– О да! Он сказал, что жалеет о том, что связался со мной, потому что я слишком глупа и меня никак невозможно использовать. Он сказал, что отправит меня обратно к миссис Пиллинг! – ответила Белинда, и в ее глазах заблестели слезы.
– Прошу вас, не плачьте! – взмолился герцог. – Кто такая миссис Пиллинг?
– Это очень сердитая леди, она постоянно на меня злилась и, скорее всего, посадит меня в тюрьму, – ответила Белинда, и слезы покатились по ее щекам.
Герцог, который уже был свидетелем того, как легко Белинде удается заплакать, словно завороженный смотрел на эти большие капли на ее лице, нисколько не портившие красоту девушки. Он не мог винить Мэтью за то, что тот не устоял перед такой жалобной прелестью. Спустя мгновение герцог произнес:
– Я не хочу, чтобы вы плакали! Уверяю, никто не посадит вас в тюрьму!
Белинда послушно перестала плакать, но жалобно произнесла:
– Она это сделает, сэр, потому что я нарушила договор.
Наконец-то герцог начал хоть что-то понимать.
– Вас отдали к миссис Пиллинг в учение?
– О да, я училась подшивать шляпки, но потом мистер Ливерседж сказал, что если я уеду с ним, то буду жить, как леди, и у меня будет фиолетовое платье и кольцо. Поэтому я уехала с ним, но миссис Доверкорт была очень недовольна, да и мне в Оксфорде ни капельки не понравилось, и теперь я думаю, что мне не хочется жить с мистером Ливерседжем. Однако я боюсь возвращаться в Бат, потому что миссис Пиллинг не только посадит меня в тюрьму, но еще и отлупит.
– Она вас била? – изумился герцог, которого шокировала мысль о том, что кто-то мог так плохо обращаться с прелестной Белиндой.
– Да, потому что я очень глупая, – спокойно откликнулась девушка, демонстрируя полное отсутствие злопамятности. – Мистер Ливерседж тоже надрал мне уши, хотя я всего лишь сказала то, что он хотел. Я так несчастна!
– Нет, нет, все хорошо! – воскликнул герцог, испугавшись того, что она снова расплачется. – Больше никто не будет вас бить или драть за уши. Я обещаю! Вы просто должны мне сказать, где живете, и я отвезу…
– У меня нет дома, – ответила Белинда.
– Как! – пробормотал окончательно сбитый с толку герцог. – Но у вас ведь есть родственники, мисс… Собственно, как вас зовут?
– Белинда, – удивленно ответила девушка.
– Да, я знаю, но ваше другое имя? Ваша фамилия?
– О, у меня нет другого имени! – сообщила ему Белинда. – Я подкидыш.
– Подкидыш! – прошептал герцог. – Значит… вы даже не знаете, кем были ваши родители?
– О нет! – подтвердила она. – Простите, сэр, можно мне взять еще одно яблоко?
Он подал ей корзинку.
– Конечно. Но, мое бедное дитя, неужели у вас совершенно нет родственников, к которым вы могли бы обратиться за помощью?
– О нет! – повторила она, тряся головой, так что пружинки ее золотых локонов задрожали и запрыгали. – У подкидышей нет родственников.
– Я не знал. То есть я никогда об этом не думал… Это так ужасно!
Она согласилась со словами герцога, но вместо огорчения на ее лице было написано желание угодить.
– Бог ты мой! Что же мне с вами делать? – совершенно растерялся его светлость.
– Вы сказали, что хотите купить мне фиолетовое шелковое платье! – с надеждой в голосе подсказала ему она.
Герцог не удержался от смеха.
– Нет, нет, я не об этом! – воскликнул он.
Белинда вздохнула, и уголки ее рта трагически опустились.
– Никто и никогда не подарит мне фиолетовое шелковое платье, – всхлипнув, прошептала она.
Герцогу ни разу не приходилось задумываться над вопросами женских нарядов, но сейчас, беспристрастно рассмотрев этот вопрос, он был вынужден признать, что оправдать тех, кто отказывал Белинде в осуществлении ее мечты, довольно сложно. Сочетание этих ярких золотистых локонов с фиолетовым шелком, размышлял он, было способно ошеломить всех свидетелей столь редкостного зрелища. Джилли поспешил отвлечь девушку от грустных мыслей:
– Белинда, может, у тебя есть друзья, к которым ты могла бы поехать?
Похоже, она всерьез задумалась над этим вопросом. Несколько мгновений девушка смотрела на герцога, наморщив лобик, а затем, сверкнув одной из своих ослепительных улыбок, произнесла:
– О да, у меня есть подруга. Она раньше работала в мастерской, где шили манто. Только она вышла замуж и уехала из Бата. Мне ужасно хочется ее увидеть, потому что у нее уже наверняка есть ребеночек, а я обожаю деток!
– Где она живет? – спросил герцог.
Белинда, вздохнув, ответила:
– Она уехала в город под названием Хитчин, но я не знаю, где он находится. Очень странное название, не правда ли?
– Хитчин! – немного оживившись, воскликнул герцог. – Но отсюда до Хитчина всего несколько миль. Не больше шести или семи, если не меньше! Ежели вам хочется навестить свою подругу, я завтра же вас туда отвезу! Вы знаете ее адрес?
– О нет! – все так же беспечно откликнулась Белинда, снова повергая герцога в уныние.
– Но как ее зовут, вы хотя бы знаете? – теряя надежду, спросил он.
Белинда звонко расхохоталась.
– Ну конечно, я знаю, как ее зовут! – воскликнула она. – Мэгги Стрит!
– В таком случае можете не сомневаться, мы ее найдем! – со вздохом облегчения заверил девушку герцог.
В этот момент в гостиную вошла миссис Эпплби и провозгласила, что спальня мисс готова и она намерена лично препроводить туда свою постоялицу.
– Да, прошу вас, если вас не затруднит! – обрадовался герцог. – И возможно, вы могли бы принести ей стакан молока, потому что, мне кажется, она очень проголодалась.
– Хорошо, сэр, – натянуто произнесла миссис Эпплби. – Прошу вас, мисс, пойдемте со мной!
Хозяйка, подхватив картонные ящики, неумолимо увлекла девушку за пределы гостиной. Герцог обессиленно упал в кресло, благодаря Господа за то, что ему не придется нянчиться с Белиндой до конца своих дней, хотя в какой-то момент эта перспектива показалась ему практически неотвратимой.
Глава 12
На следующее утро его светлость посчитал нужным нанести визит Тому, прежде чем этот юный джентльмен покинет свою спальню, и предупредить его: за ночь он успел обзавестись сестрой. Тому это пришлось не по душе, и он поспешил заявить – девчонки вечно все портят. Узнав, что присутствие Белинды вынудило герцога поменять собственные планы, парнишка заметно приуныл, и только заверения Джилли, что в Лондон они все равно обязательно поедут, позволило ему не демонстрировать откровенную враждебность во время встречи со своей новоиспеченной сестрой.
К облегчению его светлости, Том не проявил к девушке особого интереса, и, не достигнув определенной стадии взросления, остался равнодушен к прелести, впорхнувшей в комнату. Он молча поглощал свой завтрак, что было для него совершенно нехарактерно, лишь время от времени угрюмо косясь на Белинду, и поспешил ретироваться из гостиной, едва окончив трапезу. Герцог послал его на розыски экипажа, достаточно вместительного для того, чтобы, не теряя времени, всей компанией отправиться в Хитчин. Подобная спешка объяснялась не только желанием Джилли поскорее сбыть Белинду ее подруге, но также и опасениями самой Белинды, что мистер Ливерседж начнет ее разыскивать и попытается «отнять» у герцога. Его светлость тщетно внушал девушке, что поскольку мистер Ливерседж не приходится ей ни дядей, ни опекуном, то он не имеет на нее никаких прав и не посмеет удерживать ее силой. Казалось, она слушала все, что он ей говорит, но было также ясно – все его рассуждения для нее пустой звук.
– Скажите, пожалуйста, – обратился он к ней, – когда вы были в Оксфорде у миссис… миссис… не помню ее имени… той дамы, которая считалась вашей тетей…
– О, она мне не тетя! – заявила Белинда. – Мне совершенно не нравилось с ней жить, потому что она постоянно ко мне придиралась и часто злилась.
– Кто же она? – спросил герцог.
– Я не знаю. Мистер Ливерседж был с ней очень любезен, и он сказал, я должна жить у нее и делать все, что она мне велит.
Герцог не удержался от улыбки.
– Это она велела вам заставить моего… заставить мистера Уэйра в вас влюбиться?
– Да, – бесхитростно ответила Белинда. – Но мне это понравилось, потому что мы ходили развлекаться, и он был так добр ко мне и сказал, что хочет на мне жениться, и в этом случае я стала бы важной дамой и у меня был бы свой экипаж и шелковое платье.
– Вам очень хотелось выйти за него замуж?
– О нет! – безмятежно отозвалась Белинда. – Мне было все равно. Я хотела только получить все те вещи, которые обещал мне дядя Свитин. Он сказал, что для меня было бы гораздо лучше, если бы мистер Уэйр дал мне много денег. Тут я с ним согласна, потому что он так ревновал, что просто спасу не было. Представляете, когда я пошла к мяснику, чтобы купить фунт черного пудинга, и какой-то джентльмен поднес мне корзинку, мистер Уэйр закатил мне такой скандал! И еще он читал мне стихи.
– Это и в самом деле было ужасно! – с серьезным видом кивнул герцог. – Но скажите мне, что случилось после мистера Уэйра… когда вы уже не собирались за него замуж? Вы сбежали от той дамы?
– О нет, она сама меня прогнала, потому что ужасно поссорилась с дядей Свитином. Она сказала, что он какой-то Джереми Диддлер[10].
– А это еще что такое? – удивленно приподнял брови герцог.
– Я не знаю, но дядя Свитин отказался ей заплатить, а она сказала, что он обещал ей деньги за то, что она будет за мной присматривать. Она была злая, как бешеная кошка! Дядя Свитин сказал ей, что нам всем даст денег мистер Уэйр. Но она больше не могла жить в том доме, потому что пришли судебные исполнители. Это очень неудобно, когда по дому ходят судебные исполнители, ведь они выносят мебель, и совершенно непонятно, как там жить. Поэтому дядя Свитин увез меня в таком тесном экипаже, что я чуть не задохнулась. Это было ужасно! И нам пришлось уехать среди ночи, и это тоже было неприятно.
– Он привез вас в ту гостиницу? Неужели он хотел, чтобы вы там жили?