Рейса он нашел в столовой, где тот поглощал свой внушительный, как обычно, завтрак. Потом пришел Хок, и Коннот представил их друг другу.
– Мы, кажется, встречались в Фуэнтес-де-Оньоро, – сказал Хок, усаживаясь за стол.
– Ну конечно! – воскликнул Рейс, несколько польщенный. – Но я был тогда корнетом. Удивительно, что вы запомнили.
Кон улыбнулся:
– Не обольщайся. Хок редко что-нибудь забывает.
– Это мое проклятие, – согласился майор. – Но в данном случае де Вер оставался за старшего, так как были ранены командиры, и мне пришлось поручить ему организовать упорядоченное отступление его подразделения. Он очень точно и со знанием дела выполнил поставленную задачу. А это и впрямь редко случается.
– Я чрезвычайно исполнителен, – заявил Рейс в своей обычной манере. – А поэтому позвольте поинтересоваться, милорд, есть ли у вас какие-нибудь особые поручения для меня на сегодняшний день?
Кон понял, что Рейс не в курсе событий, и как только служанка наполнила тарелки, объяснил ситуацию.
– Великолепно! – обрадовался Рейс. – Жаль, что я не был знаком с леди Бел.
– Она съела бы тебя на обед, – сказал Кон.
– О нет, я так не думаю.
Поразмыслив, Кон с ним согласился.
– Кажется, леди Уайверн побывала здесь незадолго до отъезда? – спросил Рейс, расправившись с аппетитным куском ветчины.
– Насколько я помню, Сьюзен об этом упоминала, – сказал Кон. – Почему ты спрашиваешь?
– Ясно, что она его убила, – с ангельской улыбкой заявил Рейс. – Потрясающая женщина. Он нарушил соглашение и причинил зло человеку, которого она любила, поэтому она явилась сюда, чтобы отомстить. Наверное, он позволил ей войти в свой кабинет, а она, пока находилась там, успела подсыпать какой-нибудь дряни в одно из его излюбленных снадобий.
– Это очевидно, – подтвердил Хок, с удовольствием присоединившись к умозаключениям секретаря. – Хоть она и не могла узнать о его смерти во время путешествия по морю, но в своем письме к дочери она это предполагает.
– Конечно, она его убила, – обдумав сказанное, согласился с ними и Кон. – Возможно, она даже рассчитывает воспользоваться влиянием графа Уайверна, тем более если им станет ее сын. Можно посочувствовать Тасмании…
– Вы все еще за завтраком?
Коннот оглянулся и увидел Сьюзен в очаровательном платьице цвета персика и модной шляпке. Это была совсем другая Сьюзен – такая, какую он был бы рад видеть каждое утро. Рядом с ней в проеме двери, что вела в сад, стояла хорошенькая девушка пониже ее ростом с большими сияющими глазами.
– Я Амелия Карслейк, – представилась молодая леди, не дожидаясь, когда это сделает кузина. – Уверена, что вам потребуются помощники, ваша светлость.
Мужчины поднялись из-за стола, и Коннот сказал:
– Если у вас крепкие нервы и вы не падаете в обморок при виде сушеной жабы, мы с радостью воспользуемся вашей помощью, мисс Карслейк. – Он вопросительно взглянул на Сьюзен, не зная, посвятила ли она кузину в подробности, но та лишь улыбнулась в ответ. – Однако мы, жалкие особи мужского пола, должны подкрепиться и только что приступили к завтраку. Не хотите присоединиться к нам?
Когда все уселись, Коннот представил Хока, заметив, что молоденькая Амелия нацелилась пофлиртовать с ним, хотя и был уверен, что его друзья смогут выдержать атаку.
– А Дэвид придет? – спросил он у Сьюзен.
Ему хотелось сказать ей совсем другое, но после бессонной ночи он смирился с ситуацией, и она, кажется, тоже.
– У него остались еще кое-какие дела, но потом придет. Кстати, он еще не принял решение.
– Ничего, не к спеху.
– Все это так, но нам, дамам, не терпится приступить к поискам, – обратилась ко всем присутствующим Сьюзен, – так что ешьте поскорее.
Мужчины рассмеялись и быстро расправились с содержимым своих тарелок.
– Армейская привычка, – объяснил Рейс и первым встал из-за стола. – Команда «к бою!» означает «не оставляй ничего на столе».
Вскоре закончили и остальные и всей гурьбой с шутками-прибаутками вышли в сад.
Сьюзен смеялась вместе со всеми, и у нее было ощущение, что все в этом мире идет правильно, и это странно: сердце ее того и гляди превратится в осколки. Однако чувство, которое связывало их с Коном, было таким прочным и сильным, что им следовало особенно дорожить. Ведь после того как все здесь закончится, они, возможно, больше никогда не увидятся. Она была уверена, что они не станут искать встреч, но сознание, что связь между ними продолжает существовать, поможет ей выжить.
Она, конечно, по-прежнему хотела большего, но только не за счет страданий другой женщины, тем более не совсем здоровой.
Интересно, захочет ли леди Анна выйти замуж за человека, который намерен жениться на ней из чувства долга, а мечтает о другой женщине? Ночью Сьюзен едва не поддалась искушению обо всем ей написать. Она знала, что Кон постарается не показать ей, что его сердце разрывается от необходимости жить с нелюбимой женщиной. Возможно, со временем уважение к жене и матери его детей перерастет в настоящую любовь. Ей надо молиться, чтобы было так.
Она сама во всем виновата. Кон, конечно, может попытаться обвинить себя в том, что поспешил написать леди Анне, но если бы не ее выходка много лет назад, у него не было бы на то причин.
Поймав на себе проницательный взгляд Хокинвилла, Сьюзен, поборов смущение, обратилась к нему:
– Атмосфера Крэг-Уайверна действительно навевает меланхолию, не так ли, майор?
– Возможно, чтобы почувствовать это, надо быть особенно восприимчивым, мисс Карслейк.
– А вы не склонны к меланхолии?
– Для этого я слишком практичен. Скажите, почему на пустом бассейне написано «Дракон и его невеста»?
Сьюзен подошла ближе.
– Здесь была скульптурная композиция: дракон и женщина.
– Я уже видел римскую баню, так что могу себе представить.
– Вы говорите о фонтане? – присоединилась к ним Амелия, которая обладала способностью участвовать в нескольких разговорах сразу. – Я бы очень хотела посмотреть.
– Не стоит, это неприлично, – сказала Сьюзен.
– Но ты же их видела! Чем я хуже?
Сьюзен бросила взгляд на Кона и тут же поняла, что это было роковой ошибкой. Лицо ее залила краска, но ничего изменить она была не в силах.
– Не хуже, просто я старше. А статуи все-таки очень непристойные, и лицезреть их юной леди ни к чему.
Она видела, что де Вер, приподняв брови, задумчиво смотрит на нее, и понимала, что выдала себя с головой.
– Думаю, мне-то не возбраняется взглянуть на статуи, – сказал майор Хокинвилл. – Если мы хотим обнаружить документ, мне необходимо увидеть все, что имеет отношение к старому графу.
Сьюзен решила, что он сказал это, чтобы сгладить неловкость, и была очень благодарна ему за это. Но, как и следовало ожидать, Амелия увязалась за ними.
– Ладно, – сдалась Сьюзен, – только не говори тете Мириам.
Коннот возглавил шествие, поскольку знал, куда убрали фигуры.
– Мы не стали ни поднимать, ни спускать их по лестнице и убрали в альков без окон, примыкающий к главному холлу: их все равно будут выносить через него. Несмотря на то что скульптуры размером в половину роста, они чертовски тяжелые.
Сьюзен пропустила вперед майора Хокинвилла, но, когда следом за ними проскользнула Амелия, не могла не взглянуть на статуи.
По отдельности фигуры не производили столь отталкивающего впечатления. Дракон лежал на спине с задранными вверх, как у щенка, лапами, в результате чего его огромный орган выглядел смехотворно, а свирепый оскал походил на глупую ухмылку. Сьюзен закусила губу, а Амелия просто расхохоталась. Но женщина по-прежнему приводила в смятение, потому что казалось, что она испытывает какой-то одной ей присущий экстаз.
Кон остался снаружи, хотя де Вер, услышав смех Амелии, вошел внутрь. Сьюзен слышала, как он что-то произнес и Амелия снова рассмеялась, а выходя наружу, сказала Кону:
– Да уж, это в высшей степени неприлично.
– Полностью с тобой согласен.
– Что ты намерен сделать с этими фигурами?
– Если твой брат примет мое предложение, то ему и придется решать эту проблему.
Постепенно вышли и остальные, причем майор Хокинвилл подгонял Амелию и де Вера, как учитель школьников. Взглянув на Кона и Сьюзен, он усмехнулся и, как той показалось, точно оценил ситуацию.
Из того, что успел рассказать Кон, пока они шли к Ирландской бухте, Сьюзен стало ясно, что майор обладает даром видеть то, что не замечают другие. Должно быть, для него не составило труда догадаться об их чувствах друг к другу. И это еще одна веская причина им как можно скорее расстаться.
Леди Анна наверняка проницательна и умна, и даже если она сама не видела их вместе, то видели другие. Поползут слухи и в конце концов дойдут до ее ушей. Так всегда бывает.
– Появились какие-нибудь идеи? – спросил Кон у друга.
– Нет, но я и не ожидал внезапного озарения – предпочитаю прилежно собирать информацию, потом систематизировать, а решение придет само.
– Это если речь идет о разумном человеке.
– Настоящий хаос – явление редкое. У безумцев своя логика и своя цель.
– Тебе виднее. Я передаю руководство поисками в твои руки, Хок.
Все поднялись в апартаменты Уайвернов. Амелия по дороге восхищалась готическим стилем отделки. Особенно поразил ее воображение Йорик, скелет.
Перед дверью кабинета Кон вынул из кармана ключ, но дверь оказалась незапертой. Внутри они увидели мистера Рафлстоу, который с головой ушел в составление каталога. Он был явно удивлен вторжением, а Сьюзен удивилась, увидев его здесь: о нем все забыли.
– Мы разыскиваем один юридический документ, который граф, возможно, спрятал здесь.
– Все документы, которые удалось найти в книгах, я положил на письменный стол, ваша светлость, но юридического среди них не было, все больше какие-то записки, рецепты.
Коннот быстро просмотрел бумаги, потом взглянул на майора:
– Ну, что скажешь? Каким методом воспользуешься?