Мы прошли в комнату и устроились на диване возле Нилса.
– Это еще почему не стоит мне завидовать? – Сирил игриво вскинул брови. – Не всем дано встретить любовь и обрести семью, для кого-то странствия – лучшая доля.
– Дядя имеет в виду, что это не для меня, – объяснил Нилс, поморщив нос. – Я принц и должен провести достойную благочестивую жизнь на троне, а путешествия – удел счастливых сироток с большими мечтами.
– Я говорил не об этом, – заметил Эдвин. Его низкий голос в отличие от богатой и цветистой речи Сирила звучал размеренно и монотонно, наполняя комнату предостерегающим гулом. – Есть множество способов обращаться с полученными знаниями, но в конечном счете к могуществу ведут лишь два пути: достойный и быстрый. Некоторые выбирают последний, имея небольшие представления о том, к чему на самом деле ведет этот выбор.
– О, так мило с твоей стороны волноваться о моей душе! – Сирил широко раскрыл глаза и польщенно потянулся рукой к сердцу. Он открыто дразнил Эдвина, но пока умело обходил опасные границы. – Не переживай, моя душенька сыта, здорова и отлично себя чувствует. Могу представить, что вы вообразили обо мне в своем благонравии, но уверяю, что ничем аморальным я не занимаюсь с тех пор, как покинул клан.
– И чем же ты тогда занимаешься? – спросила я, уводя разговор в более мирное русло. – Расскажи уже, откуда ты к нам пожаловал!
Сирил охотно подхватил мою идею, и остаток вечера мы провели, слушая его рассказы о путешествиях. За одиннадцать лет он успел добраться до каждой известной страны, и про любую из них мог говорить бесконечно, так что скоро к нам в комнатку набилось еще слушателей и пришлось переместиться в главную залу. Это подзадорило колдуна, обожавшего внимание, и он не упустил шанса устроить настоящее представление с фигурами из света, волшебной музыкой и иллюзиями будоражащих душу сражений.
– Ему бы в уличные шуты с таким талантом, – ворчал Эдвин, когда зрители встретили фантом очередного дикого чудища восторженными возгласами.
– Дядя, не будь занудой! – весело попросил его сидящий рядом Нилс, и от этого замечания Эдвин нахохлился, как недовольный ворон.
Что ж, он мог ворчать сколько угодно, но в таланте привлекать внимание Сирилу нельзя было отказать: на следующий день все только и говорили, что о его рассказах. Те, кому повезло попасть на ночные посиделки, болтали наперебой, а несчастные, которые легли спать слишком рано, слушали их с нескрываемой завистью. В конце концов кто-то уговорил Сирила повторить свое выступление для тех, кто не слышал, и он великодушно согласился. Спектакль был назначен на вечер.
Накануне второй ночи историй я отдыхала в саду, и тут из-за кустов ко мне выбежала расстроенная Кейси. Она с ходу принялась канючить.
– Ма-а-ам, ма-а-ам!.. Папа не разрешает идти слушать сказки! Почему остальным можно, а нам нельзя, мам? Ну пожа-а-алуйста!
Голубые глазенки под пышными черными ресницами смотрели на меня так жалобно, что я могла только растрогаться и пообещать, что поговорю с папой, который наверняка ничего им не запрещал, они просто не так поняли.
– Нет, он точно запретил! – ябедничала Кейси. – Эстер все равно пойдет, она хочет смотреть в окно снаружи! А я пришла к тебе, ты же нам разрешишь, правда? Ты не будешь строгой, как дядя Томас? Он все время Нилсу все запрещает.
Маленькая чертовка, в отличие от своенравной сестры, была прирожденным манипулятором и прекрасно знала, что и кому нужно сказать, чтобы добиться желаемого. Мало того, что она вынудила меня разрешить им идти смотреть на Сирила, она заставила меня прямо при ней отправиться к Эдвину, чтобы им с сестрой точно не влетело!
– А то ты потом забудешь! Тебя постоянно отвлекают!.. Давай, иди! – она затолкала меня в кабинет Эдвина, а сама спряталась в коридоре, чтобы подслушать из-за двери.
Бросив на дочку самый сердитый взгляд, на который была способна, я вздохнула и зашла внутрь.
– Эдвин, ты не занят?..
Однако заглянув внутрь, я с удивлением обнаружила, что у нас еще гости. В кабинете стоял Томас, Его Величество собственной персоной, в светлом охотничьем костюме. Когда я зашла, они с братом замолчали и уставились на меня так, будто я нарушила священное таинство.
– Томас!
Не обращая внимания на их сдержанное молчание, я поспешила обнять друга.
– Хорошо, что ты приехал, – произнесла я, улыбаясь. – Наверное, лучше нам поговорить обо всем так, а не через письма.
– Говорить не о чем, – отрезал Эдвин. Я удивленно обернулась к мужу, но за него мне ответил брат.
– Я приехал, чтобы забрать Нилса домой, – сказал он. – Мы возвращаемся.
– Нет!
Я отступила от него, не веря своим ушам.
– Это неправильно, ты не должен так поступать!
– Одри. – Он предостерегающе поднял руку. – Это решено.
– Нет, я не стану молчать, как раньше! – я упрямо сжала кулаки. Похоже, эти двое не понимают, что происходит, и, если я не смогу убедить их сейчас, быть беде! – Томас, неужели ты не видишь, что ты делаешь? Мальчик грезит колдовством, ты не можешь лишить его этого! Нельзя просто запретить такое сильное желание!
– Всего лишь прихоть юности, он бунтует, но это не значит, что я должен потакать ему, – упрямо проговорил Томас, хмурясь. – К тому же эта прихоть не доведет его до добра.
Я прекрасно знала этот упертый взгляд, но сдаваться не собиралась – не на этот раз.
– До добра не доведет, если он снова сбежит, и на этот раз неизвестно куда и к кому! Такие мечты нельзя оставить, поверь мне: я была на его месте!
– Ты права, ты была на его месте, – жестко проговорил Томас. – Но я не допущу, чтобы он оказался на твоем!
От этих слов меня обдало холодом.
Впервые с тех пор, как мы познакомились, он позволил себе так говорить со мной. Ни для меня, ни для Эдвина не было секретом, что Томас, несмотря на свою преданность семье, боится того, чем мы занимаемся, считает магию противоестественной, а нас пропащими чудаками. То, что королевство и благополучие его собственной семьи держатся именно на силе наших колдунов, было для него особенной болью, с которой ему почти всю жизнь приходилось мириться. Теперь, когда в ту же степь понесло его единственного сына, Томас готов биться до крови, лишь бы не допустить для Нилса той судьбы, какая была у него, меня и Эдвина. В чем-то я могла его понять, однако не собиралась допустить, чтобы он искалечил юношу своими страхами.
– И он не окажется, – повторила я то, что говорила Эдвину почти три недели назад. – Томас, мир изменился, мы сами его изменили, и того, что случилось со мной, больше не повторится. Нилса не станут бояться за его способности, если он обучится тому, чего хочет. Подумай, когда он займет твое место и командование над отрядами колдунов перейдет ему, он сможет справиться с этой ответственностью без нашей помощи. А если нет, то что будет с королевством? Новая война? Ты не хуже меня знаешь, за счет чего Подлунные земли еще не растащили на куски.
– Чтобы управлять колдунами, магия не нужна, – заговорил Эдвин, вставая рядом с братом. – В остальном мы будем помогать, а позже нас заменят другие. Я уже говорил и скажу еще раз: Нилс не готов учиться.
– А кто готов?! – Голос у двери заставил нас обернуться. Нилс стоял там, а позади него пряталась перепуганная Кейси… глупышка наверняка услышала о Томасе и привела Нилса, чтобы он поздоровался с отцом. – Твои дочери поджигают все подряд с пяти лет, сейчас им по восемь, и Эстер может убить взрослого человека взмахом руки! Они, значит, готовы, а я не достоин?! – закричал он в ярости, шагая навстречу Эдвину. – Чем я хуже них?! Мы одной крови, и чем же мы отличаемся?! Я при рождении получил титул, хотя и не просил о нем, – вот в чем наше единственное отличие!
– Это не так, – проговорил колдун, встречая вспышку принца холодным спокойствием.
– Тогда скажи мне вот что, Эдвин, – продолжил Нилс, его глаза горели предвкушением будущего торжества, он собирался выложить, как он считал, свой главный козырь в этом споре. – Если бы я был твоим сыном, ты бы тоже отказался учить меня?
– Да.
Ответ Эдвина поразил Нилса так, что он не сразу понял услышанное. Он широко раскрыл глаза и взглянул на колдуна так, будто видел его впервые. Возможно, он ждал смущенного взгляда или оправданий, но отнюдь не приговора.
– Нилс, послушай меня. – Увидев, к какой реакции привел его ответ, Эдвин смягчился и сделал шаг навстречу племяннику. – Ты не Кейси и Эстер. Они и в двадцать лет будут жалить друг друга молниями ради смеха, даже не помышляя о чем-то большем, а ты пойдешь до конца, такова твоя суть. Ты такой же как я, но я уже прошел этот путь и знаю, что лучше бы никогда не открыл ни одной книги, чем причинил людям столько несчастья.
Но Нилс лишь покачал головой, кривя рот.
– Ты дважды спасал королевство, если бы не ты, где бы мы все были? Не говори мне, что ты жалеешь об этом! – Он обвел взглядом своды комнаты, говоря об академии. – Что жалеешь о ней! – Тронул за плечо прижимающуюся к нему Кейси. – Просто признай, что ты до сих пор боишься моего отца и из-за чувства вины не хочешь ему перечить!
Его слова так удивили Эдвина, что он улыбнулся этому нелепому предположению, но Нилс истолковал его улыбку по-своему. Он развернулся и выскочил в коридор.
– Я пойду за ним!
Я сделала шаг к двери, но Томас остановил меня, удержав за локоть.
– Не стоит, – проговорил он, его голос звучал чуть мягче, чем раньше. – Он уже не ребенок и сам справится с собой.
– Нет, не справится! – я высвободила руку, встретив его взгляд осуждением. – После такого точно не справится.
Однако догнать Нилса я так и не успела, в коридоре ко мне бросилась заплаканная Кейси, она уткнулась лицом мне в живот, испуганно хныча.
– Мамочка, почему все кричат? Почему дядя Томас такой злой, почему Нилс ушел?..
– Все образуется, звездочка, не переживай так… не плачь.
Я обняла дочку и погладила ее по темным волосам, успокаивая.
– Родная, мне нужно идти к Нилсу, ты отпустишь меня к нему?