О, она сильно обнаглела, когда узнала, кто я такая и чем занималась всю последнюю неделю. А, главное, с кем. Не было никакой разницы, по ее мнению, между предаванием плотским утехам с двумя незнакомыми мужиками и шашнями с ректором академии почти на двадцать лет старше… И нечего тут смотреть на нее, как на шлюху, когда сама хороша! И вообще, мол, все это из-за меня и моей ведьминской натуры!
Спустя полчаса криков, требований и взаимных обвинений, мы с Хлоей, как ни странно, пришли к полюбовному концензусу.
Чтобы не пополнять список студентов, без следа исчезнувших из Академии, моя подруга перестанет на время думать одним интересным местом и вернется с нами в общежитие. За это любовники ее — со вздохом согласился Габриэль — тоже отправятся в наш мир, однако поселятся где-нибудь подальше, в городе. Позже они помогут Хлое объясниться с родителями — в качестве легенды придумали приглашение на престижную работу помощницей алхимика. После окончания учебного года все они вместе вернутся на Терру, а там уже не наше дело — пусть сами между собой разбираются.
О да, это оказалась Терра — тот самый легендарный и мифический мир без магии, в который у нас верят может быть только сумасшедшие приверженцы Культа Свидетелей Терры…
На долю секунды и я засомневалась — а может и нам с Габриэлем и Эми здесь остаться… Ведь проще всего быть магом в мире, где в тебя не верят… Да и вообще — свобода, короткие юбки, жутко быстрые машины, летающие по небу… ТЕ-ЛЕ-ВИ-ЗОР. ИН-ТЕР-НЕТ…
Но потом я вспомнила папу, какой бы корыстный и эгоистичный он ни был… вспомнила, как прекрасны бывают холмы и долы родной Илликеи… и как замечательно жить в мире, где устраивают балы, и где мужчина может прийти в восторг от обнаженной лодыжки под длинным платьем… И решила, что надо сделать все возможное, чтобы утвердиться в своем мире, прежде, чем бежать в чужой.
В общем, решила не спешить… с решениями.
Усыпив Стража и позволив лорду Блэрвуду вернуться в свою человеческую ипостась, мы столкнулись с двумя проблемами. Во-первых, Эми, про которую нужно было придумать свою легенду. А во-вторых, сам Блэрвуд, который явно не лучился благодушием после произошедшего. Не было никакой гарантии, что несмотря на внешние признаки смирения, по возвращению он не поддастся соблазну отомстить нам за оскорбление, будучи членом императорской комиссии.
Естественно, он почувствовал, что мы с Габриэлем поменялись местами — еще до того, как тот надел темные очки, пряча глаза. Странно было бы не почувствовать — с его-то нюхом. Блэрвуд даже понял, какую именно магию обрел Габриэль и поджимал губы при всяком взгляде на него, избегая смотреть в глаза. Так что пришлось вкратце рассказать о произошедшем и показать трупы трех Темных ведьм, объяснив, что не было у моего ректора иного выхода.
— Прошу прощения за побои, милорд, — сухо, но вполне отчетливо произнес вдруг Габриэль. — Можете считать меня своим должником.
Пару секунд оборотень, не моргая, смотрел в собственное отражение в черных очках господина ректора — будто просчитывал, какую со всего этого может поиметь выгоду — потом медленно выдохнул и кивнул.
— Принято, милорд.
Слишком уставшие чтобы что-то кому-то объяснять, мы разошлись по комнатам, пристроив Хлоиных любовников до завтра в подсобке при кухне.
А полчаса спустя, наскоро перекусив и покормив нашу малышку овощным пюре и молоком из прихваченной с собой бутылочки, мы уже крепко спали в ректорской кровати — я и Эми то бишь. Габриэля, ворчащего и сильно недовольного, устроили на диване.
На следующий день по академии разнеслась сразу целая плеяда слухов — один невероятнее другого.
«Открыт портал в новый мир!» — кричал пахнущий типографской краской свежей номер «Академической Газеты». — «Терра — вовсе не легенда»!
И чуть пониже — «Господин ректор привез в Академию свою дочь, ранее воспитывающуюся в другой Провинции».
Покачивая на колене малышку Эми, я с удивлением подняла глаза на Габриэля, сидящего через стол напротив. Завтракали мы как всегда вместе — у него в Тайной комнате, чтобы потом спуститься в общую столовую и делать вид, что завтракаем с остальными студентами.
— Как они так быстро узнали? Откуда столько информации?
— От меня, — коротко ответил Габриэль, прихлебывая кофе — уже третью чашку за утро.
— И зачем? — так же коротко спросила я.
— Затем, чтобы никто не удивлялся, когда я выделю ей комнату и найму няньку… — заметив мое вытягивающееся лицо, он добавил. — Надеюсь, ты не думала, что теперь мы будем жить в этой комнате все втроем и я вечно буду спать на диване?
Я крепче прижала Эми к себе, волнуясь, что та почувствует негатив — уже поняла, что малышка не по-человечески восприимчива к эмоциям. Возможно, вырастет эмпатом.
— Мы можем спать все вместе — твоя кровать достаточна большая…
Даже не закончив, я поняла, какие говорю глупости и замолчала. Но было уже поздно — Габриэль рассердился. Со звоном отставил чашку на блюдце, скомкал газету и резко встал.
— Гэб… я не хотела… — попыталась, хватая его за руку. — То есть я не то хотела сказать…
— Ладно бы еще мой ребенок был… — процедил, отбросив мою руку. — Через пару часов будь готова — я пригласил няню из агенства, прибудет через портал. Проведешь с ней собеседование.
Потом подошел к двери-полке, подхватил папку с лекцией… и вышел.
Просто так взял и вышел — не поцеловал меня, даже «увидимся» не сказал.
— Па-па… — жалобно пропела ему вслед Эми, почему-то делая ударение на последнем слоге.
Смахивая с глаза слезинку, я изумленно уставилась в пухленькое личико девочки.
— Даже так? Ничего себе ты влипла, малышка! А вообще, не могла выдать это свое «папа» немного пораньше? А теперь он ушел… и не слышал тебя.
Взяв ее на руки, я закружилась по комнате, пытаясь поднять нам обеим настроение. И остановилась, поняв, что на мою вторую часть вопроса Габриэль так и не ответил — для какой цели распространил новость о портале на Терру? Тем более, что портала-то никакого и нет — есть монета, которую можно использовать для любого зеркала.
Няня показалась мне очень профессиональной и довольно милой — видно было, что господин ректор прислал ее не просто так — сам предварительно опросил. Это немного согревало мне сердце, пока я проводила интервью, но все равно было обидно вот так сразу отдавать мою малявочку.
О да, я успела прикипеть сердцем к ребенку как к своему, и уж теперь точно не отдала бы ее, предложи Габриэль избавиться от ребенка. Ночью два раза вставала, меняла ей подгузник — мы прихватили из другого мира целую пачку этих замечательных непротекаемых бумажных мешочков. По-настоящему уснула только под утро, когда взволнованный переменами ребенок наконец перестал хныкать и ворочаться. И все равно чувствовала себя в какой-то не совсем понятной мне эйфории, будто меня опоили эликсиром счастья.
У меня даже возникло подозрение, что Эми распространяет вокруг себя магию привязанности — известный феномен, который не раз наблюдали у детей природных ведьм. Но тут же отмела эту мысль — тогда бы магия действовала и на Габриэля, однако он как раз относился к ребенку довольно нейтрально, а после полубессонной ночи, проведенной на диване и (без моей компании) — почти враждебно.
— Не волнуйтесь, миледи, у меня огромный опыт работы с маленькими ведьмами, — вполголоса заверила меня няня — марэсса Бонарэс по предоставленному паспорту.
Я вздрогнула и подняла на нее глаза.
— Вы… в курсе, кто она?
И тут же сообразила, что няня и сама должна быть моего племени… Точнее, бывшего племени. Неужели Габриэль снова нанял ведьму?
Женщина важно кивнула в ответ на мои мысли.
— Ухаживать за ребенком с магическими способностями может только ведьма или магиня. Обычному человеку будет не под силу справиться с ней, как только начнет проявлять характер. Надеюсь, вы не обижаетесь…
О нет, я не обижалась.
Я готова была ее загрызть за напоминание о том, что не далее как вчера я потеряла свои «магические способности», так и не успев насладиться ими в полной мере — как взрослая, состоявшаяся ведьма.
Отличное начало, няня Бонарэс!
«Держи себя в руках…» — донеслось издалека. — «Я из столовой чувствую твою злость».
«А слезы мои ты не чувствуешь?»
Он помолчал.
«Чувствую. И, признаться, несколько обескуражен. Хотя, возможно, в тебе говорят «беременные» гормоны».
«Обескуражен — новое название для «ревную»? Ты ведь ревнуешь меня к ребенку, я знаю…»
«Эль, не говори глупостей».
«Тогда почему сердишься на нее? И на меня?»
Я прям услышала, как он вздохнул.
«Слушай, можно я спокойно поем?»
Упрямо помотала головой, будто он мог видеть меня.
«Нет. Ты уже завтракал. Мы всегда только делаем вид, что едим в общей столовой».
«Я пью кофе».
«Еще одно?!»
«Да. Не спал всю ночь из-за твоей новой игрушки…»
Обида комом встала в горле, перекрыв дыхание. Вот значит, какого он про меня мнения? Думает, я взяла девочку поиграться в маму и выкину, когда надоест?!
«Эль, я так не думаю… Прости, не так выразился… Просто… Ты нужна мне, понимаешь? Я хочу быть с тобой — хотя бы ночью… Как раньше. Помнишь, как было раньше?»
Я вдруг фыркнула сквозь слезы. Как, однако, стремительно развиваются наши отношения, что вчерашние события воспринимаются как некое абстрактное «раньше». Эдак через неделю нам будет казаться, что мы уже двадцать лет женаты…
Почувствовав перемену в моем настроении, Габриэль не преминул им воспользоваться.
«Я готов принять девочку, если ночью она будет спать отдельно от нас».
Я воспрянула духом.
«Правда? А днем?»
«Днем, насколько я знаю, ты еще учишься. Диплом хочешь получить? Или решила стать домашней клушей с оравой детишек?»
Я поджала губы, наблюдая за тем, как няня, успевшая забрать у меня Эми, переодевает ее, наколдовав на потолке яркие геометрические фигуры — явно, чтобы отвлечь внимание девочки. И наверняка, чтобы позлить меня.