Кругом как ни в чем не бывало вздымались слабо различимые во мраке чешуйчатые и меховые горы. Многие из них (как и раньше… – как и он когда-то вместе с ними) покоились в тенетах волшебного сна.
Иные, впрочем, дрыхли естественным образом, как того требовал их ежедневный – или еженедельный, ежемесячный – режим.
Интересно, думал он по дороге, пробираясь к знакомой нише, тот, кто ему нужен, сейчас действительно на месте? Он же может быть где угодно в целом мире… и если его тут нет, это значит, что старине Мышперу придется поднимать кого-то другого. Эта мысль ему совершенно не понравилась. Провалявшись добрых два десятка лет под тем же сонным заклинанием, что и Лунный Птах, он, как выяснилось, установил с гигантским драконом некую особую связь, во многом граничащую с дружбой… но с любым другим ему придется пуститься в сложные объяснения, начав, видимо, с того, кто он вообще такой.
Ох нет, лучше бы как-нибудь без этого.
Приближаясь к обычному месту спячки Птаха, Мышпер зазевался и налетел на неучтенный каменный выступ.
Мышиная Перчатка! Давненько не видались!
Вор шлепнулся на мягкое место. Плечо скалы незатейливо оказалось плечом дракона. Поскорее вскочив, он положил обе руки на шкуру прекрасного зверя.
– Да, я вернулся, – сказал он. – Беда пришла. Нам нужна твоя помощь.
Глыба драконьей плоти могуче пошевелилась, и ладони соскользнули по твердой, гладкой чешуе. Птах начал возноситься, как океанская волна, – на самом деле он просто сел.
В чем дело? – кратко осведомился он.
– Нам надо полететь на Наковальную гору, отыскать скипетр Пола и отнести ему.
Он бросил его в огненный кратер. Он мне сам так сказал.
– Ага, и мне тоже…
Я летал туда и видел, что огонь уже угас. Теперь там сплошной серый камень. Не знаю, насколько глубоко я сумею прорыть. Бери инструменты.
Мышпер задумался.
– На большой двор выходит одна комнатка, – сказал он и хорошенько себе это представил, посылая дракону картинку. – Я пойду, поищу все необходимое там. Встретимся во дворе.
Будет гораздо быстрее, если я тебя туда отнесу.
– Гм…
Не «гм», а садись.
Мышпер покорно взобрался к нему на спину, и уже минуту спустя человек и дракон неслись сквозь тьму к брезжащему вдали свету.
Глава одиннадцатая
Разбудил Пола свет, падавший на лицо.
Он помотал головой, пытаясь от него убраться, но ничего не вышло.
В следующую минуту он сел, как подброшенный пружиной, и широко распахнул глаза.
Дверь в камеру стояла открытая.
За ним что, приходили, но почему-то отвлеклись?
Он прислушался, но из коридора не доносилось ни звука.
Бесшумно встав, юноша дошел до того места, где пытался вчера колдовать (как мы помним, безуспешно), и потер кулаками саднившие глаза.
Опять иллюзия? Специально, чтоб его помучить?
Он просунул руку в проем – дверь открывалась наружу, – потрогал створку. Та покладисто качнулась. В этот миг его разума будто коснулся беззвучный, но глумливый смех. Нечто смутно зловещее, но не слишком пока агрессивное забавлялось его смятением, его неуверенностью, а обитало оно на каком-то другом, не совпадавшем с его, плане реальности. Пол постоял еще, ожидая, но кто бы за ним ни наблюдал, смеяться он пока передумал.
Наконец он решился и вышел в коридор. Там было пусто.
И что теперь? Попробовать пойти тем же маршрутом, каким он вчера следовал за Лариком? Или отправиться на поиски приключений – куда-нибудь в другую сторону? А, может, вернуться во двор, захватить одну из летучих тварей и сбежать?
Последний вариант представлялся, конечно, наиболее разумным: убежать, спрятаться и дождаться, когда к нему возвратятся силы. После этого можно податься обратно, в Рондоваль, поднять свои чудовищные армии, пойти маршем на Авинконет, как он прежде ходил на Наковальную, и разнести тут все к чертовой матери.
Уж всяко лучше, чем торчать тут, в самом сердце вражеской цитадели, без сил и с численным превосходством противника.
Пол решительно повернул в сторону двора с клетками. И никуда не пошел.
Дорогу ему преграждала завеса из бледного пламени.
– Стало быть, выбор мой в том, что выбирать не из чего, – пробормотал он себе под нос.
Что, опять? – раздался знакомый ироничный голос у него в голове.
– Ну, на самом деле мы еще посмотрим, как оно все обернется.
Да, это уж как всегда, – прозвучало уже несколько более примирительно.
– Вот чего я никогда не мог понять: вы мне кто – враги или все-таки союзники?
Мы агенты. И один раз мы тебе уже помогли.
– А что будет в следующий?
Почему ты вообще сомневаешься в тех, кто был с тобой заодно в прошлом?
– Потому что потом у меня осталось такое чувство, будто меня во что-то втягивали.
Я бы сказал, что мы тебя, наоборот, откуда-то вытягивали.
– Спорный тезис. Но не станем отвлекаться. Вы сказали, что вы агенты? Агенты чего?
Перемен.
– О, это слово имеет слишком много значений. А уточнить никак?
Две силы, работающие над этим миром, суть наука и магия. Время от времени они вступают друг с другом в конфликт. Мы на стороне магии.
– Это место не особенно похоже на оплот технологий.
А оно и не он. Здесь никакой прямой конфронтации не идет.
– Да черт бы вас всех взял! От вас прямого ответа добиваться – что рысь в лесу доить! Может, скажете просто и прямым текстом, что здесь тогда идет?
Истина настолько священна, что мы ее хорошо охраняем и не доверяем кому попало.
– Но вам, я так понимаю, зачем-то нужно мое сотрудничество.
Именно поэтому мы снова тебе помогаем.
Пол попробовал переключиться на второе зрение. На сей раз все, кажется, сработало вполне гладко. Он разглядел внутри пламени человеческий силуэт: маленький, мужской, со склоненной головой и спрятанными в широких рукавах, сходившихся в темном центре фигуры, руками. Оранжевая ниточка плавала рядом с правой кистью Пола, а другой ее конец уходил туда, в огонь.
Он поймал ее и накрутил на пальцы. Драконья метка на запястье вздрогнула.
– А теперь ты скажешь мне то, что я хочу знать… – начал Пол.
Руку его словно сунули в горящую печь. С трудом подавив крик, Пол шлепнулся на одно колено. Второе зрение мигом погасло; рука болела адски.
Силой ты от нас ничего не добьешься, – пришел высокомерный ответ.
– Значит, я найду другой способ, – процедил сквозь стиснутые зубы Пол.
Было бы куда проще и сэкономило массу времени, если бы ты просто дал нам показать тебе ситуацию… а не тратить целую ночь на слова.
Пол встал, баюкая болящую руку в другой.
– Ничего лучшего я от вас уже явно не добьюсь, – проворчал он.
Воистину. Обернись и следуй за ним.
Пол сделал, как ему сказали, и увидел еще один огненный язык. Этот был размером всего лишь с ладонь и висел в воздухе посреди коридора шагах в восьми впереди. Как только взгляд Пола упал на него, огонек заскользил прочь.
Маг вздохнул и пошел за ним.
Они проследовали через зал гротескных статуй как человеческого, так и нечеловеческого обличья; тусклый алый отсвет, мягкий и словно бы кипящий изнутри, лежал здесь на всем… отбрасываемый, возможно, самим проводником. В нем невольно создавалось впечатление, что каменные изваяния вот-вот пошевелятся… или уже зашевелились. Воздух тут был какой-то спертый, и Пол машинально затаил дыхание, пока не покинул это неприятное место.
Подобное свечение он потом видел и в других залах и коридорах, но нигде больше интерьер не выглядел таким мрачным, как в той комнате с ее статуями. Бр-р-р! К тому же драконья метка начала пульсировать, стоило ему только переступить порог… и не прекращала еще очень долго.
Он миновал несколько каменных лестниц – каждая высечена грубее прежней, – и сырых покоев, и длинных коридоров, которые, судя по уклону, увели его уже глубоко под замок; они были высечены из живого камня горного склона. В какой-то момент Пол опомнился и оглянулся, но того, другого пламени нигде не было видно.
А еще он заметил, что тени у него за спиной двигались как-то уж очень текуче… и словно бы почти разумно; эта их манера ему, надо сказать, совершенно не понравилась, и он прибавил шагу, чтобы не отстать уж слишком от резвого проводника.
Всюду толстым слоем лежала пыль – этими помещениями явно очень долго никто не пользовался. Это его даже немного приободрило – учитывая, что в тот момент он как раз проходил через серию неплохо оборудованных пыточных камер, где имелось все, чего только душа пожелает: и тебе разнокалиберные цепи, и козлы, и щипцы, и щипчики поменьше, и гири (целый набор), и плетки, и молотила, и молоты, и вдобавок целый арсенал клинков самых причудливых форм и размеров.
Все это было в пятнах не то ржавчины, не то… нет, пусть уж лучше будет ржавчины, но все покрывал чрезвычайно утешительный слой серой пыли. По углам, кстати, там и сям валялись кости, давно изглоданные грызунами, сухие, хрупкие, выщербленные и обесцвеченные. Пол провел пальцами по стене и уловил эхо криков из далекого прошлого, а переключившись на второе зрение, увидел мелькающие, тоже почти подпороговые, отблески былых зверств, врезавшиеся в саму ткань этого места. Пришлось поскорее вернуться к первому.
– Кто, – прошептал он, в основном для себя, – кто несет за все это ответственность?
Нынешний лорд, Райл Мерсон, кто же еще, – пришел ответ откуда-то сверху.
– Да он просто монстр какой-то!
Когда-то такое было здесь обычным делом, – вздохнул бесплотный голос. – Но где-то с четверть века назад он эту деятельность прекратил и объявил, что покаялся. Говорят, с тех пор ведет относительно безупречную и даже, возможно, добродетельную жизнь.
– Что, правда?
Кто может знать, что сокрыто у человека в сердце? Возможно, он и сам доподлинно не знает.