делает. Она ему только что солгала, но правду ни за что не скажет: если все это сейчас прекратится, она просто не вынесет.
Он подхватил ее на руки, усадил на полотенца, потом снова нырнул в воду. Сидеть на полотенцах было, конечно, куда удобнее, чем на холодном, твердом полу.
– А теперь ляг на спину.
Она подчинилась, но ноги из воды не вынула. Он подтащил ее к себе и положил ноги на свои плечи. Протестовать было поздно, она это понимала и покорно лежала на спине, глядя на непристойное изображение на потолке, в то время как он самозабвенно любовался ее прелестями, едва не засунув туда нос.
Его пальцы осторожно раздвинули чувствительные нежные складки, а она не отрывала взгляда от дракона, готового вторгнуться в плоть застывшей в крике девушки.
Легкие прикосновения пальцев сменились ласками губ и языка. Сьюзен казалось, что это место слишком чувствительное и трогать его не следует, но тело считало иначе и немедленно отреагировало – настойчиво, требовательно, нетерпеливо. Ощутив его язык там, куда раньше входил член, она судорожно глотнула воздуха и выгнулась ему навстречу, но нижняя часть ее тела полностью оставалась в его власти – во власти этого жаждущего дракона с горячими, как огонь, губами…