аучными разработками, связанными с проблемами обледенения самолетов. Изобрел приспособление для обрезания канатов аэростатов. Его первые аппараты были установлены на самолетах короля Англии и премьер-министра Черчилля, позднее ими были оборудованы все бомбардировщики союзников. В 1940 г. вместе с двумя будущими пилотами «Нормандии» — Жаном де Панжем и Михаилом Шиком — на польском транспорте «Собеский» бежал в Англию. Участвовал в операции в Дакаре, где был ранен. Проделал всю административную работу по организации авиагруппы № 3, в августе 1942 года был назначен заместителем военного представителя в СССР генерала Пети, убыл в СССР, где сам посетил места дислокации группы, решил вопросы размещения, питания и обмундирования. Выбрал самолет для «Нормандии» и сам встречал прибывающих пилотов, а затем решал вопросы пополнения.
С советской стороны вопросами организации французских частей в СССР занимался начальник ГРУ Генерального штаба РККА генерал-майор Панфилов. Он же занимался и вопросами, связанными с организацией 1-й польской армии под командованием генерала Андерса.
Далеко не все в окружении де Голля относились с энтузиазмом к идее посылки войск в СССР. Когда выяснилось, что, хотя посылка пехотной дивизии не состоится, тем не менее готовится отправка летчиков, полковник Кусте, исполнявший обязанности начальника Генерального штаба после отъезда генерала Пети в Москву, подал докладную записку на имя де Голля, что вывод французских пилотов из британского подчинения и их отправка в СССР — неразумная затея, которая может привести к напряженности в отношениях с Великобританией, и поставил вопрос об отмене отправки. В это время в Лондоне находился только Мирлес. Ему удалось через ближайшего помощника де Голля профессора Касена добиться аудиенции у генерала и убедить его, что бросить проект в то время, когда советские представители в Лондоне и советские власти в Москве уже дали на него согласие и когда в СССР уже отправлен военный представитель, будет еще большей неразумностью, прежде всего в плане независимости французского руководства сейчас и, как следствие, Франции после войны. Он обосновал свою позицию тем, что полковник Кусте пользовался данными посла Гарро, который находится в Куйбышеве, тогда как генерал Пети и советские органы, с которыми необходимо согласование проекта, в Москве. Между ними более 1000 километров.
Главой «Свободной Франции» для более тесного взаимодействия между советским и французским командованием капитан Мирлес был назначен заместителем военного представителя в СССР. МИД Советского Союза ответил согласием. Нельзя также забывать, что Мирлес был начальником разведки. Срыв посылки воинских частей грозил и срывом возможности для сбора разведданных и обмена разведданными. Разведка де Голля также поставляла в СССР разведданные о положении в оккупированной Франции.
К тому же у генерала Пети в то время уже появилась новая задача. В декабре 1941 г. — январе 1942 г. под Москвой был разбит Французский добровольческий антибольшевистский легион, отправленный правительством Виши в вермахт. Часть легиона предпочла советский плен холодным немецким окопам. Остатки легиона гитлеровцы вывели в Смоленск на переформирование. А насчет пленных у французской военной миссии в СССР возникла идея сформировать французские части в составе Красной армии.
В мае произошел острый конфликт де Голля с Великобританией по поводу оккупации последней Мадагаскара. Де Голль готовился к участию в этой операции, но в итоге был не только не привлечен, но даже не проинформирован о ней. Де Голль обвинял Черчилля в сговоре с Петэном и грозил переездом в Москву. В ответ Великобритания намекнула, что великие державы обойдутся без Франции для организации послевоенного мира. Де Голль просил содействия СССР, и конфликт был улажен.
В это же время генерал Вален подал прошение государственному секретарю по вопросам авиации Великобритании лорду Синклеру о переводе французских летчиков из состава Британской авиации (RAF) в СССР, что вызвало новый скандал. Великобритания потратила много времени и средств на обучение пилотов не для того, чтобы их потерять. Командование RAF даже угрожало прекратить тренировки всех французских пилотов и ликвидировать французские авиагруппы.
Генералу Валену пришлось употребить все свои связи и личную дружбу с Арчибальдом Синклером, чтобы выправить ситуацию. Французские летчики действительно имели слабую подготовку, несмотря на то, что для получения летного свидетельства им приходилось иметь налет 300 часов. Многие пилоты не имели ни специального образования, ни военного. В авиацию они приходили через аэроклубы. Французские принципы воздушных боев базировались на опыте Первой мировой войны, тогда как англичанам уже пришлось их сильно модернизировать. В Англии те пилоты, которые были отобраны для RAF, проходили дополнительное обучение и тренировки, прежде чем попасть в действующие части. Теперь же французы решили отозвать своих пилотов, и выходило, что Великобритания зря занималась их обучением.
В конце концов английское командование согласилось отпустить только молодых летчиков, не имевших серьезного боевого опыта (не был, например, отпущен капитан Жюбелен). Встал вопрос о командире группы. После очередного инцидента с майором Тюляном, которого за грубое нарушение дисциплины в военное время подвергли аресту на 30 суток, его назначению командиром группы воспротивилось командование ВВС «Свободной Франции» на Ближнем Востоке. Подполковник Астье де Вилятт писал:
«Я опасаюсь, что Тюлян, не имеющий опыта ведения современной войны, со своей горячностью и неумением командовать, приведет группу № 3 либо к неудаче, либо к результативности за счет высоких человеческих потерь…»[44].
К сожалению, так все и вышло впоследствии. Летчики «Эльзаса» по неопытности составили первые потери «Нормандии», включая и майора Тюляна, уже ставшего к тому времени ее командиром.
Командиром авиагруппы был назначен майор Пуликен, который в то время был заместителем Тюляна в авиагруппе «Эльзас». В «Нормандии» они поменялись ролями. Любопытно, что майор Пуликен в годы Гражданской войны участвовал в интервенции в Россию и принимал участие в боях с Красной армией. Остальных пилотов пришлось отбирать на Ближнем Востоке. Часть пилотов, как и командир группы Жозеф Пуликен, перешли из истребительной группы № 1 «Эльзас».
Жан Тюлян спокойно перенес назначение командиром своего заместителя. Он сказал, что его цель не командирский пост, а борьба с врагами Франции.
В апреле 1942 г. был составлен и передан советским представителям для получения визы новый список группы, в котором от первого состава осталось только 9 человек.
Капитан Мирлес отбыл в СССР с печально знаменитым конвоем PQ-17, который был рассеян немецким флотом. Мирлес вместо Мурманска оказался в Рейкьявике, где случился новый инцидент. Он обнаружил, что в Москву направлен еще один заместитель военного представителя — Гастон Палевский. Официально это было сделано по просьбе Роже Гарро, находящегося в Куйбышеве, который потребовал для себя еще одного военного атташе, поскольку генерал Пети в Москве действовал самостоятельно. Мирлес посчитал это назначение акцией саботажа, поскольку Палевский как поляк имел тесную связь с польским правительством в Лондоне, наверняка имел задачей сбор разведданных о поляках в СССР, что не могло не вызвать раздражение Москвы. А значит, разрыв с де Голлем.
Мирлес вернулся в Лондон, а оттуда на бомбардировщике отправился через Африку и Ближний Восток, где посетил Раяк и переговорил с ближневосточным командованием по вопросу пополнения списка группы № 3 пилотами, а также о наборе авиамехаников. Кроме того, он встретился с де Голлем в Бейруте и поставил его в известность о миссии Палевского, оставшегося ждать отправки в СССР с караваном из Рейкьявика. Де Голль сделал вид, что не был проинформирован об этой миссии, и согласился с Мирлесом по поводу ее негативного эффекта.
В это время в Лондоне за Мирлеса оставался маркиз де Панж, в то время штурман, младший лейтенант авиации, кавалер Военного креста, позднее пилот связного самолета У-2 «Нормандии — Неман». Жан де Панж — одна из ярких фигур, выходец из дворянской лотарингской семьи, стоявшей у истоков объединения Европы и находившейся в родстве с родом Брогли, давшим Франции целую плеяду маршалов, один из которых, Виктор Брогли, после Великой французской революции формировал в России воинские части из французских эмигрантов для борьбы с республиканцами и был единственным французом, получившим звание фельдмаршала Российской империи.
В отсутствие Мирлеса ему удалось пополнить группу врачом Георгием (Жоржем) Лебединским, сыном эмигранта из России, что было удачей: двуязычный врач группы не только не нуждался в переводчике сам, но и мог по необходимости исполнять обязанности переводчика. А также на свой риск де Панж включил в список группы Александра Георгиевича Стаховича, внука и сына белых офицеров (его дядя — один из основателей русской церкви в пригороде Парижа Аньере, названной в честь взорванного в Москве храма Христа Спасителя), женатого на внучке видного деятеля русской эмиграции, бывшего члена Государственной Думы Петра Струве. Александр имел французское гражданство, но проживал с семьей в Аргентине, откуда прибыл в Лондон, откликнувшись на призыв генерала де Голля. К авиации никакого отношения не имел, но вцепился в де Панжа мертвой хваткой для зачисления в группу для борьбы с фашизмом на своей Родине. Он был зачислен третьим переводчиком.
Первым переводчиком был зачислен коренной москвич в эмиграции Михаил (Мишель) Шик. Он вместе с Мирлесом и де Панжем бежал из Франции в Англию на польском транспорте «Собеский» в 1940 г. Затем они вместе участвовали в операции в Дакаре. Пытаясь стать летчиком, Шик поступил в летную школу в Англии, откуда капитан Мирлес забрал его в «Нормандию», пообещав сделать пилотом в СССР. К чести Михаила, он единственный из всех, кто хотел стать истребителем и стал им. К концу войны он выполнит все нормативы и примет участие в нескольких боях.