Герцог не успел толком позавтракать, но ему не хотелось участвовать в этой толчее жаждущих кофе и ветчины, поэтому он решил немного пройтись по улице, чтобы размять ноги. Во время предыдущих поездок на север он менял лошадей в «Красном льве», но это благородное заведение не опускалось до обслуживания дилижансов, хотя его хозяин прибегал к весьма недостойным методам отбивания клиентуры у своего ненавистного конкурента из «Зеленого человека», расположенного выше по улице. Он, к примеру, не усматривал ничего зазорного в том, что его конюхи выскакивали на дорогу и перехватывали какой-нибудь частный экипаж, владелец которого даже не думал менять лошадей, но они силой принуждали его к этому. Вот и сейчас герцогу посчастливилось стать свидетелем потасовки между двумя парнями в желтых ливреях из «Красного льва» и тремя конюхами в синих куртках из «Зеленого человека». Джилли одобрительно наблюдал за смешными попытками пожилого джентльмена в фаэтоне, запряженном парой скакунов, убедить конюхов из «Красного льва» в том, что он едет всего лишь в Уэлвин, а следовательно, не нуждается в смене лошадей.
Когда герцог вернулся к своему экипажу и снова вскарабкался на крышу, то обнаружил, что все, кроме кучера, которого в гостинице угостили чем-то горячительным и осыпали комплиментами, пребывают в несколько взвинченном состоянии. Даже доброжелательный пассажир заявил: ему едва удалось, обжигаясь, сделать два глотка кофе и он вовсе не прикоснулся к ветчине из-за отсутствия ножа и вилки. Тем не менее джентльмену пришлось заплатить как за полный завтрак, что является откровенным безобразием, с которым следует хорошенько разобраться.
Герцог уже давно понял, что езда на крыше дилижанса ему совершенно не подходит. Первые несколько миль поездка забавляла его своей новизной. Но качка и тряска в сочетании с невероятно неудобным сиденьем вскоре превратили в докучливое бормотанье даже увлекательный рассказ кучера. У Джилли разболелась голова, и он вспомнил, что всегда плохо переносил переезды. Ему стало казаться, будто Балдок расположен невероятно далеко, и, когда они въехали в Стивенейдж, где возница попытался заключить с ним пари относительно того, между какими из знаменитых шести холмов самое большое расстояние, он отказался клевать на этот крючок.
– Между первым и последним, – угрюмо буркнул герцог. – Я это знаю чуть ли не с пеленок.
Это очень разочаровало кучера, потому что благодаря знаменитой загадке ему на следующей остановке обычно удавалось выпить. Он решил, что его пассажир – весьма мелочный и скаредный молодой человек. Впрочем, вознице пришлось пересмотреть свое мнение, когда, высадив Джилли у «Белой лошади» в Балдоке, он получил от него гинею. Тогда он решил, будто имеет дело с бестолковым богатеем, и пожалел, что расстается с ним так рано.
Охранник извлек сумку герцога из глубин багажного отделения, и он остался стоять на дороге в ожидании того, что кто-то выбежит из гостиницы и занесет его багаж внутрь. Но при постоялых дворах для пассажиров дилижансов не было слуг, сбивающихся с ног, чтобы обслужить постояльцев. Поэтому герцогу пришлось поднимать сумку и заносить ее в гостиницу самостоятельно.
Входная дверь открывалась в коридор, который вел в глубину здания, в вестибюль, откуда по лестнице можно было подняться на второй этаж. Двери обеденного и пивного залов также выходили в вестибюль, при этом в обеденном зале стоял один-единственный стол необычайной длины. Герцог поставил сумку на пол, в ту же секунду в глубине дома отворилась какая-то дверь и его взору предстала дородная хозяйка.
– Добрый день, сэр, чем я могу вам помочь? – вежливо, но несколько резковато произнесла она.
– Я бы хотел снять у вас комнату, если позволите, – привычно мягко, однако с достоинством ответил герцог.
Она скользнула взглядом по его фигуре.
– Конечно, сэр. Позвольте поинтересоваться, сколько вы у нас пробудете?
– Еще не знаю. Возможно, день или два.
Ее цепкий взгляд не упустил ни одной детали его неброского, но элегантного костюма, после чего она присмотрелась к лицу джентльмена. Вероятно, ей понравилось то, что она увидела, потому что ее черты несколько смягчились.
– Ясно, сэр, – все так же деловито произнесла женщина, однако теперь в ее голосе слышалась и материнская забота. – Полагаю, вам нужна уютная спальня и собственная гостиная в придачу. Вряд ли вам захочется сидеть в этом шумном обеденном зале.
Герцог, поблагодарив хозяйку, заверил ее: он будет рад располагать собственной гостиной.
– Вы прибыли из Лондона в дилижансе, сэр? – спросила миссис Эпплби. – Ужасно скрипучие штуковины! Способны вытрясти из человека всю душу. Только и думаешь, как бы тебе оттуда не свалиться. Я вижу, вы очень устали, сэр. Вы так бледны!
– О нет, – покраснев, запротестовал Джилли. – У меня слегка болит голова, вот и все.
– Я сейчас же принесу вам чаю, сэр. Когда болит голова, нет ничего лучше чая. А чайник у меня уже кипит. Лично я терпеть не могу всю эту качку. У меня от нее все в животе переворачивается, и это истинная правда. Полли! Нед! Отнесите вещи молодого джентльмена в первый номер. А ты, моя девочка, разожги камин в Розовой гостиной. Давайте скорее, поторапливайтесь! Что вы тут рты разинули?
– Спасибо, но сейчас так тепло, что мне не нужен камин, – возразил Джилли.
– Если в камине будет гореть хоть маленький огонек, вы почувствуете себя гораздо лучше, сэр, – решительно отрезала миссис Эпплби. – Погода осенью очень ненадежная, сэр, а вы не выглядите чересчур крепким, уж простите мне мою прямоту. Но в моем доме сырых простыней можно не опасаться. А если перед сном вам захочется выпить горячий поссет[9], вам достаточно позвонить, и я тут же его сделаю, притом с огромным удовольствием.
Герцогу внезапно пришло в голову, что он сбежал от Неттлбеда только для того, чтобы угодить в когти миссис Эпплби, и он непроизвольно усмехнулся. Миссис Эпплби, ласково ему улыбнувшись, произнесла:
– Ах, я вижу, сэр, что вам уже лучше! Я провожу вас в вашу спальню. Позвольте спросить, как вас величать?
– Раффорд, – ответил Джилли, наугад выбрав один из своих титулов. – Мистер Раффорд.
– Чудесно, сэр. А меня зовут Эпплби, если что. И попрошу вас не церемониться. Как только вам от меня что-нибудь понадобится, зовите, не стесняйтесь. Сюда, пожалуйста, сэр!
Он поднялся вслед за ней в комнату с кисейными занавесками и окном, выходящим на улицу. Вся мебель здесь выглядела старомодной, но повсюду было очень чисто, а кровать с виду была достаточно удобной. Его светлость снял шляпу и, прежде чем размотать шарф, на мгновение прижал ладони к глазам. Заметив этот бессознательный жест, миссис Эпплби немедленно заявила, что ему необходимо прилечь, и пообещала принести горячий кирпич, чтобы согреть его ноги. Из горького опыта герцог знал: для того чтобы избавиться от разрывающей его голову боли, ему необходимо полежать в комнате с задернутыми шторами. Он успокоил хозяйку, сказав, что полежит в кровати, но отказался от горячего кирпича. Однако миссис Эпплби сильно напомнила ему его старую няню, поэтому он даже не удивился, когда она вскоре вновь вошла в комнату с обещанным кирпичом, завернутым во фланелевую ткань. Затем появился коридорный, который принес чай, а Полли поручили принести уксус, чтобы бедный молодой джентльмен мог обтереть лицо. Глядя на то, как вокруг него суетится сразу три человека, герцог чувствовал себя почти так же, как в Сэйл-хаусе, и, хотя ему казалось, что у него в черепе стремительно вращается колесо с торчащими во все стороны осями, он снова не удержался от усмешки. Пока он пил чай, миссис Эпплби стояла у постели, рассказывая ему о том, что ее сын, который очень хорошо устроился в Лутоне, где у него уже есть свой собственный бизнес, в юности страдал от точно таких жестоких головных болей. К счастью, он их перерос, что, вне всякого сомнения, ждет и мистера Раффорда. Затем она задернула шторы, забрала поднос и удалилась, оставив Джилли бороться с раздражением в адрес собственной нерешительности и забавляться тем, как быстро его усыновили.
Глава 9
Хотя к тому моменту, как поднимающиеся снизу ароматы сообщили Джилли о том, что приближается время ужина, головная боль молодого человека еще не вполне утихла, он уже чувствовал себя значительно лучше и даже смог подняться с постели и распаковать свою сумку. Герцог заканчивал укладывать вещи в комод, когда в дверь постучала его заботливая хозяйка. Его светлость заверил ее в том, что вполне отдохнул, и она проводила его в маленькую гостиную, где горел камин, а стол уже был накрыт скатертью, на которой лежали вилки и ножи с костяными ручками.
Герцог поужинал бараниной и вареной уткой в луковом соусе, после чего решил зажечь одну из привезенных с собой сигар. Официант, который уже собирался было подать ему бумажную трубочку, с интересом наблюдал за тем, как герцог зажигает спичку с помощью извлеченной из кармана машинки. Набравшись храбрости, он даже заметил, что слышал рассказы об этих штуковинах, но никогда еще не видел ничего подобного.
Герцог, рассеянно улыбнувшись в ответ, поинтересовался:
– В Балдоке есть постоялый двор под названием «Синица в руках»?
– И чего только не придумают! – говорил тем временем официант. – Рассказывают, в Ланноне уже есть даже газовые фонари! «Синица в руках»? В Балдоке такого точно нет. Во всяком случае, я о таком постоялом дворе ничего не слыхал. Но если бы он здесь был, то я бы наверняка о нем знал, сэр.
– Возможно, не в самом городе, а где-нибудь поблизости? – предположил Джилли.
– Очень может быть, – тут же согласился официант, начиная собирать на поднос тарелки. – Я никак не могу утверждать, что в окру́ге ничего такого нет.
– Возможно, – терпеливо предположил Джилли, – в пивном зале найдется посетитель, который слышал о постоялом дворе с таким названием и сразу об этом вспомнит, если вы у него об этом спросите.