– Мне помогает Мэйси.
Мэйси, мать-одиночка, переехала в город несколько лет назад. Ее пятилетние близнецы возглавляли противоборствующие команды. Блэйр моргнула, и выражение ее лица внезапно стало непроницаемым.
– Увидимся позже.
Они пересеклись снова только через полтора часа;
Блэйр нашла его возле жаровни, где он готовил сосиски.
– Будешь? – спросил он.
– Да, пожалуйста. И много лука. – Она склонила голову набок. – Ты собираешься весь день только работать?
– В школе не хватает волонтеров. – К тому же Ник не возражал; ему нравилось возиться с детьми.
– Блэйр! – подбежала к ним Мэйси. – Сейчас будут гонки в мешках! Это лучшее соревнование. Я отложила мешок для тебя!
На секунду Нику показалось, что в глазах Блэйр вспыхнула паника. И когда ее рука невольно дрогнула, словно она собиралась прикоснуться к правой груди, он понял, что не показалось. Он тоже покосился ей на грудь. Если много прыгать… ей, наверное, было неудобно. Даже больно.
– Ты просто обязана поучаствовать, Блэйр. Мы делаем ставки. На тебя ставят больше всего!
– Ну уж нет! – Ник выскочил из-за жаровни и сунул Блэйр в руки щипцы. – Я чемпион и буду защищать свое звание! – Он ткнул в Блэйр указующим пальцем. – Никуда отсюда не уходи, пока я не вернусь. Я их всех раскатаю.
С этими словами он увел Мэйси прочь, не оглядываясь, чтобы проверить, благодарна Блэйр за его вмешательство или нет. Проклятье… Почему ему так хочется ее защищать? Откуда такая нежность?
У него дрогнули губы. Нет, в этих чувствах нет ничего дурного. Куда хуже влечение, которое снедало его, когда она оказывалась рядом. Жажда прикоснуться… поцеловать…
Когда она была рядом, все в мире было правильно.
Но с этими чувствами надо было бороться, потому что они ни к чему не приведут. Блэйр ясно дала ему это понять. А он в глубине души действительно хотел иметь большую семью… Он стиснул кулаки, вспоминая, с каким лицом она ему рассказывала, что рак лишил ее возможности иметь детей. С какой скорбью, с каким сожалением.
Ее голос раздался у него в голове, говоря: «Не твоя проблема, деревенщина». Да, не его, но…
Глупости!
В гонках в мешках он обогнал всех с большим отрывом. И когда объявили забеги на короткие дистанции, он вызвался участвовать.
Только выйдя из сарая с оборудованием, Ник обнаружил, что остался на территории школы не последним. Блэйр прислонилась к стене в нескольких шагах от входа, яркое и привлекательное видение в розовой футболке и цветном шарфе, залитая полуденным солнцем.
– Привет, – сказала она.
– И тебе привет. – Он вложил большие пальцы в ременные петли джинсов. – Тебе что-то нужно?
Ник видел, что его внезапно прохладное обращение ее задело. Он не хотел причинять ей боль, но так было лучше, иначе он сойдет с ума.
– Просто проверяла, закончил ли ты тут.
– Зачем?
– Потому что у меня для тебя кое-что есть.
В голове у него немедленно замелькали сотни картин, которые… он как можно скорее постарался вытеснить.
– Это сюрприз, – продолжила она.
Он напоминал себе обо всех причинах держаться от нее подальше. Она уязвима, через три недели она уедет… и вопрос детей, которых у нее не будет… Если все-таки ему однажды доведется снова сойтись с женщиной всерьез, они должны идеально подходить друг другу. Физически они с Блэйр совпадали. Но в других областях…
– Э-э… извини, Блэйр, но я немного устал, – хрипло выдавил он.
Ее взгляд смягчился.
– От тебя не требуется никаких усилий. И обещаю: то, что я тебе покажу, перевернет твой мир.
Она его уже перевернула.
Блэйр оттолкнулась от стены и подошла к нему:
– Ты же меня не боишься, деревенщина?
– Нет!
– Тогда иди за мной.
Ник поддался любопытству. Заперев сарай, он последовал за Блэйр.
Глава 8
Когда Блэйр повернула с главной дороги в национальный парк на гравийную дорожку вбок, Ник выпрямился на пассажирском сиденье:
– Куда мы едем?
– Увидишь. – Ее предвкушение и энтузиазм были заразительны. Ник покосился на нее, а потом развернулся, чтобы изучить получше. Она выглядела свежо и спокойно, хотя весь день участвовала в соревнованиях. Нос и щеки порозовели, немного поджарившиеся на солнце, но это только подчеркивало чистоту кожи и синеву глаз.
Словно почувствовав его взгляд, Блэйр на секунду встретила его своим, улыбнулась, словно не могла сдержаться, и снова сосредоточилась на дороге, которая все больше превращалась в колею.
– По-моему, сегодня я более чем доказала, что здорова и полна сил.
Ник согласно кивнул, но нахмурился:
– Но Глори там не было.
– Да, но было много ее подруг. Ей расскажут, не стоит сомневаться. – Ее голос звучал восхитительно удовлетворенно и решительно.
Оторвав руку от руля, Блэйр жестом указала на пейзаж:
– Красота, да?
Ему не сразу удалось переключиться с ее ярко-розовых ноготков и длинных пальцев на пейзаж за окном. Слева поднимался лес из высоких эвкалиптов – гладкие белые стволы и зеленые кроны, чередующиеся с порослью помельче. К августу все это станет золотым, а цветы наполнят воздух ароматом. Справа пологие склоны спускались к реке, поблескивающей среди травы. При засухе они выцветут до коричневого и белого, но в последние годы дождей было много, и луга поросли роскошной зеленью… такие же свежие и привлекательные, как женщина рядом с ним.
– Вот мы и приехали!
Он вернулся в реальность и обнаружил, что снова глазел на Блэйр. Теперь он посмотрел в лобовое стекло… и увидел деревянный дом. Большой, старый и очаровательный. Это его Блэйр хотела показать?
– Это гостиница «Форест Даунс». – Блэйр вышла из машины, но снова заглянула внутрь, чтобы добавить: – Она продается. – Она помотала перед Ником связкой ключей.
Дом отдыха на природе! Ник рассказывал ей о своем воздушном замке. Теперь, сглотнув, он смотрел на дом. В юности он мечтал как раз о таком месте. О том, как будет водить группы туристов по национальному парку Баррингтон-Топас, показывать красоту местных лесов и гор. Представлял обеды и ужины в просторной столовой, дружеские разговоры у ревущего камина с гостями, которые почти как семья. В этой картине всегда были дети – много детей… Он до сих пор видел все до последней детали.
Но от этой мечты он отказался.
Теперь он не хотел выходить из машины. Ноги не слушались. Блэйр не могла вот так просто вернуть ему мечту; теперь было бы рискованно так менять свою жизнь. Ему нравилось ремонтировать старинные машины и управлять другими делами.
Конечно, он мог бы добавить к ним недвижимость…
Ник покачал головой. Это место никогда не стало бы просто собственностью. Оно должно было стать любимым делом.
Воплощением забытой мечты.
В гостинице было восемь номеров на двоих, со стеклянными дверями, выходившими на опоясавшую дом веранду. Большая, профессионально оборудованная кухня, просторные гостиная и столовая. Позади дома веранда расширялась и превращалась в террасу. Сбоку пристроилась стойка для барбекю. Идеальное место, чтобы любоваться закатом… выпить пива жарким летним вечером… жарить зефир зимой…
Идеальное место.
Блэйр указала на маленький коттедж, прятавшийся под деревьями в стороне.
– Это дом владельца, в нем три спальни.
Превосходное жилье для него и Стиви, невольно подумал он.
– А там, – Блэйр указала в другую сторону, – совет одобрил строительство четырех домиков.
Они подойдут и гостям, и живущему на территории персоналу.
Ник упивался видом.
– Почему это место продается?
Блэйр оперлась локтями на перила:
– Риелтор сообщил, что владельцы переезжают в Америку. – Глядя вдаль, она глубоко втянула воздух. – Оставлять такое место, должно быть, нелегко. Такая красота и такой покой…
Спускающееся солнце отбрасывало длинные тени и окрашивало воздух в синий; ни ветерка, ни единого звука, кроме редких птичьих криков. Ник прислонился к перилам рядом с ней, осматривая все в деталях. И вдруг замер. Коснулся руки Блэйр и, прижав палец к губам, указал на семейство кенгуру, пасущееся на лужайке.
Она тихонько выдохнула.
– Смотри! Там мать с кенгуренком…
И правда, маленькая головка со слишком длинны ми ушами высовывалась из сумки матери. Детеныш неуклюже выкатился наружу и принялся чавкать травой рядом с матерью.
Блэйр негромко засмеялась:
– Кенгурята невероятно милые. Все семейство наверняка наполовину ручное. – Осторожно, чтобы не вспугнуть, она присела на широкую ступеньку ведущей к лужайке лестницы.
Ник остался на прежнем месте.
– Как давно эту гостиницу выставили на продажу?
– Почти месяц назад.
– Есть заинтересованные покупатели?
Блэйр подняла на него взгляд и улыбнулась:
– Мне кажется, вот-вот появятся.
Ник рассмеялся. Кенгуру подняли головы и уставились на них. А потом вернулись к своему занятию, явно решив, что Блэйр и Ник им ничем не угрожают.
– Зачем ты меня сюда привезла, Блэйр?
Она переплела пальцы, все еще глядя прямо перед собой. Но наконец обернулась:
– Жизнь слишком хороша, чтобы отказываться от мечты, Николас. Это главный урок, который я усвоила в прошедшие месяцы. Мы все откладываем то, что по-настоящему хотим, надеясь, что еще будет время. Но иногда его не остается.
Если бы он жил моментом, как она говорила, то опрокинул бы ее в мягкую траву и занялся с ней любовью со всем жаром, пронизывающим его тело. Доказал бы, что они идеально подходят друг другу.
Но потом он вспомнил, как застыла Блэйр, когда боялась, что он может задеть ее протез, и понял, что, хотя она хочет жить сегодняшним днем, сама она еще до этого не дошла. У него потяжелело на душе.
– О чем мечтаешь ты, Блэйр?
На секунду ее глаза расширились.
– Знаешь, я так сосредоточилась на лечении, на выздоровлении… на избавлении Глори от тревог, что давно об этом не думала.
И она так долго скорбела по мечтам, которым теперь не суждено было сбыться. Но Ник не хотел ей об этом напоминать. Вместо этого он сказал: