И нить нашлась – зеленоватая, слабая; она так же нехотя вошла в фокус… и сразу пропала. Пол подключил дополнительные резервы в виде драконьей метки и велел ей вернуться.
Но драконья метка не отозвалась – даже не запульсировала!
Она только слегка… зачесалась, как будто кожу на запястье просто кольнуло пару раз тонкой иголкой. Нитка, правда, одумалась и снова показалась. Пол потянулся к ней, но контакта не произошло. Она просто прошла сквозь его пальцы, будто их вообще там не было. И опять растаяла.
У Пола заныли глаза.
Он опустил руки. Так, и что же у нас такое произошло? В первый раз с тех пор, как он пришел в этот мир, сила изменила ему. Может, это Ларик сделал с ним что-то гадкое и заблокировал поток?
Тут он вспомнил, что сказал этот самый Ларик по поводу посвятительного ритуала – что у него может быть такой эффект, и иницианту следует на несколько недель воздержаться даже от самых простых магических действий. Но раньше-то, когда он тайно следовал за Лариком по замку, все работало!
Наверное, в этот период она, сила, то включается, то выключается, с разочарованным вздохом подумал Пол. Почему-то ему было крайне трудно применить эту мысль к себе… Да, его инициация оказалась фальшивкой, ловушкой…
Или нет?
Или да?
Он обошел все стоянки, сказал все положенные слова, пережил ряд возвышающих сознание опытов – и все это в положенном месте и в положенное время. Может, он все-таки прошел посвящение… пока враги параллельно превращали его в монстра?
Пол потряс головой и попробовал еще раз.
Глаза опять заныли, а вдобавок еще и заломило в висках. Правое предплечье словно объял огонь.
Он снова смутно увидел нить, но повлиять на нее оказался не способен никак.
Пришлось вернуться на скамью, лечь и накрыться с головой одеялом.
Некоторое время Пол думал о женщине – той, призрачной, и довольно долго… потом заснул.
И на сей раз единственным вспомнившимся потом образом из сна была голова демона на палке.
Голова гнусно ему ухмылялась.
Глава девятая
Полагаю, в некотором роде опыт этот оказался просветительным. Или просветлительным? Как в точности – не спрашивайте, не знаю.
Он что-то для меня сделал – или со мной? Что – мне неизвестно.
В частности, моя собственная природа стала мне местами еще более непонятной. Однако…
Я проник в Белкен – эту огромную, темную, сверкающую кучу камней – и двигался теперь по высокосводному тоннелю, который обнаружил внутри. В самом верхнем помещении, где было много воды, я слегка задержался. Там имелась некая сила – вибрировала повсюду вокруг. Ощущение во многом оказалось крайне неприятное… но вместе с тем успокаивающее – на других уровнях.
Это побудило меня исследовать всю психическую структуру горы.
Маршрут будущих чародеев от стоянки к стоянке был ясно размечен нефизическими методами. Я проследовал во вторую полость и долго там размышлял. Если место шло на пользу им, будучи в данном случае заряжено некой упорядочивающей энергией, я рассудил, что и на меня оно, возможно, сумеет оказать благотворное влияние.
Сколько времени я провел на этой стоянке и на следующей, мне неизвестно. Довольно долго, надо полагать, ибо я успел заблудиться в продолжительных грезах и просто позабыл о времени, наблюдая за их развитием. Что уже довольно поздно, до меня дошло только в тот миг, когда интенсивность сил, в которых я купался и нежился, начала возрастать. Я быстро проследил эту тенденцию до источника, которым был круг колдунов в сверкающем городе, раскинувшемся у подножья горы. Одновременно я узнал, что снаружи стало уже совершенно темно.
Это означало, что посвящение вот-вот начнется и что сила будет прибывать всю ночь до рассвета.
Я перекочевал на следующую стоянку и продолжил эксперимент. Теперь я твердо вознамерился довести его до конца: возможно, он встряхнет, разблокирует что-то у меня в памяти… и тогда я смогу найти, что ищу.
На этой, четвертой стоянке произошло нечто странное. Я услышал голос – томительно знакомый, но не опознаваемый, который звучал так, будто обращается ко мне – лично и даже в некотором роде интимно.
– Фани, – сказал он. – Фани.
Голос был мужской. У меня возникло ощущение, что я должен в точности понимать сказанное. Интонация была недвусмысленно повелительная, будто мне только что отдали приказание.
Фани.
Может быть, это мое собственное имя, всплывшее из давно поблекшего прошлого под влиянием местной обстановки, просто-таки пропитанной энергией?
Да нет, вряд ли.
Стало быть, Фани…
– ФАНИ!
На сей раз с еще большим нажимом, мгновенно вызвавшим прилив чувства долга и желания немедленно выполнить непонятный приказ… и с ними разочарования и горя от невозможности сделать это.
Я расширился, потом сжался, потом заметался судорожно по пещере, ища хоть какой-нибудь способ выполнить требуемое.
– Фани!
Ничего.
Мне не удалось обнаружить никаких средств удовлетворить этот импульс, стремительно превращавшийся в жестокую компульсивную потребность, которая не имела конкретного объекта приложения.
Делать было нечего, и я двинулся дальше.
Сила в горе между тем неуклонно нарастала.
Правда, на следующей стоянке давление не так чувствовалось, и я постарался остаться там подольше. Разумеется, снова потерял чувство времени и пробудился от транса, куда блаженно погрузился, только от звука шагов – это приближались кандидаты. Тогда я лениво перетек на следующую стоянку, чтобы меня и дальше не беспокоили.
Шестая оказалась более мирной и безмятежной, чем любая из предыдущих.
Я раскинулся в максимальную ширь и наслаждался, впитывая приятные вибрации.
Кажется, прошло не так уж много времени, и вот уже снова меня нагнали посвящаемые. Теперь я даже не пошевелился: желания уйти я не испытывал, к тому же мне пришло в голову (как ни условно это звучит), что понаблюдать за ходом ритуалов может оказаться полезно и поучительно.
Кандидаты вошли и заняли свои места. Заговорил некто по имени Ларик, и все мое внимание сосредоточилось на нем. Я самым внимательным образом изучил его и тогда понял почему. Это было весьма необычайное открытие, и я погрузился в обдумывание его последствий… но тут заметил Пола и был буквально ошарашен изменениями в его внешнем облике.
Он сильно согнулся вперед и отрастил огромные чешуйчатые руки. Быстрый обзор состояния тела под одеждой убедил меня, что эти руки, весьма привлекательные на свой массивный и темный манер, ему, однако, совсем не принадлежали.
Впрочем, его это, судя по всему, не особо беспокоило, и, раз так, я решил, что не должно беспокоить и меня.
К несчастью, оно беспокоило.
Дальнейшие наблюдения показали, что Пол – единственный из присутствующих, чью анатомию постигли метаморфозы. Пока я раздумывал, как оно так получилось, изменения начались в области плеч и груди. На этот раз я проследил их происхождение и обнаружил, что причиной всему служит Ларик. Раскопать у него в мыслях мотив я не смог, так как разум чародея во время прямой работы по профессии переходит в абсолютно закрытое, неприступное состояние. У остальных в сознании не нашлось ничего, что стоило бы знать: они все поголовно пребывали в некой разновидности транса.
Я подождал, пока они здесь закончат, и отправился с ними вместе на следующую стоянку. Сумею я постичь мотивы Ларика или нет, я твердо намеревался разобраться в методе магического воздействия, которое сейчас применяли к Полу.
За следующей трансформацией я следил очень-очень внимательно – и убедился, что ее правильнее было бы считать трансференцией. Когда ногу Пола заменили более крупной и мощной моделью, я сумел засечь движение материи за пределами горы и проследовал к искомой локации со всей возможной скоростью – хотя двигаться по путям, где пространство шло складками, а время неслось потоком с массой излучин и несколькими омутами, было не так уж легко.
Я оказался у Врат, которые мельком видел у Пола во сне, и прошел дальше, за них, в мертвые земли, где обнаружил воющее в ужасе создание, чье тело ныне было наполовину человеческим – а на руке красовалась драконья отметина.
– Брат, – обратился я к нему, – будь добр, носи все это хорошо. Долго оно не продлится, не бойся, ибо это всего лишь человеческий ритуал.
Увы, страдалец либо не мог, либо не желал меня понять. Он продолжил орать благим матом и колотить по замененным частям своей личности. Поэтому мне пришлось погрузить его в глубокий сон (там как раз очень кстати оказались три стоячих камня серого цвета, они послужили хорошим укрытием), принеся тем самым пользу Полу и ему и не потратив никаких лишних усилий.
Себе я сказал, что это было необходимое личное вмешательство в дела других – первое для меня – с целью обеспечения беспрепятственного и целостного хода событий и удовлетворения ряда моих собственных потребностей чисто интеллектуального свойства.
Но уже тогда я невольно начал задумываться…
Прежде чем пуститься в долгий путь обратно, я потратил несколько мгновений на созерцание захватывающей панорамы этих краев. Ослепительный гром и громкие молнии вовсю оксюморонили над заводями времени, где я – пролетал – пролетал – я – негативный – до – реверсивной – точки – и – обратно, обнаружив на сей раз в голове у Ларика любопытные мысли о замке Авинконет и тех, кому он служил.
Так мне явились первые проблески понимания.
Повращавшись не без чувства глубокого удовлетворения вокруг своей предполагаемой оси, я последовал за ними к следующей стоянке, где увидел, как ко второй ноге Пола применяют все ту же трансференцию.
Это зрелище немало возмутило меня. Пол пребывал в том же трансовом состоянии, что и остальные, а следовательно, был недобровольной жертвой чужих манипуляций. Опираясь на то немногое, что я уже знал о людях, происходящее показалось мне не слишком честной игрой – учитывая характер воздействия и тот факт, что оно исходило от Ларика.