А как убежать, если мужик гораздо здоровее меня, а улицы вокруг пустынны? Тут не затеряешься в толпе…
Мы прошли уже половину расстояния, а я никак не мог найти средства для побега. И внезапно удача улыбнулась мне!
Из-за угла внезапно послышались громкие голоса, показавшиеся знакомыми. А еще через мгновение мы оказались лицом к лицу с большой группой воинов, пришедших с Вольдемаром. Было их шесть человек, среди которых я увидел всех своих старых знакомых — Вяргиса, Канателеня и даже сильно хромающего, опирающегося на сучковатую палку Ждана. Вся компания, вероятно, только что вышла из харчевни, где здорово нагрузилась выпивкой. Шли они пошатываясь, а совершенно хмельной Канателень тащил в руках небольшой бочонок.
Мой провожатый резко остановился, не желая сталкиваться на темной улице с подгулявшей компанией чужеземцев, но было уже поздно. Шедший впереди Вяргис с зажженным факелом в руке осветил нас, и все встали как вкопанные.
Дальше произошло невероятное. Воины тоже узнали меня и тотчас обступили со всех сторон. То ли пиво с вином играло в их головах, то ли проделанное совместно путешествие вспомнилось им, но только со всех сторон на меня посыпались приветствия.
— Куда ты пропал? — закричал Вяргис, с силой хлопнув меня по спине. — А мы тебя потеряли! Где же ты был, когда мы переправлялись сюда, в город?
Не напоминать же ему было в тот момент, что это он сам предложил мне исчезнуть из лагеря. Старый воин был слишком пьян для воспоминаний или сделал вид, что ничего не помнит.
— Сбежал, а ногу мою не посмотрел, — закричал Ждан без всякой злости. — Обещал вылечить, а сам пропал! Где ты был?
— А Любава где, почему не с тобой? — шатаясь со своим бочонком, спрашивал юный Канателень.
Это была встреча старых товарищей, давно не видевшихся и вновь обретших друг друга. Мог ли я думать, что все именно так обернется? И что воины Вольдемара станут моими спасителями в критическую минуту?
Наверное, мы с Любавой пришлись по душе этим людям…
— Это вы куда-то пропали, — ответил я. — Целый день хожу по городу, а вас ни разу не видел.
Я видел, что все они искренне рады видеть меня. Впрочем, и мое отношение к ним несколько изменилось. Все познается в сравнении. После знакомства с боярином Блудом эти бесхитростные воины из северных земель не казались мне такими уж чудовищами.
— Пойдем с нами, — предложил Вяргис, схватив меня за руку. — Мы тут выпили, а бочонок пива еще с собой прихватили. Хоть выпьем всласть, раз конунг не сдержал свое слово и забыл нас.
— Пойдем, — поддержали его товарищи, радушно глядя на меня.
— Пошли, — недолго думая, радостно согласился я. Уж лучше с ними, чем с этим хмырем!
Мой провожатый испуганно схватил меня за другую руку.
— Ему нельзя, — попытался твердо сказать он. — Я — человек ближнего боярина. Боярин Блуд велел привести к нему этого человека.
Много ли нужно, чтобы вывести из себя пьяных воинов-чужеземцев?
— Что? — закричал Вяргис. — Какого еще боярина? Пусть благодарит богов, что мы из него кишки не выпустили! Князь Вольдемар не дал нам пройтись по Киеву!
— Боярин Блуд — друг князя, — попытался урезонить воинов мой угрюмый провожатый, но никакого успеха это не имело.
— Твой боярин — друг князя, а ты нам не друг, — буркнул Вяргис и, внезапно выбросив вперед свою здоровенную лапищу, так ткнул киевлянина в грудь, что тот от неожиданности чуть было не упал. Но, удержавшись на ногах, вытащил из-за пояса длинный меч. Наверное, боярский слуга решил, что пьяные воины ему не слишком страшны.
А в этот момент произошла еще одна неприятность: из-за угла показалось четверо городских стражников, вооруженных копьями. Но если еще вчера такие встречи меня радовали, потому что можно было не бояться разбойников, то сейчас в сердце мое вселился страх.
А стражники оказались настоящими профессионалами: с одного взгляда они поняли, что происходит. Шестеро пьяных северных воинов диковатого вида, а перед ними киевлянин с обнаженным мечом. Все было ясно!
Ни слова не говоря, стражники взяли свои копья на изготовку.
— Эй, — закричал старший из них. — А ну, отойдите в сторону! Что тут происходит?
— Помогите! — радостно обратился боярский слуга, не сводя глаз с воинов Вяргиса. — Я — человек боярина Блуда, он послал меня. А эти вот…
Он не успел договорить, как Вяргис и его воины с лязгом и бранными криками вытащили свое оружие.
Мне пришло в голову, что вот сейчас — самое подходящее время, чтобы сбежать отсюда. Минутой раньше было бы рано, а минутой позже я могу опоздать. Но слуга Блуда, видимо, понял мое намерение и потому, держа меч в правой руке, левой вцепился в мое плечо мертвой хваткой.
— Стой, — прошипел он угрожающе. — Ты куда собрался? Думал, твои дружки тебе помогут?
Появление стражников, видимо, подействовало на моего провожатого успокаивающе. Ох, напрасно! Ни в какие времена полиция не может выстоять против профессиональных солдат. Городская стража создается для борьбы с ворами и грабителями, а не для схваток с регулярной армией.
— Бросьте оружие! — крикнул воинам главный стражник — пожилой мужчина в железном шлеме и кольчуге, надетой поверх длинной белой рубахи. — Мы — стража князя Владимира!
Ага, уже перестроились! Наверняка еще вчера они кричали, что они — стража князя Ярополка…
Впрочем, имя князя вызвало у воинов только еще больший гнев. Разговоры были окончены, не начавшись.
Бой начался в почти кромешной темноте, но все участники, похоже, обладали кошачьим зрением.
Силы противников были почти равны, но северные воины действовали гораздо решительнее и несмотря на опьянение — быстрее.
Выставившие перед собой копья стражники просто не успели ничего сделать. Вяргис рванулся вперед и мечом отбросил одно копье в сторону, а второе мощным коротким ударом перерубил. Одновременно Канателень, швырнувший на землю свой бочонок, и другие воины тоже бросились вперед. В темноте слышался треск дерева, лязг металла и сдавленные крики. Хруст, с которым сталь меча входит в человеческое тело, я услышал тогда впервые…
Пальцы провожатого, сжимавшие мое плечо, ослабли. Это хромой Ждан, в одно мгновение подскочивший к боярскому слуге, вонзил ему в глаз широкий нож. Лезвие вошло до половины, но этого оказалось достаточно.
— Ну вот, — сказал Ждан, приближая свое лицо к моему и дыша пивными парами. — Теперь ты точно мой должник, лекарь. Будешь мою ногу лечить, а то сам видел, что может быть. — Он вырвал нож из глаза боярского слуги, и тот тихо, мешком, осел на землю. На нож и на мучнисто-белое лицо Ждана с блуждающим взглядом я старался не смотреть.
Схватка оказалась короткой. Двое стражников были зарублены на месте, а двое других убежали. О том, что стало с моим провожатым, я не думал: обычно удар ножом в глаз не оставляет шансов на жизнь.
— Бежим отсюда, — хрипло скомандовал Вяргис, тщательно вытирая лезвие своего меча об одежду одного из убитых. — Этих стражников здесь полный город. Не можем же мы воевать со всеми. Давай с нами, лекарь!
Теперь уже бежать было поздно, да и не хотел я оставаться один на улице. А что, если меня обвинят в убийстве боярского слуги? Ведь его послал со мной Блуд, а теперь слуга мертв.
Мы побежали по темной улице. В современном городе, даже если нет фонарей, свет может поступать из освещенных окон. Здесь же на улицу выходили только высокие глухие заборы, так что темнота была абсолютной. Мы бежали вдоль домовых оград, мимо ворот, и нас сопровождал лишь встревоженный лай сидящих на привязи собак.
Когда улица, где произошла наша встреча, осталась далеко позади, мы пошли медленнее. Хромающего Ждана тащили под руки, а он резво прыгал на одной ноге. Теперь я был свободен и мог не опасаться непредсказуемого Блуда, однако оставался в руках воинов. Что я могу теперь сделать? Поблагодарить их за помощь и удалиться? Вряд ли это им понравится. Они испытывали ко мне дружеские чувства и очень выручили в неприятный для меня момент, но теперь мне следовало идти с ними.
— А где вы живете? — спросил я у Вяргиса, шагавшего рядом со мной, все еще тяжело дыша. — Я ходил по городу целый день, а никого из вас не видел.
В ответ Вяргис рассказал удивившие меня вещи. Как только накануне утром войско переправилось через Днепр и оказалось на киевском берегу, конунг Вольдемар, в мгновение ока превратившийся в князя Владимира, сообщил своим верным воинам-соратникам, что поход окончен и цель достигнута — Киев взят.
Воинов это повергло в шок, потому что их целью было вовсе не воцарение Владимира, а возможность разграбить Киев.
Когда же они поняли, что оказались обманутыми в своих лучших ожиданиях, и закричали об этом, вперед выступили сразу трое: князь Владимир, ближний боярин Блуд и воевода Свенельд.
— Друзья! — сказали они каждый по очереди, но примерно одинаково. — Мы так благодарны вам за то, что вы проделали столь славный поход! Благодаря вам свергнут и убит Ярополк и Владимир стал князем. Все это только благодаря вам. Но зачем же грабить город, когда все так мирно и хорошо?
Вот так они говорили все трое, соревнуясь в красноречии. А потом твердо пообещали щедро наградить войско.
— Сейчас вы будете отдыхать, — сказал воинам Владимир. — Я прикажу отвести вам лучшее место в городе и доставить вам съестных припасов. А горожане тем временем соберут награду для вас, и она будет огромна. Потому что все вы — мои братья, которым я обязан своим княжением.
А Блуд специально сказал, что собрано будет так много добра — золота, серебра и ценных мехов, что куча достанет до верхушки княжеского терема.
— До верхушки? — переспросил я, и Вяргис уверенно кивнул:
— Сказал, что до верхушки.
Ага, все ясно. В мое время и в моем мире каждый разумный человек знает, что если банк обещает под депозит больше восьми процентов годовых, то это значит, что он, скорее всего, вообще не собирается возвращать деньги. Правда, разумных людей очень мало, и поэтому жертв «пирамид» и прочих лохотронов не убавляется.