– Так о чем речь? – спросил он, поставив одну банку перед ней и садясь напротив.
– Что ты займешься благотворительностью вместе со Стиви.
Секунду Блэйр казалось, что он вот-вот улыбнется. Но нет. Тогда-то Блэйр и поняла, чего ей не хватало – с момента, как Ник увидел ее, он не улыбнулся ни разу. Она сразу потеряла аппетит, но открыла содовую, чтобы скрыть чувства.
– Конечно, я выполню свою часть.
– Что ты собираешься делать?
Ник откинулся на стуле, не прикасаясь к пирогу, и скрестил руки на груди. На этот раз он улыбнулся, и от его улыбки у нее запело сердце.
– Ты убедила меня, что занятие благотворительностью будет трудным и займет много времени.
Блэйр широко распахнула глаза:
– Ничего подобного! Я тебе вообще ничего о ней не рассказывала!
– Но знала, что я представил… и не разубедила.
Блэйр постаралась выглядеть еще невиннее:
– Единственное, в чем я не стала тебя разубеждать, – в том, что, если бы ты отказался участвовать, я бы не стала помогать Стиви.
– Значит, весь этот шантаж…
– Это был блеф.
– Ну конечно, – покачал головой Ник.
– Тогда ты этого заслужил.
Он неловко поерзал; его глаза наполнились сожалением.
– Все в порядке, Николас, ты извинился, и все забыто.
– Значит, ты не поэтому отказываешься со мной ужинать?
Блэйр поперхнулась содовой. Откашливаясь, она выдавила:
– Что?
– Не из-за моего характера?
– Нет! Я же говорила, я просто не готова.
Его глаза подернулись дымкой. Блэйр очень хотелось, чтобы он назвал ее горожанкой или принцессой, чтобы подразнил ее… Но Ник продолжал игнорировать пирог.
– Тогда зачем ты здесь, Блэйр? Ах да, благотворительность.
– Я больше не наставница конкурсанток, и поэтому хотела предложить свои услуги Стиви. Наверняка мы придумаем шикарные лоты для аукциона.
Это привлекло его внимание.
– Почему Стиви?
– Потому что она первая помогла мне понять, что я могу предложить людям что-то полезное.
И благодаря Стиви она познакомилась с Ником. А Ник первым стал обращаться с ней как с нормальным человеком.
Ник нахмурился:
– Пока, по моим наблюдениям, вся моя работа заключается в том, чтобы помогать Стиви продавать бесконечные шоколадки. И будет еще какой-то прием с ужином? И аукционом?
– Именно так.
– Больше ничего?
– Нет. Девочки украшают зал и будут официантками во время ужина. Деньги, полученные за билеты на прием, поделят между ними поровну. Но важнее лоты, которые каждая из них выставит на аукцион. В этом могут участвовать родители и друзья.
– Я собирался выставить обслуживание в мастерской.
– Отличная идея. – Конечно, он уже подумал об этом.
– А Стиви выставляет свои услуги ассистента для владельцев местных фирм.
– Это полезный рабочий опыт.
– Больше я ничего не мог придумать…
– Вот еще идея, – сказала Блэйр. – Многие… особенно люди постарше… не могут позволить себе такие дорогие ставки, как обслуживание машины, но хотели бы поучаствовать. И… – Она подняла глаза и встретила пристальный взгляд Ника. – И хорошо было бы, если бы вы со Стиви что-то сделали вместе.
– Например?
– Например, мыли машины. Ну, раз тут мастерская… – быстро добавила она.
Ник откинулся на стуле:
– Хорошая мысль. Я поговорю со Стиви. И с Поппи. Спасибо.
Блэйр поежилась под его взглядом в упор.
– Послушай, Блэйр, если ты действительно хочешь помочь… – начал он. Она подалась вперед. – Было бы здорово, если бы ты взяла под крыло и Поппи. Ее маме сейчас непросто, она не может много помогать. Она испечет торт для аукциона, а Поппи предлагает услуги бебиситтера, и я уговариваю ее, что этого достаточно, но…
Не надо было объяснять, что на фоне других девочек Поппи будет чувствовать себя серой мышкой. Учитывая самооценку Поппи, Блэйр не могла не восхищаться тем, что она рискнула участвовать в конкурсе.
– Она как твоя вторая дочь, да?
– Они со Стиви дружат с детского сада. – Он пожал плечами. – Поппи здесь практически живет.
Блэйр еще раз убедилась, что не зря отказалась идти с ним на свидание. Ник был создан для отцовства и заслуживал завести еще больше детей.
– Доедай, Блэйр. – Ник указал на пакет с ее пирогом. Свой пирог он так и не попробовал. – А то остынет. И твои пятнадцать минут почти закончились.
Он серьезно ее выгонял!
– Но я обещаю, – продолжил он, – что свою часть сделки выполню.
Блэйр не притронулась к своему пирогу. Сейчас она рисковала подавиться.
– Ты так и будешь на меня злиться за то, что я не пошла с тобой на свидание?
Вот теперь Ник наконец вынул из пакета свой пирог. От запаха у Блэйр потянуло в животе. Ник откусил кусок, словно отсрочив свой ответ, заставляя ее ждать. Ей пришлось отвести взгляд.
– Я на тебя не злюсь, Блэйр. Просто держу дистанцию, как ты и хотела.
Но она не хотела! Разве они не могут оставаться друзьями? Блэйр скрестила руки на груди, чтобы не потянуться к нему. Если она не готова переходить на следующий этап отношений, такого позволять себе нельзя.
Ник доел пирог и поднялся:
– Извини, Блэйр, мне пора.
Она проводила его взглядом, а потом тоже вскочила на ноги:
– Что, теперь мы не можем быть друзьями?
Ник остановился. Повернулся. Лицо у него посерело, из глаз исчез былой блеск.
– Я уже сказал, чего хочу, Блэйр. – Того, что она не могла ему дать. – Я не мазохист. Я всегда буду желать больше, чем ты готова дать. Поэтому друзьями мы не будем.
– Ты обещал, что дашь мне время! – взмолилась она.
– А ты сказала, что не стоит, что ты никогда не передумаешь. – Он уперся руками в бока. – Или все-таки передумала?
Блэйр хотела сказать «да». Она уже открыла рот… и закрыла.
– Тогда для своей же безопасности я буду держать дистанцию.
Он не пытался скрывать от нее разочарование или боль, и это терзало ее, как хищный зверь. У нее защипало глаза, и пришлось сглотнуть комок в городе.
– Прости.
Он криво улыбнулся:
– Я тебе верю. – Его лицо смягчилось. – Надеюсь, ты найдешь то, что сделает тебя счастливой.
Она бы ответила тем же, но голос ей отказал. Неужели между ними все кончено? Ник уходил от нее в глубины мастерской с решимостью, которая говорила – да.
Едва разбирая дорогу, она выбежала из двора и добралась до дома. Там она упала на колени перед одной из клумб и в попытке отвлечься принялась выпалывать сорняки.
Глава 9
– Хватит переживать, тетя Глори. – Блэйр отвела руки тети, перебиравшие подол блузки. – Ты выглядишь великолепно.
Они стояли в очереди в фойе ратуши, в ожидании приветственного ужина конкурса «Мисс Шоугерл». Глори действительно выглядела великолепно. На ней были черные широкие шелковые брюки и сногсшибательная кобальтовая блузка, отделанная стразами. Блэйр сама сшила ее наряд.
Она целыми днями возилась в тетином саду, а вечерами шила для нее одежду. По вечерам, после душа, она избавлялась от макияжа и парика и ходила в одной пижаме, как в старые дни. Она всеми силами старалась вести себя как до болезни, надеясь, что кажущееся безразличие по поводу ее внешности поможет Глори расслабиться.
Блэйр выдохнула, успокаиваясь. Оставалось надеяться, что лот, который она выставила на аукцион, займет ее на следующей неделе.
Глори снова потеребила блузку:
– Это так красиво, Блэйр. Я не могу перестать трогать эту красоту… Мне все будут завидовать.
Блэйр внезапно осознала, что много лет ничего не шила для тети, хотя когда-то…
– Должна признаться, что, когда я вижу тебя склонившейся над швейной машинкой, у меня теплеет на сердце.
– У меня тоже, – кивнула Блэйр. – В последние годы работы было столько, что я все меньше занималась дизайном и пошивом, и все больше – менеджментом и маркетингом.
Глори проницательно посмотрела на нее:
– Мне казалось, тебе это нравилось.
– Нравилось. И нравится.
– Но?
– Но не настолько, как создание красивой одежды своими руками.
– Конечно нет. Но такова цена успеха, милая.
Подошла их очередь. Вручив билеты и следуя за Глори в просторную бальную залу, Блэйр спросила:
– Ты не считаешь, что это легкомысленно?
– Вернуться к любимому делу? Конечно нет. После всего, что ты пережила, удивительно было бы, если бы ты не переоценила все в своей жизни.
Блэйр остановилась, и тетя вслед за ней.
– Ты знаешь, что я именно этим и занимаюсь?
– Конечно.
Глори слишком хорошо ее знала.
– И знаешь, к какому заключению я пришла?
– Думаю, пока ни к какому.
– Но… – Блэйр облизнула внезапно пересохшие губы. – Если я решу вернуться жить в Дангог, ты не будешь возражать?
– Я буду в восторге!
– Я не испорчу твой имидж?
– У меня нет имиджа, который можно испортить!
Они обе рассмеялись. Блэйр взяла с подноса проходящего официанта пару бокалов с шампанским и вручила один тете.
– Все мужчины в зале не сводят с тебя глаз, – заметила Глори, делая глоток.
Блэйр не вздрогнула от этих слов, как было бы три недели назад. Возвращение домой пошло ей на пользу. И Глори тоже.
Но потом она увидела Ника в смокинге, и ее сердце отчаянно стукнуло, пузырьки шампанского как будто пробрались в кровь. Она не сразу смогла вздохнуть.
Глори проследила ее взгляд:
– Он очень привлекательный мужчина.
И он, как и другие, не сводил с нее глаз! Даже с другого конца зала Блэйр чувствовала жар его оценивающего, голодного взгляда. Все ее силы уходили на то, чтобы подавить ответный голос. Она отвернулась, но осознавала, что надела красное шелковое платье – на первый взгляд скромное, длинное и с запахом, но демонстрирующее при ходьбе длинные ноги в высоком разрезе – специально для Ника. Сердясь на себя, она прикусила губу.
– Ник Конвей сногсшибательно красив, – признала она. – И в той же мере невыносим.
Глори рассмеялась:
– Многообещающее сочетание.