Чтоб они сами в Бездну провалились, эти долбанные ведьмы! Нельзя было дать мне книжку без фотографий? Знали ведь, что в нашем мире это будет похоже на взрыв Световой бомбы!
— Спасибо, мэтерсса Дориван… — отвлеченно поблагодарил ректор, открывая первую страницу. Двумя пальцами, не снимая черных, кожаных перчаток — будто боялся, что из книги на него выскочит ядовитая змея…
Класс затаил дыхание. Я зажмурилась.
— Хм… — прокомментировал, наконец, мой мучитель.
Я осторожно приоткрыла один глаз. Это не было похоже на реакцию, которую можно было ожидать от иллюстрации тройничка на постели, или минета в профиль.
— Она что… пустая? — на лице мэтрессы Дориван, изо всех сил вытягивающей шею, отразилась растерянность. — Даже названия нет… Что это такое?..
— Понятия не имею, — бесстрастно ответил ректор. — Не расскажете нам, марэсса?
Я выдохнула и мысленно попросила прощения у Анклава — значит, текст книги в чужих руках полностью пропадал — мэтр Вельфор явно не знал, как сделать книгу читабельной. Вертел, разглядывал, хмурился…
Боже, какое облегчение… Неужели же и фотографии исчезли?
— Я… я просто нашла ее в библиотеке… — с как можно более виноватым видом пролепетала я. — На одном из столов… Мне стало интересно, почему книга пустая и я взяла ее разобраться… а потом собиралась отнести вам…
— Она читала ее! — взвизгнула мэтресса Дориван. — Я видела! Девчонка нагло лжет вам, господин ректор! Она увлеченно читала эту книгу и даже шевелила губами! Наверняка, какая-нибудь запрещенная магия!
Облегчение вновь сменилось страхом. Я быстро-быстро замотала головой.
— Что вы, я н-не читала… я просто смотрела, что там…
— Я возьму ее, с вашего позволения… — услужливо улыбаясь, дежурная протянула руку. — Отнесу куда следует — пусть там разбираются…
Наблюдающие за нами студентки испуганно переглядывались и перешептывались — «куда следует» звучало очень серьезно. Так серьезно, что я за три секунды вся взмокла от липкого, леденящего душу страха… Ведь если узнают, что я притащила из другого мира зачарованный предмет, которым могу управлять в силу своих (скрываемых!) магических способностей — это лет пять исправительных работ, как минимум… А если еще и увидят, что это за предмет… могут и на другие работы отправить, какие у нас для падших женщин уготовлены…
Книга в руках ректора вдруг громко захлопнулась — так громко, что все вокруг подскочили. Я даже подумала, что она закрылась сама, но в следующую секунду уже поняла, что это не так — иначе мэтр Вельфор и сам бы подпрыгнул от неожиданности.
— Не берите на себя слишком много, мэтресса! — жестко отрезал он. — Для вас «куда следует» — это мой кабинет. И не шагу дальше.
— Но… — профессорша выглядела растерянной — у нее явно были другие представления на этот счет. — Комиссия по надзору за артефа…
— Лекция окончена! — рявкнул ректор и обвел класс тяжелым взглядом. — Все свободны.
«Все», включая меня, были очень не против оказаться свободными, и вообще, где угодно, только бы подальше отсюда — а потому, сорвавшись с со стульев, толкаясь и спотыкаясь, поспешили к выходу…
— Кроме вас, марэсса Калахан, — задержал меня тот же голос, что только что отпустил. — От вас я жду объяснений. Прямо сейчас.
Будто налетев на стеклянную стену, я остановилась. Глупо было даже предположить, что он меня вот так просто отпустит…
Не поворачиваясь, я ждала, пока последние шаги стихнут за дверью, а сама дверь класса плотно закроется.
Только потом обернулась… и выдохнула в страхе, машинально отступая назад — ровно настолько, насколько он позволил мне, оказавшись прямо за моей спиной и крепко взяв меня за руку.
— Что вы делаете? — я дернулась — бесполезно… хватка была железной.
Не реагируя на мои протесты, мэтр Вельфор довел меня до стола… поставил лицом к пустому классу, а сам встал сзади. Близко.
— Что… что вы делаете… — внезапно севшим голосом повторила я, чувствуя, что начинаю плыть от его близости…
Не выдержав, подалась назад, кладя голову ему на плечо и почти касаясь его щеки своей…
— Твой приворот очень сильный, Элайза… — он судорожно вдохнул, закопавшись носом в мои волосы. — Я все время чувствую тебя… твой страх… твое возбуждение… даже пот с твоих пальцев, когда взял эту книгу…
Как же сильно он себе это внушил… — слабо подумала я, решив не заморачиватьсяв такой неожиданно… приятный момент. Я-то ждала допроса с пристрастием… а он ласкает меня и называет по имени…
— Я знаю, что ты читала ее, эту книгу… знаю, что водила по страницам пальцами… от них исходит твой запах… такой… острый запах.
И он сжал меня, буквально стиснул меня руками, вдавливая в свое тело, жадно впиваясь губами в шею, и в мочку уха, протискиваясь рукой под мышку и стискивая грудь…
— Нет… — всхлипнула я, выгибаясь и обхватывая его руками в ответ… — Ничего я не читала… Я просто… просто нашла ее, там ничего не было, клянусь…
Он вдруг перестал целовать меня и развернул к себе — так резко, что у меня закружилась голова. Подняв за бедра, усадил на стол и навис надо мной, ладонью обхватив лицо за щеки, буравя меня темным, шальным взглядом…
— Знаешь, что еще я чувствую, несносная ты ведьма?
Тяжело сглотнув, я, как могла, помотала головой.
— Твою ложь.
И, потянув мою вздрагивающую руку за запястье, плотно приложил ее к разложенной на столе синей книге — к самой первой ее странице.
Сначала я увидела проявляющееся на белом фоне изображение… в его глазах. В его темно-голубых, почти синих, расширенных зрачках.
Страх обездвижил меня, взгляд буквально приковало к фотографии — обнаженная, светлая кожа, на которой темным золотом горят украшения… Изящная, тонкая шея, уложенные волной белокурые локоны…
Стоп! Откуда там женщина? Там же был мужчина на первой странице! Я отлично помню это — такой же обнаженный, но МУЖЧИНА! — причем, с весьма выразительным мужским достоинством!
Может я глючу? Может, имеет смысл посмотреть на саму книгу, а не на ее отражение в чьих-то глазах… Моргнув, я опустила голову… и в ужасе отдернула от страницы руку.
— Что это? — ахнула беспомощно, не веря своим глазам.
Вместо голого и возбужденного мужчины, во всю ширину страницы красовалась черно-белая фотография возбужденной и почти полностью голой… меня.
Вольготно расположившись в том же самом кресле, «я» закинула одну ногу на подлокотник, вторую отставила чуть в сторону, демонстрируя крошечную юбку-подвязку. Что было под юбкой, не было различимо — темнеющее пространство закрывала мужская рука, тянущаяся из-за пределов страницы. Причем, судя по выражению «моего» лица, рука эта доставляла мне бооольшое удовольствие.
Господин ректор тоже ахнул, потерявшись на мгновение, и тут же грозно зашипел мне в лицо, сжимая пальцы вокруг моих щек.
— Так ты еще и порнозвезда! Хотя чему я удивляюсь…
Рванул книгу из-под моей руки, закрыл ее и развернул — прочитать обложку. Расхохотался — так зло и презрительно, что я чуть не расплакалась.
— «Запретный Плод»! — кривя рот, он нарочито растягивал слова, будто зачитывал название перед большой аудиторией. — «Сто пятьдесят эксклюзивных, исключительно обольстительных фотографий юной Элайзы, только что познавшей вкус порока».
Борясь со слезами, я замотала головой.
— Я… я не порнозвезда… Эта зачарованная книга… она… она…
…показывает то, что мы хотим увидеть — хотела продолжить я, рациональной частью мозга уже догадавшись, в чем дело… Я увидела позы секса, которые меня на тот момент интриговали, увидела мужской орган, который до сегодняшнего дня был для меня загадкой…
Ректору же все это было неважно — он просто хотел меня! И поскольку посмотрел в книгу первым — раньше, чем я успела опустить голову! — увидел в ней именно это — меня. В тех позах, в которых он, вероятно, меня часто и представлял…
Но он даже слушать не стал.
Сминая страницы, он пролистывал книгу вперед и вперед, все дальше и дальше открывая глубины порока «юной Элайзы» — которую только что на люстре не поимел безликий мужчина с гладким, мускулистым торсом и красивыми руками в черных перчатках…
На последней фотографии — где Элайзу поставили раком на заднем сиденье сверкающего хромировкой автомобиля (удивительно похожего на кабриолет господина ректора) и сфотографировали, раздвигающей руками ягодицы, он не выдержал, зарычал, скомкал страницу и выдрал ее из книги…
Потом подхватил за меня талию, мэтр Вельфор грубо закинул себе на плечо и понес куда-то в глубь помещения, за перегородку, отделяющую класс от подсобки…
— Я еще церемонюсь с ней… Давно бы трахнул… Это ж надо, какая шлюха оказалась… — бормотал он себе под нос, давя слова сквозь зубы.
Поняв, что сейчас все кончится совсем не так романтично, как я себе представляла свой первый раз, я забрыкалась, забила по его спине руками, но он лишь встряхнул меня, вдавливая животом в свое плечо… Перехватил поудобнее и понес дальше, в темноту — будто первобытный человек в свою пещеру…
— Даже не думай теперь ломать из себя недотрогу… — продолжал рычать, подходя к темному провалу в стене, который я увидела вверх тормашками, из-под его руки.
А еще я увидела свою сумочку, которую он прихватил с собой, зажав ее локтем — вместе с книгой…
Там! Там спасение! Я ведь взяла с собой фиал с жидкостью, способной усыпить сознание мужчины! Надо только дотянуться, вытащить стекляшку, открыть и дать ему понюхать!
Вытянув руку, я смогла дотянуться до мягкого бока сумочки, и как раз в тот самый момент, когда нас с ректором окутал зеленоватый свет из сканирующего устройства, нащупала замочек…
— Восемнадцать Олги Мэнс, — назвал незнакомый мне адрес — в тот самый момент, когда я умудрилась все же открыть сумочку …
Где же он, где?.. Открыв наконец сумочку, зажмурившись от страха, я рылась в ее мягких недрах, пытаясь нащупать фиал. Наконец схватила что-то похожее по форме, вытащила, зажав в руке, открыла глаза…