Ощущения были чудесными! Птицы зависли в небе. Ранние шмели застыли над не успевшими распуститься цветами. Мир казался большим кристаллом, созданным из живых существ.
Лобсанг замедлил шаг рядом со стадом щипавших траву оленей, заметил, как с геологической медлительностью начал поворачиваться в его сторону глаз ближайшего животного. Потом под шкурой готового спастись бегством существа сократились мышцы…
– Все, время для тяжки, – сказал Лю-Цзе.
Мир вокруг Лобсанга пришел в движение. Олень исчез, а вместе с ним и волшебство момента.
– А что такое «тяжка»? – спросил Лобсанг.
Он ощутил легкое недовольство. Ему было приятно в медленном и тихом мире.
– Никогда не бывал на Четырех-Иксах?
– Нет. Но в «Виноградной горсти» работал один человек. Кажется, родом оттуда.
Лю-Цзе закурил тонкую самокрутку.
– Это ничего не значит, – сказал он. – Все, кто работает в кабаках да трактирах, родом оттуда. Странное место. С мощным источником времени прямо по центру. Очень удобно. Время переплелось с пространством. Вероятно, все пиво виновато. Впрочем, красиво. Кстати, видишь ту местность в низинке?
С одной стороны поляна заканчивалась склоном, настолько крутым, что были видны только макушки росших там деревьев, а за ним виднелись заплатки обработанных полей, уходивших в ущелье. Чуть дальше начинался каньон, и Лобсангу показалось, что он разглядел перекинутый через него мост.
– На местность не похоже, – сказал он. – Скорее… на геологическую несуразность.
– Это страна ведьм, – объяснил Лю-Цзе. – У которых мы позаимствуем помело. Самый быстрый способ добраться до Анк-Морпорка.
– А это не будет считаться вмешательством в ход истории? Ну, то есть в долине такое допускалось, а вот здесь, в реальном мире…
– Да, здесь это категорически запрещено, – подтвердил Лю-Цзе, – потому что считается Вмешательством В Ход Истории. Кстати, с ведьмами будь очень осторожен. Некоторые из них весьма коварны. – Он обратил внимание на выражение лица Лобсанга. – Эй, для этого и существуют правила. Чтобы ты хорошенько подумал, прежде чем их нарушить.
– Но…
Лю-Цзе вздохнул и двумя пальцами аккуратно притушил самокрутку.
– За нами наблюдают, – сказал он.
Лобсанг резко обернулся. И увидел только деревья и жужжащих в утреннем воздухе насекомых.
– Чуть выше, – подсказал Лю-Цзе.
На расщепленной зимней бурей макушке сосны сидел ворон. Он заметил, что на него смотрят.
– Кау? – спросил он.
– Обычный ворон, – пожал плечами Лобсанг. – Таких много в долине.
– Он следил за нами, когда мы остановились тут на привал.
– Метельщик, в горах полным-полно воронов.
– И когда мы встретились с йети, тоже, – настаивал Лю-Цзе.
– Тогда все понятно. Обычное совпадение. Ни один ворон не способен летать так быстро.
– А может, это особый ворон, – возразил Лю-Цзе. – Кстати, он не горный. Такие живут в низменностях. Горные вороны каркают, а не квакают. Чем же мы его так заинтересовали?
– Как-то… странно размышлять о том, что тебя преследует какая-то птица, – заметил Лобсанг.
– Вот доживешь до моего возраста, тоже начнешь поглядывать в небеса и шарахаться от всяких птичек, – пообещал Лю-Цзе. Потом пожал плечами и усмехнулся. – А вдруг это стервятники?
Они углубились во время и исчезли.
Ворон взъерошил перья.
– Каркают? – переспросил он. – Вот ведь блин.
Тик
Лобсанг пошарил под крытой соломой крышей хижины и нащупал пальцами прутья вставленного вдоль стропила помела.
– Это больше похоже на кражу, – сказал он, когда Лю-Цзе помог ему спуститься.
– И вовсе не похоже, – возразил метельщик, взял у него помело и посмотрел вдоль палки, словно проверяя прямизну метловища. – И я объясню тебе почему. Если у нас все получится, на обратном пути положим на место и ведьма ничего не заметит, ну а если не получится… она все равно ничего не заметит. И честно говоря, эти ведьмы по большей части плевать хотели на свои метлы. Ты только на прутья посмотри. Я даже пруд с карпами постеснялся бы такой метлой чистить! Ладно… Возвращаемся в реальное время, юноша. Ненавижу летать на этих штуках и одновременно нарезать время.
Он сел верхом на помело и крепко сжал руками метловище. Помело взлетело над землей.
– По крайней мере, подвеска в порядке, – признал он. – Можешь устраиваться сзади. Держись покрепче и поплотнее закутайся. Там, наверху, поддувает.
Лобсанг сел на помело и вдруг почувствовал, что взмывает в воздух. Когда оно поравнялось с нижними ветвями окружавших поляну деревьев, Лю-Цзе уставился прямо в глаза сидевшему на дереве ворону. Тот неловко переступил с лапки на лапку и завертел головой, пытаясь посмотреть на монаха обоими глазками.
– Интересно, ты будешь каркать или квакать? – спросил Лю-Цзе по большей части самого себя.
– Кар, – сказал ворон.
– Значит, ты не тот ворон, которого мы видели в горах?
– Кто, я? Конечно нет, – ответил ворон. – Тут вороны каркают, а не квакают.
– Просто решил проверить.
Помело поднялось выше и полетело над деревьями по направлению к Краю.
Ворон взъерошил перья и мигнул.
– Вот блин! – выругался он и перелетел на ветку за стволом, где его поджидал Смерть Крыс.
– ПИСК?
– Послушай, если хочешь, чтобы я и дальше играл в эти твои шпионские игры, раздобудь мне книгу по орнитологии, понял? – буркнул Каркуша. – Полетели за ними, иначе упустим.
Тик
Смерть отыскал Голод в одном из новых ресторанов в Орлее. Голод сидел в отдельном кабинете и с аппетитом поглощал Утку с Грязным Рисом.
– О, – сказал Голод. – Это ты.
– ДА. НАМ ПОРА В ПУТЬ. ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ ПОЛУЧИТЬ МОЕ СООБЩЕНИЕ.
– Двигай стул, – прошипел Голод. – Тут подают отличную колбасу из аллигатора.
– Я СКАЗАЛ, НАМ ПОРА В ПУТЬ.
– Почему?
Смерть сел за стол и объяснил. Голод внимательно слушал, правда, есть не перестал.
– Понятно, – сказал он наконец. – Спасибо, но на этот раз я пересижу.
– ПЕРЕСИЖУ? ТЫ – ВСАДНИК!
– Да, конечно. Но я-то тут при чем?
– ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ?
– Голода, судя по всему, не будет. Недостатка пищи то есть. Как таковой.
– КАК ТАКОВОЙ НЕ БУДЕТ, НО…
– Значит, я нужен только для того, чтобы ручкой помахать? Нет, увольте.
– РАНЬШЕ ТЫ ВСЕГДА ОТПРАВЛЯЛСЯ В ПУТЬ, – сказал Смерть осуждающим тоном.
Голод весело помахал костью.
– Тогда у нас были настоящие абокралипсисы, – пояснил он, обсасывая косточку. – Нажористые такие.
– ТЕМ НЕ МЕНЕЕ НАСТУПАЕТ КОНЕЦ СВЕТА.
Голод отодвинул тарелку в сторону и открыл меню.
– Значит, подыщем себе другой мир, – пожал плечами он. – Ты, Смерть, слишком сентиментален. Я всегда это говорил.
Смерть встал. Голод тоже создали люди. Засухи и саранча существовали всегда, но для настоящего голода, когда из-за глупости и жадности плодородная земля превращается в мертвую пустыню, требуются люди. Голод был слишком высокомерен.
– ИЗВИНИ, – сказал Смерть, – ЧТО ПОСЯГНУЛ НА ТВОЕ ДРАГОЦЕННОЕ ВРЕМЯ.
И он вышел на многолюдную улицу, задумчив и одинок.
Тик
Помело взяло курс на равнины и, набрав высоту в пару сотен футов, выровнялось.
– Теперь только по прямой! – закричал Лю-Цзе, показывая вперед.
Лобсанг опустил взгляд на стройную деревянную башню, увешанную замысловатыми ящиками. Вдалеке виднелась еще одна, похожая на зубочистку в утреннем тумане.
– Семафорные башни! – закричал Лю-Цзе. – Когда-нибудь видел?
– Только в городе! – пытаясь перекричать ветер, ответил Лобсанг.
– Это Гранд-Магистраль! – крикнул метельщик. – Ведет прямиком к городу! Главное, лететь вдоль нее, и мы скоро будем на месте!
Лобсанг вцепился в помело. Снега под ними не было; судя по всему, весна уже вступила в свои права. Поэтому ему казалось несправедливым, что здесь, ближе к солнцу, воздух был таким холодным и проникал до самых костей.
– Здесь очень холодно!
– Да! Я тебе рассказывал о белье двойной вязки?
– Да!
– У меня в сумке есть запасная пара. Можешь взять, когда остановимся!
– Твою личную пару?
– Да! Не самые лучшие, но заштопанные!
– Нет, спасибо!
– Они выстираны!
– Лю-Цзе?
– Да?
– А почему мы не можем резать время, когда летим на этой штуке?
Башня пронеслась мимо. Другая уже стала похожа на карандаш. Черно-белые ставни на ящиках мерцали в лучах солнца.
– А знаешь, что будет, если ты начнешь резать время, сидя на транспортном средстве с магическим приводом, которое несется со скоростью больше семидесяти миль в час?
– Нет!
– Вот и я не знаю! И знать не хочу!
Тик
Игорь распахнул дверь прежде, чем раздался повторный стук. Игорь мог заполнять в подвале гробы землей или устанавливать громоотвод на крыше, но он никогда не заставлял гостя стучать дважды.
– Ваша фветлофть, – пробормотал он, учтиво кивнув, и тупо воззрился на шесть фигур за ее спиной.
– Мы зашли, чтобы проверить ход работ, – известила леди ле Гион.
– А эти дамы и гофпода, ваша фветлофть?
– Мои коллеги, – пояснила ее светлость, также тупо глядя на Игоря.
– Если вы фоизволяйт войти, я узнавайт, дома ли герр мафтер, – сказал Игорь, в точности соблюдая условия конвенции, согласно которой настоящий дворецкий никогда не знает местонахождение хозяев в доме, пока они сами не решат, что это местонахождение может стать известно.
Он попятился в мастерскую, затем прокрался в кухню и уже там нашел Джереми. Он как раз выливал в раковину очередную дозу лекарства.
– Та женщина приходийт, – сообщил он, – и приводийт ф фобой законников.
Вытянув руку ладонью вниз, Джереми критически ее рассматривал.
– Видишь, Игорь? – промолвил он. – Мы близки к завершению самой грандиозной работы в моей жизни, а я сохраняю абсолютное спокойствие. Моя рука так крепка, что на ней можно строить дом.
– Законники,