– Забудешь тут.
Пол повернулся к нему и, скрестив руки на груди, прислонился спиной к Вратам. Весь хребет ему моментально сковало холодом, но он не пошевелился. Сила никуда не делась – жила тихой змеей в его правой руке. И ждала.
Лишь на мгновение глаза мистера Спира расширились, а взгляд прыгнул вверх – но быстро вернулся к собеседнику.
– Я знаю твой ответ, – негромко промолвил он. – Но должен услышать его сказанным вслух.
– Ты сбежал и бросил моего отца одного разбираться с целой армией.
Спир озадаченно нахмурился.
– Он не послушался моего совета. И армия пришла в Рондоваль из-за его действий – не из-за моих. Мне не было никакого смысла гибнуть вместе с ним. Но тебе-то что до всего этого? Ты его даже никогда не знал!
– Просто любопытствую, – пожал плечами Пол. – Хотел посмотреть на те события с твоей стороны.
– Ты же не собираешься отказать мне только на этом основании? Ты тогда был младенцем.
Пол согласно кивнул. Там, в туманной зале, рядом с ним неслышно ходила тень отца… могло же такое быть?
– Ты, конечно, прав. Но сделай одолжение, ответь на еще один вопрос. Вы двое в конечном итоге все равно бы подрались за владычество над новым миром, так?
Спир зарделся, как маков цвет.
– Не знаю, – пробормотал он. – Возможно, и так…
– И ведь это уже началось. Вы уже стояли на пороге и твой путь вел сюда…
– Довольно! – рявкнул Спир. – Я принимаю твой ответ за «нет». Не соблаговолишь объяснить, какова реальная причина отказа?
– Выбирай любую, – вздохнул Пол. – Может, и я сам еще не решил. Но их, как видишь, достаточно.
Стужа уже охватила все его тело, но он даже не попытался отлипнуть от змеи на Вратах, к которой прильнул со всей нежностью любовника. Она словно сама пригласила его принять именно эту позу.
– Вот ведь стыд, – сказал Спир. – А ты ведь и правда уже начал мне нравиться.
Пол нанес удар.
Он призвал всю свою силу до последней капли, подкрепил такой же мерой воли и швырнул в стоящего напротив человека.
Очень медленно Генри Спир вывинтил окурок из мундштука, уронил на пол и наступил на него. Мундштук отправился в какой-то тайный карман под плащом.
Это наверняка блеф – по-другому и быть не может!
Противник наверняка ощутил мощь этой атаки – но, что и говорить, спектакль вышел впечатляющий. Пол содрогнулся при мысли о противостоящей ему силе, но сохранил натиск и зачерпнул еще ресурса, чтобы подпитать его. Выбор сделан, назад дороги нет… и он чувствовал, что скатывается в длинный тоннель, в конце которого – лишь тьма.
С невинным выражением на лице Спир поднял глаза.
Их взгляды скрестились.
Сила восстала легко, как вздох.
Спир шагнул к нему.
Пола толкнуло отраженной волной тепла – словно объект всех его усилий стоял не в нескольких футах, а прямо перед ним. Он лихорадочно переключился на второе зрение. Генри Спир шагал к нему, воздев сжатые кулаки. Генри Спир, все еще стоящий поодаль, побледнел и погас. На лице наступавшего играла не самая приятная улыбка, а лоб серебрили мелкие капельки пота. Один из кулаков уже начал падать вперед.
Концентрация Пола дала трещину.
Он нырнул в сторону врага, поднимая руки, чтобы как-то защитить лицо. И услышал сзади тяжелый удар, а за ним – краткий крик… сразу поняв, что Спир попал по воротам.
Найдя рукам лучшее применение, он всадил левый кулак и сразу же за ним правый в живот Спира. Особого результата не наблюдалось: этот человек был как из камня вытесан.
Еще в процессе левого апперкота (замах, потом контакт) Пол осознал, что куда большую боль неприятелю причиняют разбитые в кровь костяшки правой кисти, которую тот держал в крайне неуклюжей позиции. Своей правой Пол тут же отвесил ему в челюсть… – но кулак встретил блок.
А сразу же вслед за этим противник всей своей немаленькой массой впечатал его в ворота. Пол стукнулся затылком о твердое; перед глазами заплясали живописные звездочки. В следующее мгновение Спир отступил, и их глаза снова встретились.
Шок, подобный электрическому, прошил все тело Пола, и он воззвал к драконьей метке, требуя защиты. Он ударил той же силой, что и раньше, но ее едва хватило прикрыть его от той умопомрачительной мощи, что обратил против него враг. Снова поднялось давление – в целом, такое же, каким пользовался Райл. Оба они со Спиром теперь стояли абсолютно неподвижно, и хотя все, что у него было, Пол употребил на щиты, пресс только возрастал.
Дышать стало трудно, в висках тяжело заколотился пульс. Пол весь взмок, хотя чувствовал при этом неестественную стужу. Головокружение накатило волной, схлынуло, снова накатило. На несколько секунд его сил еще хватит сдерживать Спира, а потом…
Что потом?
Все защиты рухнут, его возьмут под полный контроль, заставят достать статуэтки, а дальше, возможно, еще и в жертву принесут. И где теперь носит это чертово пламя, которое водило его по замку и защищало?
До слуха его донесся слабый издевательский смех. Так, стало быть, сюда проклятые Семеро его и вели? К этому вот бесславному концу? Они хотели отворить Врата. И если он не шел, куда ему говорят, никак не помогали против того, кто преследовал те же цели.
Голова снова закружилась, в глазах начало темнеть. Ну, раз все, считай, уже кончено, осталось нанести врагу максимальный урон – как сумеешь.
Упершись правой ногой во Врата, Пол из последних сил ринулся на Генри Спира, вложив всего себя в удар с обеих рук.
И несказанно удивился тому, что внезапно попал. Последнее, что он еще успел увидеть перед падением, была перекошенная от удивления синеглазая физиономия, которая вместе со всем остальным опрокидывалась навзничь.
Разум Пола накрыл прилив тьмы.
И, ударяясь всем телом оземь, он уже ничего не чувствовал.
Глава девятнадцатая
Его куда-то несло…
Несло сквозь черноту и безмолвие. Кроме этого, был еще холод, очень сильный, но со временем пропал и он.
Сколько он так дрейфовал, сказать было невозможно – секунды или века… Теперь, когда стужа отступила, ощущение было довольно приятным. На воспоминания требовалось слишком много сил. Он знал только, что теперь можно отдыхать, что всем усилиям пришел конец, и был тем невозможно доволен.
Его начало мягко качать.
Ну, что ж, так тоже можно… Не слишком беспокоит. Но потом движение обрело направленность, и он полетел с ним куда-то, почти оседлав и все так же мерно покачиваясь.
Дальше возник слабый свет. Он шел как будто бы сразу со всех сторон. Мысль о том, что для восприятия света нужен некий чувственный аппарат, его не слишком взволновала. Сознание в нем как будто бы росло, но некоторые его части продолжали безмолвствовать.
Свет разгорался, движение продолжалось. То, что было внизу – что именно, не очень интересно, – имело светло-желтый цвет с дымчатыми пятнами.
Потом панорама прояснилась… хотя восприятие перспективы все равно оставляло желать лучшего. Свет вел себя странно, и понять, на каком расстоянии находятся появляющиеся внизу объекты, никак не выходило. Кажется, там расстилалась земля, исковерканная, скалистая, песчаная, вся в тенях, в пятнах от гонимых ветром туч пыли и низко стелющихся туманов. Никаких узнаваемых предметов, чтобы откалибровать масштаб.
И однако же место казалось знакомым.
Где оно?
И когда?
Он снизился.
Что это там – горные пики? Или гряды невысоких холмов?
И куда он, интересно, направляется? Он сам управляет своим движением или его просто куда-то безвольно несет?
Или то и другое сразу?
Или, может, ни то ни другое?
Все это походило на…
Он двигался вдоль большого уступа, потом обогнул его и получил наконец вожделенное представление о пропорциях.
Футах в десяти под ним на шесте торчала демоническая голова. Темное чешуйчатое лицо растянула… назовем ее так, ухмылка. Глаза, широко раскрытые, очень черные, глядели прямо на него.
Если бы у него было тело, оно бы наверняка содрогнулось, пролетая мимо этого чудовищного знамения. А еще у него было бы такое неприятное впечатление, что голова ему глумливо подмигнула.
Пустыня ушла резко вниз – это он воспарил в сумеречный край бледных звезд на бледном небе, высоко над уровнем пыльных ветров. Ветер, правда, дул и тут, но холодный, пустой, одинокий… – и, задувая, он выл.
Далеко внизу пейзаж теперь стремительно несся назад. Фонтан искр взлетел, будто пытаясь его перехватить, но он уклонился, заложив широкую дугу. Вскоре после этого воздух наполнился звоном металла, будто ударили в гигантский гонг, и этот рокочущий гул оставался с ним еще долго.
Впереди и вверху метеор прочертил долгий медленный штрих, и до него донесся звук, подобный грому, хотя в небе не было ни облачка. Скорость видимо, выросла – стоны ветра, во всяком случае, взяли более высокий тон. Далеко-далеко внизу темные и светлые лоскутья на земле двигались, перетекали и искажались; складывались мимолетно в нелепые лица – длинные, искривленные, прекрасные, чуждые, злые, замкнутые, покинутые…
Он миновал разрушенный город, над которым парили какие-то темные силуэты. Крошечные синие огоньки рыскали среди руин. То и дело темный силуэт пикировал на один такой, и тот гас.
Он миновал черную башню, откуда доносилось чарующее, мелодичное пение. На вершине ее возлежало, подобно пухлой гнилой сливе, некое приземистое многоногое существо с потресканной, истекающей соком шкурой.
Медная колесница неслышно прошла параллельным курсом – по воздуху, управляемая кем-то мертвенно-белым, закутанным в шафран, и влекомая длиннохвостыми тварями, дышавшими белыми облаками, которые тут же конденсировались и опадали кристаллами – их тут же уносил ветер.
Видение исчезло в мгновение ока, и он усомнился, видел ли его вообще.
Легкий перезвон, как от сотен маленьких колокольчиков, разносился над серой равниной, где армии людей и демонов стояли недвижно, замерев в воинственных позах под властью какого-то древнего заклинания, которого он мельком коснулся. Впереди горизонт раскололся во всю длину тонким изломанным краем мира, возносившимся вверх. Туда он и направился.