Магазины и лавки без витрин, открытые к улице, демонстрировали всякие магические параферналии; там и сям виднелись экзотические звери и прочие существа, в загонах или на привязи – но некоторые бродили свободно, будто сами осматривали достопримечательности.
На углу что-то распевал маг в пышном тюрбане: над его жаровней поднимались клубы багрового дыма; высоко над землей в них уже проступала демоническая морда и начало формироваться тело.
С нескольких сторон сразу неслись писк флейт, перебор струн и рокот барабанов.
Повинуясь внезапному импульсу, Пол выхватил из ниоткуда гитару, быстро настроил и, перекинув перевязь через плечо, заиграл – прямо на ходу. Драконья метка незримо запульсировала, отвечая на погружение в текучую ткань… музыки ли? магии?
Разноцветные птицы в своих серебряных и золотых клетках отвечали трелями его песне; лица поворачивались вслед. Лик горы над ними тихо и сладко мерцал, словно на фоне его летел целый рой светлячков, а еще выше на ясное небо высыпали звезды. Прохладный ветерок танцевал вокруг музыканта, потчуя его ароматами странных благовоний, духов и горящих в очагах ароматных поленьев.
Мышпер принюхивался и прислушивался, пошевеливая пальцами и стреляя глазами по сторонам.
– Нелегко воровать там, где все не то, чем кажется, – посетовал он. – Трудно, знаете ли, выбрать.
– Тогда считай, что у тебя каникулы, – подсказал ему Пол.
– Это вряд ли, – возразил вор, провожая глазами демона, который провожал глазами его из-за вделанной высоко в стену решетки слева. – Скорее уж, мероприятия принудительно-образовательного характера.
Ибаль, на каждом повороте отрывисто каркавший указания слугам, видимо, отлично знал, куда направляется: в те же апартаменты, которые занимал всегда, как узнал позже Пол. Их внешний облик, по словам одного из старших слуг, каждый раз менялся до неузнаваемости, так что ориентироваться в городе приходилось не по внешности, а, так сказать, исключительно по ландшафту.
Покои, в которых разместили их (в качестве гостей Ибаля), оказались просторны и элегантно обставлены. Правда, на всем лежал обманный отблеск чар, а когда Пол попытался опереться на вполне прочную с виду стену, та под ним неприятно подалась. Да и полы, совершенно гладкие и ровные на первый взгляд, под ногой ощущались совсем по-другому, а стулья под задницей оказывались куда неудобнее, чем о них думаешь.
Ибаль разогнал своих спутников, объявив, что намерен отдыхать, а посвятителям представит Пола завтра, поэтому они с Мышпером, выкупавшись и переменив платье, отправились смотреть город.
Главные его магистрали освещались шарами белого света; над улицами поменьше плавали другие шары – всевозможных других цветов. Они миновали группы юнцов, чьи разговоры напоминали философские диспуты, и группы стариков, развлекавшихся глупыми розыгрышами: одна, например, подвесила под аркой небольшую тучку, которая внезапно тарахтела и окатывала водой каждого, кто под ней проходил. Прятавшиеся в тени крошечные, как гномы, старцы при виде несчастья ближнего всякий раз хохотали, что твои гиены.
Слегка отжав себя от нежданной влаги, Пол и Мышпер подошли к узкой лестнице, спускавшейся вниз, на извилистую улочку, освещенную гораздо скуднее, чем ее товарки в верхней части города. Там порхали голубые и красные огоньки, меньше и тусклее здешних.
– А вот это уже поинтереснее, – заметил Мышпер, облокачиваясь на перила.
– Ну так идем и посмотрим, – согласился Пол.
Судя по всему, они попали в квартал харчевен. Всю улочку занимали разнообразные заведения, предлагавшие еду и напитки как внутри, в салоне, так и за вынесенными на мостовую столиками. Друзья неторопливо прошли вдоль всего ряда, развернулись и тронулись в обратном направлении.
– Мне вот это нравится, – Мышпер ткнул пальцем направо. – Вон под навесом есть пустой стол, там можно сидеть и глазеть на публику.
– Превосходная идея, – согласился Пол, и они немедленно заняли облюбованное место.
Почти мгновенно в дверях нарисовался маленький черноволосый улыбающийся человечек в зеленом кафтане.
– Чего желают джентльмены? – радушно осведомился он.
– Мне бокал красного вина, – распорядился маг.
– А мое пусть будет белым. И почти скисшим, – уточнил вор.
Человечек на мгновение отвернулся – но, клянусь, лишь на мгновение! – и в руках у него очутился поднос с двумя бокалами вина: один – белого, другой – красного, все чин по чину.
– Какой, однако, полезный трюк, – одобрил Мышпер.
– Небольшое частное заклинание, – скромно отозвался тот.
И, почти извиняясь, попросил бросить плату в корзинку через небольшое кольцо.
– Все остальные тоже уже на это переходят, – объяснил покаянно он. – Слишком много заколдованной гальки сейчас в ходу. Небось, и у вас в карманах уже такая завалялась, а вы и не знаете.
Однако их монеты, пройдя через зачарованное устье, так монетами и остались.
– Мы только что приехали, – ободряюще заметил Пол.
– Ну, тогда тем более смотрите в оба. Камешки – дело такое, оглянуться не успеешь…
И хозяин убежал за следующим заказом.
Вино оказалось необычайно хорошим – правда, Пол заподозрил, что божественный вкус отчасти объясняется чарами. Хотя какая, в сущности, разница, подумал он еще немного погодя. Как и вообще весь этот город: если свое дело он делает, не важнее ли славная форма убогого содержания?
– Мысль не слишком оригинальная, – возразил Мышпер, когда Пол поспешил поделиться с ним своими рассуждениями. – Всякий раз, как пру фальшивку вместо настоящего камня, так прямо ее и думаю.
Пол захихикал.
– Ну, значит, свое дело он тоже сделал.
Мышпер в свою очередь не удержался от смешка.
– Ладно, ладно, но там, где смерть ведет игру, лучше бы отличать настоящий кинжал и настоящую руку. После того вечера в библиотеке я бы на твоем месте вел себя поосторожнее – особенно в придуманном городе.
– И что мне еще надо сделать, чего я уже не сделал, дабы успокоить твою душеньку?
– Ну, вот помнишь тот магический душ давеча под аркой? – начал Мышпер. – Я как раз обратил внимание…
Его речи прервало явление молодого идеально сложенного блондина с точеными чертами лица и ослепительной улыбкой. Одет юноша был весьма экстравагантно, а двигался с необычайной грацией.
– Дикий Жезл! И старина Мышпер! Как странно вас здесь встретить. Официант! Повторить, что там пьют мои друзья! И стакан вашего лучшего для меня!
После чего, подхватив стул от соседнего стола, гость непринужденно подсел к ним.
– В этом году они постарались получше, мнится мне. – Он широким жестом обвел окрестности. – Как вам ваша квартира?
– Гм… отлично, – промямлил Пол (официант в это время ставил перед ними три новых бокала).
Гость сделал некое движение, и его ладонь вдруг наполнилась монетами. Которые одна за другой стали подпрыгивать в воздух и нырять по дуге в кольцо, сопровождая акробатику небольшим пиротехническим шоу.
– Красочно, – одобрил Пол. – Слушайте, не хотелось бы грубить, раз уж вы проставляетесь, но что-то я не припоминаю…
Юноша от души расхохотался, отчего его пригожие черты стали даже еще пригожее.
– Ну, еще бы вы припоминали, – очаровательно потупился он. – Я – Ибаль, и вы наблюдаете действие самого лучшего заклинания омоложения в истории этого мира. – Он смахнул пылинку со своего безупречного рукава. – Не говоря еще о паре косметических кунштюков… Но это строго между нами.
– С ума сойти!
– Чтоб я сдох!
– О да. И я готов снова встретиться с моей разлюбезной Вонни ради двух упоительных недель секса, гульбы, попоек и чревоугодия. Это единственная причина, по которой я все еще здесь появляюсь.
– Как… интересно.
– Ага. Здесь мы впервые и встретились – лет триста тому назад. И за все эти века наши чувства ничуть не померкли.
– Впечатляет, – признал Пол. – А в промежутках вы… видитесь?
– Боже упаси, нет! – вскричал похорошевший Ибаль. – Если бы нам пришлось день за днем жить рядом, один из нас точно бы укокошил второго. Две недели раз в четыре года – самое оно, ни убавить, ни прибавить.
Он некоторое время таращился в свой бокал, прежде чем поднести его к губам.
– К тому же в промежутках мы немалое время тратим… на восстановление сил.
Он снова поднял глаза.
– Боги, Дикий, ты что с собой успел сделать?
– А что я собой успел сделать? – не понял Пол.
– Эта седая прядь у тебя в волосах – она вообще зачем?
Пол запустил пятерню во все еще мокрую шевелюру.
– Ну, так, небольшая шутка, – пробормотал он.
– Не в самом лучшем вкусе, вот что я тебе скажу, – скептически покачал головой Ибаль. – Будешь у всех ассоциироваться с Детовой Погибелью. Ах ты, черт!
Все посмотрели туда же, куда и он. За толстяком и двумя бражниками, под качающимся голубым огнем к ним шествовала по улице женщина. Невысокого роста, с длинными, сияющими, черными, как вороново крыло, волосами… и превосходной фигурой под чем-то там легким и облегающим – даже неважно, чем. Черты лица прелестные, милые, а улыбка…
Со свистом втянув воздух, Ибаль поднялся на ноги. Прочие последовали его примеру.
– Джентльмены, перед вами Вонни, – возвестил колдун, когда леди подошла к их столу; заключив ее в объятия, он постарался невзначай оставить руку на талии. – Дорогая, да ты еще прекраснее прежнего! А это мои друзья, Дикий Жезл и Мышиная Перчатка. Давай выпьем с ними, а потом отправимся по нашим делам.
Леди любезно кивнула. Ей подставили стул.
– Как приятно с вами познакомиться, – проворковала красавица. – Вы ведь приехали издалека?
Пол, завороженный мелодией ее голоса и общей свежестью облика, вдруг почувствовал острое одиночество.
Он что-то ответил, но тут же забыл что и следующие несколько минут просто таращился на то, что предстало его глазам.
Когда гости собрались уходить, Ибаль наклонился к нему и прошептал:
– Про волосы – я серьезно. Лучше переделай, а то, не ровен час, посвятители подумают, что ты у нас того… с причудами. В любое другое время – да, твори с собой что хочешь, но сейчас, когда ты взыскуешь инициации, шутить не время. Если ты понимаешь, о чем я.