Паркер стоял рядом с Эффи, его взгляд действовал на нее гипнотически, и она пропустила последние слова, сказанные Синди. Молчание в трубке означало, что Синди ждала ее ответа. Эффи ответила наугад.
— Я знаю, что ей нравится Мопси.
Паркер осуждающе посмотрел на нее. Будь он на ее месте, он бы долго не раздумывал, что ответить Синди. Он бы согласился.
Она же опять разочаровывала.
Других.
Себя.
— Пожалуйста…
Мольба Синди терзала ей душу. Как могла она сказать «нет»? Как могла отказать отчаявшейся матери? Почему она не заехала к бабушке, ждавшей ее, надеявшейся ее увидеть?
Эффи закрыла глаза, вспомнив слова дежурной медсестры: «Она ждала вас. Была уверена, что вы приедете».
— Я…
Слова застряли в горле, мысли путались, душу наполнили противоречивые чувства. Прикосновение руки заставило ее открыть глаза, и она посмотрела на Паркера. Он молчал, но глаза его вопрошали, и она поняла, что не в силах отказать.
— Я приеду, — сказала она, и принятое решение наполнило спокойствием ее душу. — Приеду с Мопси. Мне нужно какое-то время, чтобы одеться и загримироваться, но скажи Мэнди, что Искрометная Эффи уже в дороге.
Эффи медленно опустила трубку телефона и посмотрела в глаза Паркеру. Его взгляд согревал, а прикосновение придавало силу. Она решилась и она выполнит свое обещание.
Крики Берн мгновенно вывели Эффи из этого восторженного состояния.
Заставить кричать Бернадетту могло только что-то необычайное. Эффи и Паркер хорошо знали это и бросились во двор. Берн стояла у дороги и, подняв руку, с угрозой трясла кулаком.
— Что случилось? — спросил Паркер.
Берн оглянулась, глаза ее яростно сверкали.
— Они обокрали нас.
Паркер подошел к ней.
— Кто обокрал?
— Те самые подростки. Они вернулись, один схватил удочки и ледоруб дедушки, другой — бабушкину коллекцию монет и… — Она взглянула на Эффи. — Они утащили твою коробку с гримом. Видимо, решили, что в ней лежат рыболовные снасти.
Эффи вскрикнула, а Паркер посмотрел в ту сторону, куда грозила кулаком Берн.
— Они уехали в эту сторону?
— Да, — подтвердила, нахмурившись, Берн.
— Значит, они поехали в сторону мыса Ингленд. Если они не здешние, то не знают, что туда ведет единственная дорога, которая кончается тупиком. Им придется вернуться и проехать мимо нас.
В ту минуту, когда Паркер вышел на середину дороги, Эффи поняла его намерение. С одной стороны дороги росли часто посаженные деревья, с другой стоял ряд коттеджей, поэтому машине свернуть было некуда. Человек, стоявший на середине дороги, создавал непреодолимое препятствие. Так, во всяком случае, считал Паркер.
Эффи подбежала к нему, не думая ни о коробке с гримом, ни о чем другом, кроме опасности, угрожавшей его жизни.
— Паркер, не надо.
Она услышала рокот мотора приближавшегося джипа еще до того, как машина появилась на дороге. Паркер посмотрел на Эффи.
— Отойди.
Он развел руки в стороны, но джип продолжал ехать, не снижая скорости. Смерив взглядом сокращавшееся расстояние между машиной и Паркером, Эффи бросилась к нему. Ее действия были автоматическими, наработанными за многие месяцы постоянных тренировок. Она обхватила ладонями руку Паркера. «Заламывай назад», — будто услышала она слова инструктора и плавным, круговым движением заломила ему руку, а потом сильно потянула на себя.
Паркер не ожидал такого нападения, поэтому его тело легко подчинилось ее движению. Он оказался рядом с ней в тот момент, когда «джип» на полной скорости пролетел мимо них. Они посмотрели вслед устремившейся к перекрестку машине.
Паркер, не говоря ни слова, вырвался из ее рук и побежал. Она сразу поняла, куда он направлялся, и крикнула:
— Подожди меня!
— Быстрее! — отозвался он, открывая дверцу своей машины.
Она прыгнула на переднее сиденье, когда он уже включил мотор. Неплотно закрытая дверца с ее стороны распахнулась, когда машина подалась назад. Они были уже у перекрестка, а она не успела еще пристегнуть ремень. Она первая увидела стремительно удалявшийся джип.
— Направо.
Паркер резко повернул руль, едва избежав столкновения с проезжавшей мимо машиной.
— Набери девять-один-один, — сказал он, указывая взглядом на сотовый телефон, лежавший между сиденьями. — Сообщи им, что парни чуть не сбили меня.
На Сто двадцать четвертом шоссе Паркер, обогнав ехавшую впереди машину, приблизился к джипу. Эффи дозвонилась до диспетчера патрульной полиции, который воспринял ее сообщение как не очень-то понятное, но важное. Она понимала, что драматизировала ситуацию, говоря, что дело шло о жизни и смерти, но в целом все так и было. Только они с Паркером понимали, как важна была в данный момент эта коробка с гримом.
Джип свернул направо на узкую грязную дорогу. Паркер преследовал его, постепенно сокращая разделявшее их расстояние. На следующем повороте их машину занесло в кювет. Еще поворот, и они оказались на грунтовой дороге. Пока Паркер преследовал джип, Эффи продолжала поддерживать связь с диспетчером, информируя о пути следования и избегая прямых ответов об украденных вещах.
— Черт! — выругался Паркер, когда машину затрясло на дороге, проходившей через поле, засеянное соей. — Моя машина не приспособлена для такой дороги. Попроси их поторопиться.
Эффи, как могла, объяснила по телефону о месте их нахождения и дала описание джипа и подростков. Диспетчер заверил ее, что патрульные машины уже в пути. Эффи увидела, что джип свернул с дороги и поехал прямо по полю, и поняла, что машина Паркера не могла следовать за ним. Паркер замедлил ход и, ругнувшись, нажал на тормоз.
Они смотрели, как джип, подпрыгивая на кочках, удалялся все дальше и дальше по полю.
— Так и слышу, как они хохочут, — сказала Эффи в ярости.
— Да они ненормальные, — сказал Паркер. — Таким верить нельзя. Надо было мне дождаться, когда они уедут, и только тогда заходить в дом. По тому, как они себя вели, я мог бы…
Паркер замолчал. Он глазам своим не верил: джип остановился. Из-под колес летели комья земли, но машина не двигалась с места. Охваченный любопытством, он открыл дверцу машины.
Бросившись бежать к джипу, он понял, что Эффи следовала за ним. Только в эту минуту ему пришла в голову мысль, что Эффи спасла ему жизнь, когда он стоял на дороге. Каким он был безумцем, рассчитывая остановить машину своим телом.
Глубокие борозды на поле затрудняли бег, к тому же он был не в форме. Но так как по настоянию врачей сразу после приступа он занялся спортом, его уже не пугало сильно бьющееся сердце, как бывало два месяца назад, а небольшая тяжесть в груди не имела значения. Черт, эти парни чуть не задавили его.
Чем ближе он подбегал к джипу, тем яснее видел, что происходило. Машина въехала на заболоченный участок на краю поля и не могла выбраться. Джип раскачивался то вперед, то назад в попытке выскочить из болота, но колеса только глубже погружались в трясину.
Когда обе дверцы распахнулись, ему стало ясно, что подростки заметили их. Парни выскочили из машины и побежали в противоположную от него сторону. Он погнался за одним из них, но остановился, когда Эффи окликнула его.
Оглянувшись, он увидел ее у джипа с зеленой коробкой в поднятых руках. Она махнула рукой, указывая на его машину, к которой приближались, мигая сигнальными огнями, две патрульные машины. Паркер побрел к Эффи, тяжело дыша и едва передвигая ноги, но при этом чувствуя себя полным жизни.
13
Паркер следил за сигнальными огнями патрульной машины, ехавшей впереди, и не спускал ногу с акселератора, но время от времени посматривал в зеркало заднего обзора, наблюдая за постепенным превращением женщины, сидящей на заднем сиденье, в клоуна.
— Представляешь, — сказал он, — сегодня как раз неделя, как я выглянул в окно и увидел тебя, занимающейся тай чи.
— Могу поспорить, что тогда тебе и в голову не могло прийти, что неделю спустя ты будешь гнать машину на скорости восемьдесят миль в час, сопровождать тебя будет патрульная машина, а на заднем сиденье будет гримироваться клоун. Веди машину осторожнее, а то улыбка Искрометной Эффи получится кривой.
— Не знаю почему, но в тот момент, когда я тебя увидел, я понял, что ты изменишь всю мою жизнь.
— Ну-ну, рассказывай. А на самом-то деле, что ты тогда подумал?
— Честно? — Он не был уверен, что помнил точно.
— Честно.
— Подумал, что ты стала взрослой.
— И?
— Что хочу заниматься с тобой любовью.
— О, я не сомневаюсь.
Запах пудры наполнил кабину, и он взглянул в зеркало. Эффи покрыла лицо толстым слоем белой пудры и теперь приклеивала накладные ресницы, которые доходили до середины лба. На белом лице выделялся большой красный нос. Она подняла глаза и поймала в зеркале его взгляд.
— Да нет, правда.
— И все еще хочешь заниматься со мной любовью?
— Да, — ответил он, не колеблясь.
— Ты сошел с ума.
Паркер перевел взгляд на дорогу и патрульную машину. Возможно, в ее словах заключалась истина.
— Именно это, я думаю, происходит со мной, когда ты рядом: уезжаю в Нью-Йорк, бросаюсь наперерез машине. — При мысли об этом у него сжалось сердце. — Поверить не могу, что я стоял на дороге, пытаясь остановить своим телом этих мальчишек.
— Ты напугал меня до смерти.
Он припомнил ощущение ее рук, обхвативших его руку. Казалось, она держала его некрепко и, вроде бы, не тянула его к себе, но почему-то его тело безропотно повиновалось ее движению и сделало поворот. Этого он не мог объяснить. В одном он был уверен: она спасла ему жизнь.
— Мне жизни не хватит, чтобы отблагодарить тебя.
— Благодари моего инструктора по тай чи. Он говорил, что если отрабатывать движение снова и снова, то вскоре перестаешь думать о том, как ты его делаешь. Поэтому я тренировалась. Снова и снова. Он оказался прав. Я просто сделала это, не задумываясь.
— Тренировалась, спасая людей от машин?
— Нет. Я отрабатывала движения «заломить руку» и «отразить удар». Те самые, что я сегодня применила. Два простых движения. И они получились.