– Я не устала, – автоматически сказала Блэйр и тут же добавила: – Но мне стоит заглянуть в газетный киоск и купить пару модных журналов. Мне нужно освежить знания.
Глори вздохнула:
– Как нехорошо со стороны Джоан взваливать все это на тебя! Ты уверена, что хочешь заниматься конкурсом? Я могу с ней поговорить…
– Ну что ты! Я очень хочу поучаствовать. – Блэйр вздохнула и положила на свою тарелку треугольные сэндвичи и пирог с изюмом. – Тетя Глори, я выучила урок, когда поспешила вернуться к работе. Но два часа в неделю – это не тяжелый труд. И… ты можешь присоединиться ко мне! Как ассистент наставницы!
– Я? – моргнула Глори. – Но я совсем не разбираюсь в моде! Ты же знаешь, я никогда ничего в этом не понимала. Твои школьные юбки были слишком длинными или слишком короткими. Если в моде были носки по щиколотку, я покупала по колено, или наоборот…
Блэйр рассмеялась. По-настоящему. Она уже и не помнила, когда это случалось.
– Ты сделала мое детство счастливым, тетя Глори. Ты сама это знаешь.
– Да, но… модного эксперта из меня не выйдет. Этим девочкам повезло, что у них есть ты. Но обещай, что ты не станешь себя перегружать.
– Обещаю. Но и ты не перегружай себя! Ты за весь день ни кусочка не съела. Так что я от тебя не отойду, пока ты не выпьешь чашку чая и не съешь это все.
Она вручила удивленной тете тарелку, налила чашку чаю и принялась излагать свои планы на встречи с участницами конкурса:
– Мы будем обсуждать прически, и макияж, и наряды, осанку и все такое – что может быть интереснее?
Она с трудом сдержала истерический смех. Прически и макияж больше не были для нее удовольствием. Они были необходимы, чтобы люди на нее не пялились, не жалели. Прически и макияж спасали ее от уродства.
– Ты всегда в этом разбиралась, – кивнула Глори, отставляя опустевшую тарелку. – Говоришь, интересно…
– Очень. – Блэйр заставила себя улыбнуться как можно шире. Она обняла тетю, но тут же пожалела об этом – протез, заменявший ей правую грудь, впился в шрамы на груди, заново напоминая, как изменилось ее тело.
– О, твое следующее совещание начинается. Увидимся позже, дома!
Блэйр напомнила себе, что Рим не за день строился, и за один день страхи Глори не рассеются. С этими мыслями она направилась к заднему выходу из здания. Но за дверью на улицу звучали голоса. Она замедлила шаги. Похоже, не она одна так сокращала дорогу на улицу…
Блэйр поколебалась, но лишь секунду. Хотя она устала от общения и была более чем готова передохнуть в одиночестве, но в Дангог она приехала не для того, чтобы изолировать себя от всех. Она заставила себя двигаться навстречу широким двойным дверям.
– Ты выставишь себя полной дурой, Стиви Конвей, – не говори, что я тебя не предупреждала! Ты недостаточно красивая, чтобы стать «мисс Шоугерл». Бросай сейчас, пока ты не стала посмешищем.
Несколько голосов захихикали, и у Блэйр перед глазами повисла красная пелена ярости. После черно-серых тонов депрессии и страха это было замечательно. Исполнившись силы, она распахнула двери так сильно, что створки стукнулись о стену. Четыре девочки, стоявшие на площадке лестницы, развернулись к ней навстречу.
– Девочки, послушайте меня очень, очень внимательно.
Она спустилась по ступеням своей подиумной походкой – колени высоко поднимаются, бедра покачиваются, подбородок гордо вздернут, – всем своим видом требуя внимания. На последней ступеньке она остановилась, глядя на девочек сверху вниз, и уперлась руками в бока, чтобы казаться как можно выше. И наклонилась вперед, нависая над ними.
– «Мисс Шоугерл» – это не просто конкурс красоты. В этом соревновании вы осваиваете навыки, которые помогут вам в жизни, и в то же время собираете деньги на важное дело. Вы учитесь использовать все, что у вас есть, – тело, душу и разум.
Девочки не отвечали. У Блэйр в душе беспомощность и уязвимость на секунду сменились силой. Это было просто потрясающе.
– В год, когда я выиграла конкурс, я была не самой красивой. Посмотрите на старые фото. Красавицей была Моника Далвуд. – Моника, рыжеволосая и сногсшибательная, не смогла справиться с парализующей застенчивостью.
Блэйр посмотрела каждой из девочек в глаза по очереди. Хватило нескольких мгновений, чтобы понять, кто из них Стиви Конвей, и не потому, что девочка не была красавицей. Она была очень хороша собой. Но еще она выглядела как типичная пацанка: в джинсах, с короткими волосами, без тени макияжа, без единого украшения. Она разительно отличалась от трех конкуренток.
Блэйр расправила плечи:
– Если вам интересно, кто из вас на свете всех милее, я прямо сейчас поставлю вам оценку, от одного до десяти. – На самом деле каждая из них заслуживала десятки. Но дело было не в этом. Блэйр видела, что ее слова их задели. Никому из них не хотелось, чтобы ее судили только по внешности. Это Блэйр порадовало.
– Но если сейчас вы попросите меня об оценке, я не пущу вас на встречи по четвергам. Что выбираете, девочки?
Все пробормотали: «Встречи в четверг, мисс».
– Хорошо. И последнее. Если я еще хоть раз услышу от вас подобные комментарии, то нам придется очень серьезно поговорить. Понятно?
Все закивали.
– Превосходно. – Она отряхнула руки. – Уверена, у вас еще есть планы на день.
Девочкам не надо было говорить дважды. Трое немедленно сорвались в одну сторону; Стиви направилась в другую.
– Стиви, постой.
Девочка замерла, а потом развернулась:
– Вы все слышали, да? И знаете, что я и есть Стиви, потому что я не такая красивая, как они.
– Я слышала не все, – возразила Блэйр, – но точно слышала достаточно. И догадалась, что ты и есть Стиви, потому что ты ушла одна, а остальные – вместе.
Плечи девочки чуть расслабились.
– Я надеюсь, – продолжила Блэйр, – что ты не обращаешь внимания на глупости, которые они говорят. У тебя такие же шансы стать «мисс Шоугерл», как и у них.
– Но это неправда! Даже мой папа считает, что у меня шансов нет.
Блэйр едва не ахнула. Любой стоящий отец должен поддерживать дочь, а не подрывать ее самооценку! Стиви тем временем взмахнула рукой:
– Сколько бы я ни старалась, я не смогу выглядеть как они!
– И слава богу!
Стиви вскинула голову:
– Что?
Блэйр подняла палец:
– При выступлениях на публике и в интервью мы говорим не «что?», а «прошу прощения?». И конечно, эти девочки красивые, но они же совершенно одинаковые блондинки. Их невозможно отличить друг от друга.
Стиви открыла рот:
– Вам не положено так говорить!
– Почему бы нет? – Блэйр пошла к воротам, увлекая Стиви за собой. – Я блондинка и, как многие считают, красивая; но поверь, если бы ты увидела меня утром, до того, как я уложу волосы и накрашу лицо, ты бы испугалась.
Какая жестокая правда. Блэйр сглотнула подступившую тошноту.
– Мы все работаем с тем, что есть. А у тебя есть многое: восхитительная оливковая кожа и великолепные волосы. – Волосы у Стиви были короткими, но темными, густыми и блестящими. – У тебя изумительный цвет глаз. – Серо-голубой. – Титул «мисс Шоугерл» достанется участнице, которая выделяется, докажет, что достойна. Если судьи не смогут отличить одинаковых блондинок друг от друга, они титул не получат.
Стиви на секунду задумалась:
– Но если одна из них сумеет выделиться, доказать…
– Если она так много работает, – мягко сказала Блэйр, открывая перед Стиви калитку, – то она заслуживает победы.
Стиви остановилась, и Блэйр тоже.
– Вы правда-правда считаете, что у меня есть шанс? Вы это говорите не просто потому, что вы наша наставница и должны нас подбадривать?
– Я правда-правда так считаю, – искренне сказала она. Но тут же нахмурилась: – Для тебя так важна победа?
Девочка покачала головой:
– Я просто хотела знать, что у меня столько же шансов, что и у остальных.
– И?.. – Блэйр чувствовала, что за этим стоит что-то большее.
– Иногда я хочу носить что-то кроме джинсов и футболок! – вырвалось у Стиви. – Моя мама умерла, когда я была маленькой, и некому меня учить женским штучкам, а когда я пробую сама, то выгляжу так глупо!
У девочки нет матери, а отец считает ее некрасивой? У Блэйр заболело сердце за нее.
– Шарфы, – заявила она вдруг.
– Что… прошу прощения?
– Я думаю, что рюши и украшения тебе не подойдут, Стиви. Они будут тебя раздражать. Но можно добавить невероятно женственную деталь с помощью шарфа. А если ты просыпаешься утром не в настроении выглядеть женственно, можно заменить шарф на что-то оригинальное или, наоборот, классическое. С твоими высокими скулами и длинной шеей шарфы будут выглядеть великолепно. Я бы целую лекцию про них прочитала.
– Правда? – выдохнула Стиви.
У Блэйр что-то сжалось в груди.
– Конечно, почему бы нет?
Стиви не сводила с нее глаз, словно Блэйр открыла ей тайну вселенной. Блэйр прокашлялась, прогоняя внезапное смущение.
– Хочешь узнать мой секрет?
Стиви подалась навстречу.
– Секрет победы в конкурсе? – завороженно спросила она.
Блэйр кивнула:
– Блеф.
– Блеф? – растерялась Стиви.
– Притворяйся, играй, заставь всех поверить в то, что ты умная, красивая и уверенная в себе. Если ты ведешь себя так, словно ты красивая и умная и тебе есть что предложить миру, если ты ходишь, говоришь и смотришь людям прямо в глаза, с уверенностью в себе, они увидят в тебе нечто особенное. И будут относиться к тебе с уважением. Это нелегко, – предупредила она. – Наоборот, очень тяжело. Но работает. И со временем ты поймешь, что уже не притворяешься. Обнаружишь, что ты действительно красивая, умная и уверенная. А потом случится что-то, что снова лишит тебя уверенности.
– Блеф, – повторила Стиви, словно пробуя слово на вкус.
Блэйр подняла подбородок и расправила плечи.
– Блеф. – Если в ее голосе и было слишком много напора, что поделаешь? – Итак, увидимся в четверг?
Едва заметив Стиви, Ник нажал на тормоза и завернул автомобиль на обочину. Она сказала, что весь день собирается печь кексы со своей лучшей подругой Поппи и ее матерью. Так что она делает в фестивальной зоне с какой-то женщиной, которую Ник раньше никогда не видел?